The Dark Spark of Renewal (Тёмная Искра Возрождения)

      — Перестань сопротивляться, белковая.       Алексис затаила дыхание, услышав знакомый голос. Её схватил и теперь уносил прочь Старскрим. На девушку накатила бесконечная усталость, и она обмякла, потеряв надежду на спасение. Мысли беспорядочно роились в её и так беспокойной голове. Алексис была уверена в одном: всё, что произойдёт дальше — станет её погибелью.       Наконец, они прекратили движение и снова оказались на базе. Старскрим успел раздать несколько указаний и выговоров перед тем, как за ними со скрежетом захлопнулась массивная дверь. Она осталась наедине с этим опасным роботом, да к тому же и лидером. Вероятно, его рука — последнее, что она увидит перед смертью. Алексис убедилась в этом, когда он плотно сомкнул металлические пальцы вокруг неё, наверное, чтобы раздавить. Крепко зажмурив глаза, Алексис произнесла быструю молитву и ожидала смерти. Но время шло, и пленница задавалась вопросом, что ещё она может сделать напоследок, или ей ничего уже не остаётся.       Давление вокруг тела исчезло. Лёгкие наполнились воздухом, и Алексис поняла, что стоит на собственных ногах. Сил устоять не хватило, и она села на том же месте, куда её поставил Старскрим. Затуманенное зрение постепенно приобретало фокус, и беглянка подняла взгляд на Старскрима, очевидно, полагая, что он решил не придушить её, а растоптать.       При мысли о том, что её существование закончится под ногой робота, все здравые рассуждения полетели к чёрту. К горлу подступил ком, Алексис раскрыла рот и поняла, что смеётся. Из её уст лился безумный смех от захлестнувшей истерики. Со стороны собственные звуки казались ей трагичными, но остановиться она не могла.       Алексис не спускала с него глаз. Всё это время он просто стоял, возвышаясь массивной фигурой над ней. Его широкие плечевые пластины были приподняты, а зубчатые части корпуса тихо щёлкали. Порыв ненормального смеха вынудил Старскрима отступить на пару шагов назад, и теперь он стоял к ней вполоборота. Внимание Командующего было полностью сосредоточено на девушке, и в то же время он сам оставался неподвижным. Контуры крыльев стали более отчетливыми за его спиной, а взгляд потускнел, прежде чем он резко склонился, чтобы посмотреть на девушку с чем-то вроде любопытства.       — Ты дисфункционируешь.       Алексис пробивало на дрожь то ли от холода, то ли от истерики. Мокрая липкая одежда пристала к телу и доставляла дискомфорт. Она поняла, что начинает задыхаться от собственного припадочного смеха и смолкла после слов Десептикона. Слёзы давно смешались с каплями дождя на лице. Она молча встала перед ним, потерянная и разбитая. Его лицо было настолько близко, что Алексис могла разглядеть в его необычного строения глазах собственное отражение. Жалкое и напуганное.       — Для представителей вашего вида температура твоего тела аномально низкая, и дыхательная система работает нерегулярно.       Она ничего не ответила. Её молчание, казалось, сбило Старскрима с толку. Чем дольше они смотрели друг на друга, тем больше Алексис убеждалась, что, скорее всего, он оставит её в живых. Тем не менее, девушка не спешила с выводами.       — Ты… Ты убьёшь меня?       Старскрим склонил шлем набок.       — Видит Праймус, мне давно следовало это сделать, — хлестнули его слова. Алексис вздрогнула от нажима в его голосе, но продолжила, не до конца понимая, что сподвигнуло её на следующий вопрос.       — Если ты… Не собираешься меня убивать, — она тяжело сглотнула, — тогда что ты сделаешь со мной? — в этот раз её голос превратился в едва уловимый шёпот, но его аудиосенсоры услышали фразу без проблем.       — Прежде, чем ты набросилась на меня, как дикий Верибианский фларнекс, я собирался отремонтировать твою повреждённую конечность.       — А теперь?       Он выпрямился и, не глядя на неё, грубо ответил:       — Если ты повреждена, то для меня это не имеет никакой пользы. Так что, либо ремонт, либо я позволю Баррикейду избавиться от тебя.       — Избавиться? — эхом повторила Алексис. Немного придя в себя, она поднялась на ноги. — То же самое ты планируешь сделать с остальными?       Он проигнорировал вопрос. Вместо этого Старскрим подошёл к большому рабочему столу, встав к девушке спиной. Её внимание переключилось на два реактивных двигателя, что предупредительно шептали об опасности, усиливая беспокойство пленницы. Он схватил инструмент — тот самый, которым махал над ней, когда Алексис пришла в себя в комнате с этими пришельцами.       — Пока вы, люди, не запрограммированы на самоуничтожение в подобных ситуациях, то предлагаю принять мое предложение о ремонте. Оно не имеет под собой логики, поэтому чем дольше у меня будет времени переосмыслить свои действия, тем больше шансов, что предложение потеряет свою силу.       Алексис вытянула больную руку вперёд и опустила взгляд на свежие кровоподтёки и синяки. И хотя боль немного притупилась, к девушке вновь подкатила тошнота от вида браслета в собственном запястье.       — Ты уберёшь его? — в её голосе зазвучала явная надежда, вызвав у трансформера секундный отклик, но от этого было никакого толку.       — Нет, — он был непреклонен в своих словах.       Взгляд Алексис блуждал по комнате, пока она пыталась отвлечь себя от нарастающей злости. Чем дольше она разглядывала окружение, тем больше убеждалась в том, что это была комната стратегического планирования Старскрима, или его офис, как бы то не называли злые гигантские инопланетяне. В помещении стояли огромные компьютеры и много оборудования с разнообразной работающей техникой, из-за которой стоял постоянный гул. На стене висел массивный монитор. Присмотревшись поближе, она разглядела, что это была трёхмерная голографическая проекция, напоминавшая карту с маленькими красными метками в разных местах.       Алексис чувствовала, что напряжение в комнате возрастало, а значит, пора отвечать. Какая-то часть неё хотела бросить Старскриму вызов и подействовать на ему на нервы. Девушка горела желанием высказать ему, что он может взять любой инструмент со стола и засунуть себе подальше в одно место. Однако инстинкт самосохранения был слишком сильным, хоть её и страшило, что последует дальше за принятым решением.       — Ладно, — фыркнула Алексис. — Я согласна на ремонт. Не успела она закончить фразу, как его металлические пальцы обхватили её вокруг живота, подняв над землёй. Как будто он ждал именно этого ответа. В лицо девушки ударил стремительный порыв воздуха, хотя Старскрим сделал всего пару шагов и поставил её на стол. Его поверхность состояла из живой подсветки, цвета которой мягко тускнели и мерцали, в зависимости от активности, и вновь повторяли свой цикл.       — Стой смирно, — приказал он. Старскрим вынул инструмент и поднёс к её повреждённой руке. Запястье пробило болезненным импульсом электрической энергии, а потом она разлилась по всему телу. Спустя пару мучительных секунд боль немного стихла и перешла в терпимую.       Только сейчас Алексис осознала, что стояла с закрытыми глазами. Медленно раскрыв веки, она заметила Старскрима, что выжидающе смотрел на неё.       — Что ты сделал? — спросила пленница, вращая запястьем. Алексис немного пришла в разочарование от того, что устройство никуда не делось.       — Запустил программу самовосстановления. Она является стандартной для всех ТР-сканеров. С момента твоего повреждения, она должна была запуститься автоматически и начать ремонт, но так как в устройстве не было информации об анатомии человека, то я загрузил её в главный процессор сканера, — Старскрим остановился. — Полагаю, устройство уже замаскировало электроимпульсы, называемые для вас, белковых, "болью". Твоя экзоструктура скоро восстановится.       Алексис впитывала сказанное, как губка. Опустив руку, произнесла:       — Значит, это что-то вроде компьютера?       — Скорее, его расширенная версия.       Едва он закончил, как на Алексис накатило внезапное головокружение. Перед глазами заплясали тёмные круги, а равновесие стало шатким. Её тело поддалось вперёд. Девушка хотела остановиться или хотя бы сместить вес так, чтобы упасть назад, а не вниз, с края стола, но не получилось. С трудом Алексис представляла себе, что она, которая никогда не теряла раньше сознания, готова упасть в обморок второй раз в жизни; и всё это менее, чем за одни сутки.       Падения не наступило, хотя она была уверена в том, что это произойдет. Девушку удерживало на месте нечто крепкое и надёжное, под своими руками Алексис нашла твёрдую опору. Сделала глубокий вдох, и ощущение шаткости прошло. Девушка поймала себя на мысли, что сейчас держала один из пальцев Старскрима. Их взгляды сразу же сошлись.       Алексис не понимала, что испытывает в данный момент. За короткий промежуток времени она пережила столько разнообразных эмоций, которые теперь привели к оцепенению. И девушка позволила себе раствориться в этом чувстве. От её внимания не ушло очевидное замешательство и недовольство на лице Старскрима, но в то же время такое далёкое от его привычного властного взгляда. Алексис простояла в таком положении ещё несколько мгновений. Пальцы крепко сжимали его металлическую плоть. Чем дольше она ощущала его прикосновение, тем явнее становилось, насколько тёплый и гладкий на ощупь был металл. Однако она быстро вернула себе трезвость мыслей. И также скоро смогла ровно стоять на ногах. Старскрим продолжал прожигать её взглядом. Алексис почти выдохнула с облегчением, когда в комнату кто-то ворвался, уводя от неё напористую оптику, но услышала знакомый голос:       — Вы отремонтировали её, — сказал Баррикейд, бросая на Алексис нетерпеливый взгляд.       — Ремонт потребуется тебе, если не научишься объявлять о себе прежде, чем зайти.       Реакцией Баррикейда стало громкое фырканье.       — Я забираю человека. Сейчас. Она и так долго отлынивала от своих обязанностей.       Когда Баррикейд двинулся в сторону Алексис, то она попятилась. Старскрим вытянул манипулятор перед собой, тем самым остановив Десептикона.       — Под обязанностями ты имеешь в виду починку твоего шлакового бампера? Простейшая задача, которую ты сам не способен выполнить без проблем, которые я вынужден решать.       — Что ж, в последней битве, кому-то пришлось отправиться на металлолом, выполняя приказы Мегатрона, — Алексис чувствовала, как пульсировал и нарастал гнев в чёрно-белом разведчике. Она стояла неподвижно, наблюдая за чудной ситуацией с интересом. Не каждый день увидишь спорящих инопланетян. — И так как мы застряли на этой планете со шлаковыми Автоботами, то оставаться в полной функциональности не будет лишним. Даже вам придется принять это.       — Фемму ты не получишь.       Комната, казалось, становилась всё меньше и меньше из-за нарастающего напряжения в споре двух Десептиконов относительно того, заберёт её эта полицейская машина или нет. Алексис наблюдала за Баррикейдом. Мех был полон необузданной ярости, которую он долго сдерживал внутри себя и теперь решил дать ей волю.       Однако пока споры продолжались, и внимание Десептиконов ускользнуло с девушки, то Алексис воспользовалась этой возможностью, чтобы пройтись по поверхности стола и осмотреться. Она аккуратно ступала между выступающих кнопок, стараясь их не зацепить. Когда девушка достигла края широкого стола, то склонилась и посмотрела вниз. Расстояние до места, куда она хотела спрыгнуть, было намного больше, чем Алексис могла себе представить.       Она выпрямилась и разочарованно выдохнула. Алексис продолжала всматриваться в чёрную блестящую поверхность пола, где остался небольшой след от капель дождя, отмечая её недолгое пребывание на воле. Девушка обняла себя за плечи, немного вздрогнув. Она задавалась вопросом, как долго ещё будет продолжаться их спор, который, казалось, перерастал в нечто более серьёзное. Это может длиться вечно. Они же роботы, какая у них продолжительность жизни? Сотни лет? Дольше?       — У меня идея.       Собственный голос предал её, отдавая слабостью и кротостью. Старскрим и Баррикейд прекратили ругаться. Они развернулись к ней, потеряв угрожающий вид. Алексис не сразу осенило, что она действительно набралась смелости и вклинилась в их перепалку. Она начинала верить, что если придется и дальше столкнуться с бóльшими трудностями, то она обязательно переживёт эти испытания, если будет вести себя более решительно.       — Ну? — рявкнул Баррикейд, одно его слово прозвучало, как взрыв ядерной бомбы. — Какая у тебя идея, человек? — Он полоснул манипулятором по воздуху, и перед Алексис пронеслась его шина. А за ней слова: «9-1-1 — экстренная служба». Несмотря на то, что пленница стояла в нескольких метрах от него, она всё равно ощутила порыв ветра от его взмаха.       Алексис не собиралась ничего говорить. Она не планировала, что окажется в центре столкновения между двумя гигантскими пришельцами, поэтому не совсем представляла себе идею удачной. Однако в жизни мало что идёт по плану.       — Говори, — Старскрим подошёл к ней ближе.       Боже, она действительно это сделала, и теперь оба меха были сконцентрированы на ней. Бывали моменты в её жизни, когда девушка чувствовала себя невидимкой, но сейчас внезапное внимание к своей персоне было вовсе не обязательным, хотя Алексис и осознавала, что сама виновата. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыла. Снова открыла и закрыла. Наконец, спустя несколько попыток, ей удалось выдавить из себя нечто членораздельное:       — Как насчёт того, что мы все разойдёмся по домам? Вам не придётся больше бороться с авто и ботами. А мы, люди, сможем дальше волочить своё жалкое бессмысленное существование.       Алексис поразилась выплюнутой горечи своих слов. Ранее она слышала парочку унизительных высказываний Десептиконов о людях и Земле, поэтому девушке ничего другого не оставалось, кроме как их повторить, подчеркнув собственным отвращением к сложившимся обстоятельствам. Вместе со сказанным она выпрямилась и устремила на Десептиконов уверенный взгляд. Алексис надеялась, что они не заметят её дрожи из-за мокрой и холодной одежды. От прохладного воздуха в помещении теплее не становилось, хотя она убеждала себя в обратном. Двое трансформеров и правда подавляли только одним своим видом, от которого у Алексис сжалось горло, а сердце стучало в бешенном ритме.       Баррикейд и Старскрим обменялись нечитаемыми взглядами. Следующим, кто заговорил, был Старскрим. Его голос звучал вкрадчиво, почти обольстительно — чего Алексис никогда ранее не слышала в нём. Приблизившись к ней, он склонился настолько, что она могла разглядеть пустую кабину пилота.       — Они Автоботы, фемма. И ты не увидишь ни их, ни своего дома. Твоё существование, каким бы оно ни было — теперь принадлежит мне.