Скрытый мотив

Наступил вторник, и после расслабляющего утра, включающего в себя блины, приготовленные Винчестером, все вместе отправились в колледж. Завтрак поднял всем настроение, а модная кофемашина Винчестеров стала темой разговора, пока они направлялись к своим машинам. Если бы Винчестерам пришло в голову заглянуть в старый дневник Дина — тот самый, в котором он вел счет своим «завоеваниям», они бы поняли, что в этот вторник наступил предпоследний день до истечения срока, на который было заключено пари, чтобы уложить Кастиэля в постель. Поскольку они не проверили, то не знали, что до конца забытого Сэмом и Дином пари оставалось всего два дня. Ни для кого из них в университете не произошло ничего особенного. Дин встретился со своими новыми друзьями за обедом, Сэм встретился с Кевином и Чарли, Асмодей нашел, за что пожаловаться на Габриэля…это был обычный день. Занятия закончились, и они разошлись, а Дин практически дрожал от волнения в ожидании еще одной ночи с Кастиэлем. Он не совсем понимал, почему ему так хотелось снова увидеть Каса, но он был взволнован и с нетерпением ждал вечера. Сэм и Габриэль продолжали дразнить его по поводу того, что он влюблен в другого мужчину, но Дин отмахивался от них, потому что Кас был просто его другом. Он не хотел ничего большего. Тем не менее, когда тем вечером Кас присоединился к нему на траве в парке, Дин про себя подумал, как красиво он выглядит в черной рубашке, черных джинсах и знакомом плаще. Пальто заставило его улыбнуться; теперь он начал ассоциировать длинные пальто с Касом и часто ловил себя на том, что наблюдает за людьми и размышляет о том, какой фасон подошел бы другому парню. Кастиэль улыбнулся своей маленькой, вежливой улыбкой — той, которая коснулась его глаз и заставила Дина потеплеть и расплыться внутри. Дин ухмыльнулся в ответ и протянул пиво, пока Кас сел рядом с ним. Кас с благодарностью взял напиток и помахал сумкой между ними, открывая ее, чтобы Дин мог заглянуть внутрь.Его встретило изобилие соленых и сладких блюд, и Дин задохнулся от восторга, увидев миниатюрный пирог с черникой, который был аккуратно уложен сверху. — Я помню, ты говорил что-то о том, что любишь пироги, — промурлыкал Кас с легкой понимающей ухмылкой. — Выходи за меня, — простонал Дин, вынимая пирог из сумки, как будто это было бесценное произведение искусства. Улыбка Кастиэля расширилась, он был доволен. — Нет, пока ты не купишь мне кольцо. — Я куплю тебе все, что ты захочешь, если ты продолжишь давать мне это, — сказал Дин, вскрывая упаковку. — Надеюсь, ты не ожидал, что я поделюсь этим. Кастиэль рассмеялся, когда группа начала свой первый сет. Там было два гитариста, барабанщик, басист и как ни странно, скрипач. Тем не менее, их вступительные аккорды звучали чисто и точно, и хотя это определенно не был AC/DC, Дин не стал отвлекаться. Это был мягкий вечер. Солнце почти скрылось за горизонтом, заливая небо смесью розового и оранжевого, которая очень быстро растворялась в черноте. Луна только-только всходила, и между деревьями шелестел легкий ветерок, которого следовало ожидать в ноябре. Ночи вскоре станут холоднее, а дни станут короче, поэтому такими вечерами нужно было наслаждаться и дорожить, поскольку они не продлятся долго. Кастиэль переключил свое внимание на стойку оркестра, слегка наклонив голову, слушая музыку. Инструменты каким-то образом дополняли друг друга, несмотря на их различия, и в результате получилась мягкая мелодия, расслабляющая и тело, и разум. — Им не помешал бы пианист, — поддразнивающе промурлыкал Дин, и губы Каса на мгновение изогнулись вверх, прежде чем он выгнул бровь, глядя на Дина. — Я до сих пор не слышал, как ты играешь. — Ты ничего не пропустил. — Дин пожал плечами. — Я буду думать об этом. — Серьезно… Я не Бетховен. — Дин поморщился. — Это потому, что Бетховен не играл на гитаре, — сказал Кастиэль, как следует повернувшись к Дину. — Мне все равно хотелось бы услышать, как ты что-нибудь сыграешь. — Почему? Выражение лица Кастиэля стало мрачным. — Потому что музыка — это окно души. Это дает представление об эмоциях человека и его истории. То, как люди играют, стиль музыки, которую они слушают, даже выбранный ими инструмент — все это маленькие кусочки головоломки, из которых состоит истинная сущность человека. Саму природу человека можно установить, просто прослушав несколько аккордов. Дин заколебался, слегка наморщив нос от такой идеи. — Понятно… — Я шучу. Мне просто любопытно, вот и все. Хочу посмотреть, можешь ли ты сыграть что-нибудь из Led Zeppelin. — фыркнул Кастиэль. Дин оживился, лицо прояснилось. — Я все время забываю, что ты любишь классический рок. — Значит ли это, что ты будешь играть для меня? — А ты сыграешь для меня Queen или ELO, если я сыграю? — ухмыльнулся Дин. — В следующий раз загляни ко мне домой. — пожал плечами Кастиэль. — В квартире есть пианино, — сказал Дин. Кастиэль моргнул. — …Я этого не знал. Дин ухмыльнулся. — В следующий раз, когда ты придешь, я познакомлю тебя с ним. — он выхватил из сумки Каса пластиковую вилку и вгрызся в пирог, застонав от экстаза от первого кусочка. Кастиэль на мгновение уставился на него широко раскрытыми глазами, а затем вновь сосредоточился на группе. Прошел час, и Дин решил, что музыка ему понравилась, хотя он и не слушал ее регулярно. Любая музыка, способная заставить Каса улыбнуться, а его глаза заблестеть, была хороша, по мнению Дина. Они делились едой и напитками, и к середине второго выступления группы над ними в чернильной темноте мерцали звезды, а посетители парка приглушили свои разговоры, чтобы не мешать сгущающейся вокруг ночи. Даже разговор Дина и Кастиэля стал тише, их голоса едва слышны, пока они слушали нежную музыку и обменивались историями из своего прошлого. Кастиэль лежал на спине, глядя в небо и сочиняя историю о своем хулигане в детстве из средней школы. Дин стоял на его стороне, приподнявшись на локте и наблюдая, как Кастиэль махал рукой, чтобы подчеркнуть определенные части истории. — Был один раз, когда ему удалось убедить половину учеников нашего класса, что моя семья была частью русской мафии. Люди искренне боялись меня и два месяца со мной никто не разговаривал. Кто-то даже угрожал мне канцелярским ножом из столярной мастерской. — Кастиэль покачал головой. — Я понимаю, что Новак — не самая американская фамилия, но неужели я похож на босса мафии? Дин тихо рассмеялся, а Кастиэль улыбнулся, беспомощно вскинув руку вверх. — Я просто не понимаю, почему Метатрон меня так ненавидел. Дин перевел взгляд с чуть потрескавшихся губ Кастиэля на светлую щетину на его подбородке, затем вниз по мускулистым рукам и груди, а затем снова вверх, к его пленительным глазам, которые напряженно смотрели на него. Дин неловко прочистил горло, чувствуя себя так, словно его застали за чем-то, чего он не должен был делать. — Может быть, он ревновал, — предположил он. — К пухленькому двенадцатилетнему мне? — весело спросил Кастиэль, как будто он знал, где именно только что находилось внимание Дина. Дин смущенно опустил взгляд, прежде чем набраться смелости еще раз поднять его к лицу Кастиэля. — Ну, ему есть чему завидовать, — твердо заявил он. — Ты был умным ребенком, преуспевавшим в музыке и языках. Ты был лучшим в своем классе практически во всем. Учителя любили тебя. У тебя был хороший дом, и ты не был непопулярным, даже если ты не был самым крутым парнем в округе. Похоже, он тебе завидовал. — Когда ты так говоришь… — Кастиэль задумчиво взглянул на небо. Дин не мог удержаться от того, чтобы снова не бросить на него взгляд. Кастиэль был не так широк, как он, но отнюдь не был слабым или худым. Фактически, судя по тому, как он лежал, его рубашка довольно хорошо демонстрировала его бицепсы и грудные мышцы, и Дин мог сказать, что они будут твердыми на ощупь. Чуть ниже пупка, где концы рубашки упали в стороны под действием силы тяжести, виднелся кусочек кожи. Дин заметил, насколько загорелой была кожа, и как внутри него сгустилось тепло, когда он уловил слабую дорожку волос, идущую ниже линии пояса. Под этим углом Дин мог лишь различить угловатые бедренные кости, а его взгляд слишком долго задержался на небольшой выпуклости джинсов другого парня в области промежности. Он снова медленно прошелся взглядом по телу Кастиэля, оценивая каждый контур и изгиб, и снова понял, что попался: голубые глаза смотрели на него. Дин отвел взгляд. Не его вина, что Кастиэль был великолепен. Кастиэль какое-то время молчал, прежде чем перевернуться на бок лицом к Дину. — Видишь что-то, что тебе нравится? — тихо спросил он. Дин резко поднял голову. Его мозг на секунду замер. — …Да, — признался он, поскольку остроумные ответы ему по-прежнему не удавались, а во взгляде Кастиэля было что-то такое, что заставляло Дина говорить правду. Кастиэль слегка нервно облизнул губы, и Дин проследил за этим движением, когда в животе у него вспыхнуло тепло. Где-то задумчиво пела скрипка. Дину захотелось прикоснуться к полоске талии, которую обнажила рубашка Кастиэля. Но он оставался неподвижным. — Что тебе нравится? — спросил Кастиэль почти шепотом. Дин сделал паузу, но решил, что будет подыгрывать, несмотря на то, что его мозг кричал ему, что он не должен этого делать. — Твои глаза и то, как они сияют в лунном свете, — пробормотал он. — Твои шелковистые волосы и то, как они так и просятся, чтобы кто-то провел по ним пальцами, может быть, слегка потянул их, пока эти красивые губы выкрикивали нежные мольбы. Твой голос и то, как он меняется в зависимости от твоих эмоций. Твои руки и то, как они танцуют по фортепиано, ловкие и почти дразнящие. Он позволил своему взгляду упасть на полоску кожи, видимую ему над поясом Кастиэля, и медленно протянул руку, давая Кастиэлю время отбросить его. Когда этого не произошло, он с легкой ухмылкой провел кончиками пальцев по охлажденной в ноябре коже. — Твоя кожа и то, как твои мышцы двигаются под ней, умоляют меня прикоснуться. Дыхание Кастиэля было поверхностным, когда Дин отдернул руку, оставив ее лежать на траве между ними, и оба мужчины уставились друг на друга, остро осознавая нарастающее между ними напряжение. Кастиэль осторожно протянул руку и провел пальцами вниз от плеча Дина к руке, лежащей на траве, прикосновение любопытное и легкое. Дин сдержал дрожь на прохладном воздухе, и пальцы Кастиэля отступили. Почувствовав смелость, Дин снова скользнул рукой по талии Кастиэля, ладонь легла на обнаженную кожу, а пальцы скользнули под подол его рубашки. Увидев широко раскрытые глаза Кастиэля, Дин успокаивающе погладил его большим пальцем под рубашкой, и Кас, казалось, слегка расслабился. Дин не мог поверить, что он действительно прикасается к Касу. Он сдержал резкий вдох, когда пальцы Кастиэля раскинулись по его груди, толкаясь все выше и выше, прежде чем медленно опуститься вниз, прижимаясь ладонью к ткани футболки. Взгляд Кастиэля был прикован к движению его руки на груди Дина, как будто он не мог до конца поверить в то, что делал. Пальцы Дина скользнули немного выше по рубашке Каса, исследуя кожу, и Кас неуверенно выдохнул, закрыв глаза. Облизывая губы, Дин провел рукой по груди мужчины, бродя по его животу и мягким волосам. Еще один неровный вздох — и Кастиэль медленно перекатился на спину, а Дин нетерпеливо придвинулся ближе, взгляд метался между лицом Кастиэля и движением его собственной руки под рубашкой другого мужчины. Он жадно провел ладонью по животу и талии Кастиэля, пальцы время от времени меняли свое давление, а голова Кастиэля откидывалась назад, обнажая манящее горло, которое Дин так отчаянно хотел пососать. Он сдерживал себя. С трудом. Взгляд Кастиэля внезапно остановился на нем, горячий и пристальный, и Дин почувствовал, что прижимается ближе, пока все его тело не оказывается на одном уровне с боком другого мужчины. Он знал, что Кастиэль чувствовал, как его полужесткая часть тела впивается в бедро, но ему было все равно, потому что он видел, что джинсы Каса тоже начали становиться ему слишком тесными. Набравшись смелости, Дин пробрался кончиками пальцев под пояс джинсов Кастиэля, чтобы почувствовать верхнюю часть нижнего белья. Рука Кастиэля обвилась вокруг его бицепса — того самого, который помогал ему удерживаться на траве — взгляд ободряющий. Дин повторил его движения, и другая рука Кастиэля скользнула по вытянутой руке Дина. Дин не мог припомнить, чтобы когда-нибудь ему так сильно хотелось кого-то поцеловать. Его сердцебиение ускорилось, когда Кастиэль притянул его немного ближе, и он убрал пальцы с пояса Каса только для того, чтобы скользнуть рукой прямо по джинсам и потереть выпуклую промежность. Он поэкспериментировал с различными вариантами давления и ухмыльнулся, когда бедра Каса резко подались вверх. Он мягко сжал выпуклость, и его ухмылка стала шире, когда рука Кастиэля скользнула по его, усиливая давление на его промежность. Дин не сводил глаз с голубого взгляда Кастиэля, на этот раз сжимая его сильнее и наблюдая, как кадык другого мужчины соблазнительно покачивается, умоляя, чтобы его пососали, поцеловали или покусали. Внезапно в затылке Дина взорвалась боль, он выругался и схватился за череп, сжимая глаза в агонии. — Найди себе комнату, Винчестер! — крикнул кто-то позади него, мужской голос сопровождался смехом, и Дин практически склонился к шее Кастиэля с пылающей агонией в его черепе. Кастиэль прорычал несколько отборных ругательств, схватил что-то, похожее на горлышко разбитой стеклянной бутылки, и швырнул ее обратно в провинившегося студента. Затем Дину помогли подняться на ноги и повели из парка к уродливому «Континенталю» горчичного цвета. Пальцы зарылись в его волосах, вытаскивая осколки разбитого стекла, и раздалось еще одно тихое проклятие, когда кончики пальцев Каса снова окрасились в красный цвет. Дина осторожно провели в машину, и через несколько минут он уже был возле знакомого дома и его завели внутрь. Он оставил Детку в парке. Он сказал об этом Касу. — Завтра я отвезу тебя туда, — пробормотал Кас, прижимая прохладную влажную ткань к затылку Дина. Так близко глаза Каса были действительно прекрасны. Щеки другого парня покраснели. — Спасибо, — пробормотал он, и Дин понял, что, должно быть, произнес это вслух. Дин удовлетворенно вздохнул, ощутив прохладу ткани, и наклонил голову вперед, прижавшись лбом к Кастиэлю. Это было приятно. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Кастиэль, голос которого показался Дину странно придушенным. Он не понимал почему; это было очень удобное положение. — Болит, — хмыкнул Дин. — Немного кружится голова. Но лучше, чем раньше. — от Кастиэля пахло потрясающе… чистый и со слабым ароматом капель росы на траве. Немного морской соли. Через пару минут Кас стоял с гримасой, когда его спина вернулась на место, и он сел рядом с Дином на диване, все еще прижимая ткань к голове другого мужчины. Дин уронил голову на плечо Кастиэля, закрыл глаза и сосредоточился на успокаивающем запахе мужчины. Кастиэль немного напрягся, но расслабился, когда понял, что Дин начал засыпать. Вскоре Дину снились голубые глаза и нежные руки.

* * *

Веки Дина распахнулись, и он в замешательстве покосился на теплые оранжевые стены и книжный шкаф из красного дерева. Кончики его пальцев коснулись пушистого белого ковра, и он понял, что лежит на диване, который лишь смутно узнал. Это была не его квартира. Прошло еще мгновение, прежде чем он понял, почему его спина такая горячая и что за тяжесть в районе середины тела. Неловко повернув шею, он обнаружил, что Кас прижался к нему сзади, уткнувшись лицом между лопаток и крепко обхватив его за живот, чтобы не дать ему скатиться с дивана, когда они оба растянулись над ним. Снова нахмурившись, Дин взглянул на ткань на полу и попытался вспомнить, почему он был в доме Кастиэля. Судя по тусклому свету, пробивающемуся из-под занавесок, Дин понял, что сейчас раннее утро. К его щеке была прижата подушка, так что он мог рискнуть предположить, что он остался ночевать, на самом деле не собираясь этого делать, учитывая, что он все еще был в той одежде, что была накануне вечером. Почему Кас остался с ним на диване, когда наверху у него была прекрасная кровать? Мозг Дина на мгновение замер, когда его глаза расширились. Неужели он и Кас….? Он покачал головой. Конечно, нет. Он пообещал себе, что не собирается поступать так с Кастиэлем. Он изменился. Кас удовлетворенно вздохнул и уткнулся носом в его спину, крепче сжимая живот. Дин побледнел. А что, если так и было? Что, если он был настолько пьян, что даже не помнит этого? Он не хотел причинять боль Касу. Он не мог разрушить их дружбу таким образом. Кастиэль тихо зевнул. Дин напрягся. Что ему делать? Притвориться, что он все помнит, чтобы не ранить чувства Каса? Спросить у Каса, что случилось? Должен ли он извиниться? Подождать, пока Кас отреагирует первым? Если бы они переспали вместе, было ли это разовым событием или Кастиэль захотел бы сделать это снова? Что он сказал Касу вчера вечером? Ожидает ли Кас, что у них будут серьезные отношения, или ему просто захочется время от времени поваляться на сене? Кас вообще искал отношений? А Дин? Хотел ли он отношений с Касом? Неужели просыпаться каждое утро в объятиях Каса было бы плохой идеей? Будет ли ужасной мыслью болтать всю ночь и засыпать, прижавшись друг к другу на диване? Не то чтобы он ненавидел быть с Касом. На самом деле, ему нравились маленькие улыбки Каса и все их разговоры. Его сердце сейчас трепетало от того, как рука другого парня обнимала его, и он определенно мог привыкнуть просыпаться с запахом Каса, окутывающим его. Кастиэль был умным, остроумным и очень внимательным. Он тоже был красив и был единственным человеком, который не обращал внимания на репутацию, которую заработал Дин, чтобы попытаться помочь человеку, скрывающемуся за дерзкими ухмылками и плавными фразами. Кастиэль был первым человеком, не считая своего брата, который заботился о Дине; первый человек, который поверил, что может быть лучше, чем был. Не говоря уже о том, что Дин начал обожать игривый флирт Кастиэля, который он так хорошо скрывал. Неужели отношения с таким парнем были настолько немыслимы? Может быть… если Кас захочет… они могли бы… попробовать? Кастиэль лениво потянулся позади него, и Дин почувствовал, как он на секунду остановился, пытаясь понять, где он находится. Затем он оперся на локоть и взглянул на Дина, который слегка повернулся, чтобы посмотреть на него. — Доброе утро, — сонно промурлыкал Кастиэль, его волосы были ужасно спутаны, и Дину хотелось вспомнить, как он запускал в них пальцы прошлым вечером. Ему хотелось бы вспомнить что-нибудь об их совместной жизни прошлой ночью. — Доброе утро, — пробормотал Дин, чувствуя себя довольно пристыженным из-за того, что не мог вспомнить выражения блаженства Кастиэля, когда Дин погружался в него, или, может быть, отсасывал ему, или просто гладил его, просто гладил его снова и снова, пока он страстно целовал его шею и говорил ему, какой красивой была его улыбка, и каким великолепным было его тело, и как сильно Дин хотел его, потому что он был таким идеальным. …Ладно, возможно, Дин не был бы против отношений с этим парнем. — Извини. Я бы отнес тебя на кровать, но ты, кажется, не хотел двигаться прошлой ночью, — пробормотал Кастиэль, глядя на Дина сверху вниз так, что сердце молодого человека чуть не выпрыгнуло из груди. Он не мог припомнить, чтобы кто-нибудь раньше смотрел на него так. — Правда? — тихо спросил Дин, испытывая желание прижаться губами к губам Кастиэля. Кастиэль улыбнулся одной из любимых улыбок Дина — нежной улыбкой, от которой уголки его глаз сморщились. — Когда я попытался встать, ты проснулся и потянул меня обратно. У меня как раз было достаточно времени, чтобы закрыть шторы и схватить подушку для твоей головы, прежде чем ты прижал меня к спинке дивана и снова заснул. Дин почувствовал, как его губы потянулись вверх. Насколько заботливым был этот человек? — В какой-то момент ты чуть не скатился с края, — промурлыкал Кас. — Мне пришлось удержать тебя. — он кивнул на то, как его рука все еще обнимала Дина. Дин ухмыльнулся. — Это была единственная причина, по которой ты прижимался ко мне? — он дразнил. Кастиэль на секунду поколебался, прежде чем пожал плечами. — Ну, на самом деле у меня не было особого выбора. Этот диван не самый широкий, особенно для двоих. — Я не жалуюсь, — промурлыкал Дин, просунув одну руку под Каса и обхватив его за спину. — Это был хороший способ проснуться. На этот раз Кастиэль колебался дольше, в его взгляде мелькнуло замешательство, но затем оно снова исчезло. — Как ты себя чувствуешь? — пробормотал Кас, осторожно прижимаясь к нему. — Отлично, — сказал Дин. — Счастлив. — он нежно сжал другого парня и мягко улыбнулся. — А ты? — …Хорошо. Немного жестковато, я полагаю. — моргнул Кастиэль. А, так значит, Кас опустился для него на дно прошлой ночью. Дин удивился, почему они снова оделись. Ему бы хотелось проснуться и увидеть Кастиэля обнаженным, просто чтобы посмотреть, оживит ли это его воспоминания об их занятиях. — Я делаю хороший массаж, — подмигнул Дин. Кастиэль смотрел на него слишком долго, и Дин начал беспокоиться, что Кас действительно хотел, чтобы это было разовым событием. Почему он вел себя так странно? — Я… буду иметь это в виду, — пробормотал Кас. Он нахмурился. — Ты уверен, что с тобой все в порядке? — Я в порядке, — пробормотал Дин, прежде чем его взгляд стал обеспокоенным. — Подожди, я не… причинил тебе боль, не так ли? — он протянул руку и нежно обхватил щеку Каса, нежно поглаживая ее большим пальцем. Кас какое-то время смотрел на него широко открытыми глазами, прежде чем положить ладонь на лоб Дина и вскоре после этого убрать ее. — Ты уверен, что с твоей головой все в порядке? — спросил Кастиэль. Дин приостановился. Его голова? Насколько грубой была их ночь? — …С головой все в порядке. Мы… Насколько мы были пьяны прошлой ночью? Кастиэль наклонил голову. — Не очень. Почему? Дин немного осел. Он надеялся, что после этого Кас не возненавидит его. — Ну, просто… я мало что помню, и я… я знаю, что мы… ну, — он неопределенно махнул рукой, — но я просто не могу… я ничего не помню о нас… и о тебе. И ты говоришь, что мы очень сильно набросились друг на друга, но я просто не могу… — он замолчал, глядя на круглые глаза Кастиэля, и в замешательстве нахмурился. — Что? — …Ты думаешь, что мы… — его взгляд медленно прошелся по телу Дина, а затем вернулся к его лицу Дин заерзал под таким вниманием. Ему казалось, что он только что выставил себя огромным дураком. — Прошлой ночью у тебя было легкое сотрясение мозга, и ты уснул у меня на плече. Наверное, поэтому ты ничего не помнишь из прошлой ночи. — …Подождите, значит, мы не…? Кастиэль покачал головой. — Кто-то бросил в тебя бутылку в парке. Я вытащил стекло из твоих волос и приложил влажную тряпку к твоей кровоточащей голове, прежде чем ты задремал. У нас не было секса. — Кастиэль выгнул бровь. Дин сжался от смущения и отдернул руку, которой обвил спину Каса. — …Чувак, мне так жаль. Я просто предположил… Не знаю, почему я так подумал. Не то чтобы мы вместе или что-то в этом роде, и я… я не хотел тебя обидеть, я просто… Он чувствовал, как горит его лицо, и чем дольше он бормотал, тем краснее становилось лицо Кастиэля. Они оба отвели взгляды, и Дин скатился с дивана и слишком быстро встал. Он поморщился, когда его голова пульсировала, и со стоном схватился за нее, поморщившись, когда Кастиэль немедленно вскочил на ноги, чтобы помочь ему. Другой парень положил руку ему на затылок и с беспокойством наблюдал за ним, пока его другая рука коснулась руки Дина. Почему Кас продолжал прикасаться к нему? — Дин? Где болит? У тебя кровь идет? Дин проверил кончики пальцев и покачал головой. — Она исчезает. Думаю, это просто последствия. Кастиэль обеспокоенно поглаживал его руку, и Дину очень хотелось, чтобы он прекратил это делать. — Я могу принести другую ткань? — Я в порядке, — пробормотал Дин, когда пальцы Каса начали слегка потирать его голову, облегчая боль. Дин закрыл глаза. Ему отчаянно хотелось поцеловать Каса. — Мне пора идти, — прошептал Дин, высвобождаясь из ловких пальцев Каса. Ему нужно было уйти, прежде чем он сделает какую-нибудь глупость. Например, прижать свою пассию к стене и поцеловать в губы. Кастиэль моргнул и отступил на шаг от Дина, как будто только что осознал свои действия. — А. Ладно. Давай я… давай я просто надену чистую одежду и отведу тебя к твоей машине. — Где Детка? — напрягся Дин. — В парке, — ответил Кастиэль, прежде чем выскользнуть из комнаты и побежать наверх. Дин закрыл глаза и постарался не застонать. Почему между ним и Кастиэлем всегда было так сложно?