Букет розовых пионов

      Сегодняшняя ночь была поистине восхитительна. Холодный диск Луны серебристым светом лился сквозь полупрозрачный тюль на зашторенных окнах кабинета Верховного судьи.       Сам же Нёвиллет, отбросив излишний пафос, которого требовала профессия, сидел на стоящей в кабинете танкетке, мерно покачивая бордово-красный напиток на дне винного бокала. На столе перед ним стояла бутылка красного вина, чей спиртовой запах заполнил весь кабинет. В лампаде догорала одинокая свеча.       Сегодня у Невиллета был выходной, безусловно, организованный не им самим. Но он и не возражает против того, чтобы провести время наслаждаясь красотой ночи и вкусом вина. Хотя, была ещё одна возможность скрасить вечер и сделать его намного лучше, но она задерживалась. Безбожно сильно задерживалась.       Ризли был таким же трудоголиком, как и сам Нёвиллет. Наверное их и сблизило это понимание важности работы и невозможности оставить её невыполненной. Однако любовь к работе не оправдывала его опоздание. Совсем.       Вскоре в коридоре начинают доноситься спешные шаги, гулким эхом отражающиеся от пустых стен ночного Дворца. Вслед слышится стук в дверь, а после тихий скрип петель.        — Вы вновь опаздываете, Риотесли, — произносит Верховный судья, даже не поворачивая головы в сторону пришедшего.       — Простите, месье Нёвиллет. Сами понимаете, работа, — отвечает гость, проходя в комнату.        — К сожалению, понимаю.       Нёвиллет поднимает свой взгляд на долгожданного гостя. Ризли выглядит уставшим, под сизыми глазами залегли глубокие тени, однако даже они не могут оттенить нежности, волнами смывающую. Его руки скрыты за спиной, на что Водный Дракон лишь усмехается, предполагая, что скрытое окажется очередным подарком для него.       Замечая, куда направлен его взгляд, Ризли как-то подозрительно понятливо улыбается, наконец показывая, что принёс.        — Это Вам, в качестве извинения за опоздание, — герцог Меропид смущённо потирает шею, — Надеюсь, что смогу заслужить Ваше прощение.       В руках у Ризли букет цветов. Розовые пионы. Очень нежные и бархатистые, но в тоже время пышные и грациозные. А ещё символизирующие глубокие и искренние чувства, о чём даритель наверняка знал. Едва взглянув на них Нёвиллет застыл, сражённый красотой скромного букета всего из пяти цветов. Но важно не количество, а намерение, не правда ли?       Поэтому он протягивает ладонь, позволяя вложить в неё букет, глубоко вдыхает его чарующий запах, и позволяет себе улыбнуться самой что ни на есть счастливой улыбкой.        — Спасибо, — произносит он на выдохе тихим шёпотом боясь спугнуть атмосферу между ними.       — Так значит я прощён? — спрашивает, хитро блеснув глазами, начальник тюрьмы.       — Безусловно прощены, — отвечает Нёвиллет, пряча очередную улыбку в букете пионов.       Только после этого Ризли садится на танкетку. Он снимает с себя тяжёлый плащ, кладя его на подлокотник. Сам же откидывается на спинку, устало выдыхая и отводя взгляд к потолку. «Наверное, день всё-таки был действительно тяжёлый», — думает про себя судья.        — Сильно устал? — спрашивает Нёвиллет пару минут спустя, давая Ризли немного времени прийти в себя.       — Не представляешь насколько, бумажная работа меня убивает, — он замолкает, а после пары минут тишины вновь произносит, — Прости, я опять опоздал.       — Всё хорошо, не вини себя, я понимаю, что для таких людей, как мы, нет возможности оставить работу невыполненной, — в знак поддержки он кладёт руку поверх руки Ризли, мягко поглаживая в успокаивающем жесте.       — Спасибо, — отвечают ему, а после рука переворачивается, переплетая пальцы.        — Я скучал, — признаётся Нёвиллет спустя несколько минут уютной тишины.        — Я тоже, — отвечает Ризли, — Я тоже очень скучал по тебе Нёви.       Прекрасный букет пионов плавно опускается на стол. Нёвиллет же переплетает пальцы второй руки с пальцами Ризли, задумчиво поглаживая большим. За поцелуем Нёвиллет тоже тянется первым, едва уловимо прикасаясь к губам напротив своими, опаляя возлюбленного дыханием с едва уловимыми нотками вина. Ризли замирает, смотря прямо в глаза своим до невозможности нежным взглядом, а после подаётся на встречу, инициируя следующий чувственный и мягкий поцелуй.       Нёвиллету нравились поцелуи. Всегда неспешные, трепетные и искренние. Он по-настоящему бережно хранил в памяти все те поцелуи, что подарил ему Ризли. Все до единого. И первый в лучах закатного солнца, и скромный в потаённом закоулке тюрьмы, и быстрый в перерывах между судебными заседательствами, и чувственный на спальном ложе… Абсолютно каждый поцелуй.       Но больше всего он любил эти неспешные ласки на танкетке в собственном кабинете после тяжёлого рабочего дня. Потому что только здесь они могут отбросить титулы, звания и обязанности, оставаясь просто Нёвиллетом и Ризли. Оставаясь самими собой. И это было прекрасное чувство. Намного более прекрасное, чем самый красивый букет розовых пионов.