Было

Было холодно. Мороз медленно окутывал тело, затягивая его в свои ледяные объятия. Аккуратные скулы наливались краской от сильного зимнего ветра. Костяшки пальцев краснели, чуть покалывая, напоминая о минусовой температуре на улице. Алые волосы, давно остывшие на морозе, отдавали холодной красой. Уже истлевшая сигарета, застрявшая меж длинных пальц, испускала серый, еле заметный табачный дым, почти не чуствовавшийся на фоне резкой мерзлости улицы. Тело, одетое лишь в легкую пижаму, обдувало зимним ветром , однако то, будто статуя, оставалось неподвижным. Вдох. Перед глазами был силуэт пустыни. Египет и храмы. Палящее солнце и берега Нила. Моря крови и боги. Все это проносилось перед глазами, заставляя тонуть в воспоминаниях. Выдох. Разум все больше погружался в воспоминания, расковыривая давнюю рану, что опять начинала саднить, казалось, с большей силой чем раньше. Дела давно минувших дней, и вроде бы, пора отпустить. Но Сет… Его рана болела, с большей силой давила на него каждый раз, стоило ему остаться… Взгляд полностью пуст. Не отражался в нем даже слабый свет, исходящий от окон соседей, что наслаждались друг другом в своих домах - маленьких мирах. Сет был словно отрезан от мира. Словно находился за его границами. Словно никогда и не был его частью. Словно так и должно было быть. Вдох. В ушах стоял оглушительный звон. Сет будто находился на концерте какой-нибудь рок-группы, от чьей музыки и чьих фанатов разрывался слух. Будто тонул, терял контроль, но, как обычно это бывает перед потерей сознания, в ушах бил звонкий визг сирены. Будто опять находился на войне, в его родной пустыне, где его молили о пощаде, проклинали и пред смертью озвучивали последнюю волю. Но он всего лишь находился в звенящей тишине, стараясь окончательно не потонуть в воспоминаниях, не сойти с ума. Ему казалось, что если все так и продолжится, то он просто оглохнет, пока его уши ветер обдувал. Выдох. Губы в мелкую полосу сжаты. Язык проходится по нижней, задевая рану открытую, губу ломотой опаляя. На них появляются слова, почти вылетают наружу, но застывают, замирают от холода. Ранки, появившиеся недавно задеваются морозом, что жжет-прижигает их. Сет чувствует сладкую боль, что выводит его из мыслей, что сейчас стала его спасением. Но это не так. Вдох. Руки мелко дрожат. Не от холода, нет. От страха. Сет невидящим взглядом смотрит перед собой. Пытается откликнуться на боль, что причиняет себе нацелено. Но у него не получается. Как всегда. Боль дает мимолетную свободу, но из плена не спасает. Иллюзию дает, не более, однако Сет пытается еще. В горле встает ком. Глаза влагой наполняются. Губы все шепчут, пытаются, только слова все замерзли, в лед превратились. Хочется курить. Много курить. До потери пульса, до конца воздуха, до мыслей опустевших. Руки тянутся к карману не скрывая дрожь, пытаясь найти пачку. Окурок прошлой давно валяется на земле, позабытым всеми, как и Сет. В руках дымится новая, спуская в воздух свою серость. Близок конец. Только вот чей, Сет затруднялся сказать, но он все еще стоял там, ждал… Что? Он сам не знал. -Клубничка? Выдох. Грудь опустилась. Сердце, казалось, пустило холод внутрь, замерзая намертво. Казалось не отмерзнет, не вдохнет в жизнь Войны больше ничего. Исполнит наконец его желание. -Дыши. - приказ. Прямой. Точный. И снова он вспоминает о Сете, когда тот почти сорвался, готовый упасть в бездну, окунутся в темные, точно вины, воды рек бездонных. Он его не понимал, смотрел неясно, признавал, что вечной войной являлся. Но он слишком устал. Но он слишком замерз… Вдох. Сет не сдвинулся с места. Не смотрел на него. Не отпускал сигарету в руках. -Здесь холодно, не думаешь? - Чарли. Опять он. Опять с ним. Опять там. Сет смеяться хочет судорожно. В истерике забиться. От мира уйти. Он снова потерялся. И его снова нашел Чарли. Боже… Ну и ситуация… -Я же сказал - дыши. - Сет и не заметил, как Чарли подошел почти вплотную, выдыхая горячий воздух рядом с ухом Войны. Как же хочется… Выдох. Полупрозрачный клубок теплого воздуха вырвался из чуть открытого рта. Темно-красные глаза отмерли, и, казалось, загорелись ярко, немного кровью светясь. Уши закололо льдом, ощущая контраст теплом. По телу прошлась мелкая дрожь, в глазах влага скопилась, губы разомкнулись, стараясь сказать что-то, а руки невольно разжались, бросая сигарету на пол балкона. Взгляд крови был прикован к глазам небо ясного, к взору не читаемому. -Пойдем внутрь, а то тут действительно холодно. - Чарли разворачивается, к выходу подходя, но останавливаясь у самой двери. И так всегда. Он ждал его. Ждал его ответа. Столько, сколько Сету понадобится. Он его торопить не будет. И Сет это знал. Потому… -Да, - тихо, почти шепча говорит Сет, но в тишине это звучало достаточно. Он отмирает, рвя цепи невидимые-несуществующие, что сковывали его до этого, что сдвинутся не давали. Он знал, что Чарли ему поможет. Надеялся. … Они входят в дом. Сет смотрит еще туманным, расплывчивым взглядом. Все его тело пробивает тепло, он старается согреться. К нему тянутся руки, но замирают в нескольких сантиметрах от холодного, точно мрамор, тела. Он ждет разрешения. Разрешения Сета. И он его получает, стараясь согреть Сета в объятиях любящих, знающих. Вдох. Он согрелся.