Кошелек или жизнь

Ямамото, приезжающий в гости в замок Варии — это то еще стихийное бедствие. Скуало клятвенно обещал себе, что вот следующий раз окажется непременно последним, и все следующие разы тренироваться они будут исключительно в Японии. Злился, ругался, грозился выпроводить, но проходило время, и он снова звал пацана в солнечную Италию. Такеши — ходячий позитив с солнечной улыбкой и притягательной успокаивающей аурой. Стоило ли говорить, что в его присутствии тёмный замок с сотней натренированных бойцов в своих стенах моментально преображался. И начинали происходить вещи непривычные, странные, но, тем не менее, приятные. Ранним утром, проснувшись и не обнаружив учителя в соседней комнате, Такеши не растерялся. За окном мягко светило солнце, опадали на тропу, ведущую к парадному входу, жёлтые ломкие листья, в воздухе витал ни с чем не сравнимый запах осени. А на календаре, обведённое красным, значилось 31 октября. Тот факт, что его друзья находились в далёкой Японии, конечно же, огорчал, но отнюдь не препятствовал желанию отметить чужеземный забавный праздник. В прошлом году день, когда они с Тсуной, Гокудерой, Рехеем и девочками переодевались в костюмы нечисти и ходили собирать сладости, Ямамото помнил до малейших подробностей. Было страшно весело! Сомнительно, что в варийском замке помнили о существовании этого праздника — никаких приготовлений не осуществлялось, хотя Такеши прямо намекнул, что паутина и свечи в мрачных стенах смотрелись бы потрясающе. Скуало тогда никак не отреагировал — просто молча отвесил подзатыльник, чтобы пацан не болтал херни. И вот сейчас, в последний солнечный день октября, Такеши не терял времени. Справедливо рассудив, что деньги за казённую белую простыню он может вернуть из своих собственных, парень с энтузиазмом принялся за работу. Вырезать ножницами дырки для глаз и нарисовать на ткани чёрной ручкой страшную рожицу оказалось делом нескольких минут. Ямамото прислушался. За дверью царила абсолютная тишина, видимо, здешние обитатели ещё спали. Только издалека звучали резкие окрики и нестройный хор голосов — какой-то отряд проходил утреннюю тренировку. Накинув простыню на себя, так, что та доставала до пят и даже немного волочилась по полу, Такеши, собравшись с духом, толкнул тяжёлую дубовую дверь и отправился на поиски. Сладостей. Ну и приключений, конечно же. Аппетитный запах кофе и выпечки привлёк внимание парня, заставив свернуть в одну из открытых комнат. Кислотно-желтая рубашка, яркий гребень зачёсанных волос… Первая жертва обнаружена. Ступив на мягкий ковёр, Ямамото со смехом вскрикнул: — Кошелёк или жизнь! Луссурия, отвечай. Тот развернулся, едва не расплескав горячий кофе из турки, комично взмахнул руками и заулыбался. — Ой, что творится с утра пораньше! Милый, как тебя Скуало только отпустил в таком виде по замку разгуливать? — Никак, я его даже не видел сегодня, — подняв руки вверх, Такеши привидением закружил по комнате. Ткань волнами колыхалась позади него. — Ну так что выберешь? — Ох, малыш, ты бы в таком случае за свою жизнь переживал. Кошелёк, сладости, я-то всё отдам такому милому мальчику, но будь осторожен. На втором этаже особенно не гуляй, есть тут у нас пара запретных дверей… И с этими словами он уже протягивал довольному Такеши плитку мятного шоколада. — Спасибо большое! Да ладно, Луссурия, это же просто игра. К тому же очень весело. — Будь ты у себя в Намимори с друзьями — это одно дело, но здесь… В общем, я тебя предупредил. И, потрепав Ямамото по скрытой простынёй макушке, солнце Варии вернулся к приготовлению завтрака. А Такеши, засунув шоколад в карман джинсов, продолжил поиски. Негромкий шипящий голос в гостиной вскоре привлёк его внимание. Периодический свист, будто воздух вспарывало нечто донельзя острое, заставлял покрываться кожу противными мурашками, но Такеши ведь не из пугливых. Замерев возле стены, он сделал глубокий вдох и выпрыгнул. — Бу! Хвала отработанным рефлексам и реакции — от стилета он увернулся моментально, хоть тот и проделал новую дырку в его облачении. Несколько секунд тишины разрезал свистящий смех. — Ши-ши-ши. Смотри-ка, Маммон, какая нечисть у нас завелась. — Форменный бред, — отвечал высокий недовольный голос. — Не будь я с ним знакома, подумала бы, что вижу перед собой глупую иллюзию. — А я говорил капитану, что эту нечисть давно нужно выкинуть и пришибить, но он зачем-то упорно таскает его в замок… — Эй! — Ямамото вскинул руки перед собой в примиряющем жесте. — Праздник ведь, ребята! Кошелёк или жизнь? — добавил он вкрадчиво. — Жизнь? Ши-ши-ши, если только твоя, — и без предупреждения Бельфегор метнул в свою цель ещё несколько ножей. Простыня повисла картинными лохмотьями, добавляя образу Такеши соответствующего антуража. Кожу, хвала всем богам, почти не задело, но холод летящих смертоносных лезвий мечник дождя ощущал слишком явственно. — Понял-понял. Я, пожалуй, пойду… — Погоди, — вдруг остановила его Маммон, и Ямамото с изумлением смотрел, как в её маленьких ручках появляются леденцы. — В самом деле, мы ведь не варвары какие-то. Бельфегор, у тебя отвратительные манеры. Тоже мне принц. — Что ты сказала, малявка? — Что слышал. Эй ты, подойди-ка сюда. Неуверенно переведя взгляд с одного на другую, Ямамото, колеблясь, подошёл. Но Маммон даже с улыбкой вручила ему радужные полосатые леденцы, красиво перевязанные лентами. — Можешь проверить, если хочешь. Не иллюзия, — равнодушно обронила она. От леденцов потрясающе пахло клубникой, так что рот наполнился слюной. Ямамото сглотнул. Протянул руку и взял неожиданный подарок. — Это правда мне? Вот спасибо, не ожидал! Спасибо, Маммон, ты классная! — Не думаю, что у кого-то были в этом сомнения. Даже у таких сопливых пацанов, как ты. И вот ещё, ты кое о чём забыл. Это тоже возьми. И она настойчиво пихнула во вторую протянутую руку какую-то бумажку. Взглянув внимательнее, Бельфегор расплылся в улыбке, сцепил руки в замок и вдруг расхохотался, зашипел свистяще: — Ши-ши-ши, вот уж молодец. Ты жестока, как и всегда. — Ничего не знаю, всё в этой жизни имеет свою цену. А Ямамото, совершенно поникший, смотрел на банковский чек, на котором отчетливо значилась круглая сумма. Пятьсот долларов. Старик его убьёт, совершенно точно убьёт… — Деньги переведи на мой счёт, реквизиты можешь уточнить у Скуало. Счастливого Хэллоуина. — И вам… Грустным понурившимся привидением Ямамото поплелся обратно в коридор. В общем-то, можно было обратиться за помощью к Дино или даже к Девятому, но тревожить их из-за подобной ерунды совершенно не хотелось. Да уж, дорого ему обошлась шалость, ничего не скажешь. И Такеши до того погрузился в свои мысли, что едва не столкнулся в холле с кем-то высоким, от которого явственно пахло чем-то палёным, потом и землёй. — Это ещё что такое? Леви остановился как вкопанный, с изумлением наблюдая перед собой привидение в лохмотьях и с леденцами в руках. — Чур меня! Чур! Что тебе здесь надо? Искренне недоумение в голосе заставило Ямамото слабо улыбнуться. — Синьор Леви, кошелёк или жизнь? Тот так и замер, приоткрыв рот и нахмурив брови. Потом покопался в карманах форменного плаща, выудил оттуда пару смятых конфет и протянул Ямамото. — Черт знает что творится, шляется всякий мусор по особняку в непотребном виде. Сними эту тряпку и через полчаса можешь приходить в общую гостиную, сделаем тебе нормальный костюм. Позорище какое. И, что-то ворча себе под нос, Леви удалился в сторону душевых, оставив Ямамото в совершенном смятении. Вот уж от кого-кого, а от грозы Варии любви к этому празднику и тем более любви к рукоделию он уж точно не ожидал. В раздумьях, стоит ли вернуться к себе в комнату или ещё немного побродить по замку, он остановился перед одной из дверей. Обычная на вид, она будто несла в себе ощущение ужаса. Опасность просачивалась сквозь щель над полом, рикошетила от стен, заставляла замирать, как жертву перед хищником. Заворожённый, Такеши сделал шаг вперёд. «Ой, дурак… Дурак, дурак! Там ведь даже не псих Бельфегор, что же ты делаешь». Неуверенно постучал. И вошёл. По ощущениям — провалился в преисподнюю. А зловещие глаза, отливающие рубиново-красным, принадлежали самому Сатане. Глухой рык из тёмного угла, несомненно, принадлежал пасти Цербера. Сатана тем временем замер с поднесённым к губам бокалом виски, окинул оценивающим взглядом. — Что за херня? К горлу подступил неприятный склизкий комок, мешающий говорить. Но всё же, сквозь нервный смешок, Ямамото удалось произнести: — Хаха. Прости, Занзас, дверью ошибся. Я тут просто Хэллоуин решил отметить… Кошелёк или жизнь, если ты знаешь… — Не мямли, мусор. Становишься похожим на своего босса, — прорычал Занзас, а тем временем Бестер вышел из угла, мягко ступая и глухо рыча, прошёл и положил косматую гриву на колени своему хозяину. — Значит, пришёл требовать моего кошелька. А если не дам, то попросишь взамен жизнь? От стылой угрозы в голосе Такеши мелко задрожал, улыбка держалась на лице, как приклеенная. — Кошелёк ещё следует заслужить, — медленно продолжал Занзас, взводя курок, — и всякая шваль вроде тебя недостойна милости босса. Грянул выстрел. Дёрнувшись в последнюю секунду, Ямамото ушёл с траектории, пригнулся, едва не запутавшись в мешающей простыне. Занзас расхохотался, и этот смех эхом отзывался в ушах парня. За первым выстрелом раздался второй, оцарапав плечо. — Понял, Занзас, — задыхаясь, выкрикнул Такеши. — Прости, что потревожил! Дернул на себя дверную ручку и в ту же секунду оказался в коридоре. Очередная пуля срикошетила от стены. Сердце грозилось проломить рёбра бешеными ударами, а живот скручивало мучительным спазмом страха. К чёрту все. К чёрту Хэллоуин. Из-за своей глупости и желания повеселиться он едва не расстался с жизнью! Мельком взглянув на свои руки, Ямамото с отстраненным удивлением отметил, как сильно те трясутся. Ноги сами несли наверх, к лестничному пролету, к знакомым комнатам. Дёрнув ручку двери, он с размаху влетел в комнату, запнулся обо что-то, мельком недоумевая — он ведь всё убрал. И за малым не растянулся на ковре. Лишь тогда перевёл дух. Вот только… — Врооооой! Какого хрена происходит, ты не хочешь объяснить?! О, дьявол, он по ошибке ли, по привычке ли влетел в комнату своего учителя. Подавив первый нервный порыв броситься на шею, Такеши сдёрнул простыню с головы, представая перед Скуало раскрасневшимся, взъерошенным, с порванной в нескольких местах одеждой. Тот, отставив чашку с кофе на столик, смотрел совершенно диким взглядом. — Три секунды, чтобы объяснить. Живо. — Я… — Такеши запнулся, понимая, что его ждёт, но выпалил как есть. — Я хотел отметить Хэллоуин и ходил к остальным офицерам попросить конфет! Скуало как-то странно булькнул, захрипел, быстро сделал большой глоток кофе и выдохнул. При этом лицо его успело сменить цвет от трупно-бледного до малиново-красного. — И чем же… Закончилась твоя блестящая идея? — Ничем хорошим… Луссурия и Леви дали конфеты и шоколад, Бельфегор пытался попасть в меня своими стилетами, Маммон я остался должен пятьсот долларов, а Занзас меня вовсе чуть не убил. — Ты и к боссу сунулся, дурья твоя башка?! — в ужасе отшатнулся Скуало и тут же влепил такую затрещину, что Ямамото покачнулся. — Ещё немного, и День всех святых превратился бы в день твоих похорон. Последний раз. Это последний раз, когда ты остаёшься в замке. Страдай хернёй в Намимори, блять, ты просто нереальный идиот и…. Вроооой, кого там ещё принесло?! Громкий стук прервал его на полуслове, и в приоткрытую дверь протиснулся Леви. Смотрел он крайне подозрительно и явно не одобряя происходящее перед собой. — Босс позвал меня к себе, — гордо начал он, — и велел передать это. Сказал, что мусор заслужил кошелёк ценой своей жизни. И что, быть может, он всё-таки не настолько бесполезный мусор, каким кажется. Но босс в этом не уверен. И всё так же недовольно хмурясь, Леви передал непочатую бутылку виски. Скуало наконец-то отмер. — Вроооой, я тебе разве разрешал сюда заходить?! Не комната, а проходной двор! Да вы все с ума посходили, что ли?! Он выхватил бутылку из рук и пинком отправил Леви в сторону, откуда тот пришел. Осмотрел подарок, присвистнул. — Далмор? Восемнадцать лет выдержки, серьёзно? Вокруг меня один, мать его, стресс. И сборище беспросветных конченых идиотов. Пацан, живо снимай рубашку, осмотрю твои порезы и что ты там ещё успел заработать. Будешь пока жить, я был уверен, что босс тебя теперь абсолютно точно выкинет. — Хаха, видимо, я заслужил милость правителя ада… — слабо смеясь, выдавил из себя Ямамото. — Чего? — Скуало посмотрел с недоумением, которое сменилось искренним интересом, стоило только парню избавиться от лохмотьев и своей рубашки, открывая смуглую кожу со следами крови из неглубоких царапин. Тот стоял посреди комнаты с шоколадом и леденцами в руках. Выглядел до того нелепо, будто пришёл на первое свидание, а по дороге ввязался в драку и огрёб. Скуало усмехнулся. Откупорил бутылку виски и попробовал прямо из горла. Ух, хорош… Нотки жареных кофейных зёрен, корицы, миндаля и шоколада. — Эй, Такеши, — мечник подошел ближе, собственнически обхватив того за талию, — а меня спросить не хочешь? — Кошелёк или жизнь? Но ты ведь не любишь Хэллоуин и считаешь его бредом… — Определённо бред. Но почему бы и не порадовать своего идиота? Выбираю кошелёк. И, сделав большой глоток виски, он крепко прижался к губам Ямамото своими, вливая жидкость в чужой рот. Горечь и шоколад, и много терпких ярких пряностей. Совсем как их отношения. Пацан определённо заслужил хорошую трепку своими идиотскими выходками, но раз всё закончилось хорошо… Почему бы и не порадовать его?