* * *
Ынбëль сидит в студии звукозаписи, запустив пальцы в волосы, которые собраны в пучок на макушке и закреплены карандашом. Она упирается локтями в край стола с микшерским пультом и, задумчиво прикрыв глаза, переслушивает раз в двадцатый записанный сегодня трек. Медленно почëсывая ногтями кожу головы, Бëль наконец понимает, что нужно ещё поправить, и хочет записать заметку, но, открыв глаза, не находит, чем. Она похлопывает по столу, заваленному бумагами, приподнимает несколько верхних листов, но карандаша нигде нет. — Это ищешь? Ынбëль дёргается от неожиданности и резко поворачивается на голос, чуть ли не падая вместе с креслом. Перед ней стоит Минхо, держит в руке карандаш и удивлëнно смотрит в ответ. Волосы Бëль водопадом рассыпаются по плечам. — Ты! — она задыхается от возмущения и резко подрывается с места, выхватывая карандаш из его рук. И обида, смешанная с раздражением, во взгляде Ынбëль не то, конечно, что Минхо хотел увидеть спустя неделю с момента их последней встречи, но такая реакция вполне закономерна. — Прости. — Ничего, сама виновата, — Бëль садится обратно в кресло и делает всё-таки заметку, — я не слышала, что кто-то вошёл. Она берёт в руки телефон, отложив карандаш, и пишет в чат менеджеру, который ответственен за группу, которая сегодня записывалась, что завтра нужно прийти на перезапись, и договаривается о времени. Сразу после этого Бëль подвигает к себе свой ежедневник, вписывает в план завтрашнего дня новый пункт и замирает, когда блокнот у неё забирают. — Прости, — Минхо аккуратно закрывает его и откладывает в сторону, чтобы взять в свою руку ладонь Бëль, — я был не прав. — О, правда? — тон, которым она говорит это, заставляет Минхо закатить глаза. — Ну перестань, я признаю, что перегнул палку. Бëль выдëргивает свою руку из ладони Минхо и пальцем тычет ему в грудь, обтянутую тканью чёрной худи. — Ты её сломал и кинул в меня, — она не унимается. — Считаешь это нормальным? Ты вернулся шестого, не написал ничего, не позвонил, сегодня десятое, а улетели вы, напоминаю, четвёртого. И всё это время мне в ответ тишина. — Ты же знаешь, что я был очень занят. — Настолько, что не было минутки ответить своей девушке? — Парламентёр. Давай поговорим, — Минхо хватает Бëль за указательный палец и утягивает за собой на диван, от чего она может лишь удивлённо выдохнуть. — Ладно, — Бëль усаживается удобнее, упав на колени Минхо, который именно этого и добивался, — давай поговорим. Их вот эта ссора, которую и ссорой назвать-то трудно, потому что по факту никто не ругался, затянулась. В идеале, нужно было обсудить всё ещё в первый день, но Бëль всё же хотела верить, что Минхо действительно не надумал себе лишнего и, как и сказал, между ними всё хорошо. Но что случилось, то случилось, и упускать возможность поговорить хотя бы сейчас, чтобы не усугублять ситуацию, Бëль не собирается. — Я знаю, что был резок. Необоснованно резок. Но не могу ничего поделать, когда ты упоминаешь близкие отношения с тем же Шиëном. Меня слишком часто нет рядом, поэтому… — Поэтому? — Поэтому я рад, что ты теперь работаешь здесь, со мной. Так шансы хотя бы видеть тебя чаще увеличиваются. Бëль вздыхает, задрав голову и прикрыв глаза. Она сидит так какое-то время и потом обхватывает лицо Минхо руками, смотря на него, чтобы заставить его перевести взгляд на неё. — Ты же понимаешь, что здесь, да и в индустрии вообще, больше работает мужчин на этой позиции? — Минхо кивает. — И понимаешь, что таких Шиëнов будет очень много вокруг меня? — снова кивок. — Мне тогда тоже нужно ревновать к каждой визажистке? — Нет, конечно, — Минхо удивлëнно вскидывает брови. — Но неужели ты вообще не ревнуешь? — Ревную, — кивает Бëль, — но это твоя работа, разве я могу сделать что-то, кроме того, чтобы быть понимающей? — Прости, ты же знаешь, мне иногда нужно время, чтобы успокоиться. Но работы правда было много, и я слегка потерялся в днях. — Я знаю, — Бëль закрывает глаза, когда Минхо доверительно носом утыкается ей в шею, — но лучше отвечай на сообщения хотя бы. Накручивать себя не только ты умеешь. От противного червяка по имени ревность, который начинает точить медленно и уверенно твоё сердце, никто не застрахован, но Ынбëль старается избавляться от него сразу же, стоит только почувствовать неладное. И ей, как девушке айдола, приходится постоянно напоминать себе, что Ли Минхо выбрал её и за этот выбор он несёт ответственность. Кстати, об ответственности… — Ты сказал менеджменту обо мне? — Сказал, что у меня есть девушка-незнаменитость. — И что тебе ответили? — Ничего особенного, — Минхо отодвигает голову и заглядывает в глаза Бëль, — я не уточнял, сколько длятся наши отношения, а так как сейчас запрета нет уже, они будут готовы, если вдруг кто-то обнародует эту информацию. — Да, но я теперь работаю в агентстве. Это не проблема? — Это будет следующий этап, — Минхо улыбается, — а пока я хочу, чтобы ты завтра пошла со мной. — Я работаю, — Бëль напоминает, чувствуя, что впервые за несколько дней расслабляется. — После работы. Я заеду за тобой. На этом они и договариваются, а после, как и в предыдущий раз, расходятся в разные стороны коридора, чтобы через пару кварталов снова встретиться и вместе поехать домой. Теперь между ними точно всё в порядке.* * *
День рождения — это особенный день в году хотя бы потому, сколько поздравлений и любви ты получаешь сразу. Чанбин уже провёл праздничный эфир, теперь сидит в отдельной комнате ресторана и читает всё то, что пропустил. — Такой довольный, — Чан кивает на него, подперев голову рукой, которой упирается в стол, уже заставленный различными блюдами. — Как фан-сайт мастера проносят запрещëнную аппаратуру на концерты? — Сынмин, сидящий рядом с лидером, протягивает ему телефон, показывая фотографию. — Это же поразительно. — Как-то проносят, — тот пожимает плечами. — У некоторых всё схвачено, — подаёт голос Хëнджин, — они умеют договариваться. — Мы ж только Минхо-хëна ждём? — спрашивает Чонин, уже устав сидеть. — Не только, но с ним кто-то должен прийти, — Чанбин улыбается, долистав ленту новостей до забавных фотографий, что выложили его поклонники, — я так понял, кто-то из близких друзей. И когда он это говорит, дверь в комнату открывается, и первым в помещение заходит Минхо. Все присутствующие взрываются общим «наконец-то», но замолкают, заметив, что пришла с ним какая-то девушка. — Привет, — Бëль нервно улыбается и, быстро обведя взглядом парней, смотрит на Чанбина, который явно узнал её голос и уже медленно опускает телефон, чтобы в следующее мгновение уставиться на Ынбëль. — Знакомьтесь, моя девушка — Ким Ынбëль.