Руки прочь

       В Аду буря. Ад трясет до самого основания и, кажется, долететь может и до ненавистной клетки. Люцифер хмурится. Сэм злится. В непроницаемо-черных глазах, до чего Сэм доходит очень редко, отблесками мелькает пламя, которое буквально полыхает вокруг них. Сэм вскидывает руку, и трон идет трещинами. — Ладно, он все равно никогда мне не нравился, — почти легкомысленным тоном выдает Люцифер, размышляя, как утихомирить ярость Сэма. Применить силу можно, но это гарантировано закончится масштабной дракой, которая оставит от Ада руины. К словам Сэм прислушиваться не спешит. — Я просил тебя держать твою шушеру в узде, Люцифер. Ты обещал мне, что ни один демон без твоего ведома на Земле не появится. Сэм взмахивает рукой снова. Одна из массивных колон медленно покрывается сетью трещин вслед за троном. — Эй, ей почти пять тысячелетий. Фигня, не спорю, Сэмми, но все же ее лепил лично папуля, — Люцифер пытается переключить внимание Сэма и сбавить градус напряжения привычным тоном, но толку от усилий ноль. Сэм закусил удила, как любят говорить обезьяны, и успокаиваться явно не собирается. Люцифер досадливо закатывает глаза. В случившемся есть его вина, но признавать это поводом для ссоры между ними Люцифер отказывается. — Тебя тоже, — лаконично бросает Сэм, показывая, что он хотя бы еще воспринимает, что ему говорят. — Не надейся, что меня это остановит. Люциферу требуется миг, чтобы сообразить, что Сэм имеет в виду то, что и его создал отец. Люцифер чувствует раздражение, которое верный предвестник злости. Сэм имеет право быть недовольным, но его наглость начинает переходить границы. — Мы оба знаем, что ты не причинишь мне вреда, Сэмми, — Люцифер щурит глаза и оставляет гримасы для более подходящей атмосферы. — Да и что такого случилось? Я же всех воскресил. — Воскресил, — эхом повторяет Сэм. Его пальцы подрагивают, в них явно концентрируется сила. Люцифер сужает глаза сильнее прежнего и продолжает наблюдать. — Несколько демонов явились в город, порезвились от души, потому что им просто так захотелось, убили больше двух десятков людей, а ты считаешь, что раз ты их воскресил, то все нормально? Твои обнаглевшие подчиненные, — Сэм подчеркивает слово ядовитым сарказмом и сверкает глазами, — совсем… — Наши, Сэмми, — вклинивается Люцифер, мешая закончить обвинение, и разводит руками, когда ноздри Сэма раздуваются от злости. — Что? Я большой босс, чудно. Но ты же вроде как мой зам… Или как там это принято называть у обезьян? Сэм бьет силой. Люцифер позволяет благодати создать вокруг него защиту. Столкновение разнородной энергии — это миг. Но этот миг сотрясает Ад глубже основания. Люцифер перемещается перелетом. Терпеть нападки Сэма дальше он не намерен. Он обнимает Сэма и крыльями, и руками, лишая возможности свободно двигаться, и целует глубоко и грубо. Злость, которую Сэм излучает просто таки в токсичной концентрации, взрывается чистой яростью. Люцифер даже не замечает, как Сэм болезненно кусает его за губу, когда на них летят огромные куски породы с потолка. — Убери руки. Я с тобой не закончил, Люцифер. — Поверь, Сэмми, я с тобой тоже только начал, — Люцифер парирует вызов без труда и щелчком пальцев останавливает разрушения. Очередному поцелую Сэм сопротивляется, но уже куда менее остервенело. Он хочет ответить, сдаться, выместить остатки ярости в бурном сексе. Люцифер это чувствует и играет на этом желании. Он собирает волосы Сэма на затылке и сильно оттягивает их. Сэм не остается в долгу и с силой толкает его к стене. Люцифер мог бы сделать так, что даже прямое воздействие силы Сэма не заставило бы его двинуться с места, но сейчас более заманчивым кажется позволить Сэму побыть хозяином положения и посмотреть, что именно он будет делать. Люцифер сильно ударяется спиной о камень и даже чувствует подобие боли. Сейчас, когда он настроен на Сэма, все обезьяньи чувства обострены до доступного предела. Сэм сминает его губы сокрушительным поцелуем. Люцифер охотно поддается. От тела Сэма разит жаром. Люцифер скользит ладонями по стальным мышцам пресса и разрывает раздражающую футболку, которая не позволяет коснуться напрямую кожи. Им обоим надо близко до предела и немедленно. Для того чтобы быть в этом уверенным, Люциферу нет нужды применять силу и считывать эмоции Сэма. Поцелуй начинает напоминать сражение не на жизнь, а на смерть. Кровь в теле носится с какой-то сумасшедшей скоростью. Люцифер до сих пор не знает, нормально ли это для обезьян, и бывает ли так вообще, но ему и глубоко наплевать. Ему отлично. Люцифер почти царапает кожу на спине Сэма, расстегивает его джинсы и рывком спускает их с бедер. Они напоминают двух хищников, которые не могут прекратить схватку, хотя она уже и обернулась чем-то иным, когда перемещаются, вжимая друг друга в стену поочередно. Сэм сдается первым. Люцифер безгранично удивлен. Это редкость. Момент хочется запомнить. В разуме еще живет мысль, что это может быть какой-то уловкой, но она исчезает, когда Сэм, прижатый спиной к стене, тянет его на себя, жестко целует и попутно ловко избавляет от одежды. Люцифер готов позволить Сэму трахнуть себя. Это проще, потому что ему никакая подготовка не нужна. Но и подготовить Сэма дело пары минут. Люцифер оставляет решение за Сэмом, и получает ответ быстрее, чем рассчитывает. Сэм разрывает поцелуй, стягивает с него футболку, которая единственная остается на теле к этому моменту, разворачивается к нему спиной и упирается руками в стену. Люцифер усмехается и скользит ладонью по призывно подставленным ягодицам. Щелчок пальцем направляет силу. Сэм слабо стонет, когда она растягивает его внутри. Люцифер прижимается к нему вплотную, скользит губами по верхушке уха, а затем зажимает ее зубами. — Или ты возьмешь меня немедленно, или, клянусь твоим отцом, я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не начнешь меня умолять прекратить, — голос Сэма настолько проседает, что чем-то похож на шипение. Люцифер убеждается, что злость Сэма еще не улеглась. Обычно он воздерживается от таких резких и прямых выражений, а его требования звучат как просьбы. Но то, что есть сейчас, заводит до предела. — Какое заманчивое обещание, Сэмми, — отзывается Люцифер, смешивая в голосе в нужной пропорции издевательский оттенок и искреннюю заинтересованность. Сэм почти рычит и явно готов попытаться возобновить драку. Он хорош настолько, что терпеть нет никаких сил. Люцифер новым щелчком пальцев наносит на свой давно возбужденный член толстый слой смазки, грубо разводит ягодицы Сэма в разные стороны и уверенно толкается в слегка приоткрытое отверстие. Стон, который издает Сэм, это средоточие ликования. Люцифер начинает двигаться, вторгается мощно, быстро и глубоко. Сэм сильнее прогибается в спине, максимально подставляется и издает громкие поощрительные стоны разной тональности. Люцифер склоняется, вжимается грудью в спину Сэма, прикусывает кожу на его шее, у самого ее основания, на ощупь находит рукой его сочащийся смазкой член и крепко сжимает. Сэму хватает нескольких толчков в плотном кольце пальцев, чтобы вздрогнуть всем телом и забрызгать спермой стену и пол. Люцифер догоняет свой оргазм через несколько секунд и позволяет себе тяжело дышать. Воздух ему не нужен, и никогда не будет. Но так они будто ближе с Сэмом. — Если по вине демонов погибнет еще хоть один человек… — Сэмми, я же сказал, я воскресил всех этих обезьян. Я стер им память и даже улучшил парочке из них жизнь, избавив их от хронических болезней. От демонов не осталось даже воспоминания. Надеюсь, мы закончили? — Люцифер позволяет голосу похолодеть. Он не желает продолжать разбираться с затянувшейся ссорой, когда есть возможность заняться с Сэмом куда более интересными вещами, и не спешит выпускать его из плотного объятия. — С демонами — закончили, — неожиданно легко соглашается Сэм. — А с тобой, поверь, я только начал. Люцифер прячет за вызывающей улыбкой предвкушение, когда видит, как сверкают наконец-то вернувшиеся в норму глаза Сэма, который разворачивается к нему.

***

— Если ты хоть мыслью тронешь Сэмми, я за себя не отве… — Дин осекается на полуслове и не заканчивает предупреждение, обращенное к Михаилу, когда они приземляются в главном зале Ада и видят Сэма, который буквально втрахивает стонущего Люцифера в трон. — Твою мать, — со смесью отчаяния и отвращения стонет Дин, крепко жмурится и требует у Михаила: — Ты сотрешь мне память. — Думаю, наша помощь им уже не требуется, — задумчиво исторгает Михаил. Дин не сомневается, что тот без капли стеснения продолжает наблюдать за Сэмом и Люцифером, которым явно плевать на свидетелей. Если они вообще их заметили. В голове не хочет укладываться, насколько развращенным брат стал рядом с Люцифером. Хотя иного и ожидать не стоило. Михаил сжимает его плечо рукой. Дин испускает вздох облегчения, понимая, что сейчас они хотя бы отсюда улетят. И только уточняющий вопрос Михаила уже почти в полете заставляет застонать с новой силой: — Ты желаешь, чтобы я стер тебе память об увиденном тобой сношении Люцифера и Сэма или же и о наших тоже?..