Отцы и дети

Данилу Московского Саша охарактеризовал бы одним словом. Недолюбленный. Мальчика элементарно жалко, но спускать из-за этого ему все пакости для Саши, как для педагога, непозволительно. Он прощает его в первый раз, предупреждает во второй. На третий вызывает родителей. Но вместо отца, Михаила Юрьевича, в школу приезжает его дедушка, Алексей Рюрикович. Он же появляется на всех собраниях, ему же приходит каждый звонок, стоит Даниле в очередной раз устроить погром или ввязаться в драку. Отца как будто бы и вовсе нет в жизни мальчишки. Московский Михаил Юрьевич, без сомнений, человек занятой и уважаемый. Пару раз в год исправно жертвует деньги на нужды школы, участвует в благотворительных мероприятиях, но при всем при этом умудряется не участвовать напрямую в жизни своего единственного ребёнка. Одним словом, отец года. Данила как-то обронил, что видит дедушку дома чаще, чем отца, и это при том, что Алексей Рюрикович живёт отдельно. Саша правда старается не делать преждевременных выводов, но картина перед ним оставляет желать лучшего. Несчастный ребенок, который изо всех сил старается привлечь внимание родителя любым возможным способом. Саша помнит, каким прилежным мальчиком тот был раньше — выполнял все задания, активно участвовал в жизни класса. Искренне радовался каждой пятерке. Очевидно, получить внимание хорошими оценками ребёнку так и не удалось и тот решил сменить тактику поведения и стать головной болью всех учителей в школе. Саша устало вздыхает, облокачиваясь на спинку стула. Очередной отец-бизнесмен, ставящий работу на первое место. Сколько он таких на своей практике встречал не сосчитать. Романов убежден, что оставлять это просто так нельзя. Если не исправить, то хотя бы натолкнуть горе-отца на мысль, что так дела не делаются. Поэтому, хорошенько все обдумав, Саша вызывает Михаила Юрьевича в школу, вместо того, чтобы привычно встретиться с его отцом, которому вечно приходится отдуваться за сына-трудягу. Последний урок закончился почти два часа назад. Ребенка привычно забрал Алексей Рюрикович, предупредив, что Михаил Юрьевич может немного задержаться, но обязательно приедет, как только освободится. Часы на запястье показывают 16:40, когда стук в дверь отрывает Александра от строчек книги, которой он решил скрасить часы ожидания. — Входите, — он вставляет закладку и прячет роман в ящик стола, переводя взгляд на вошедшего мужчину. Стоит отдать должное, Михаил Юрьевич выглядит сногсшибательно. Придраться к его внешнему виду невозможно, пусть Александр и предпочитает более строгий стиль. Но огромный стакан кофе в руках и синяки под глазами, когда тот снимает солнцезащитные очки, выдают мужчину с потрохами. — Прошу прощения. Совещание затянулось. Надеюсь, я не заставил вас долго ждать. — Все в порядке, у меня было чем заняться. — уклончиво отвечает Саша и указывает в сторону стула, приглашая мужчину сесть напротив. — Я уже много раз говорил с вашим отцом, но этого оказалось недостаточно. Данила активный мальчик. Временами, я бы сказал, даже чересчур активный. И вспыльчивый. Позавчера он перевернул тарелку на одноклассника — к счастью, обошлось только испорченной одеждой. А вчера разбил окно в кабинете обществознания. С каждым словом выражение лица мужчины преображается: от вежливой улыбки не осталось ни следа, лишь угрюмо поджатые уголки губ и устало сведенные брови. — Извините. Я поговорю с родителями мальчика и оплачу одежду. Окно, конечно, тоже компенсирую. — В этом нет необходимости, — качает головой Романов. — Ваш отец уже сделал все это за вас. — Тогда?.. Саша складывает руки перед собой и, смотря прямо в голубые глаза, в которых без проблем читается усталость, четко произносит: — Михаил Юрьевич, я извиняюсь за вопрос, но сколько времени вы уделяете своему ребёнку? Я знаю, что вы очень занятой человек и ни в коем случае не умоляю ваши заслуги, но Данила — подросток, которому необходимо внимание отца. — Вы считаете, он хулиганит из-за того, что ему не хватает моего внимания? — догадывается мужчина. Саша не хочет, чтобы его поняли превратно. Он не пытается сказать, что Михаил Юрьевич плохой отец (пока не убедится в этом наверняка), но интерпретировать его слова Московский может как угодно. Поэтому Романов надеется на его благоразумие (и нежелание раздувать конфликт), отвечая предельно честно: — Я в этом уверен. Тем не менее, он готов к любой реакции. Глухая вибрация рушит повисшее между ними напряжение. Михаил Юрьевич бросает взгляд на экран телефона и сбрасывает звонок. Кивает, медленно поднимаясь со своего места. — Я подумаю над вашими словами. Если будут еще какие-то проблемы, звоните сюда. — он достает из кармана записную книжку, из которой вытаскивает визитку и укладывает ее на стол перед учителем. — До свидания, Александр. Романов молча смотрит ему вслед и не может определиться, доволен он этой встречей или нет. Добился Александр ровным счетом ничего, но то, что Михаил его услышал и не закатил скандал, оскорблённый до глубины души подобным замечанием, уже можно было считать успехом. Он крутит в руках визитку и как-то запоздало улавливает аромат черешни и костра, сдобренный резкими нотками парфюма. Необычный аромат для омеги. Но очень подходящий такому человеку, как Михаил Юрьевич.