***
Как молодая аристократка и предчувствовала, её на пороге поместья уже встречала Беатрисса. Поражённая внешним видом несносной девицы, тётка просто не могла сдержать необузданный гнев: — Рэйчел?! Почему ты вернулась без Доминика? Ах! И где твоя обувь? — племянница буквально впечаталась в закрытую входную дверь, ощущая напряжение даже сильнее, чем обычно. Беатрисса наседала, приблизившись чуть ли не вплотную. — Меня подвезли с разрешения дедушки, — промямлила девушка, надеясь успокоить разгневанную родственницу. — Не оправдывайся! Сколько раз повторять, чтобы ты свой рот без разрешения не открывала? — тётка сильно ударила боковой частью веера по рукам племянницы. К счастью для веера, он был изготовлен из твердой породы дерева, отчего не обломался. К несчастью для племянницы, удар был весьма болезненным, а после него на коже остался красный прямоугольный отпечаток. На замечание пришлось прикрыть рот и, еле сдерживая слёзы, угукнуть. — Если такое повториться на завтрашней помолвке, то одним ударом не отделаешься, — испуганные глаза девчонки после этих слов ещё больше взбесили женщину. Последовал ещё один шлепок по рукам, от чего девчонка вздрогнула. — Не удивляйся! Пока от тебя, недотёпы, ответа дождёшься десятилетия пройдут, так что мы с Домиником уже обсудили кому тебя отдадим. — Разрешите спросить? — племянница дрожала от страха, но будто не могла в этот раз, как это обычно происходило, промолчать. Тётка хмыкнула и кивнула, позволяя подать голос. — Если бы я внезапно выучила магию, то как бы тогда сложилась моя жизнь? — Даже если бы ты с самого начала могла колдовать, то оставалась бы обузой для всей семьи, прямо как сейчас. Ничего бы не изменилось, — с особым злорадством ответила тётка. Эти слова заставили задуматься о том, что вся семья (не только Доминик и Рафаэль), кроме неё одной, знала о проблеме, касающихся их с братом судеб. Всё было спланировано и решено даже до первого в жизни Рэйчел урока магии. "Такой жизни ты хочешь?" — сразу всплыли слова Рафаэля на том злополучном балу. Тогда она не рассчитывала оставаться наедине с гнетущими обязанностями аристократки и проблемами — до этого всё это с трудом и внутренним чувством омерзения проглатывалось, как отвратительно приготовленный студень, и принималось во всеобщее внимание, потому что было ради кого это делать. Щеки обожгли бусины слез, скатывающиеся по подбородку и стремительно падающие на холодный пол, девушка села на корточки и прикрыла лицо руками — не хотела она такой жизни. — Иди в свою комнату, — сквозь зубы процедила тётка, оставив рыдающую племянницу наедине с собой. Внутри Рэй всё горело так, что, казалось, она физически могла ощущать жар гнева и обиды во всём теле. Служанки на носочках подошли и взялись помочь встать и отвести юную госпожу в комнату, где бы выполнили свои обязанности по уходу за девушкой. Но та их оттолкнула и утёрла раскрасневшееся от небольшой истерики лицо рукавом рубашки. Рядом с выходом стояли какие-то балетки, которые она нацепила на ноги. Громкий хлопок двери. Она шлёпала по лужам, прижимая изо всех сил к груди сумку, намочив низ юбки и полубосые ноги — плевать уже было на непотребный внешний вид "леди". Хотелось оказаться как можно дальше от этого отвратительного места, которое, увы, так просто её не отпустит — неудивительно, что такой внезапный выпад взбудоражил слуг, которые погнались вслед за ней. Рэй увидела, что машина Николаса всё ещё стояла на месте, что несомненно поразило её, но и времени рассуждать о причинах такого совпадения не было. Ворота были уже позади, автомобиль не заблокирован. Значит, её ждали? — Прости, что без разрешения! — Николас сразу приметил зарёванное лицо и погоню вслед за нежданной гостьей. Заблокировал двери и окна авто, поскольку прямо сейчас решение о том, что делать с подопечной, он принять не мог, а работники поместья только нагнетали обстановку, требуя выпустись девушку к ним. Он абсолютно не был знаком с внучкой Доминика, так что не потакать внезапной прихоти сбежать из дома в неизвестном направлении, пожалуй, был в состоянии — всё же ему ещё хотелось работать на деда Рэй. Но и выгонять из машины совесть не позволяла — беспричинно девушка бы так отчаянно себя не повела. — Объяснишься Главе, — отвезти испугавшуюся девушку другому родственнику было самым логичным и компромиссным решением. В котором маг сразу же усомнился, как только с началом хода автомобиля его обогнал внезапно ожививший мотоцикл.***
— Твою мать! — последнее, что запомнил Феликс перед тем, как его вырубили, так это переезд в кабинет передержки и осознание мучительно долгой ночи переработок. Будто назло, именно сегодня не нашлось ни одного желающего или вернувшегося вовремя с командировки старшего мага, которого можно было запрячь. Он точно помнил, что видел промелькнувшего недотёпу Альфреда, но при прозвоне, а затем более тщательном опросе его напарника, Николаса, статус Вольфа оставался под вопросом. Но сейчас не речь о безалаберности подчиненного, а о том, что эта ночная смена обернулась для Феликса самым неожиданным образом — ударом по голове. Прямо сейчас он находился на рабочем месте, но привязанный к стулу. Использовать магию для освобождения он пытался — не помогло. Скорее всего, способности заблокировали дикой рунической магией, с которой приходилось часто сталкиваться по молодости — других вариантов опытному магу на ум не приходило. Отличием дикой магии (или печатная магия старого типа) от классической, стихийной, является отсутствие привязанности к какому-либо природному элементу, как и отсутствие зависимости от ЗМС, то есть магическая сила появляется от специфического набора символов, а не от самого владельца (от чего в своё время среди магов было много и обычных людей, хотя такого рода способности всё же эффективнее в руках стихийного мага). Однако, дикая магия отличается большой нестабильностью и трудностью в обучении, как, впрочем, и любая другая печатная магия, что повлияло на популярность её использования, но не законодательный запрет. На данный отрезок времени труды по её изучению сокрыты от глаз массового зрителя, изредка являясь миру в виде обветшалых, требующих реставрации, исторических экспонатов. Даже у потомственных семей магов такие фолианты — редкость и от того Феликс, старательно пытаясь освободить заведенные за спинку стула руки, перебирал всевозможные варианты личностей, которые могли бы её использовать: будь-то её самые известные пользователи или практикующие данную магию члены аристократического рода. Хотя ход мыслей изначально был неправильный, что сразу же стало понятно, как только послышались неизвестные голоса: — Это оказалось проще, чем я думал, пфф, — "Только Лариным понадобилось проникать в здание Магического Подразделения! Нужно сообщить как можно скорее Штабу!" — новый рывок в попытке освободиться не привёл ни к чему хорошему. Веревки больно впились в плечи и грудь, заставив старшего мага только тихо выругаться — связали крепко, без посторонней помощи не справиться. — Слышал что-нибудь? — обратился новый более спокойный и мелодичный голос к сообщнику. — Один из дедов или заложников очнулся, забей, ничего не будет, — такое спокойное поведение означало только то, что излишне продуктивные вторженцы уже разобрались с охраной и даже с Главой. — Сукины дети, что вы здесь забыли?! Страх совсем потеряли так открыто выступать против Мартини?! — ругался и орал Феликс. Его крики, разбудив спящих в клетках птиц, заставляли пернатых суетиться. Вторженцев он не боялся от слова совсем, прекрасно понимая, что даже такие отморозки, как Ларины, понимают последствия смерти одного из старших магов и какая кара их за это будет ждать. — Э, мать не трожь! — заорали в дерзком тоне на мага в ответ, в то время как обладатель спокойного голоса выкрикнул что-то перед тем, как раздался взрыв. Клетки с птицами упали на пол, сами же экземпляры засуетились и заревели сиреной, с потолка посыпалась кусками штукатурка, а пыль от побелки окрасила собой всё пространство кабинета. На удивление Феликса сигнализация не сработала, хотя он уже был в предвкушении разочарованного побега вторженцев. "Вот ведь черти."***
Первое, что смутило Николаса, как только они с внучкой Доминика приехали к Магическому подразделению, так это брошенный знакомый мотоцикл без своего владельца. Маг вышел из салона и осмотрелся: на темной улице практически ни души, только дождь и редкие проезжающие мимо машины. Раздался взрыв со стороны здания, вызвав самый настоящий шок у Николаса. Настолько сильный, что он со всем имеющимся рвением чуть ли не в эту же секунду собрался бежать прямо в эпицентр трагедии. Совпадением это не было: незнакомец на мотоцикле явно имеет к этому теракту прямое отношение: — Рэйчел, не выходи из машины, пока я не вернусь! Только после блокировки авто и предупреждения подопечной маг мог со спокойной душой отправиться разведать, что произошло и почему в это не вмешались другие маги. Сама девушка не могла сдерживать выпрыгивающее из груди сердце, вопрошая про себя о произошедшем взрыве и еле сдерживая ужасные картины последствий: там ведь оставались её дедушка и Феликс! Просто так сидеть на месте (а уж воспользоваться шансом и сбежать — тем более) не позволяла совесть, но разум приказывал оставаться на месте — если там опасность, то толку с неё никакого. Как и говорила тетка - Рэй обуза и с каждой новой ситуацией или потерей ощущение собственной неполноценности чувствовалось всё ярче... — Да плевать уже! Это не так, я не бесполезна! — Рэй решила действовать. Сил ей придало осознание того, что своим бездействием и одним лишь переживанием она ничего не добьется: и брата не найдет, и в очередной раз может потерять ещё одного родственника (пусть даже такого, как Доминик). Девушка пыталась открыть дверь авто, ища внутреннюю разблокировку. Из машины она выскочила со всеми своими вещами, однако, хлюпнувшись по щиколотку в холодную лужу, нужда в нормальной обуви, а не тоненьких балетках, сразу напомнила о себе. Да и жутко мешала путаница в тканях юбки, вынуждая девушку постоянно придерживать её вместе с подолами пальто, что существенно мешало передвижению. От небольшой пробежки до главного входа в таком виде ноги продрогли, а Рэйчел уже сулила сама себе, что после такой закалки на холоде вскоре сляжет с температурой. Но это будет уже потом, а сейчас девушка пробиралась сквозь пустые коридоры к кабинету Доминика, боясь, что взрыв произошел поблизости к нему.***
Примерное расположение взрыва находилось около Музея, к которому Николас без своего оружия не собирался даже приближаться. Особенно после того, как он заметил отсутствие одного из охранников по пути к кабинету передержки, где и был оставлен его постоянный спутник на заданиях и во время магических битв — традиционный восточный меч, вместе с которым мужчина буквально вырос, оттачивая исключительно этим оружием свои навыки фехтования. Чужие ругательства со стороны Музея настораживали: вторженцы что-то активно искали, что именно это было, не смог услышать даже нечеловеческий слух мага, однако он сейчас был обеспокоен своей безоружностью и новой проблемой в виде недовольного, связанного Феликса, чьё лицо сразу исказилось при виде внезапной подмоги. — Ты не знаешь, что происходит? — сразу спросил Николас, беря из угла ремень с повязанным на нем мечом. Недолго думая, мужчина вытащил лезвие из ножен и одним точным махом разрезал верёвки. Феликс сразу же размял запястья. — Старые знакомые нашего Главы. Судя по всему, просто решили поиздеваться, ничего особенного, — нос Николаса насупился, губы поджались от разрастающейся злости: в его понимании подобная порча имущества и наглые выходки, в которых страдают его коллеги — непростительны. — Они обучены дикой магии — сразу же украдут у тебя все силы, как уже сделали со мной и, скорее всего, с главой. Так что, если думаешь выходить против них, будь аккуратным. — Пусть попробуют, — маг явно понадеялся на исключительно физическую силу, а услышавший это начальник только закатил глаза с мыслью, что по крайней мере выходка его сотрудника потянет время до прибытия правоохранительных органов. Поэтому останавливать мечника он не стал. Лев и Оливьер сразу же напряглись, как только услышали тяжёлые шаги, приближающиеся к их местоположению. Мысль о том, что они забыли разобраться с кем-то из охраны, была отметена сразу, а значит это была подмога в виде заплутавшего старшего мага. — Продолжай искать, я разберусь, — Лев нацепил шлем от мотоцикла и оставил брата продолжать копаться в куче мусора, пока сам выходил на прямую конфронтацию с одним из работников Магического подразделения, ожидая кого угодно, но не человека с мечом. Набросились на Ларина в тот же момент, как только он высунулся из проема в коридор — реакция соперника молниеносная и разящая точно на поражение. Если бы не способности к отмотке времени, то снесли бы Льву голову в тот же момент, настолько безжалостным показался клинок, показавшийся прямо перед глазами. Второй точно такой же замах меча прошел мимо — уже над головой Льва, а сам соперник, явно почувствовав неладное, с точно такой же скоростью, с которой атаковал, отпрыгнул назад и встал в оборонительную стойку. По внешнему виду Николаса Ларину сразу стало понятно, почему, по сравнению даже с обычными магами, чьи способности и физические данные априори выше человеческих, сила конкретно этого старшего отличалась уровнем выше. "Полукровка. Ещё и с оружием. Он меня и без магии размотает — старые тактики не подойдут", — Лев понимал, что, в этом случае, следовало только как можно быстрей убегать вместе с братом восвояси: подмога наверняка уже вызвала правоохранительные органы или даже освободила пару-тройку охранников, что противоречило их изначальному плану совершить кражу артефакта (а затем и их основной цели), как можно тише. Но маг-полукровка был сейчас главной помехой, которая может умотать Ларина до перегрева уже через пару-тройку таких же чётких ударов. Однако в арсенале Льва было одно идеально подходящее для этого заклинание. Николас приготовился к новому удару, даже не смотря на странное стечение обстоятельств, с поразившим его чувством дежавю, намерения "задержать" обесчестивших его товарищей и начальника вторженцев были, как никогда, серьезными. Мотоциклист со странной магией точно так же встал в стойку: шлем прямо сейчас он снимать не решился, даже несмотря на сужение угла обзора — связано это прежде всего с тратой времени, за которое он мог перейти в статус трупа от удара Николаса, да и светить рожей перед потенциальным свидетелем не особо хотелось. Лезвие раскалилось до алого цвета и вместе с этим засияли знакомые Льву эльфийские руны, свидетельствующие о кастовании заклинания. —Твою мать! — ругался Ларин, сжимая руки в кулаки. Находился он, мягко говоря, в мерзком — оборонном — положении, способность его в конкретном случае мало, что могла предоставить, а значит надо терпеть. И водить полукровку за нос, пока Оливьер не вытащит из пыльных закромов путеводный клубок. От следующего удара и даже от ловушки-печати Лев смог увернуться, отдаляясь от Николаса только сильнее. Мага не впечатляла участь упустить гонщика, поэтому он погнался вслед за ним. Но даже погоня обернулась новым испытанием: как бы маг огня не пытался пробежать за поворот вслед за вторженцем, его самого откидывало в то же место, откуда он начинал свой путь. Будто сам момент начала погони зациклился. Тем временем Оливьер уже откопал, что им требовалось. Красный клубок с нитками был крепко смотанным и казался ничуть не мягче хорошо надутого мяча, об который можно было бы легко отбить руки. Однако при прикосновениях в клубке появились вмятины, похожие на рот и глаза. Испугавшись такого неожиданного исхода, беловолосый бросил клубок и вовсе растерялся, когда услышал эхо беготни в коридоре: — Просить тебя отвести меня к брату бесполезно, так ведь? Наблюдение за растущей кучей ниток было не самым приятным делом, и Ларин, поняв весь сюр и облом ожиданий, не придумал ничего лучше, чем сбежать (тем более, судя по звукам из коридора, его брат уже это сделал), оставив очередной "подарок" на местных сотрудников. Путь побега через коридор был перекрыт разросшимся монстром и наличием "временной петли", которую поставил Лев для прибывшего мага. Это стало понятно, стоило только взглянуть на зависшего на одного месте бега соперника. Заклинание-ловушка накладывалось на определенный отрезок физического пространства, откатывая попавший в него объект назад в ранее принятое положение каждый раз, вне зависимости от предпринимаемых действий. Под воздействие этой ловушки попадал каждый, кто туда заходил из территории нормального течения времени, а его окончание влияния обычно совпадало с личным желанием заклинателя. Таким сложным волшебством брат пользовался только в крайних опасных моментах: обычно Лев ограничивался обычным откатом, который служил универсальным на все случаи жизни. А иные заклинания (которые придумывались самим магом за неимением к такой редкой стихии инструкций) применять побаивался — в отличие от Оливьера, его волшебство было стихийным и ограниченно запасом. Применять нотку креативности в разнообразие арсенала своих заклинаний было сложно и опасно. Парень скастовал что-то из разряда огненной стены, чтобы нитевидные щупальца клубка, которые стали тянуться к жертве, не схватили в свои объятья. Монстр всполошился, расползаясь по всей комнате и даже за её пределы в коридор, где его внимание привлекла новая, более доступная, жертва. Путь был один — сбегать по водосточной трубе через окно. Николас пытался отдышаться от продолжительных попыток выбраться за пределы околдованного коридора, но внезапное появление монстра застало его врасплох настолько, что на ноги успели заползти нити, и если бы не "проклятье", то у мужчины стало бы проблем ещё больше. На следующее появление реакция последовала моментальная — меч безжалостно рубил, а магические печати поджигали монстра, заставляя того корчиться и извиваться от пламени. Однако, с последующими победными повторами расправы над из ниоткуда взявшимся монстром, отчаяние и сильная тревога только сильнее захватывала холодный разум мага огня — хоть временная ловушка и откатывала назад весь его прогресс, всё же утомляемости никак не убавляло. Мужчина почувствовал нарастающий запах гари и услышал звук бьющегося стекла. Нужно срочно что-то придумывать: бежать вперед или назад — бессмысленно, он уже это понял, а вот прогрессирующий пожар в музее натолкнул его на мысль, что вариант для побега из временной петли всё же был. Вместо последующего уничтожения монстра, новый шанс Николас использовал, чтобы оказаться на подоконнике и, держась за оконную раму, выглянуть наружу. Эта мысль была верная потому, что теперь он не оказался перед щупальцами существа, а с омерзением смотрел за удаляющимся ревущим мотоциклом, на котором сидело две мужские фигуры.***
На счастье Рэй, кабинет главы оказался цел, а вот сам глава не очень: мало того, что он был связанный настолько крепко, что кисти рук начали синеть, так ещё и сидел он весь побитый. Из носа и нижней губы шла кровь, само лицо в ссадинах, а безупречный костюм был испорчен каплями крови и сильно помят — кто бы это не сделал, поиздевался над Домиником он славно. Рэй, пораженная тем, что сотворили с таким сильным магом, как её дедушка, не сразу поняла, что нужно делать и от растерянности стала будить родственника. — Ты что здесь забыла? — казалось, будто из главы высосали все силы — настолько обессиленно звучал его голос. Таким внучка его видела впервые, однако предпочла улыбнуться и промолчать, игнорируя вопрос деда. Мужчина глухо щелкал пальцем в надежде, что после нападения вторженца у него осталась хотя бы капля магической силы, однако Рэй восприняла это, как за знак освободить его. Она схватила ножницы и разрезала верёвки, после чего Доминик сполз на стол не в состоянии самостоятельно даже выпрямить спину. Он не чувствовал прежнего тепла от переполнявшей его силы. Вторженец забрал всё подчистую и теперь груз немалого возраста ощущался во всей красе. Прикосновение внучки к холодной руке заставило почувствовать вину перед ней и оставшимися в магическом подразделении подчиненными. — Вы можете встать? — Рэйчел твердо была намерена оттащить родственника в более безопасное место, с ужасом глядя на то, насколько сильно он ослаб, но Глава каждый раз стряхивал её руки. — Не пытайся, я сам, — мужчина оставался гордым даже в том случае, когда ему действительно нужна помощь. Его отказ девушка приняла на свой счет, думая о том, что, будь на её месте тот же Феликс, дедушка так яро не отталкивал бы его, как свою недотёпу-внучку. — Доминик, я могу позвать кого-нибудь, вам помогут... — аристократ открыл один из ящиков, доставая оттуда пистолет, и встал во весь рост после чего, пошатываясь при каждом шаге, обошел рабочий стол. Рэй, словно верная собачка, следовала за ним. — Сиди здесь, — приказал он и хлопнул дверью прямо перед её носом. Рэй сразу же ослушалась и дёрнула за ручку, собираясь продолжить путь за упрямым дедом. Но у неё не вышло — ручку держали с той стороны, а после так и вовсе заперли дверь на ключ. Паника и непонимание таких радикальных мер накрыли девушку сразу же, но удары хлипкой ручонки и просьбы выпустить её не срабатывали на Главу. —Доминик, выпустите! Я не буду мешаться! Николас наверняка разобрался с теми, кто подорвал здание, опасность уже не грозит ни мне, ни вам! — молчание в ответ добивало, девушка вслушивалась в то, что происходит по ту сторону двери: шагов не слышно, в проёме виднелся фрагмент штанов дедушки. — Зачем вы так поступаете?! Пожалуйста, выпустите! — Ты совершенно беззащитна. Я не могу рисковать жизнью ещё одного внука, — сердце пропустило удар, ярость мгновенно окутала разум от таких откровенных издевательств. Ручка двери задергалась ещё быстрее прежнего. — Поэтому я и беззащитная идиотка, что Вы мне даже маленького шанса на самостоятельность не даёте! Смерть отца не повод меня так опекать — вы ведь Рафаэля не запирали и не запрещали ему магию учить! Слова внучки били в самое сердце потому, что сам Доминик прекрасно осознавал всю эту произошедшую несправедливость, длящуюся несколько лет подряд. Даже причины данного срыва мужчина понимал: рано или поздно это бы произошло — последнее время он и сам был слишком холоден с ней, зацикленный только на плане, который смог бы в дальнейшем обеспечить девушке беззаботную жизнь. Дрожащей рукой он уже хотел было открыть дверь, рассказать причины своего жестокого поведения и контроля, но, к сожалению, ему приказано молчать обо всех тонкостях конфликта, из-за которого страдают все: — И это было огромной ошибкой, — после сказанного глава зашагал по коридору в поисках своих сотрудников и незваных "гостей". "Не было это никакой ошибкой! Это всё с самого начала было запланировано! Не знаю каким образом, но про меня врагам доселе было неизвестно, а вот Рафаэль маячил у них перед носом всё это время, переводя всё их внимание на себя. И, если даже он отказался от своей семьи, преследования бы продолжились — подстроить смерть брата на задании оказалось самым простым способом сбежать от непонятного конфликта. А от меня избавиться так и вовсе намного проще! " — если бы это всё было произнесено вслух, то Рэй получила бы по лицу пощечину за сокрытие того, что ей известны истинные мотивы такого поведения Доминика и некоторая часть семейных тайн. Что сейчас делать девушка не знала: с одной стороны жалела, что упустила идеальный шанс для побега, но с другой — встретившись с дедушкой, она только ещё больше пожелала "освободиться" от семьи. Мимо кабинета послышались быстрые шаги и ругательства. Мартини посчитала это за шанс, посланный самой судьбой: — Извините! Меня заперли, помогите, пожалуйста! Неизвестный остановился около двери. — Что мне за это будет? — этот голос Рэй впервые слышала, отчего сразу приткнулась и задумалась: не вторженец ли это, который такое сотворил с главой? — Нет, так нет, я пошёл. — Вы, случайно Доминика не ищете? Он как раз пошел в то направление, куда вы идёте! — "Плевать уже "друг" или "враг", лишь бы уйти!" посчитала девушка и ей показалась полезной сказанное ей предупреждение. — При нём есть оружие? — "Всё-таки вторженец!" испугалась тут же Рэй, посчитав, что сотрудников Главы такой вопрос волновать не должен. —Да! Перед уходом он взял с собой пистолет! В ответ только раздраженно цыкнули. — Когда дверь заперли? — этот вопрос заставил девушку обрадоваться. — Буквально пару минут назад. — Точнее! — нетерпеливо крикнули на неё. — Пять минут назад или около того, я не знаю, — Стукнул по двери незнакомец и, если судить по услышанному звуку, присел на корточки. По ощущениям девушки прошла целая вечность, пока каким-то чудесным образом не прозвучал заветный щелчок. Вот она — свобода! Рэй выскочила из кабинета, но вторженца не встретила: —Как за такое короткое время он успел сбежать? Такие способности и ей бы пригодились прямо сейчас, чтобы добраться до черного входа и при этом не столкнуться с Феликсом или Николасом. От быстрого бега девушка решила передохнуть, находясь уже на улице. Дыхание с трудом удалось стабилизировать. Живот сковало острой болью настолько сильно, что на какие-то минуты Рэй показалось, будто бы её внутренние органы сплелись между собой в тугой узел. На языке ощущался неприятный привкус крови. Где-то вдалеке послышался вой сирены. Проблемы, связанные с её побегом, только начинались. В то время, как этот долгий день наконец-то завершился.