Венок

      Его жизнь была исполнена страданий, а её руки лечили. Он харкался кровью, будто вот-вот умрёт, и бледнел, походя на труп, а она взволновано протягивала платок и спрашивала: «Господин Ши, Вы в порядке?». Он боялся своих же подчинённых, её не устрашали даже сильнейшие люди мира. Он мог лишь пресмыкаться и подлизываться, а она смело и во всё горло заявляла, что является учеником праведной секты.       Они были разными. Настолько, насколько соблазнительница Шу Яньянь, крутящая интриги, и прямолинейная Цю Конгсюэ, у которой на одном кулаке аргументы, а на другом факты.       Но прямо сейчас, он просто хотел ей служить; склонить голову, сложив руки, и сказать с благоговением:       — Чего желает моя Богиня?       И даже этого он не мог, пресмыкаясь перед Вэньжэнь Э. Всё, что оставалось — обратиться к тому, кто знал эту деву лучше всех, Чжунли Цяну.       — То, что нужно деве Бейли?       — Да, кхе-кхе.       «Мозги». Это первое, что приходит на ум. Но, к сожалению, Мастер Алтаря Ши не имел среди своих подчинённых запасного комплекта, чтобы отдать его Бейли Цинмяо. Как жаль. Чжунли Цянь ушёл в глубокие раздумия, что касалось Бейли Цинмяо…       — Думаю, ничего?       — А?..       — Дева Бейли будет слишком смущена каким-либо подарком и попытается его вернуть. Единственное, что Мастер Алтаря Ши может ей дать — незначительное или то, что нельзя вернуть.       Э-э-э-э?..       Что-то незначительное или то, что нельзя вернуть?..       «Я не так умён, как господин Чжунли»       Он совершенно ничего не понял.

***

      Стоя в тени дерева, он наблюдал за ярким светом. Нет, это было не солнце, а девушка на поляне. Ни Цю Конгсюэ, ни Чжунли Цяна, ни Су Хуая. Не было никого рядом и это был шанс, чтобы подойти и поговорить…       Но он стоял и смотрел, и когда Бейли Цинмяо обернулась, она испугалась, призывая Освещённый Лунным Светом Морозный Шёлк и крича:       — Кто там?!       — Э-это всего ли я, кха-кха…       — Господин Ши? — Бейли Цинмяо смутилась, убирая оружие обратно. Она не хотела наставлять его на Мастра Алтаря, будучи в секте Сюаньюань всего лишь гостьей. — Что Вы там делаете?       — Я пришёл, кха-кха, к-к деве Б-бейли, кха-а…       Это было так неловко. Но и что ему следовало сказать дальше? Они даже не так много говорили, да и первое, что Ши Конгсинь сделал по отношению к ней — проклял по приказу Вэньжэня Э.       — Почему Вы там стоите? Идите сюда.       — Я не могу, — Ши Конгсинь сморщил лицо. — Моя кожа не выдержит прямой солнечный свет, кха-кха…       Его тело было подвержено Семи Страданиям. Кожа Ши Конгсиня годилась лишь для того, чтобы быть обтянутой вокруг скелета. Она не спасала от прямых солнечных лучей, которые оставляли ожоги даже с покровом ци.       — Тогда я подойду к Вам, господин Ши, — девушка тут же перепрыгнула всю поляну, оказываясь рядом и заставляя Ши Конгсиня отшатнуться от неожиданности. — Теперь Вы можете мне сказать?       Пот катился по бледному болезненному лицу. Конечно он не знал, что сказать… поэтому он уселся у дерева, придумывая на ходу:       — Я хотел извиниться за то, что наложил на деву Бейли проклятие против её воли… но это был приказ Достопочтенного.       — Я всё понимаю. У господина Ши не было выбора и я не обижаюсь, — Бейли Цинмяо тепло улыбнулась, присаживаясь рядом. — Сегодня хорошая погода. Почему господину Ши не подышать свежим воздухом?       — Кха-кха… На самом деле это только массив.       — Правда?              Это был простой массив на границе секты Сюаньюань, создающий вид обычной поляны. Но для Бейли Цинмяо, выросшей в Секте Шанцин, это стало неожиданностью. Взяв цветок в руки, она спросила с сожалением:       — Они не настоящие?       — Настоящие, кха, — ответил Ши Конгсинь, срывая несколько цветов. — Это территория Мастера Алтаря Мяо. Раньше он выращивал здесь жуков, кха-кха, но Достопочтенный запретил ему это. В итоге она пустует, кхе-кхе.       Несмотря на непрекращающийся кашель, бледные пальцы сплетали цветы, пока не получился венок. С беспокойством он смотрел на него, не смея поднимать глаз на девушку, боясь вновь ослепнуть:       — Могу я… подарить его деве Бейли в качестве извинений? Кха-кха, это всего лишь венок, но…       — Какое совпадение! Я тоже сделала для господина Ши венок.       Бейли Цинмяо опустила венок на чужую вздрогнувшую макушку, чуть касаясь тёплыми пальцами. А потом опустила голову сама, ожидая, пока ей тоже оденут венок. Медленно поднося, с неким благоговением, Ши Конгсинь положил на голову Бейли Цинмяо корону из цветов. Девушка задрала голову и спроисла:       — Ну как?       — Деве Бейли идёт, — он даже не закашлялся, смущённо отводя взгляд.       — Правда? — девушка хлопнула в ладоши. — Мне это напомнило как я плела венки в детстве с шисюном.       На самом деле была ещё одна причина почему Ши Конгсинь никогда не помышлял о любви к Бейли Цинмяо. Хэ Вэньчжао.       — Интересно, как там шисюн и Лю-шицзэ…       Бейли Цинмяо приуныла, играясь пальцами с травой. Раньше они были не разлучны с шисюном, но с возрастом они отдалились. И Бейли Цинмяо винила себя, ведь именно она ушла странствовать, перед этим вновь поспорив…       — Д-дева Бейли, кха-кха, ни в чём не виновата.       Девушка повернулась к Ши Конгсиню со слабой улыбкой. Где-то в глубине души она это знала, и мастер Цю Конгсюэ с Чжунли Цяном говорили ей то же самое, но она не могла перестать обвинять себя.       К сожалению, Ши Конгсинь не был так харизматичен, как Вэньжэнь Э, прямолинеен, как Цю Конгсюэ, умён, как Чжунли Цянь, или предан, как Инь Ханьцзян. Он даже стал Мастером Алтаря по блату. Он не мог прийти на свою территорию или заставить исполнять приказы своих же подчинённых.       Он был просто Ши Конгсинем, болезненный и трусливый.       Но в попытке подбодрить он всё же сказал:       — Если этот Хэ Вэньчжао посмеет обидеть деву Бейли, то я заражу его своей ци, кха!       Обыкновенно Бейли Цинмяо возмутилась бы, но она была тронута попыткой Ши Конгсиня поднять ей настроение, поэтому слабо рассмеялась:       — Не волнуйтесь, господин Ши, в конце концов мы с шисюном больше не так близки.       Сидя в теньке дерева, двое говорили, иногда смеялись. Это был их небольшой мирок, который позволял соприкоснуться обычно активной и солнечной девушке, похожей на снизошедшее Божество, и болезненному Мастеру Алтаря, который не мог находиться на солнце.       Бейли Цинмяо томилась от невзаимности от своего шисюна, что был далеко.       Ши Конгсинь добавил себе ещё одно страдание, смотря на Бейли Цинмяо, которая была на расстоянии вытянутой руки.       Порой судьба бывала жестока, заставляя отказаться от любви детства, или требуя действий, чтобы достигнуть желаемого.