***
В Орден Охотников за нечистью поступил запрос. Убит неприлично богатый человек, а два его сына пропали без вести. Старший с утра уехал вместе с отцом, а младший исчез как только вернулся со смены. По словам заявителя, произошла «настоящая чертовщина». Дело заинтересовало седьмого кардинала Анну Вайт, и она лично взялась за него. Место преступления — небольшой загородный дом принадлежащий семье Рагнвиндров. Крепус Рагнвиндр мертв. Его тело у входа. Кровь в трупе вязкая темная, зубы заострены, а глаза темные. Убитый был вампиром. На трупе рваные полосы от когтей крупного существа, предположительно демона. Не смертельные для вампира раны, нанесённые в хаотичном порядке, и сломанный пополам меч рядом на полу создавали впечатление того, что убийца игрался с жертвой, прежде чем одним ударом вырвал сердце. Орган брошен рядом. Его не забрали для ритуала и не съели, хотя сердце вампира — ценный ингредиент для сильных зелий и заклинаний. То, что убийца не стал его брать, исключает из подозреваемых целый пласт демонов, ведьм и охотников за нечистью. В соседней с холлом комнате не меньший разгром. Рядом с проломленным столом — первая лужа человеческой крови, от которой каплями идет дорожка до второй, за задней дверью. Будто раненого вынесли из дома и оставили лежать у порога. Если вся кровь принадлежала одному человеку, он, скорее всего, уже мертв. Впрочем, тела рядом нет, как и следов волочения. Позже Анна собирается проследить продолжение этих следов, чтоб найти второй труп. Хотя второго трупа, возможно, и нет. Даже если вся кровь принадлежала одному человеку. Умирающего могли обратить в вампира. Или сам Крепус Рагнвиндр, если у него было время, или тот, кто обратил его. Были убедительные доказательства юности мужчины, и выглядел он на свой возраст. Значит, с момента обращения прошло не более десяти лет. Анна недовольно скривилась. Перед поездкой она успела разузнать о семействе и теперь мысленно возвращалась к одним и тем же неподтвержденным предположениям. Шесть лет назад Крепус усыновил взявшегося из ниоткуда ребенка. Возможно, нечисть, которая и свела мужчину со своим убийцей. Или сама им стала. Естественно, версия была лишь предположением, но обычные люди из ниоткуда не появляются. За столь влиятельной семьей неизбежно тянулся хвост заинтересованных лиц, но никто так и не смог точно выяснить происхождение мальчика, хотя многие подмечали его необычность. За размышлениями женщина вернулась в комнату к телу. Все, что нужно, она уже осмотрела, и оставлять место преступления неизменным вторые сутки смысла больше не было. Она велела подать носилки, сама уложила на них тело, накрыла простыней. Черные глаза, и рот с неестественными клыками она прикрыла еще впервые прикоснувшись к телу, но раны выдавали знающим природу существа. Да и давать людям лишний раз посмотреть на нечисть близко не хотелось. Местные рыцари, звавшие убитого лично, сами прятали глаза. Никто не заметил, как вырванное черное сердце было завернуто в промазанный воском мешочек и отправлено за пазуху. Когда снаряженный экипаж двинулся прочь от злосчастного дома, до этого хранящие молчание рыцари, наконец, выдохнули и заговорили. — Как вы думаете, это демоны? — Спросил один из них опытную охотницу на нечисть. Женщине не хотелось подтверждать догадку. Сверхъестественное было лишь частью большого мира и люди проживали полную жизнь справедливо считая магию сказкой, такой далекой от них. Кардиналу Ордена не хотелось сеять панику, принося в жизнь города знания о неподвластной людскому силе. В этом не было необходимости. — Пока лишь предположение. Но, по моему опыту, часто преступниками становятся простые люди. Настолько злые и жестокие, что подчерк не отличить от демонического, — убедившись в нужной реакции на свои слова, женщина продолжила, — мастер Крепус регулярно спонсировал ваше подразделение, заключал контракты на ремонт дорог и их охрану… Своими действиями он явно мешал тем, кто не гнушается убийствами и разбоем. Я не утверждаю, что за убийством стоят разбойники, но эта версия кажется мне не менее вероятной. Местные уважали убитого и были готовы видеть его героем, пострадавшим за правое дело. Даже обратившись к охотникам за нечистью с перепуга, люди, как правило, сохраняли рациональность мыслей и охотнее принимали не магическое объяснение случившегося кошмара. Анна для себя возможность участия бандитов тоже не исключала. Бывали случаи, когда демоны обосновывались в человеческом мире, собирая вокруг себя желающих творить зло людей, просто забавы ради. Невыгодная для кардинала версия, которую нельзя отрицать. Погоня за случайными бандитами не принесет желаемого, лишь потратит время. — А детей взяли в заложники? — люди продолжали осторожно задавать вопросы. — Похитив детей, они действительно могли выманить Мастера Крепуса подальше от цивилизации. Однако, боюсь, если собираешься убить, заложники ни к чему… — Кардинал сделала печальное лицо. Дав собеседникам время на осознание, она продолжила, — не хочу ни обнадеживать, ни наговаривать, но, раз тел нет, возможно, мальчикам удалось сбежать, и теперь они прячутся в безопасном месте. А возможно, семнадцатилетние дети, знающие больше остальных, сами начали расследование. Или стали причиной убийства. А теперь действительно прячутся. В любом случае, пропавшие были ключом к расследованию, даже без догадки о нечеловеческой природе младшего. Нужно выяснить что с ними случилось.***
Любому вампиру необходим источник питания. Самый распространенный способ найти еду — это похищать людей. Мало кто оставляет тела на виду. Убийства сеют панику среди местных и привлекает охотников на вампиров. А пропадают люди регулярно по всему миру. Теряются в лесах, тонут, становятся жертвами бытовых убийств, о которых никто никуда не заявляет, попадаются в руки грабителей, убийц. Среднестатистическому вампиру нужно пять литров крови в сезон. Четыре человека в год. Для крупных городов и агломераций эта цифра ничего не значит, но в небольшом безопасном Мондштадте, должна отражаться на статистике. Но не отражалась. Вся поднятая за последние десять лет статистика по смертям и пропажам не показывала никаких необъяснимых скачков. Никаких регулярных происшествий раз в три-четыре месяца. Второй по популярности способ добычи крови — покупка ее в медицинских учреждениях. Метод кровопускания уже активно оспаривался передовыми учеными умами, но до сих пор применялся на практике. В городе роль медицинского учреждения исполнял госпиталь при соборе. Именно там Анна проводила вскрытие, поэтому знала куда идти. Вот только документацию монахини вели спустя рукава. Церковь существовала в основном на пожертвования горожан, которым не требовалась письменная отчетность. Проверить этот источник невозможно, но и сбрасывать со счетов нельзя. Придется больше разведывать, говорить с местными, подслушивать разговоры, собирать сплетни за последние десять лет. Сплетни не только об убитом и его семействе, но и обо всех происшествиях в округе. Для оправдания интереса выдвинуть предположение о том, что Рагнвиндр каким-либо образом вышел на местного маньяка. Мол, только маньяк мог так жестоко расправиться с человеком. Тем более, что дети действительно служили в местном рыцарском ордене, и характеризовались как весьма любопытные. Этими расспросами предстояло заняться в ожидании всплеска убийств и пропаж людей. После официального осмотра Анна уже в одиночестве отправилась на место преступления проверить кровавый след. Возле дома и в ближайшей округе пятен не нашлось, даже на направление ничего не указывало. Предстояло прочесать лес, для начала по берегам ручьев. В воде можно промыть раны, напиться, постирать вещи — река не даст заблудиться и выведет из леса. Анна по рассказам местных знала лишь примерное расположение ручьев, что осложняло работу. Спустя шесть часов брожения по лесу с картой местности, компасом и карандашом для заметок, она, наконец, нашла то, что надеялась найти. Развороченная поляна у воды и небольшое пятно человеческой крови в центре. Даже усталость не перекрыла восторг женщины. Все оказалось куда лучше, чем она предполагала. Обратить человека в вампира может либо другой вампир, напоив своей кровью, либо демон магией. После обращения вампир первое время не владеет собой. Он впадает в безумие и бросается на всех подряд, пока не напьется. Чтоб утолить жажду ему нужно человек тридцать. Потом сознание постепенно возвращается, но вспышки неконтролируемой агрессии преследуют новообращённых еще несколько месяцев. Чем сильнее демон, тем меньше следов оставляет его магия, вернее, тем лучше он может их прятать. На поляне следов нет никаких. Прошло три дня, но слабая магия за это время не успела бы исчезнуть полностью. По отсутствию кровавого следа можно предположить, что тело было либо завернуто во что то, либо перемещено мгновенно на огромное расстояние, что так же говорит о силе обратившего. Но, самое главное, отсутствие брызг человеческой и получеловеческой крови, говорило о быстром и относительно безболезненном превращении, которое мог провести лишь высший демон. Лучший исход из возможных. Анна, еще раз сверившись с картой и компасом, сделала пометку.***
Дилюк приходил в сознание рывками. Сквозь пустоту он видел себя, пьющего кровь людей, а потом снова проваливался в беспамятство. Это было отвратительно. Постепенно ему удавалось все дольше и дольше оставаться в сознании после кормежки. Он уже мог различать где находится, кто был рядом с ним. И это оказалось еще хуже. Он видел как Кайя, его милый Кайя, приносил ему людей для еды, а после уничтожал тела в синем пламени. Кайя управлял им. Подавлял неконтролируемую агрессию, заставлял есть, когда Дилюк отказывался от пищи. Кайя оказался демоном, как отец и говорил. Кровожадным манипулятором, лжецом. Дилюк злился, был в ярости, пытался не позволить кормить себя человеческой кровью. Пытался уйти, сбежать из этого незнакомого подвала от существа, оказавшегося незнакомцем. Кайя выглядел виноватым, нервным, пытался лишний раз не беспокоить избегающего его брата, но все равно невольно окликал, подходил, пытался дотронуться. Розалина, ведьма, приютившая детей, казалось, насмехалась над обоими, но скорее помогала, чем мешала. Иногда в ее глазах даже проглядывало сочувствие и какая-то живая тоска. Однажды, во время посещения ее даже потянуло на разговор. Она сказала, что тоже потеряла все в один момент и позволила своему горю спалить себя. Ради мести всему живому продала душу дьяволице. Она сказала, что Дилюк должен радоваться, что его мужик хотя бы жив. Дилюк же сказал чтоб она заткнулась и проваливала. Сожжённая до кости рука надолго отправила в бессознательное состояние, но к моменту пробуждения успела полностью зажить. Новые дыры и бурые пятна на одежде. Кайя рядом выглядел еще более нервным и изнеможённым, и Дилюк почувствовал укол злорадства за то, что смог так его извести. Однако, стоило вспомнить, за счет чего был излечен, все чувства сменились стойким отвращением к себе. Хотелось умереть. Умереть там, с отцом, чтобы не стать убийцей. Нет, лучше умереть до того, как отец рассказал ему правду. Чтоб его мир не сломался на части.***
С возрастом отношения между приемными братьями стали крайне неопределенными. Их явно тянуло друг к другу, но мальчики боялись даже осознать до конца свои чувства, не то что сказать другому о них. Отец не менее явно был против. Напрямую он этого не обозначал, но в доме постоянно велись разговоры о будущей женитьбе обоих сыновей на прекрасных девушках. Он даже присмотрел старшему невесту, прелестную красавицу младше на два года. Единственное, что останавливало от официальной помолвки — это возраст самой невесты. Ее родители были твердо убеждены дождаться хотя бы шестнадцатилетия дочери. Страшась этой даты, он наконец решился на разговор с отцом. Собственное недавнее совершеннолетие придавало сил, однако их оказалось недостаточно. Отец был в ярости, наотрез отказался принимать их возможный союз. Сказал, что Дилюк даже о нем ничего не знает, что Кайя хитрый демон, магией заставляющий любить его. Дилюк тоже вспылил и впервые в жизни поругался с отцом. А на следующий день Крепус взял его с собой на переговоры с новым партнером, чтоб показать истинную суть демонов. Но Дотторе переговоры показались скучными.***
За неделю в Мондштадте Анна собрала достаточно много информации и, временами противоречащих друг другу, слухов. Старший сын Рагнвиндра был талантливым прилежным мальчиком, с успехом окончившим рыцарское училище. Младший же, приёмный, особо не выделялся, имел средние оценки, со сверстниками контактировал мало. Все время прятался за спину брата и только дома и с ним наедине становился веселым сорванцом. Некоторые же характеризовали парня как хитрого и холодного садиста. Женщина верила характеристике, так как именно эти опрашиваемые пытались первое время издеваться над странным новеньким. В налоговых документах, отправляемых ежемесячно винокурней, одна запись три года назад была сделана другим почерком. На месте дворецкий подтвердил, что подделки нет, хозяин в это время уезжал в запланированную командировку и просил своего заместителя отправить отчетность. Эта дата примерно совпадала со временем, когда один местный житель видел в южной бухте большой корабль. Его подняли на смех, ведь слишком мелкая и скалистая бухта, подходила лишь для рыбацких лодок. Большого корабля там быть не могло. Еще более интересной находкой за этот период оказался журнал успеваемости Кайи. Он отвратительно окончил семестр и был наказан на все каникулы. По словам служанок, практически все время отъезда отца он добросовестно корпел над учебниками в своей комнате, а потом показал блестящие результаты в следующем семестре. Привыкший к постоянной компании брата, Дилюк весь месяц маялся от безделья. Ходить к Кайе строго запрещалось, а к другим он совсем не хотел. Ориентировочно, Крепус был обращён Кайей именно тогда и по своему желанию. Командировка совпадала со временем, необходимым для возвращения в полностью вменяемое состояние, команда несчастного корабля стала первой жертвой. Прочесывать бухту в подтверждение слов свидетеля бессмысленно, демоны могут уничтожать вещи бесследно. Государственный флот не сообщал о потери кораблей за то время, но море кишело торговыми и пиратскими судами, отследить таинственную пропажу которых невозможно. По подозреваемым демонам подвижек не было. В округе отсутствовали какие-либо следы магии. Из сильных к Мондштадту ближе всего проживал Дотторе. Крайне эксцентричный исследователь с прямым финансированием от одной из Королев Ада Ее Величества Царицы. За всю жизнь Дотторе не был замечен за экономическими интригами, никогда не пытался расширить территорию, и, казалось, не интересовался ничем, кроме своей науки. Сложно представить, что ему могло потребоваться от богатейшего винного магната, обитающего за три сотни километров. Из сильной нечести в Мондштадте числилась только Тлеющая Алая Ведьма Синьора. Вернее, она жила городе, когда была человеком. Бывшее «будущее светило медицины» обучалась за границей, когда землетрясение убило десятки мондштадтцев, включая ее жениха. Когда она добралась домой, лечить было уже некого, выученные непосильным трудом навыки оказались бессмысленными, поэтому она навсегда отложила скальпель в угоду магии, в попытке воскресить свою любовь или, хотя бы, найти виновных. Но последние сто лет не поступало никаких свидетельств о ее существовании. Либо умерла, либо прячется. В список подозреваемых она не входила в любом случае, но могла знать обстановку. Примерно через неделю произошло то, чего Анна так ждала. Появились слухи о пропаже людей. Пропадали разбойники, в основном работающие поодиночке. Это не самая дружелюбная каста, поэтому пропажи заметили только когда на связь не вышло уже с дюжину человек. Прямое подтверждение обращения Рагнвиндра, и его нахождения неподалеку. Заклинание поиска вампира достаточно ресурсозатратное, слишком расточительно тратить ингредиенты зря. Ведьмами и ведьмаками назывались люди, заключившие сделку с демоном. В обмен на служение они могли использовать их силу для колдовства. Чем сильнее демон, тем больше сил он мог дать. Остальным же для заклинаний, помимо обычных ингредиентов, требовался проводник. Магическое животное, чью силу они использовали. Животное при этом умирало. Анна предпочитала использовать бабочек со звучным названием «Туманный цветок» и лично их разводила для этих целей. О ценности знала не понаслышке. Необходимо круглый год поддерживать в бабочкариуме температуру около нуля градусов и высокую влажность. Между кладками одной особи проходит не менее пяти лет, а из яиц обычно вылупляется не более четырех гусениц. Гусеница живет два года, все это время активно поглощая в пищу особый мох и папоротники. В коконе бабочка сидит два с половиной года, затем вылупляется, за шесть месяцев производит кладку, отдавая все свои силы, и умирает. Именно на стадии куколки животных удобнее всего брать с собой в поездки. Во влажной тряпочке, в жестяном портсигаре помещалось шесть коконов. Охотница была готова распрощаться с одним из своих питомцев для поиска новоявленного вампира. В отличие от брата и отца, Дилюк Рагнвиндр не был щепетильным параноиком. Его постельное белье так же менялось раз в три дня, как и во всем доме, а зубная щетка обдавалась кипятком после каждого использования, но в комнате нашлась расческа с волосами, между тумбой и шкафом завалялись носки, а на книжной полке, за пестрым рядом, нашелся личный дневник. Впрочем, в дневнике не было никаких секретов, а если и было что то откровенное, то в самых расплывчатых формулировках. Подросток явно предполагал, что его личные записи могут прочитать, но нуждался хоть в какой-то сепарации мыслей. Он описывал как проходят его дни, жаловался на скучные уроки, радовался новым книжкам, но везде, в каждой записи он косвенно или нет говорил о Кайе. Анна и так по расспросам знала, что мальчики были близки, но сейчас, читая дневник, она все больше приходила к выводу о скрытых романтических чувствах к друг другу. На самом деле, природа их отношений не имела никакого значения для дела, но то, как активно их отец сватал сыновей со всеми девушками в городе, и как часто пытался развести по разным занятиям, наталкивало на мысль о скрытом в этой семье конфликте. Заклинание поиска привело к одиноко стоящему поместью. Оно было искусно защищено чарами, заставляющими не обращать на него внимания. Человек видел здание, но оно казалось ему не интересным, а только отворачиваясь, сразу про него забывал. Анна и сама попадалась в эту ловушку пару раз, проходя неподалеку, но теперь, с привязкой к находящемуся внутри объекту, могла преодолеть эту защиту. Впрочем, входить сразу она не собиралась. Дни наблюдения, выявили, что слуги — мелкая нечисть, хозяйку боялись и передвигались только по отведенным для прислуги маршрутам в строго определенное время. Каждый вечер они все стягивались в западное крыло. Таскали воду, растапливали печи. Разведка, на которую была потрачена еще одна куколка, показала, что в это время ведьма сама уходила в ту область. Вампир все время находился в подвале, а высший демон перемещался в хаотичном порядке, постоянно проверяя подвал. Периодически он пропадал примерно на полчаса, возвращаясь с жертвой. Значит, именно столько времени было у Анны чтоб выкрасть Дилюка. Похищение неожиданно превратилось в операцию по спасению. — Вы пришли убить меня? — спросил свежеобращенный вампир. — Нет, для тебя ещё не поздно, — на автомате ответила охотница на нечисть, — ты можешь искупить свои грехи работая на благо людей. Мы о тебе позаботимся. Новые вампиры нередко мучались совестью. До сих пор ассоциируя себя с людьми, не могли спокойно убивать себе подобных. Орден охотников действительно принимал их на службу под надзором, поэтому Анна знала верный подход. Вампир пошёл за ней добровольно. В конце концов, проводить ритуал на своей территории удобнее. В заброшенной часовне, в четырех километрах от особняка, женщина велела остановиться по центру зала, а затем достала сердце. Не человеческое, чёрное. Дилюк не знал, что происходит, но подсознательно понимал — что-то страшное. Мир резко уменьшился, клетка схлопнулась. Он чувствовал, что, как ни колоти, нет выхода. Но выбираться и не хотел. В своем отчаянии он желал исчезнуть и ничего не чувствовать. Анна спрятала запечатанное сердце под полом и сама направилась либо на казнь, либо к перерождению. Буря уже началась, значит пропажу заметили. Тьма застилала собой, казалось, все вокруг: деревья, небо, дорогу. Все живое попряталось, страшась неизвестно чего. Но женщина чувствовала, что тьма сама была в ужасе. Тьма искала, но не могла найти. Ее даже не сразу заметили. Она зашла на негнущихся ногах, в благоговейном ужасе, желая подчинить себе этот страх. — Вампир у меня, — она обратила на себя все внимание в зале, — я хочу силу. Но демону было плевать на ее условия. Все защитные заклинания разлетелись одним махом, рука впилась в горло, и Анна все рассказала. Против своей воли, не открывая рта. Она просто почувствовала, как существо влезло в ее голову и взяло там все, что хотело знать. А затем оно исчезло. И женщина осталась лежать посреди зала полностью опустошенная, с открытым сознанием. — Это было очень самонадеянно и глупо, — подала голос хозяйка особняка. Анна заочно идентифицировала ее как Тлеющую Алую Ведьму, и теперь вблизи поняла, что не ошиблась, — однако ты повеселила меня тем, что вывела из себя мальчишку. Говори, зачем пришла. — Среди нечисти ходят слухи, что Создатель взращивает нас как мышей на съедение… Одна из Семи Владык Ада собирает армию против него, — побежденная постепенно приходила в себя. Она полностью сохранила сознание, но не могла контролировать мысли, поэтому послушно отвечала на вопросы, хотя и следовало бежать, — я хотела присоединиться к армии поэтому искала сильного демона который бы меня представил. Ведьму ответ не впечатлил, — Значит, хочешь спасти мир? — Она разочарованно закатила глаза, чем рассмешила Анну. — Что? Нет, мне плевать что произойдет с миром. Я лишь хочу знать, как он устроен. В чем замысел Творца? Что есть магия, и как она работает и почему? — Вспомнив объект своей страсти, женщина уже не могла успокоиться, — так много знаний, куда человеку путь заказан! Благосклонность к Синьоре уже не вернулась. Теперь женщина просто ждала возвращения «мальчишки», чтобы тот ее убил, — почему тогда не пошла к Дотторе? — голосе засквозило презрение, — вы бы спелись. — Я приходила, но он сказал, что подопытные нужнее, чем коллеги, и попытался убить меня.***
За ужасающими секундами, пока Кайя искал тайник и снимал заклятие, последовали еще более ужасающие минуты, когда его драгоценный друг, его любовь, тихо плакал там же на полу. Он видел эту печаль и в воспоминаниях похитительницы, видел и еще там в подвале, но теперь, когда защитная пелена ярости спала, не осталось ничего кроме нее. Вся прошлая, полная счастья, жизнь была растоптана. Отец — символ силы и стабильности, мертв. Кайя, лучший друг, возлюбленный оказался страшным демоном. А сам он, вместо благородного защитника людей, которым всегда хотел быть, превратился в безумного убийцу. Кайя бездействовал. Просто сидел рядом. Нечем было оправдываться, нечего говорить. Он с самого начала знал, что ему не место в мире людей, что нельзя привязываться, пускать в свое сердце. Мать спрятала его тут лишь на время, он должен будет вернуться, возглавить войско и нести свою миссию. Он и так сплоховал, поддавшись на уговоры человека, ставшего ему отцом. Дал ему силу. Крепус уверял, что хочет лишь защитить своих людей, свою землю. Спрашивал, не ожидая услышать «нет», верит ли приемный сын в его благородство и искренность. А он верил, но понимал, чего стоит человеческой душе добровольное обращение в нечисть. И был прав. Едва разобравшись в своем положении, Крепус начал расширять империю. Вопросом времени было, как скоро он сделает своим врагом того, кого не сможет победить. Кайя знал, что убил своего отца. А обращая Дилюка, там, на поляне, куда они вместе сбегали отдохнуть от постоянного надзора, знал, что убивает его душу. Но просто не мог отпустить. Он до сих пор не собирался отпускать навсегда. — Дилюк, — обращение разрезало тишину. Кайя попытался дотронуться до плеча, но тот резко откинул руку. Растерянность снова уступила место ярости, но не ушла до конца. — Нет. Мне нужно подумать, — подросток сильнее укутался в свой плащ, не желая подпускать к себе. Для Кайи же вернувшаяся непокорность была хорошим знаком. — Ты можешь укрыться в загородном доме на Драконьем Хребте, — он улыбался впервые с момента убийства, — там будет все необходимое.***
Драконий Хребет — печально известная область недалеко от Мондштадта. Аномально холодная погода и скалистая местность сделали ее почти неприступной для тех, кто дорожит здоровьем. Ни местные, ни соседские официальные власти не держали там регулярной армии, предпочитая разбираться со спускающимися с гор бандитами и редкой нечестью на своей территории. На склонах создавались целые поселения беглецов, которые так же быстро разорялись другими беглецами от закона и морали. Для честного человека, вынужденного волей судьбы оказаться там, горы были адом. Но для монстра, вопреки своей природе жаждущего справедливости, стали накрытым богатым столом. Кайя знал всех и каждого. Кто что из себя представляет, как оказался на хребте и почему. Видел что они делают, что собираются делать. Не позволяя узнать себя лично, он постепенно все больше и больше проникал в местную инфраструктуру. Каждые три месяца он похищал жертву для приемного отца. Крепус и сам любил охотиться, но каждый раз поездка бы занимала слишком много времени, чтобы пройти незамеченной, поэтому большую часть года он позволял демону самому приносить ему еду в подвал. Но раз в год они ездили всей семьей на зимнюю охоту. Точные сроки и место держались в тайне от общественности, ради безопасности и уединения хозяев. Молва ходила, но мало кто подозревал, что аристократы действительно отправлялись в край бандитов. Рагнвиндрам принадлежала небольшая неприметная землянка на окраине Драконьего Хребта. Дилюк всегда не любил эти поездки. Охотиться с отцом было почетно, ему нравилось слушать похвалы за каждую подстреленную белку или зайца. Но здесь, среди вечной метели, сама природа, кажется, была против него. Отец становился эмоциональней. Кровожадней. Часто оставлял детей одних, уходя в глубь леса на разведку. Кайя же, чувствуя настроение, наоборот, становился ближе. Не отходил от него ни на шаг, не отпускал руку, а в домике, холодными вечерами, не стесняясь отсутствующего отца обнимал, чтобы согреться. Это было прекрасно. Но даже столь желанная ласка не могла перекрыть ужас, сочащийся кусающим холодом из самой земли. Юный Дилюк не понимал, к чему и зачем отец его готовит, взрослый лишь ухмылялся своей былой наивности. Земля больше не пугала. Теперь пугал он сам. В кладовке землянки, под замком, не было ни запасов консерв, ни одеял, ни лекарств, ничего, что помогло бы выжить человеку в зиму. Даже ружья там не было. Была подробнейшая карта местности с примечаниями, был подробнейший список бандитов в округе с примечаниями, был подробнейший план кого и когда стоит ликвидировать для большей эффективности, с примечаниями. Дилюк вспомнил как видел подобный план забоя во время посещения животноводческой фермы. Его стошнило. Первое время он не ел. Кризис уже прошел под нежеланным присмотром. Теперь ему требовалось не так много крови для пропитания, но и эта жажда сначала вызывала стойкое омерзение. Поэтому он наблюдал. Сверял красивые записи в тетрадях с собственными мыслями, невольно соглашался. Он всегда легко соглашался с Кайей (почерк узнал без сомнений), даже когда пытался злиться на него. Он впервые убил, когда жажда, смешавшаяся с омерзением к отвратительнейшему человеческому отродью, оказалась сильнее принципов. Добытая собственными руками кровь на вкус была как путевка в ад. Он выпил все до последней капли, насытившись еще в середине трапезы.***
Анна была настоящей счастливицей. Ей сохранили жизнь. Демон вернулся, когда она почти пришла в себя, и был намного спокойнее. Он расспросил ее подробно, снова заставил открыть разум, а затем, сделав выводы, предложил контракт. Он дарует ей часть силы сейчас, а затем, когда Дилюк Рагнвиндр, которому женщина теперь должна будет беспрекословно подчиняться, попросит за нее, она станет полноценной ведьмой. Сложность оказалась в самом Дилюке Рагнвиндре. Растерянный новоявленный вампир оказался поистине характерным мальчишкой. Первые года три он упорно игнорировал ее, сбегая лишь завидев на горизонте. Женщина не знала, вызвана ли неприязнь к ее персоне тем, что мальчик понял, чье сердце она использовала во время запечатывания, но решила на всякий случай не упоминать отца в будущих разговорах. Ведомая контрактом, она не оставляла попыток связаться с ним. Поняла, что тот убивает не бездумно, а лишь наиболее влиятельных разбойников. Расписала план по установлению военного порядка на Драконьем Хребте, спрятала возле домика, но больше не пыталась подойти лично. Вампир сам вышел на нее. Уже не мальчишка, молодой мужчина. Анна невольно восхитилась переменам. Он принял ее план, дополнил. Средства ордена охотников на нечисть позволяли, при должной стратегии, надолго установить контроль над горой, лишить негодяев комфортного места обитания. Рагнвиндр по-прежнему ощутимо недолюбливал кардинала, но теперь был согласен работать вместе.***
Подростки вернулись в город примерно через месяц после громкого убийства. Дилюк лишь собрал вещи, мельком попрощался с работниками и опять уехал. Теперь говорил только Кайя. Он подтвердил версию о бандитах, рассказал, что они вынуждены были скрываться, чтобы переловить всех и даже вышли на глав организации. Поэтому было решено, что Дилюк дальше пойдет по следу, а Кайя останется приглядывать за поместьем. Поверили далеко не все и не сразу. Подозрительный ребенок, прибившийся к богачам, стал подозрительным взрослым, обманом завладевшим наследством. Кайя же демонстративно этим наследством не пользовался, живя на скромное жалование рыцаря. По началу обвинения отрицали только работники винокурни, знавшие мальчика близко и некоторые коллеги по ордену. Ребенком он намеренно мало с кем дружил. Осознавая силу влияния привязанности к обретенной семье на его душу, демон не желал плодить контакты. Теперь, потеряв эту связь, он отчаянно нуждался в том, чтобы выстроить новую. С городом, так горячо любимым отцом и названным братом. Талантливый от природы демон легко восстановил пробел в социальных навыках, постепенно завоевал доверие горожан и товарищей по оружию. Прекрасные аналитические и боевые способности обеспечили быстрое движение по карьерной лестнице. Появились союзники, чье виденье развития ордена казалось ему правильным. Появились противники, которых интересно было побеждать. А еще Кайе чертовски нравилось управлять людьми. Желательно неявно. Его увлекало составление планов, которым другие следовали, сами того не осознавая, подтверждая мастерство сценариста. Ему нравилась эта новая часть себя, как нравились люди. Раньше в мире мальчишки существовал лишь Дилюк, с которым они всегда были на равных. Дилюк насквозь видел все манипуляции, а Кайя, словно в отместку, читал его желания, настроения. Любое соперничество между ними превращалось в игру. Теперь Дилюк был далеко. Физически в порядке, но морально совершенно разбит. Магией Кайя незримо присматривал за ним. Видел, как переживая кризис за кризисом, тот грубел, перестраивая себя, взрослея. Каждый раз было горько, но демон лучше человека понимал расстановку сил в мире. Хрупкое равновесие, натянутый канат. Скорбя по каждой частичке старого Дилюка, он ждал нового, более приспособленного, более равнодушного, эгоистичного. Который выживет в этом жестоком мире.***
Дилюк вернулся именно таким, каким ожидалось, но все равно вызвал ступор у Кайи. Одно дело рассуждать, подглядывать через магический камень, читать отчеты Анны, другое — видеть своими глазами. Теперь мужчина контролировал свои эмоции достаточно хорошо, чтобы не позволить старому другу понять, насколько тот сам изменился в его глазах. Примирение вышло долгим, растянутым на года. Нужно было привыкнуть к новым характерам друг друга, новому положению бывших братьев по оружию, к новым взаимоотношениям между ними. На самом деле, капнув глубже и сняв маски, они обнаружили себя все теми же. Пылкий мальчишка, жаждущий справедливости, и заинтересованный наблюдатель, очарованный светом. Так же бесконечно влюблены в друг друга, дорожат этой любовью. И первый поцелуй, запоздавший почти на жизнь, оказался самым сладким, самым желанным новогодним подарком для обоих. Кормежка превратилась из унизительного травмирующего испытания в ритуал близости. Романтическая поездка на Драконий Хребет. Вернее полет. Кайя мог перемещаться мгновенно и с большим весом на руках, но в такие дни явно растягивал удовольствие, летя со скоростью птицы. Магия скрывала возможные взгляды с земли, а им самим открывались чудесные пейзажи. Впрочем, Дилюк мало смотрел на землю, вдоволь наслаждаясь разглядыванием мужчины, который нес его на руках.