Выстрел за двоих

            — Хм, мне нравится. Ты красотка, если надумаешь, предложу тебе постоянную работу. График свободный, да и деньги неплохие, а с твоей внешностью будет много постоянных клиентов.       Пак Суён позволила мужчине обойти себя по-кругу и осмотреть и, хотя ему явно хотелось не только лицезреть, но ещё и тщательно всё ощупать, что-то в её взгляде пресекало даже малейшую попытку сделать это. А может, это прокурор, который стоял в сторонке и сердито следил за руками сутенёра, будто готовился в случае чего оторвать к чертям наглую конечность, чтобы неповадно было. В любом случае, Пак Суён терпела сальный взгляд незнакомца, ничем не выдавая своей неприязни к нему.       — На первый раз советую не слишком задирать цену. — мужлан в цветастой рубахе остановился напротив Суён и обхватил рукой её талию, чуть прижимая к себе. — Лидер Чан сказал, что тебе нужно обеспечить все условия на пару дней работы. Ты что его любимица? Особенная?       — Достаточно. — Ким Су Хёк так внезапно подал голос и угрожающе двинулся к ним, что мужчина инстинктивно попятился назад, выпустив девушку из рук. — Когда мы можем приступать?       — «Вы» можете приступать? В каком смысле? — он явно путался в происходящем и сомневался, и пак Суён предупреждающе глянула на сердитого прокурора, чтобы поменьше показывал характер, когда нужно наоборот прогнуться и смириться.       — Не надо нервничать, господин. У меня особые обстоятельства. — Суён заговорила сладким голосом и положила ладонь на плечо прокурора, что ему не понравилось в этой конкретной ситуации. — Это мой охранник. Мы будем платить вовремя, всё в порядке. Или вы не доверяете лидеру Чану?       — Нет, конечно. Я ему доверяю. Хорошо, после девяти часов можешь выходить на точку. Девочки тебе всё объяснят, а пока можете отдыхать.       Прокурор Ким выглядел так, будто его вот-вот стошнит. Он даже позеленел. Шагал по коридору с красными стенами слишком уж быстро, будто брезговал находиться здесь. Суён проявляла тактичность и молча шла позади него. Только глотнув свежего воздуха на улице, Ким Су Хёк хотя бы немного расслабился, но то о чём он думал явно доставляло ему дискомфорт. Суён подошла к нему так близко насколько позволял этикет и, опустив голову, тихонько и почтительно прошептала:       — Спасибо. Думаю, пока вы рядом, мне будет гораздо легче.       Он тяжело дышал и Пак Суён, слушая эти порывистые вздохи, предпочла не поднимать голову. Не глядя на прокурора, она обошла его статную фигуру и зашагала вдоль улицы по направлению к мотелю. Внутри что-то щекотало стенки души.       Номер был вполне комфортабельным и состоял из трёх небольших комнат: ванной, гостиной и спальни. Скинув все верхние вещи и обувь у дивана, Пак Суён забралась на него с ногами и обняла пушистую подушку. Через десять минут в дверь постучали, и улыбчивый парнишка принёс поднос с обедом. В соседнем номере расположился прокурор и, перетащив кресло ближе к окну, занял там наблюдательную позицию. Им Джи Хун постарался так, чтобы окна хоть одного из номеров выходили на улицу и открывали вид на вход в мотель.       Суён ела с таким аппетитом, хотя повар не слишком старался произвести впечатление на посетителей и блюда были не высокого качества. Но, когда её телефон завибрировал, Суён ответила с набитым ртом.       — Как ты, дорогая? — судя по голосу, у лидера Чана был очень важный разговор, но он, как и всегда, начинал издалека.       — Превосходно. Ем какую-то гадость и думаю о том, что, когда всё закончится придётся хорошенько отделать одного похотливого козла.       Лидер Чан рассмеялся. Густой смех звучал будто в голове Пак Суён.       — Ты удивительная девушка. — интонации улыбались. — Скажи-ка, моя прелесть, человек из структур, который копает под меня — это ведь прокурор Ким Су Хёк?       Чтобы откашляться, она отвела трубку от уха и закрыла пальцами динамик. От неожиданности еда пошла куда-то не туда и застряла комом в глотке. Выдохнув и успокоившись, девушка снова приложила телефон к уху.       — Как вы узнали?       — Ну, это тайна не была за семью замками. И он не скрывает своего энтузиазма. Теперь мне многое стало понятно.       — Что вам понятно? — аппетит пропал, словно его и не было, Суён отложила поднос на тумбочку.       — Твой отец был первой жертвой, потом ты, а теперь подбираются и ко мне. Я не хочу повторить участь Пак Мён Су.       — Что вы хотите сказать?       — Я освобожу и себя, и тебя. Сегодня всё закончится. Оставайся в своём номере и никуда не выходи до вечера.       Суён положила телефон рядом с собой и долго смотрела на погасший экран, раскачиваясь туда-сюда. Лидеру Чану стало известно о прокуроре, и он принял решение. Догадался ли он и о том, что Пак Суён состоит с Ким Су Хёком в вынужденном сговоре? Он упомянул об отце… Неужели с Пак Мён Су в прошлом было что-то подобное и в результате он оказался за решёткой, напрасно обвинённый в том, чего не совершал? А вдруг и на неё у прокурора похожие планы? Вдруг она всего лишь пешка, которой он хладнокровно управляет, а потом выбросит в утилизатор?       Если лидер Чан избавится от прокурора, Суён обретёт свободу и тогда обнародует улики против Ким Су Хёка, так что его кончина не помешает возобновлению дела Пак Мён Су, а может даже и ускорит процесс.       Сегодня вечером…       Это закончится.       Обняв себя за плечи, девушка подняла растерянный взгляд выше по стене и наткнулась на зеркало в золотистой оправе. В отражении она увидела свои глаза — два бездонных океана, в которых плескались огромные волны отчаянной надежды и сомнения.       Откуда взялось это сомнение?       В дверь снова постучали. Деликатно. Дождавшись второго стука, Пак Суён поднялась и открыла дверь, точно зная, кого увидит на пороге. Прокурор Ким внимательно осмотрел её усталый вид и озадаченно нахмурился.       — Всё в порядке?       — Да. Думаю, да. Вы что-то хотели?       Он точно не поверил в это, но развивать тему не стал.       — Я написал прошение о свидании.       Защемило в груди. Пак Суён перевела взволнованное дыхание, нетерпеливо облизала губы.       — Ты хочешь увидеть его? Своего отца.       — Вы… вы в самом деле это сделаете?       — Уже сделал.       — Я хочу. — жарким шёпотом; у неё даже голос просел. Она не смогла сказать ничего больше.       Суён показалось, что он чего-то не договорил, кое-что осталось непроизнесённым, но, лаконично кивнув, прокурор ушёл, оставив после себя только след присутствия и запах парфюма. Суён захлопнула дверь и прислонилась к ней всем телом. Дрожь прошлась по её спине и ударила в голову, словно кувалдой. Резкая боль пронзила сердце и оно забилось так стремительно, что едва не выскочило из груди.       «Возможно ли это… станет ли мне легче, если этого человека не станет? Больше никто не будет помыкать мною, играть в эти игры и преследовать bones. Всё, действительно, закончится. Я должна радоваться.»       Суён ходила по комнате, как неприкаянное приведение. Вспоминала последние дни, проведённые с отцом. Всё казалось неправильным. Она не могла прийти к соглашению с собственной совестью. Разум твердил, что вполне логично избавиться от угрозы, что бы это ни значило, потому что у неё есть на то объективные причины, но сердце беспокойно трепыхалось в груди, как переполошившаяся птица.       У Лидера Чана есть связи с наёмниками. Он пришлёт неуловимых головорезов, которые сделают всё чётко и быстро, и никто никогда не узнает, что произошло в том номере на самом деле. Возможно, прокурора найдёт застреленным, а может они инсценируют самоубийство… Суён представила всего на мгновение, как войдёт утром в соседний номер и увидит его бездыханное тело…       Боль, которую она почувствовала, была похожа на ту, с которой ей пришлось жить после ухода мамы и Пак Суён с ужасом взглянула в окно, осознав, что уже стемнело. Слушая сердце, она вышла из номера и тихонько постучала в соседнюю дверь.       Оказалось, открыто.       Она вошла.