Зарыться и не отпускать

Дерево сакуры с розовыми лепестками развивалась на ветру, некоторые листки падали на кристальную воду неподалеку, а окно засеивались сакурами. Кианши перебирала руками свои волосы, чувствуя как на ее колени из окна падают лепестки. От потери зрения другие ее чувства обострились очень сильно, буквально каждое прикосновение и случайное трение вызывало вздрог. Рука Кианши дернулась в воздухе, по заученной траектории тянясь к к рукоятке расчески. Пальцы, всё-таки найдя расческу, сильно сжались, хватая к волосам. Кианши было сложно не то что волосы расчесывать – было сложно даже ходить. Сейчас Такахаши жила в арендованном японсковидном доме с видом на озеро и лес. Здесь всегда было спокойно и уютно, даже так комфортно не было там, в Японии, но жила она в этой хижине не одна. Чья-то рука обхватила за запястье Кианши, и она вздрогнула, но тут же расслабилась. Это была Джоанна. – Расчесываешь волосы, Кианши-тян? Джоанна сказала это с некой иронией, но пальцы Кейджа оглаживали кожу Кианши. Такахаши усмехнулась, слегка кивнув головой. Джоанна обняла девушку, выхватывая у нее расческу. «Эй» даже не успело вырваться, Кейдж огладила ее по волосам, давая понять, что возмущения бесполезны. Теперь в руках Джоанны были черные волосы, абсолютно блестящие, чистые и отдают каким-то хвоем. Кейдж бы зарылась в ее волосы, вдыхая аромат ухаживаемых локон, но она приняла во внимание, то, на что она решилась ранее. Расчесать эти длинные смоляные волосы, чтобы Кианши не особо с этим мучалась. Волосы были длинные, вечно соскальзывали с рук, поэтому, Джоанна была уверена в том что это неудобно, еще и без ориентировки в пространстве. Кейдж взяла небольшую группу локонов и принялась проводить линиями вниз, смотря как волосы на глазах становятся в ряды. Было весело щупать их, и смотреть на то, насколько они натурально черные. Даже блик света на них не действует! – Когда ты успела проснуться? – расслабившийся голос Кианши еще больше делал движения Кейджа медвеже-ленивыми и аккуратными. – Мне что, целый день спать? Такахаши хмыкнула с улыбкой на такой ответ, поворачивая голову в бок, давая любимой более удобный ракурс. Да, черт возьми, Джоанна могла целый день спать с храпом, но Кейдж не признавала что она испытывала вину. Она так рвалась во всем помогать, делать все удобнее, пихала свои мази и кремы. Такахаши была действительно за это благодарна, в прошлой ее жизни она была безжалостным убийцей в море крови, не более. Камень. Недостойная любви, заботы. И видеть, как эта чертовски обаятельная и популярная девушка просто ластится к ней, было для Кианши неловко и неправильно для себя. Но пройдя столько всего, она принимала все это безотказно, хоть и давала иногда по затылку Джоанне, если она относилась к ней слишком, как к хрусталю. «Но это акт любви!», как выразилась Кейдж. – Знаешь, как же красивы твои волосы? Джоанна сказала это теплым шепотом в ухо Кианши, с улыбкой на изнеженных помадой устах. – А я не помню какие они. Кианши не помнила цвет своих волос, как они выглядят. Она забыла как выглядит ее собственное лицо, какие у нее татуировки на собственном теле. Кианши забыла какие морщинки на лбу Джоанны, забыла какого они цвета и какой формы. Она забыла образ Кейджа, она не знает как она выглядит. Это клубилось дымом где-то в сознании, но на яву представить себе и прокрутить в глазах – было невозможно. Но она осязала это. Руками трогала лоб Джоанны, оглаживала контуры своих татуировок, целовала в губы Джоанну, изучая и запоминая какой она формы на вид. – Они черно-пречерные, такие гладкие, красивые, длинные. Джоанна поцеловала Такахаши в мочку, улыбаясь. Расческа была отложена в сторону. Теплые руки Джоанны полностью обвили тело Кианши, но она совсем не вздрогнула. В этом никогда не могло быть угрозы, теперь когда она пережила все, но рядом со своей возлюбленной.