Нежность звезды

Устало смотрю на то, что сейчас произойдет в ближайшие секунды. Эта пантера в мгновение оказывается около меня и смотрит морозным взглядом, что на смену пота приходит дикий озноб и меня передергивает. — Что ты задумала? — отдается эхом мой полушепот. Громко сглатываю, начиная снова часто и прерывисто дышать. — Говорю же, хочу помочь тебе, — она поставила руки сбоку от меня на кресло и смачно поцеловала, от чего у меня закончился кислород в легких, и я начал задыхаться. — Милая, ты играешь с огнем, — оторвавшись от нее, еле произношу. Молча, опускается на колени, и я уже понимаю, что будет дальше. Ловкие пальчики мгновенно расправляются с застежкой брюк. Помогаю приспустить все это добро, освобождая наружу до боли возбужденную плоть. Медленно, растягивая время, она приблизила лицо и дотронулась языком до головки, что послужило точкой невозврата. — Твою мать, — от сильнейшего прилива жара выругиваюсь и откидываюсь на спинку, закатив глаза. Лиса намеренно дразнит, играясь языком с гладкой поверхностью головки. Проводит мелкими движениями по уздечке, от чего я беру ее за шею и несильно сжимаю. От одних мелких движений становится плохо, будто у меня лихорадка. Медленно, помогая себе языком, девушка вбирает член до середины и снова возвращается туда, откуда начала. Из груди вырывается первый гортанный стон. Опускаю глаза вниз и схожу с ума от невероятного зрелища. Лиса в своем сексуальном кожаном костюме, стоя на коленях, делает такие неприличные движения ртом. С упованием наблюдаю и наслаждаюсь этим, одновременно подстегивая себя подобным зрелищем. Когда она опускается до самого основания, не выдерживаю и начинаю помогать ей толкаясь вперед бедрами, рукой надавливая на шею, делая движения глубже. От слишком глубокого погружения, девушка закашливается немного, останавливаясь и приводя дыхание в порядок. — Расслабь горло, милая, будет легче, — перемещаю ладонь ей на щеку, поглаживая большим пальцем кожу. Мокрые губы, красные щечки. Какая сладкая. Она хитро улыбнулась и продолжила свои безумные действия. Получалось не сразу. Лиса привыкала к новым ощущениям, меняла положения рта и подстраивалась под мой ритм. Сил терпеть не было, ощущения подходящей разрядки ломотой отдавали во всем паху, от чего хотелось скорее подойти к концу этой пытки. Очевидно, она делала минет впервые, либо в прошлом делала это не так часто. От этих мыслей новая вспышка внутри разгорелась, намереваясь взорваться в любую секунду. — Да, милая, вот так вот, не останавливайся, — горячо шепчу, умоляя продолжать. Лиса ускорила темп, вбирая член полностью до основания, не помогая себе даже руками. Начинаю чувствовать тот самый подходящий взрыв и что есть силы впиваюсь руками в подлокотники сидения, чтобы не оставить следов на нежной коже девушки. Спустя пару толчков обильно изливаюсь ей в рот, попадая на лицо. Тело расслабилось и обмякло, получив долгожданную разрядку. Опускаю довольные глаза на предмет своего обожания и большим пальцем провожу по нижней губе, вытирая оставшуюся влагу. Дверь в гримерку резко открылась, от чего я и Лиса подскочили на месте. Пытаюсь прикрыться, как только получается, и собираюсь рявкнуть на безмозглую девицу, появившуюся без стука на пороге моей гримерки. Девушка по имени Сенди удивленно и смущенно начала извиняться и резко убежала, захлопнув за собой дверь. — Чертова дура. Я разнесу это место к чертям, отправив эту девку прямо в ад, — на смену эйфории тело заполняет гнев. Если она раскроет рот, то всем моим планам конец. Как и карьере Лисы. Нервными движениями натягиваю мгновенно брюки. — Что же делать? А если она расскажет кому-то? — все еще немного растрепанная и испачканная говорит она. Глаза испуганны, будто вот-вот заплачет. Я хватаю салфетки со стола, бережно вытирая свои следы с ее лица. — Милая, я все решу. Не беспокойся об этом и делай свою работу, — сменив гнев на милость, при виде этой жалобной мордашки, — обещаю, никто ничего не узнает, — разумеется, это и в моих интересах, уже про себя заканчиваю. — Спасибо. Иначе мне просто конец, — мягко улыбается и нежно целует в губы. — Готовься к съемке. Пойду, разберусь с этим. Решительно выхожу из комнаты, в поисках Сенди. Натыкаюсь на нее на площадке. Девушка делает вид, что работает, но все ее тело выражает страх и неуверенность. — Сенди, можно тебя на пару слов? — стараясь сохранять спокойствие, обращаюсь к девушке. — Да, конечно, — неуверенно произносит, бегая глазами. Мы отходим в безлюдное место. Она нервничает и заламывает пальцы. — Скажи мне вот что, дорогая Сенди. Сегодня утром, перед работой, твое начальство давало тебе список указаний для работы со мной? — ровным тоном произношу. — К..к..конечно, — продолжает заламывать пальцы, мечется глазами по всему помещению, избегая моего взгляда. — А пункт о том, что никто не смеет заходить ко мне в гримерку без предупреждения и стука ты случайно не пропустила? — ядовито процеживаю сквозь зубы, стараясь сохранить самообладание и не закатывать сцену прямо на рабочем месте. — Простите, вас очень просили на площадке и послали меня. Я совсем забыла про этот пункт, простите пожалуйста, — чуть ли не плача умоляет меня. — Послушай, Сенди. Все, что ты там увидела, тебе придется забыть. В противном случае, я не просто лишу тебя работы из-за нарушения рабочего протокола, но и превращу твою жизнь в сплошной ад. Ни один человек в индустрии шоу-бизнеса не возьмет тебя на работу даже мыть полы, ты это поняла? — агрессивно бросаю, глядя прямо испуганной девушке в лицо. — Кончено. Все это сугубо дело каждого. Обещаю, что никому ничего не скажу, еще раз приношу свои извинения. Не дослушав очередную порцию оправданий, резко разворачиваюсь и ухожу прочь от раздражающей девчонки. Ненавижу непрофессиональных людей. Дело даже не только в том, что она застукала нас. У меня есть условия. Когда люди пренебрегают этими условиями, я просто выхожу из себя. Остаток съемки проходит спокойно. Лису получилось убедить, что все улажено, хоть и самого остался неприятный осадок от этого случая. Ну, ничего, пусть хотя бы она будет спокойна и расслаблена. Закончив съемку, даю распоряжение человеку проследить за Синди, и убедиться в том, чтобы она действительно держала язык за зубами. Слегка взвинченные, садимся в машину и выдвигаемся в сторону моего особняка. Рывком прижимаю девушку к себе, утопая в поцелуе. — Тебе что, не хватило сегодняшнего? — хихикает мне в губы. — Хочу сделать приятно после того, как ты помогла мне, — ловко забираюсь под ее платье рукой, задевая такие мешающие чулки. С диким рыком спускаю их, от чего рву оба прямо на девушке. — Сладкий, ты порвал мои чулки, — смущенно опускает взгляд. — Куплю тебе целый магазин такого добра, — жарко шепчу где-то возле уха, одним движением проникаю под кружево белья и пальцами вожу по кругу мокрой плоти, наслаждаясь бесстыдно пошлыми выражениями лица и томными вздохами. Ввожу пальцы, доводя до пика свою королеву, и зарываюсь носом в изящную шею, где выступила небольшая испарина из-за тесного и душного пространства. Приехав домой, предлагаю Лисе поехать сегодня в клуб, на что та немного уставшее соглашается. Нужно ее подбодрить. — Может, примем горячую ванну с пеной, сделать тебе массаж? — с надеждой в голосе пытается меня отговорить. — Малышка, разве тебе не хочется повеселиться? — выжидающе спрашиваю. — Почти неделю мне приходится спать всего пару часов в сутки, кажется надо сделать небольшой перерыв, — задворки здравого смысла пытаются спасти свою хозяйку. Подхожу и привычным способом передаю заветную таблеточку в рот, не прерывая поцелуя. Разорвав его, снова смотрю на нее щенячьими глазками, от чего она сдается, даря мне улыбку. — Хорошо, если тебе так хочется, давай поедем ненадолго, — целует меня, перед тем, как скрыться за дверью в ванной. Решая некоторые рабочие вопросы прямо на кровати, вспоминаю, что мне тоже необходимо принять душ перед выходом. Не знаю, сколько прошло времени, но мне показалось, что Лиса слишком долго находится там. Решаю поинтересоваться, все ли в порядке, и подхожу к двери. — Милая, ты еще долго? — в ответ лишь звук бьющейся о плитку воды и больше ничего. Это немного настораживает, и решаю еще раз спросить, — у тебя все хорошо? В ответ снова молчание. Меня бросает в пот, бесцеремонно врываюсь в ванну. На полу в душе лежит Лиса, болезненно белого цвета, а рядом остатки рвоты. — Твою мать… — резко подбегаю к девушке, прощупывая пульс. Сердце бьется, дыхание есть, значит жива. Начинаю хлопать ее по щекам, но все тщетно. — Лиса, черт возьми, приди в себя, — умываю ее прохладной водой из душа. Моя одежда, как и я сам полностью промокли, но это совсем не ощущается. Располагаю ее на мягкий ковер в ванной, повернув голову вбок. Прикрываю полотенцем и пулей выбегаю за телефоном, поднимая всех на ноги. Спустя десять минут приезжает мой личный врач, который всегда наготове на случай непредвиденных, срочных случаев. Охрана проводит его в комнату, и он входит в ванну, где я все еще нависаю с бешеной паникой над хрупким телом. — Девушка не приходит в себя. Пульс, дыхание есть, но она без сознания уже продолжительное время, — с итерикой протораториваю, глядя на него снизу вверх, ожидая вопросов или указаний. — Что она принимала? — осмотревшись, видит рвоту в ванной и переводит взгляд на меня. — Экстази, — глухо отвечаю. — Это все? — Утром был кокаин, — еще больше становлюсь хмурым. — Мне нужны дозировки. А еще переложите девушку снова в душ. Будем делать промывание желудка. Далее введу лекарства и поставлю капельницу. После этого ей будет необходим покой и никаких наркотиков, — отчеканивает доктор под мои суетливые действия. Руки перестали слушаться, сопровождая каждое движение тремором. В ушах стоит шум, а голова налилась свинцом. Как можно было довести до такого. Передозировка – вещь стремная, у меня было неоднократно отвратительное состояние, из которого не всегда получалось выйти без последствий. Принимаю четкое решение, что нужно заканчивать с этим делом, ведь неизвестно, как дальше ее организм будет реагировать на подобные вещи. Проводив доктора, подхожу к кровати, где лежит спящая Лиса. Кожа стала мертвенно белой, несмотря на то, что она и до этого инцидента была довольно светлой. Под глазами выступили небольшие синяки, а сами веки периодически подрагивают во сне. Губы пересохшие, слегка открыты и жадно впитывают воздух. Становится невыносимо больно от мысли, что именно по моей вине произошло подобное. Устало падаю в кресло возле кровати, откинув голову. Ввожу обе пятерни в волосы, разлохмачивая плотные кудри. Прикрываю лицо руками, болезненно протирая его, чтобы хоть как-то привести себя в чувства. От сильной моральной усталости и стресса не замечаю, как падаю в неглубокий беспокойный сон.

***

Ощущение, будто вместо головы тяжелая гиря. Пытаясь осмотреться, понимаю, что я в спальне Эйбеля. Сам артист устало дремлет на кресле. Что произошло? Голова будто стала немного яснее, подкидывая яркие воспоминания прошедших дней. Все это ненормально, но а что нормально?

***

В чувства приводят еле заметные звуки со стороны кровати. Мгновенно поднимаю голову и вижу, что Лиса проснулась и пытается приподняться на кровати. Подрываюсь с места к ней, беря за слабую ладошку, поднося ее к губам. — Милая, не поднимайся, лежи, отдыхай, — с беспокойством проговариваю, начиная дарить поцелуи хрупкой руке. — Что произошло? — хриплым голосом с удивлением спрашивает. — Тебе стало нехорошо, и ты потеряла сознание, — решаю недоговорить правду, чтобы не пугать девушку, — вызвал своего личного врача, он тебе помог, — подаю ей бутылку воды, предварительно открывая. Она осушает половину за раз и приводит дыхание в спокойное состояние. — В душе мне стало дурно. Начало сильно колотиться сердце, зазвенело в ушах и потемнело в глазах. Я пыталась выйти из душа, и позвать тебя, но резкий приступ тошноты сковал горло. Дальше ничего не помню. Она отставила бутылку и взглянула на меня: — Ты так напугала меня, — снова беру ее ладонь, поглаживая тыльную сторону. Безумно нравится телесный контакт. Мне нужно полностью ощущать ее, даже если она в поле моего зрения. — На удивление, я чувствую себя очень даже неплохо, — слабо улыбается мне. — Хочешь что-то? Может, есть предпочтения в ужине? — заботливо стараюсь узнать ее желания. — Хочу сникерс и шоколадное мороженое, — выпаливает не задумываясь. Слегка неожиданно и ободряюще. После моих передозов, я хотел только одного – сдохнуть и побыстрее. Если есть хоть на что-то аппетит, значит, организм отлично справляется. Делаю звонок, попросив накрыть ужин и заказать торт сникерс и шоколадное мороженое на десерт. — Что ты делаешь, — усмехается и переваливается на бок. — Дал указания для людей, работающих здесь, — обыденно отвечаю, снова прижимая девушку к себе — Но ведь уже поздно, где они сейчас достанут все это? — словно птенец удивляется, — не хочу доставлять неудобства людям, отмени все, пока не поздно, — девушка начинает смущаться. Ее поведение приходит в норму, как до приема веществ. Стеснение, робость - всё это снова возвращается постепенно в ее усталый мозг. — Милая, все уже привыкли к подобным вещам и делают свою работу без лишних вопросов. Чтобы находиться в этом доме, необходимо пройти огромное количество проверок и обучения. То, что происходит в стенах этого дома – остается сугубо в стенах этого дома. Она посмотрела задумчиво на меня, прикрываясь одеялом. Мы пролежали в кровати в обнимку пару часов, после чего Лиса сходила под моим чутким присмотром в душ. Ей необходимо было смыть все с себя, и немного освежить голову. Я бережно намыливал ей голову, тело. Это было так приятно, несмотря на мое возбуждение, которое я тщательно подавлял. Ужин был готов. Мы спустились в столовую, где все уже было накрыто и украшено к нашему приходу. Приятная атмосфера радовала глаз. Лиса восторженно улыбнулась, мы сели на места, начиная свою трапезу. В горло кусок не лез, поэтому лениво ковыряю вилкой в тарелке, одновременно пристально наблюдая за девушкой, которая хоть и не с большим энтузиазмом, но с удовольствием немного отведала рыбу с гарниром. После с наслаждением съела небольшой кусочек торта и шарик любимого шоколадного мороженого, слегка запачкав уголок рта. Большим пальцем руки осторожно вытираю его, от чего она замирает на месте и переводит глаза на меня. Пользуясь случаем, слизываю с пальца шоколадное лакомство, ощущая на вкус сливочные вкус и ее собственный. Лиса устало смотрит, от чего в груди становится невыносимо больно. — Тебе нужно отдохнуть сегодня, — заявляю, не отводя беспокойного взгляда. — Ты будешь рядом? — обеспокоено спрашивает. — А разве может быть иначе? — удивляюсь, поглаживая ее щечку. Мы поднимаемся и ложимся вместе в чистую и свежую постель. Лиса расположилась у меня на руках и начала засыпать. Через пару часов меня разбудил шум со стороны девушки. Ей явно что-то снилось. Она тяжело дышала, немного всхлипывая, и до меня доходит, что она плачет. Легкими покачивающими движениями бужу девушку и включаю прикроватный свет. — Милая, что тебе снилось? — обеспокоено спрашиваю, вытирая слезы с бледного лица. — Просто кошмар, — ее трясет, а в глазах все еще блестят слезы. — Но почему ты все еще плачешь? — Не могу понять. Меня трясет. Внутри бешеный страх. Словно паническая атака, но физически гораздо сильнее. Не понимаю, что происходит. Кажется, мне нужно что-то, чтобы успокоиться, — жалобно посмотрела на меня и взяла за руки. Ее ладошки такие холодные и хрупкие, что мое сердце сжалось от боли. — Пока ты в таком состоянии, нельзя ничего принимать, — пытаюсь переубедить. — Прошу, всего разок, — глаза снова заблестели от слез. — Давай так. Если до утра тебе не станет легче, то так и быть. А пока иди ко мне, попробую тебя успокоить, — раскидываю руки в приглашающем жесте, на что она охотно в них забирается. Несколько часов усердных попыток уснуть, она смыкает глаза на пару часов перед очередным приступом страха, который вырывает девушку из сладкого царства морфея. Из-за ночных приступов Лисы, мне и самому не удается нормально выспаться. Хорошо, что у нее два дня выходных перед очередной пятидневной подготовкой к осеннему показу. Иначе, было бы трудно ей появляться в таком состоянии на работе. Весь следующий день старательно укладываю ее поспать буквально на сорок минут, после чего следует истерика и тряска. К вечеру она совсем измучена из-за отсутствия нормального регулярного сна и приступов. — Умоляю, дай мне что-нибудь, клянусь, я умираю, — умоляет со слезами на глазах. Руки бешено трясутся, глаза впали, а на голове бардак. — Прошу тебя, потерпи немного, все пройдет, — крепко прижимаю девушку к себе, поглаживая по мокрому от слез лицу. — Я не выдержу больше, Эйбел. Я умру, прошу помоги мне, — она отстранилась и посмотрела мне в глаза, полными отчаяния, — прошу… Ей тяжело. Но еще тяжелее мне наблюдать за тем, как у меня есть возможность помочь, но не делаю этого. Через мгновенье сдаюсь и достаю из шкафчика долгожданный пакетик с белым порошком. Она моментально успокаивается и делает лицо полное благодарности. В это момент начинаю ненавидеть себя, но ничего не могу сделать с этим. Делаю злосчастную дорожку, скручиваю купюру и передаю своей замученной принцессе. Затаив дыхание, она принимает купюру и делает долгожданную затяжку. — Теперь будешь принимать реже и меньше, — стараюсь быть серьезным и затягиваюсь сам. — Конечно, сладкий, — она, наконец, начинает меняться в лице, будто и не было этой бессонной ночи. Меня снова охватываю паника, боль и сожаление. Тяжело совладать эмоциями, когда они настолько захлестывают тебя с головой. Сегодня снова не до сна. Голова разрывается от бешеного потока мыслей. Мне необходимо сменить обстановку, чтобы хорошо все обдумать. Мы едем в клуб, потому что дома нет сил находиться. Хочется забыться и отдохнуть. Через два дня Лиса начинает готовиться к осеннему показу, который пройдет уже через пять дней. Становится снова легко с ней везде появляться и держать девушку рядом, ловя на себе вопросительные взгляды. В интернете поползли слухи о наших отношениях, но никаких громких заявлений. Интерес и ажиотаж подогревали совместные снимки с фотосъемки к клипу, но это только подняло спрос на Лису, как на модель, что ее безумно радовало. Девушка сияет от счастья каждый раз, когда проверяет свои социальные сети или получает очередные интересные и большие проекты. Если счастлива она – счастлив и я. Из-за того, что Стэн сейчас заграницей на съемках, они не могут выходить публично. К его приезду постараюсь разобраться с этой проблемой, сейчас просто нужно выдохнуть после двухдневного стресса. И вот, день осеннего показа. Сижу в первых рядах, в ожидании своей принцессы на подиуме. Ладони слегка вспотели, а сердце бьется чаще. Показ начался и спустя время на сцене появляется моя женщина. Непрерывно наблюдаю за ее грациозным дефиле и приоткрываю заинтересованно рот. Как она восхитительна. Лишь глаза выдают легкую усталость и нервозность, в остальном – все абсолютно идеально. Отсидев весь показ, как положено, прохожу в гримерку Лисы, чтобы поздравить с успешным выступлением. Войдя внутрь, застаю не самую приятную картину. Она сидит в углу дивана, обняв колени, и трясется. В глазах отражается животный страх. — Что с тобой? — склоняюсь перед ней на колени, обхватывая лицо руками. — Мне нужно еще, — шепотом проговаривает. — Мы же обговаривали с тобой это, помнишь? — стараюсь привести ее в чувства, но все тщетно. Сажусь на колени перед ней, беря в руки побледневшее лицо. — Хотя бы половинку, — жалобно просит, блестя глазами. — Только половинку. Истерично начинаю шарить по карманам в поисках заветного успокаивающего лекарства для девушки. Достаю таблетку и ломаю напополам, закладывая ей в рот пальцем. Она обхватывает его ртом, начиная посасывать и закатывая глаза, в ожидании волны экстаза. — Не играй со мной, милая, — угрожающе произношу. Девушка поднимает на меня ресницы, не выпуская палец изо рта, и продолжает свои пошлые действия, причмокивая. — Я просто хочу тебя отблагодарить. Ты делаешь мне так хорошо, — она снова закатила глаза, что послужило для меня зеленым светом. Предварительно закрыв дверь на замок хватаю девушку и беру прямо на гримерном столе. Все баночки слетели к чертям. Судорожно закрываю ей рот ладонью, сдерживая стоны удовольствия. Она слишком податливая и раскрепощенная, от чего довольно быстро кончаю и помогаю ей получить желанную разрядку. Потные, довольные и растрепанные, кое как пытаемся собраться, после приятного окончания показа. Было решено сегодня поехать в клуб, чтобы отпраздновать окончание показа. Сняв VIP комнату, Лиса просится в главный зал потанцевать, в чем не могу отказать своему сокровищу. — Буду наблюдать за тобой издалека, танцуй и отдыхай. — Ты лучший, — пищит от восторга, целуя меня в щеку, — а репортеры или папарацци? — Здесь отдыхают самые влиятельные люди Лос-Анджелеса. С этим все строго, — убеждаю девушку, на что она радостно разворачивается и мы вместе выходим из комнаты. Располагаюсь в зоне для отдыха с видом на танцпол, попивая легкий коктейль и наблюдая за девушкой. Она выглядит счастливой и раскрепощенной в своих движениях, точно понимая, что делает. Каждое движение наполнено сильной энергией, которая заряжает меня через весь зал. Внезапно подходит один из моих охранников. — Вам срочный звонок. Это насчет грядущих съемок. На телефоне ваш продюсер. Можно отложить все, что угодно, но только не звонок от этого человека. Напрягаюсь, что же могло случиться так поздно. Подрываюсь с места в поисках тихого места для беседы, забывая обо всем на свете, включая Лису, не оставив никого даже наблюдать за ней. И очень зря.