halves of the whole

                              Аркаша не понял, в какой момент, в какое время оступился и упал.       На вечеринке, устроенной Артёмом, веселье в самом разгаре. Только один парень сидит поодаль от многочисленных людей — танцующих, выпивающих, разговаривающих, смеющихся. И не загоняющихся. По крайней мере, сейчас. Он бы тоже рад, но как-то не сегодня. Не завтра. Не послезавтра. Как же его это достало. Затягивается сигаретой, сбрасывая пепел в стекляшку из-под намешанного алкоголя и наблюдая за всей разноцветной мелькающей толпой. Старается не кидать взгляды на определённого человека, однако получается не очень. Эта личность затмевает собой всё происходящее. Буквально. От этого не отделаться ничем, Аркаша ведь уже пробовал. Есть способ разобраться со всем раз и навсегда, но Джохан не хочет к нему прибегать. Вернее, хочет... Нет. Просто нет.       Парень безнадёжно вздыхает, потирая глаза. Лучше ему уйти. Можно прихватить с собой ту девушку... Как её зовут? Полина? Точно. Она вроде ничего. Может, с ней что-то да выйдет. Аркаша понимает, что начинать отношения для того, чтобы забыться, — такое себе. К тому же неуважение к другому человеку...       Мысли прервала чужая ладонь на плече. Джохан поднял голову и увидел его. Блять.       — Всё нормально? Ты сегодня какой-то особенно отстранённый, хотя на подобных мероприятиях не должен быть таким, — Марин присаживается рядом, не убирая руки.       — Да просто нет настроения, не обращай внимания, — говорит как можно непринуждённей, только вот прикосновение друга выбивает из колеи.       — Ты сейчас серьёзно? У тебя этого настроения уже сколько нет? — собеседник скептично поднимает бровь. — А ещё как-будто бы избегаешь нашего общения.       Аркаша чуть хмурится.       — Случилось кое-что, но я не хочу об этом.       — Кое-что, связанное со мной?       Джохан дёргается и резко смотрит в глаза напротив. Прямиком в Марианскую впадину.       — Не отстанешь, да? — надеется на «отстану, уйду, забуду», а хочется «останусь, помогу, приму».       — Сам прекрасно знаешь, что нет, — не отводит взгляд, улыбается чуть на одну сторону.       — Давай не здесь.       Марин кивает, и они уходят.                               Каждый из них понял, в какой момент, в какое время они оступились и упали.       — Ты пил... алкоголь? — удивлённо спрашивает Аркаша с дрожащими после поцелуя губами. На языке, во рту чувствовался вкус незнакомого спиртного.       — Есть немного, — усмехается Марин. — И не смотри на меня так.       — А как мне на тебя смотреть? Всё это время я... ты... мы... — парня крепче прижимают к чужому родному телу, — блять.       — Нам надо было раньше поговорить, — шепчет на ухо. — Теперь вместе будем падать, — шепчет в любимые губы.       Пускай это неправильно, пусть так не должно быть и что бы там не было ещё, но Аркаша отдаётся желанным поцелуям и прикосновениям.       Их касания, горячее дыхание, движения тел, стоны — ошибка. Их любовь — ошибочная. Да и хрен с ним.       Они вдвоём в бездне, на самом дне и им хорошо.