Я бухой, мне прощается

Наш прекрасный, всем знакомый дуэт, состоящий из наркомана гомофоба и лилипута шизоида, на данный момент справлял свой досуг за обыденной, повседневной и свойственной для него деятельностью. Тоесть, наши любимые мальчики как обычно ходили по окрестностям без дела и искали себе приключений на пятую точку. Что ж, в этом месте у них шило, так что оно и не удивительно. Так вот сия их прогулка очень даже задалась, (иначе я б о ней и не писала, лол.) Уиллер и Байерс путешествовали по жопе мира, а точнее, на освещенной всего парочкой фонарей, улице, находящейся на окраине города. Адекватные люди бы ни за что не пошли обследовать данную территорию в сумерки, так как это представляет весьма реальную угрозу для жизни и здоровья. Особенно для подростков. Но разве речь сейчас идет об адекватах? Они сами на кого хочешь нападут. И вроде бы все как обычно, первый ржет над вторым, а второй молча хавает это, параллельно прокручивая все ранее спланированные идеи мести в своей голове. Но вот только случилось страшное... — Слышь, Вилл, зырь, че там? — Майк рывком приблизился к приятелю, который ненамного перегнал его, и принялся возбужденно тыкать пальцем возле его лица куда-то перед ними. — Э-э, я не знаю, но свет очень яркий, — оглядевшись, ответил Уилл, который до это смотрел под ноги. В темени уходящего дня яркое пятно вдали значительно контрастировало. Его было сложно не заметить. — Так го на разведку, чё мы ждем? — протараторил брюнет и поспешил к источнику света. Каштанчик, понимая, что от его ответа ничего не зависит, тяжело вздохнул и последовал за ним. Какого было удивление парней, когда, добравшись до места назначения, они лицезрели отнюдь необыденную картину. Это было что-то вроде бара с ярко-белыми фонарями у вывески "Слегка не замужем". Туда дюжинами вваливались антропоморфные животные. — Йоу, туса фурей, зайдем? — Майк сказал так непринужденно, будто в этом не было ничего необычного и он видит подобное ежедневно. — Чё, зачем это? — замешкался Уилл, — помню одну собаку, не очень хорошие воспоминания. Ну, знаешь, когда... — Ага, ты меня засосал, "ТИПА" чтоб она ревновала, а потом её расплющило огромным валуном,— Уиллер эмоционально жестикулировал руками, а в завершение резко хлопнул в ладоши, как бы проецируя самый эпичный момент. — Это был бы смешной пранк, если б я был геем, а так это грустно, — он закончил с легкой иронией печали в интонации, добавив ко всему этому разочарованную мину. — Это было..! — Байерс смущенно отвел взгляд, резко обрывая фразу. Ему не хотелось продолжать этот разговор по причине того, что отмазка с сатирой отврат, — а лан, забей. Пошли уже. — Хера се, ты не только с шизой, но ещё и с биполяркой, жесть, — усмехался Майк, Уилл в ответ на это только раздражённо закатил глаза. Они вошли, мелкий сразу пожалел, его брательник начал ржать с картины. А творилось там такое, что даже описать сложно. Кого-то бьют, кто-то под потолком летает, кого-то сожрали, кто-то сосется по углам, ну и т.д и т.п. Это фурри, вы чо хотите? Обобщённо говоря, я в силу своего психического благополучия описывать это не стану, ваше воображение вам все само нарисует. Водяра там, разумеется, тоже присутствовала, и Майк решил бахнуть стопарик сам, а заодно и дружка своего необьятного напоить. Не, ну а что? В коллектив фурей ещё нужно уметь вписаться, а имеют такие навыки далеко не все, точнее никто. И вот во время их застолья к Уиллеру подошла одна такая сасная волчица с радужным хвостом и бюстом десятого размера. — Хело, пупсик, вилкой в глаз или в... — ЧЕ ГАВАРЕШЬ? На этом смысл диалога был исчерпан. Точнее, фурри стала что-то активно изъяснять, ну, правильнее сказать, орать Майку в ухо. Так как песня "Моя невеста" играла так, что её было слышно даже в Махачкале. В доказательство даж пару тысяч жалоб пришло. Но в любом случая словесный понос из её пасти был нецелесообразен и парень ниче не понял. В конечном итоге волчица впарила ему пачку какой-то травы и бумажку с номером. Номер та он порвал, нах ему волчицы не нужны, а вот траву в карман убрал, потом воспользуется. А дальше лучше: Уилл перестрелял всех животных в округе, а Майк подпалил бар. В общем, наши прекрасные герои суеты навести умеют, да такой, что от "Слегка не замужем" остался только пепел и прах фурей. Помянем.(скобочка, скобочка, плачу, плачу) С минувшего веселого вечерка ребятки держали путь домой. Мелкий, после их маленьких шалостей, почти полностью протрезвел. Да и выпил он, в целом, на порядок меньше своего братки. А вот Майк ели на ногах держался, в угоду чему ему приходилось опираться на друга. Мертвую, окутывающую их, тишину разрушал его гогот, не только со фраз Уилла, которые даже не акцентировались на юморе, но и просто так, без повода. Посмотрев со стороны, парню можно было смело поставить диагноз. Но поблизости никого не было, так как уже наступила глубокая ночь. — А что, если нас посадят? — нервно поинтересовался Байерс, озираясь на друга тревожным взглядом. — Фурри не люди, — бросил Майк и залился смехом. Спустя пару секунд он успокоился, и невозмутимым тоном продолжил, — может только штраф впарят, но на это у меня есть план. — Да? И какой же? —Все элементарно! — брюнет повернул голову в сторону приятеля, всё его тело немного покосилось вбок, он фактический прикрикнул в чужое ухо, от чего его хозяин вздрогнул, но ничего не сказал. — Я-ГОВОРЮ-МЕНТАМ-ЧТО-ЭТО-НЕ-Я-А-ТЫ-ГОВОРИШЬ-ЧТО-ЭТО-ВСЁ-ТЫ-УСЕК? — на последнем слове он запнулся и чуть не грохнулся носом в землю, но второй его придержал. — Ага, очень оригинально, —раздраженно бросил Уилл, искоса оглядывая чрезмерно перебравшего водяры дружбанчика, оценивая ситуацию, — тебе надо поспать, чувак, выглядишь паршиво. — Ты мне ещё че-то указывать тут буш, гейское отродье? — хмуро буркнул Майк, вынимая из своего кармана ранее подаренную пачку сиг и жигу. — Откуда у тебя это? — шатен вопросительно вскинул бровь, разглядывая непонятную серую упаковку. Подобных он раньше не видел? — Хочешь? — Уиллер понтовито покрутил коробочкой перед его лицом, — а не дам, ХА! — и щелкнул зажигалку. ... Когда они добрались до дома Байерса, Майк был уже совсем недееспособный. Постоянно ржал, курил и спотыкался. Как только Уилл повернул ключ входной двери, тем самым закрыв её и обернулся, собираясь щелкнуть выключатель неподалеку, второй тотчас уронил свою голову ему на плечо, из-за потерянной координации паренек непроизвольно пошатнулся. — Норм тебе так нажираться? — бросил Уилл, оглядывая тушу товарища, навалившуюся на него. — Та ваще зебест, — Майк расплылся в пьяной лыбе, достал из кармана зипки пачку сиг неизвестного происхождения, которая, кстати говоря, во время их пьяных похождений уже почти опустела, и начал несуразно хихикать. Пусть было темно, комната все же освещалась слабым лунным светом, просачивающимся через окна дома. Этого ребятам вполне хватало, чтобы наблюдать за действиями друг друга. Поэтому Уилл сразу же заметил уже знакомый коробок незначительно размера, идеально расположившийся в чужой ладони. — А это я заберу, — пользуясь отсутствием бдительности Уиллера, Байерс самодовольно усмехнулся и без какого-либо сопротивления со стороны выхватил пачку с его руки. Когда второй опомнился, было поздно и желанная коробочка уже покоилась в кармане приятеля. — Эй, верни! — гневно потребовал Майк, поднял голову и разъеренно заглянул Уиллу в глаза. Он встал в выжидающую позу, размещая одну руку на боку, а ладонь второй сжимал и разжимал, как бы давая понять, что в наглую спёртое сейчас же стоит вернуть обратно. — Не, не верну, — напыщенно парировал Уилл, турнув руку собеседника. Небольшая доза алкоголя явно сделала его смелее. Майку казалось, что над ним издеваются. Он возмутился ещё пуще и потянулся к штанам каштанчика, чтобы самолично достать желаемое. Но рука обладателя ловко преградила проход в карман, от чего тот невольно накрыл его ладонь своей. — Я же сказал..., — начал было Уилл, но почувствовав прикосновение к своей коже, запнулся, широко распахивая глаза от удивления. Майк рывком убрал руку, — тебе достаточно..., — он закончил значительно тише, нежели начал. Брюнет мгновенно ощутил приток крови на своем лице. Молился, чтобы второй ничего не заметил. По все видимости, не зря. Уилл неловко отвел взгляд, потупив его в пол, лицо его также слегка побагровело. Вероятно, последнее, что он сейчас делал бы, это смотрел на Уиллера. "Бля, это было так по-пидорски..." корил себя Майк, переваривая случившееся. Но это самобичевание продлилось всего около пары секунд, а затем его пьяный разум молниеносно переключил внимание с одного на другое. Лицо приняло угрожающий вид. Парня переполняла ненависть и он агрессивно прикрикнул: Знаешь чё?! Ты вообще ниче не решаешь, баба херова! — и со всей силы отшвырнул друга к стене. Тот ударился головой о дверь и невольно издал жалобный, болезненный стон. — Т-ты охренел? — прошипел Уилл сквозь зубы. Резкая, пульсирующая боль вынудила его зажмуриться. Он немощно растирал затылок. А Майк, рассматривая его, вновь погрузился в раздумья. С одной стороны, он может прямо сейчас воспользоваться ситуацией и забрать пачку с травкой, пока ему ничего не противостоит, и дело с концом. А с другой, его дружок сейчас выглядел так беззащитно, что у него в голове встал вопрос: "Почему бы не поживиться нынешним положением и не развлечься? Это же отличный шанс в очередной раз поиздеваться над Уиллом, а после ржать над ним до конца дней, ведь так?". От своих же мыслей стало тепло на душе. Парень невольно ухмыльнулся, сделав небольшой шаг к другу. Дождавшись, пока Байерс оклемается от непредвиденного столкновения, дабы он переключил внимание на окружение, Уиллер неспешно положил свои руки ему на плечи. Медленно, будто гипнотизирующе, принялся аккуратно водить по ним, поглаживать. Уилл одарил его недоуменным и растерянным взглядом. Майк приблизил свое лицо к чужому. Уилл от неожиданности, на автомате, немного отклонил голову назад, снова соприкоснувшись ею с прохладной дверью. Как только Уиллер уловил ответную реакцию в качестве нервного "ты ч-чего?", непроизвольно вырвавшегося из уст приятеля, он немного качнулся вправо, повернул голову вбок. Его рот оказался напротив уха Байерса. — Эй, Уилл..., — тихо и максимально страстно, как только мог, параллельно борясь с навязчивый желанием посмеяться с своих же действий, нашёптывал Майк. Он намеренно опалял ухо друга горячим воздухом. Из-за разницы в росте, плюс, нарушенной координации движения от ранее выпитого алкоголя, ему пришлось немного пригнуться, — как насчет сделки? Его дыхание заставило табун мурашек пробежаться по всей плоти Уилла с головы до ног. Он поёжился, озираясь на Майка, лицо которого сейчас находилось непозволительно близко от его собственного. — Говори нормально, зачем перешептываться..?— робко спросил Байерс. По голосу было ясно, его волновало происходящее. —Ну-у-у, — лукаво протянул Уиллер, — не хочу лишних ушей, — не важно, как бы между делом сказал он. Убрал левую руку с плеча партнёра, прислонив указательный палец к серой кофте в районе груди, игриво вырисовывая им хаотичные узоры на ткани. — Тут никого кроме нас н-нет...,— Уилл попытался звучать невозмутимо, но у него не вышло, ибо голос предательски дрогнул. Майк победоносно оскалился, но второй этого не заметил. — Ни одна муха, ни одна блоха не должны услышать сказанное мной. Это должно быть только между нами, я ведь прав, Байерс? — продолжал подтрунивать брюнет, каштанчик смущался из-за его действий. Чувствовал, что с каждой секундой краснеет всё сильнее. Его пугало это. Он положил свою руку на плечо Уиллера, решаясь отпихнуть его, но уловив невесомый поцелуй на мочке уха, оцепенел, не в силах пошевелиться. Соответственно, руку не убрал, сомкнув ладонь, вцепившись ею в зипку приятеля так, будто это был спасательный круг в открытом океане. — Эй, полегче, хочешь сломать мне руку? — дразняще шептал Майк, искоса оглядывая профиль сконфуженного друга ехидным взглядом. — М-майк, ч-что происходит?— голос Уилла в открытую затрепетал. Его буквально передёрнуло от осязания влажного языка, аккурат изучающего форму его уха. — О к-какой сделке идет речь?! — лихорадочно прикрикнул он. Чего Уилл точно не ожидал от своего дружка, который за километр подобное не приемлет, так это того, что он когда-либо начнет настолько в открытую флиртовать с ним, трогать его. Да ещё и так непринужденно. Он же ПАРЕНЬ БЛЯТЬ. Последние несколько лет к этому определённо, от слова СОВСЕМ ничего не вело. Да, он был накуренный, но черт, он большую часть своей жизни был таковым. Бухой? Но это не первый раз, когда Байерс тащил его к себе, если тот перебирал. Он правда не понимал, что происходит, от того в нем поселилась тревога. — Тихо, говори потише, Уилл, — Майк продолжал убаюкивающе поглаживать его плечи. Байерс немного опустил голову и застенчиво отвел взгляд, рассматривая всё что угодно, только не человека неподалеку, — сделка заключается в малом. Ты ведёшь себя тихо, а я слежу за тем, чтобы всё осталось между нами, идёт? — меньший снова прочувствовал тепло, исходящее из уст друга, компенсированное более навязчивым поцелуем чуть ниже уха. По спине пробежал холодок, шеки вспыхнули в разы сильнее. — Ты же не хочешь, чтобы кто-то узнал, что ты в самом деле педик? — Уиллер усмехнулся. — Издеваешься? Ты ведь это начал, — судорожно бросил Уилл, нервно хихикая из-за изрядного количества назойливых поцелуев. Осязание чужих губ на шее вынуждало его голову кружиться. — Но ты же меня не останавливаешь, — с тем же тембром голоса, от которого Байерс будто каменел, протянул Майк, продолжая спускаться всё ниже. Поцелуи один за другим становились настойчивей. Уиллер задержался на одном месте на некоторый период времени, одаривая особым вниманием, облизывая, обсасывая. От данных действий из уст шатена просочился гораздо более выдающийся вздох, нежели в обыденных ситуациях. В голове Майка возник вопрос:" Нормально ли то, что я сейчас делаю, пусть и шутки ради?" Но через мгновенье он откинул эту мысль, думая что-то вроде: "А, лан, это ж несерьёзно, чё я парюсь." Сие действо продолжалось всего около пары минут, но для меньшего прошла, казалось, целая вечность. Поначалу он мог предполагать, что всё это лишь обычный розыгрыш, но Майк не отстранился от него, бросая нелестные комментарии, этого не произошло... Ему блядски неловко и стыдно, что он позволяет своему пьяному корешу подобное и никак не возникает. Но он не может, не выходит. Паренька сковало от напряжения, которое он испытывал. Он будто словил паралич всего тела. Даже дышать стало трудно. Да и в этом ли только дело? В висках пульсировало. Стало теплее, значительней теплее. Уилл чувствовал, что потеет. Всё происходящее определённо отзывалось где-то внутри него непонятным, но приятно будоражащим чувством, смысл которого он на данный момент не познал до конца, и честно говоря, даже боялся углубляться в это. — М-майк, н-не надо, прекрати...,— он всё ещё надеялся, что его былой голос вернется. Надежды не оправдались, и вместо дельного предложения он жалобно пробубнил это себе под нос. Но из-за крайней близости с собеседником, тот его отлично расслышал. — А что? Тебе не нравится? — с вызовом ответил Майк, тяжело выдохнув в области ключиц партнёра. Его вторая ладонь, до этого находящая на плече, подступила к шее, оттягивая большим пальцем ворот серой кофты. Брюнет осторожно прильнул губами к оголившемуся теплому участку кожи. Уилл дрогнул, опуская взгляд на макушку друга. Кучерявые волосы Майка лезли ему в лицо, щекоча кожу. Он непроизвольно откинул голову назад. До паренька только потом дошло, что это могло выглядеть как побуждение к дальнейшим действиям. Уиллер, не упуская шанса воспользоваться случаем, плавной дорожкой поцелуев переместился к центру шеи, нерасторопно подступая к подбородку. Уилл судорожно выдохнул в потолок, было очень душно. "Я совсем близко к его губам, стоит ли мне...", решался брюнет: "Можно ли записать меня в круг натуральных пидорасов, если я это сделаю? А если смеха ради?". Пока он анализировал, решил "развлечь" своего "мелкого нервозного шизика", дабы тот не скучал. — Я не понял, ты язык проглотил? Мне закончить? — кинулся допытываться он между делом. Вопрос был задан требовательно. Так, как когда ответ требуется незамедлительно. В подтверждение своих серьезных намерений Майк нещедяще прикусил чужую кожу в районе нижней челюсти. В итоге получил лишь болезненное мычания со стороны приятеля. — М-майк, это больно..., — жалобно пролепетал Уилл. — Не съезжай с темы..., — угрюмо отозвался Майк. Уилл с ответом явно не спешил. Всё думал, повлияет ли он на что-то в этот раз, или же просто пролетит мимо чужих ушей и растворится в пространстве? Пусть он и не был до конца уверен в бесполезности своих слов на данный момент, от чего-то то не ответил. Его рот будто нитками прошили, лишая возможности произнести что-то в принципе. Уиллер к тому моменту неторопливо обвил свободную руку вокруг талии Байерса, приобняв его. Водил ладонью по спине, сминая ткань кофты. Он прикачнулся к нему. По причине этого тела ребят, и без того находящиеся в чрезвычайной близости, стали ещё на пару миллиметров ближе. Уилл хрипло выдохнул в темные, слегка взъерошенные, волосы приятеля, они легонько колыхнулись. Его трясло, он искренне недоумевал, что ему нужно отвечать. И что будет правильно ответить человеку, ненавидящему геев, который прямо сейчас встельку накуренный целует, и оставляет засосы на его шее. —Н-нет..., ээ..., тоесть да, мх..., тоесть ты бухой, и завтра будешь жалеть об эээ...,— Байерс досадно закусил губу, грубо ударив голову о дверь. Стукнулся, но боли не чувствовал, только невыносимый жар. Он отбросил затею пытаться говорить равнодушно. Путаясь в словах, не в силах связать, вроде бы, очень простые фразы воедино, что уж тут говорить о полноценном монологе — это было бесполезно. Чувство тревоги вперемешку с желанием, которым одарил его приятель излишней своей навязчивостью, начинало докучать, ужасно выбивало из колеи. Стыд и страх забивали глотку. Уилл молился всем богам, чтобы его не вырвало от возбуждения. Подобное чувство было ему чуждо, это подливало масло в огонь. — Уилл, ты такой скованный...,— сбивчиво шептал Майк, вновь подступив к уху друга, чмокнул пылающую, влажную кожу. Рука, которой он плавно водил по его спине, опустилась ниже, медленно проводя ладонь под кофту. — Ну же..., — умоляюще захныкал он тихо, будто взаправду переживал, что его могли услышать, врезаясь лбом в висок Байерса, — неужели ты не хочешь потрогать меня? — Для второго за длительное время их с Уиллером общения стало большим открытием, что он вообще может разговаривать с подобной интонацией. Уж тем более с ним. Уилл чувствовал, что тело поблизости горело не меньше его собственного, это несомненно отражалось и на нем тоже. Он ощущал, как одежда начинала пропитываться потом. В ней становилось некомфортно. — Я н-не..., — чужая рука плавно продвигалась вверх, край кофты задрался, незначительно обнажая спину. Но этого было достаточно, чтобы высвободившуюся наружу разгоряченную плоть обдало холодом. Уилл немного пощурился под влиянием не совсем приятных ощущений. — Прошу тебя..., — свободной рукой Уиллер рывком схватил чужую, небрежно разместил на своей талии, — что-нибудь, Уилл, пожалуйста... — Майк, мх..., — Уилл тяжело выдохнул прикрыв глаза. У него не было столько сил, чтобы выносить такого давления. Сердце билось бесперебойно. Он даже не замечал, как много внимания уделял своим губам. Почти беспрерывно кусал их. Они болели, но его это не останавливало. Уиллер продолжал целовать его шею. В диапазон слышимости Байерса то и дело внедрялись пошлые причмокивающие звуки. Майк задержался у участка между ухом и нижней челюстью, оставляя небольшое красное пятнышко. Меньший немного поддался, слегка наклонив голову вбок, с его горла периодически непроизвольно срывались взволнованные вздохи. А Майк все думал, от чего ему так жарко? Неужели ему нравится то, что он делает? "Да не, я ж не гей. Просто ловлю ха-ха над своим недалеким дружком педиком, чист по приколу, столько и всего" уверял он себя. "Я точно не гей, а вот Уилл — да. Да и вообще всё можно списать на траву и бухло. Я прост бухой, он сам это понимает. Сейчас я его развращу а потом буду ржать. Во кайф будет". Этот внутренний монолог немного расслабил парня, и он решил не отрекаться от начатой затеи. Но наступающая духота, которую он не контролировал, дурила разум. На его лбу выступала испарина, челка липла к коже. В зипке сейчас казалось необычайно душно. — М-майк, я-я правда не знаю, ч-что мне делать..., — сетовал в это время Уилл, нервно сминая ткань одежды партнёра. — Просто сними кофту и полапай меня уже, блять, — грубо огрызнулся Уиллер. По голосу было понятно, ему начинают докучать тугодумства его дружка. — Иначе я сгорю заживо, а ты сядешь за решетку. — Н-но завтра..., — Уилл молниеносно оборвал предложение, осязая ладонь, добравшуюся до его ребер, ногти грубо вдавились в кожу. Он невольно промычал, поерзав на месте. — А не плевать ли на завтра? — вызывающе бросил Майк и самовольно взял собеседника за подбородок, заглянул в глаза. Даже при неярком лунном свете они были такие большие и красивые. Он никогда раньше не замечал, какие у его приятеля глаза. "А должен был, они же друзья? Разве друзья обращают на это внимание?". Казалось, что если он так и продолжит в открытую в них пялиться не моргая, то навсегда пропадет в этой бесконечной и таинственной лесной чаще, где его сожрет какой-нибудь хищник, или он умрет от жажды или голода, и его труп будет долго-долго разлагаться в одиночестве. Отказаться от подобного зрелища было очень трудным решением, но Майк все-таки пересилил себя, и остановил взгляд на губах, приоткрытый, слегка подрагивающих, ожидающих чего-то. Его мысли сбивались и получалось что-то вроде "Я не гей, но я чертовски хочу засосать своего лучшего друга". Он покраснел сильнее предыдущего, приблизился к таким родным за столько лет, но в то же время чуждым с настолько близкого расстояния, губам. Уиллер давно заметил что Байерса трясет. Теперь же начало казаться, что его самого вот-вот начнет калашматить не меньше. Но он старался максимально не проявлять робость и держать себя в руках. "Ведь всё не взаправду", уверял себя он. Майк поддался вперед и слегка коснулся своими влажными губами других, обкусанных, облизанных. Это было больше похоже на невинный детский чмок, но черт, сердце парня начало колотиться так, будто оно сейчас сломает к чертям ребра, разорвет все кожные ткани и вырвется наружу. На розовом лице Уилла читалось непонимание. Будто он ещё не до конца осознал, что только что произошло. Сейчас его легко можно было перепутать с маленьким, испуганным котёнком. "Бляяя, до чего я докатился", порицал себя брюнет. И вроде бы ничего такого. Учитывая то, что они уже как-то проделывали подобное. Точнее, Байерс был инициатором поцелуя. Но это было при максимально "тупых и кринжовых", как любил выражаться Уиллер, обстоятельствах. И дохлая раздавленная собака, кстати, положение тогда никак не скрасила. Майк вновь приблизил свое лицо к лицу напротив, не до конца уверенный в своих действиях. Он выглядел сомневающимся. Уилл начал нервно трепетать: Эй, если не хочешь то..., — и тут Майк самовольно притянул голову друга за подбородок, поддался вперед и вжался своими губами в другие. От чего-то он не хотел давать второму возможности закончить мысль. Уилл не отвечал на поцелуй. "Наверное опять прихерел от происходящего..." думал брюнет уныло. Пару секунд он просто активничал в угоду себе, сминал их губы, но не получая никакой отдачи, начал задумываться о смысле всего этого. "Ё, а чё, если он мне не ответит? Тогда ОН будет иметь полное право называть МЕНЯ пидрилой", из-за навязчивой мысли, ни с того, ни с сего всплывшей в сознании, Майк на эмоциях болезненно укусил нижнюю, и без того искусанную от нервов, губу Уилла, из которой тотчас выступило несколько капелек крови. Байерс промычал в губы первого, но продолжил стоять как статуя. Уиллер отстранился, грубо впечатываясь своим лбом в чужой. Дыхание чуть сбилось. Он пытался поскорее восстановить его, одновременно разглядывая друга, красного, будто на помидор смотрел, ей богу, растерянного... — Майк, это не правильно, ты ведь сам говорил, мы же не... —Отвечай, сука, а то сожру на хуй, — зло прорычал брюнет, резко перебивая собеседника. Затем он снова коснулся его губ своими, параллельно зализывая ранее подаренную им же кровоточащую рану. На этот раз Байерс слабо ответил. Первый моментально расслабился. Внутри он ликовал, но, разумеется, не проецировал этого. Иначе это выглядело бы пиздец как жалко и странно... Он старался действовать медленно, подстраиваться под темп приятеля. Дабы тот не запротестовал и, не дай бог, не испортил все. Поцелуй получался максимально невинный и робкий. Какое-то время это устраивало обоих. Даже мелкий, вроде как, немного понизил градус нервозности и, прикрыв глаза, отвечал уже более уверенно. Со временем у парней начал кончаться воздух в легких и они отпрянули. — Слушай, тебе не противно?...— Уилл, неуверенный в своих словах, сделал паузу, но затем решил продолжить, — т-тоесть, т-ты не сбежишь от меня з-завтра после...,— он смолк, уловил чужую руку, всё ещё ерзающую на его рёбрах. Она поднималась выше, спускалась к талии. Байерс невольно улыбнулся уголками губ в ответ на эти действия. Только в этот момент Майк осознал, насколько на самом деле его друг худой. Кожа туго обтягивала кости, будто её там и не было вовсе, но тем не менее от тела шатена все равно исходил, вполне живой, неимоверный жар. Не было бы Майку также душно, он бы, наверное, отдернул руку точно как и от горящей сковороды. — А ты боишься, что я уйду? — игриво произнес Уиллер, заглядывая в глаза напротив, необычайно выразительные на данный момент. Он немного повернул голову вбок и хитро ухмыльнулся. — Ну..., зная..., что ты думаешь об этом с трезвой головой..., — Байерс смотрел в пол, дабы зрительно не встречаться с, прожигающим его насквозь, взглядом. Его дыхание было непривычно сбивчивым для слуха Уиллера. И оно заводило. Хоть парень и не хотел этого признавать, но вот так, неопрятно, изморенно, его друг выглядел ужасно возбуждающе. "Епт, алкашка. Че, порофлить надо мной решила?" Тревожно прикинул он, обратив внимание, о чём думает, и поспешил скорей забыть это. — И ты расстроишься, если я уйду? — всё с той же чувственной интонацией, как ни в чём ни бывало, интересовался Уиллер, продолжая в открытую пялиться на красное лицо собеседника. Каштанчику ничего не оставалось, кроме как вновь посмотреть на товарища. Зрачки бегали, мимолетно оглядывая его лицо. Он боялся ответить неправильно, сердце билось учащенно, он сглотнул. — Это легкий вопрос. Да, нет? — настаивал на своем брюнет. —Н-ну... думаю... что... да... Уиллер хохотнул, расплылся в самодовольной лыбе, посыла которой Байерс не понял, а затем вновь рывком врезался в, более мягкие и теплые от прошлого раза, покрасневшие губы с небывалым напором. На этот раз Уилл тут же ответил. Напряжение постепенно сходило на нет. Ведь Майк не назвал его педиком, значит, возможно, все не так уж и плохо, как он предполагал. Рука, которой Уиллер гладил тело Байерса, начала исследовать его с большим энтузиазмом. Ткань задралась значительней. Он грубо впивался пальцами в бледную, тонкую кожу, оставляя красные, зудящие отметины. Это вынудило Уилла невольно простонать в поцелуй. Он майк не пальцем деланный, воспользовался этим, резко пропихивая свой язык в рот меньшего. Уилл не возразил даже когда их языки сплелись вместе. Что уж таить, ему нравилось, очень нравилось, что Майк делал это именно с ним, чувство было незабываемым. Он давно не ровно дышал к своему лучшему другу, но сказать это, учитывая его взгляды на эту тему, язык не поворачивался. Из-за чрезмерной напористости брюнета, чей язык грубо вталкивался в рот, первому пришлось опереть голову на дверь. Он обвел своей рукой вокруг шеи приятеля, притягивая ближе. Тот сразу подчинился. Свободной рукой Уиллер взял чужую, всё ещё мирно покоившуюся на его талии, перемещая неподалеку от бегунка своей кофты, как бы напоминая о должном. — Уилл, мне жарко, это невыносимо, п-прошу..., — проскулил он в губы поблизости. Второй беспрекословно выполнил просьбу, потянув бегунок вниз, в то время как рука Уиллера забралась непозволительно высоко, почти полностью оголила торс Байерса. Майк лапал тело парня в области ребер и груди. Уилл слегка приоткрыл глаза, бегло рассматривая лицо напротив. — Ты как, Уилл?... — всё также, не отрываясь от уст меньшего, бормотал брюнет. — Мх..хех, мне очень хорошо сейчас, Майк..., — отрывисто ответил тот, улыбнувшись, затем их губы снова сошлись воедино. Кровь, которая так и не перестала сочиться из губы шатена, смешалась с их слюной, от того её привкус чувствовали оба. Майк круговыми движениями массировал набухший сосок Уилла, а он в ответ открыто стонал в его губы. Его очень заводила такая отдача со стороны приятеля. Иногда он специально, в качестве компенсации, кусал его, дабы мотивировать делать так почаще. Уилл таки скинул с Майка толстовку, та плюхнулась у ног хозяина. Невозможная духота стала на порядок терпимей. Парень удовлетворенно промычал, отшвыривая её ногой куда-то вдаль. Байерс плевал на неловкость, до этого его окутывающую. Сейчас им двигала только страсть и желание, которым он более не мог противиться. Он чувствовал, как небольшие капельки пота стекают с его лба. Первую руку он вновь пристроил на шею друга, второй зарылся в его волосы. Майк бесстыдно проходился языком абсолютно по всем участкам рта товарища, обследовал каждый дюйм: ровные зубы, небо, на что тот сладко постанывал в его рот. Губы обоих начинали болеть от чрезмерного давления. Уиллер поместил левую руку на бедро друга, обладающе водя по нему. Уилл выразительно замычал, подначивая продолжать. Тут Майк ощутил нечто очень странное в районе паха и это ощущение ему ой как не нравилось. Он пришёл к выводу, что пора бы уже всё это заканчивать. Желательно скорее. Уилл был настолько на взводе, что не заметил даже, как чужая рука пробирается в его карман. Воздуха не хватало, потому ребята отстранились, тяжело дыша. Их лица всё ещё были очень близко друг к другу и небольшая ниточка слюны до этого связывающая их языки, при разрыве контакта оборвалась, пачкая одежду Уилла, так как второй всё время находился в полусогнутом состоянии. Но правая рука Майка всё ещё продолжала хозяйничать под, влажной от пота, серой кофтой, водя ею по красной коже. — Ты горячий, всё в порядке...? — на выдохе произнес он у уха Байерса. Тот в ответ хмыкнул и немного дернулся, всё ещё продолжая жадно хватать ртом воздух. — Хах, хочешь, повторим? — со смешком бросил Майк, немного отдалившись и рассматривая друга. Он выглядел так непривычно неопрятно: кофта мятая, волосы взъерошены, лицо потное и розовое, неестественные для него большие губы, чуть приоткрытый рот. Уиллер почесал затылок и принялся разглядывать потолок, осознав, что его вновь заносит куда-то не в то русло. Байерс резко поднял взгляд и уставился на парня, решительно кивнул. Майк смотрел на него оценивающе пару секунд, а потом громко и выразительно заржал. Огонек в глазах первого тотчас погас. — Ну и ну! — восклицал Уиллер, показушно вытаскивая пачку с травой из кармана своих штанов, помахав ею, — это буквально всё, что мне от тебя было нужно, педик ты ебаный, — он продолжал ухахатываться, пока Байерс все также невдупляюще на него глазел. — Не ну че за кринж, а ты ещё такой "ОЙЯТАКНИХАЧУЧТОБТЫУХАДИЛ" — Майк саркастично исковеркал чужой голос, дополняя это воздушными кавычками для большей иронии. — Ну ты и чмошник, чел. А как мне в рот стонал, как сука последняя. Я аж чуть не блеванул, ХА-ХА. Уилл ещё пару секунд стоял как неживой, а потом резко выпалил: Это, типа, вообще, че значит? — в его словах слышалась привычная нервозность, но в данном контексте она больше походила на раздражение. — Это типа ты спалился, — подмигнул брюнет и широко ухмыльнулся. — Тоесть ты ко мне долго и упорно лезешь, а как только я отвечаю, то сразу пидор я? — бросил Уилл импульсивно вскинув руки. Он ловил себя на мысли, что сейчас, вероятнее всего, должен быть расстроен и подавлен, но на деле получалось, что ему и не обидно вовсе. Он просто был сердит на своего брательника за нелогичное мышление и куриные мозги. — Я тя проверял, да и к тому же это всё водяра, так что я ту-та не при-чем, — равнодушным голосом проговорил Майк, разделив последние слова на слоги, вытаскивая из безымянной пачки очередной косяк. "Была бы это водяра, ты бы и своих пальцем не разглядел, не то, что это..." думал Байерс, но вслух прошипел: Ты и так невыносимый, а как нажрешься, так вообще убить тебя охото..., — и сложил руки на груди. — Какой есть, зато не пидрила, — язвительно ответил Майк. Всё ещё продолжая смеяться он, как бы охладевая к происходящему, направился вглубь дома. — Ладно, хер с тобой, я на боков...,— но не успел договорить, как его схватили за руку, резко разворачивая. Косяк, который так и не успели поджечь, полетел на пол. Уилл привстал на носки и обвив руки вокруг шеи партнера, самолично затягивая в продолжительный поцелуй. Майк, не осознавая, начал отвечать. На вопрос "зачем?", он и сам не мог ответить. Говоря об алкогольном опьянении и затуманенном разуме, на которое он спокойно мог списать все свои действия, то на деле он прекрасно соображал. Трезвеет он быстро, учитывая то, что наркоман и алкоголик со стажем. Ну и события, произошедшие ранее, несомненно посодействовали. А те самые загадочные косяки — это просто конопля, ниче необычного. Уиллу то знать об этом было необязательно. Но теперь конкретно для Майка аргументом всё это быть не может? Пусть изначально, возможно, могло, но сейчас не может? Или может? Майк вот очень хотел, чтобы могло. А иначе что тогда аргумент? Не успел он опомниться, как заметил, что находился диване, надвисая над своим "шизиком", кофта которого, кстати, к тому моменту покоилась где-то неподалеку. Они всё ещё целовались. Парню казалось, что он сейчас окончательно потеряет рассудок от происходящего и просто напросто в конечном итоге рехнется. Уиллер игрался сосками Байерса, а тот в ответ прерывисто хихикал в его губы и без присущего ему стеснения трогал чужой подтянутый тощий торс, предварительно задрав полосатую рубашку. Сейчас принадлежность этой рубашки была абсолютно минимальной. Поэтому Майк без долгих размышлений позволил сделать с ней тоже самое, что и с кофтой меньшего. Тело горело, и одежда сейчас только мешала. Брюнет отстранился, спешно чмокнул Уилла в губы, и немного отдалился, разглядывая счастливое лицо снизу. — Чего? Нравится смотреть на меня? — сбивчиво произнес Байерс тихо, но весьма самодовольно, в конце переходя на шепот. "Почему его голос такой сексуальный сейчас?" Проплыло в сознании Майка, он сразу же залился краской. Уилл уже будто абсолютно не нервничал. Чего не скажешь о втором, который не понимал, почему его возбуждает то, что он делает: возбуждают резкие вздохи его друга, тело его друга, губы его друга. Это же ненормально, но почему-то именно сейчас он имел особенное желание делать что-то ненормальное. Уилл и не скрывал своего удовольствия, во всю улыбался. Потный, потрёпанный, полуобнаженный, с засосами на шее он выглядел прекрасно. Майк даже не мог поставить в пример зрелища лучше. От одного только такого вида кончить можно было. И парню, как и ранее, было ужасно не по себе от своих мыслей. Но теперь он не отвергал их, ибо уже порядком устал это делать. Да и то самое чувство в паху довольно продолжительное время отзывалось неприятной, пульсирующей болью, от чего он к тому времени в принципе не мог здраво мыслить. — Ты кринжовый..., — стараясь делать это максимально недружелюбно, бубнил Майк. — Я обязательно убью тебя, когда представится возможность, — подмигнул в ответ Уилл, а затем, приобняв шею товарища, вновь притянул ближе, смыкая их губы, свободной рукой зарываясь в темные волосы, второй поддался. Поцелуй был продолжительный, оба активно отвечали, но недостаток воздуха вынудил их отстраниться. — Мне нравится твоя шевелюра, чувак, — на выдохе прошептал Уилл в губы напротив. — Иди нахуй, пидор..., — протараторил Майк и неловко отвел взгляд, но спустя пару секунд, заметив, что с ремнем его штанов что-то химичат, вновь огляделся. — Чё ты делаешь? — поинтересовался Майк, немного отстранившись, дабы кругозор был масштабней. — У тебя стояк..., — тяжело дыша, обьяснил Уилл, пытаясь разобраться с темным ремнем. А ведь правда, парень уже давно это чувствовал. — И чё ты хочешь сделать? Взять в рот? — У меня та же проблема, что и у тебя, Майк. Давай просто поможем друг другу? Тут Уиллер резко перехватил руки партнёра и завел их ему за голову. — Не так быстро, хер негра. Думаешь, я позволю такой бабе, как ты, копаться у меня в штанах? — Уиллер неспешно оттянул резинку чужих брюк, которые, в отличии от его собственных, ремня не имели. Резко приблизил свою голову к уху приятеля и тихо прошептал, — знай свое место, гомосятина. — Ты такой же пидор, как и я, — лукаво сказал Байерс, посмеиваясь. — Я бухой, мне прощается. — Ты не выглядишь пьяным, Майк.