Яд

      С тех пор, как Азирафаэль окончательно и бесповоротно стал персоной нон грата на Небесах, а власти Ада зареклись иметь дело с демоном Кроули, прошло пять месяцев. В первые недели они разумеется вполне заслуженно отмечали столь долгожданное обретение свободы. Однако всё это удовольствие порядком затянулось, и уже через пару месяцев ангел начал подозревать, что, если срочно не остановить это алкогольное безумие, то они оба скоро уйдут как минимум в десятилетний запой. Вскоре Азирафаэль выпроводил весьма недовольного Кроули за дверь своей книжной лавки со словами: «Найди наконец себе работу». Затем он принялся устранять последствия их безудержных празднований.       И чем ангел думал, когда, ещё будучи относительно трезвым, разрешил другу оставаться у него столько, сколько тому захочется? Конечно, привести всё в порядок можно было гораздо быстрее, пусти он в ход ангельское чудо. Но Азирафаэль благоразумно решил не рисковать. Он еще не до конца смирился со своим статусом ангела-отступника. Или правильнее будет сказать, вероломного предателя? Во всяком случае, ему предстояло всего лишь расставить по местам мебель, вернуть все книги и фолианты на полки, починить деревянный стол, оконную раму, лестницу и перила, повесить обратно огромную люстру из муранского стекла…       Азирафаэль второй раз в жизни выругался матом. Вот и выпивай после такого в компании демона! Тем более такого демона, как Кроули. Подумать только, его демонических способностей хватило на то, чтобы сразу до мельчайших деталей восстановить разбитое им вдребезги невероятно хрупкое произведение искусства венецианских мастеров XIX века. Но чтобы отправить его на прежнее место — «Нет, ангел, я устал, давай потом». Впоследствии хозяину магазинчика с грустью пришлось признать, что без ангельского чуда здесь всё-таки не обойтись. ***       Жаркое лето как-то слишком резко сменилось промозглой осенью, ежедневными густыми туманами и холодными ветрами, проникающими даже под самые тёплые свитера. Но Азирафаэль будто не замечал ни угрюмой погоды, ни депрессивной серости, накрывшей Лондон. Ведь именно за это он и любил этот город. Только в эту дождливую пору он становился по-настоящему приятным глазу. Неповторимый мрачный шарм: запах сырого асфальта и опавшей листвы, лаконичность приглушенных оттенков даже в дневное время суток, а в ночное — загадочные отражения уличных фонарей, витрин магазинов и автомобильных фар на мокрой дороге. Любовь ангела ко всему этому была непостижима, как и его тесная дружба с демоном.       Не за горами конец октября, а значит, Азирафаэль пребывал в предвкушении самого любимого человеческого праздника Кроули — Хэллоуина. Казалось, это довольно странное торжество было специально создано для него. Ну или же именно он его и придумал, ангел бы не удивился. Поразительно, но именно в этот день (вернее, ночь) его друг превращался из уважающего себя демона, который просуществовал на Земле не одну тысячу лет, в беспечного ребёнка, которому только дай побегать по улицам в страшном костюме какого-нибудь персонажа из хоррор-фильма и поиграть на нервах прохожих.       «В принципе, в поведении Кроули ничего особо не меняется» — хихикая про себя, размышлял ангел.       И вправду, его демона нельзя было всерьёз назвать злым и жестоким порождением тьмы. Даже на коварного и подлого злодея он не особо тянул. Азирафаэль в пылу спора ещё и не такие прозвища ему придумывал. Его литературного ума и богатого словарного запаса хватило бы на отдельную огромную библиотеку, но ведь это не означает, что Кроули именно таким и являлся на самом деле. Всё, что он когда либо совершал во служение Аду — ничто иное, как мелкие козни. Зато врал и изворачивался он отменно, что вряд ли может считаться серьёзным преступлением. К тому же, обманывал он исключительно начальство. Что тут сказать, змеиная натура берёт своё. Он всегда был беспечным и возмутительно наглым, исполнял задания особо не напрягаясь, используя лишь свою хитрость, ловкость и незаурядное воображение, за что возымел немало врагов среди своих так называемых «коллег». Те на дух не переваривали его бахвальства, но были вынуждены терпеть и ждать, когда же фортуна отвернётся от своего любимчика.       Азирафаэль уже знал, что будет, если он опять позволит Кроули устроить в его книжной лавке праздничную попойку, и поэтому заблаговременно строго-настрого запретил демону даже приближаться к ней в день Хэллоуина. Ангел даже не стал заморачиваться насчёт тематических украшений и ярких декораций — он никогда не питал восторга от вышеупомянутого праздника. И вообще не считал это всеобщее помешательство праздником.       «Так сложилось, что ангелы не особо любят нечисть» — однажды сказал он Кроули в своё оправдание, и демон, конечно же, не упустил возможность пошутить в ответ об их многотысячелетней дружбе.       Так или иначе, Кроули сжалился над эстетическими чувствами ангела (и многострадальным книжным магазинчиком), и в итоге они договорились отпраздновать Хэллоуин в его лондонской квартире. Они далеко не всегда отмечали этот день вместе, но если такое случалось, наряжался исключительно демон. Никакие уговоры, уловки, заманчивые предложения или даже шантаж не могли заставить чопорного ангела нацепить на себя хоть что-нибудь соответствующее настроению праздника.       Но отчего-то в этот раз Азирафаэль решил изменить своим принципам и тоже немного покрасоваться перед жителями Лондона. И, конечно же, лучшим другом. Однако даже здесь он не отличился особой изобретательностью — просто позволил себе в кои-то веки расправить огромные белоснежные крылья и, наполнив пластмасовую вазочку в форме тыквы разнообразными сладостями, пешком отправился в гости. Прохожие вокруг восхищались необычно реалистичным элементом его так называемого «костюма», а Азирафаэль как ни в чём ни бывало с загадочной улыбкой дефилировал по Сохо, в глубине души испытывая неподдельный кайф. Ох, если бы только люди были способны понять, насколько сложно на протяжении нескольких веков скрывать и сдерживать то, что по сути является естественной частью твоей анатомии, то несомненно посочувствовали бы ангелу.       А ещё одной неотъемлемой частью ангельской природы была врождённая способность остро ощущать присутствие злых сил в непосредственной близости или на далёком расстоянии. В данном случае, Азирафаэль внезапно уловил слишком яркие эманации зла, которые как будто шли за ним след в след, стоило ему только свернуть на улицу, от которой до дома Кроули было рукой подать. Он отчётливо чувствовал отвратительные ядовитые миазмы, присущие почти каждому обитателю Преисподней.       Почти!       От Кроули никогда подобного не исходило даже когда он прибывал в жгучей ярости.       Ангел поморщился и, преодолев перекрёсток, резко замедлил шаг. Огляделся, нечеловеческим взором оценивая полностью всё, что его окружало. Чтобы это ни было, оно очень хорошо пряталось — Азирафаэлю так и не удалось засечь источник. Возможно, всё-таки энергетика не самого светлого на Земле праздника внезапно дала такой побочный эффект, кто знает…       К тому же он заметил, что, как только его угораздило впасть в немилость Рая, духовных сил, позволяющих дать достойный отпор любым силам тьмы, в нём значительно поубавилось. Не говоря уже о Высшей защите. В целом ангелы черпают своё могущество из основной Обители, которая находится неиносказательно на длани самого Бога. И Азирафаэль, к своему стыду, только недавно начал задумываться о том, как же он будет существовать, если окончательно лишится своего святилища и покровительства светлых сил. Он ощущал себя бездомным. А если Всевышняя окончально отвернётся от своего творения? Даже страшно подумать!       Ангел моргнул, избавляясь от навязчивых мыслей. Во всяком случае он убедился, что за ним никто не следит. Ну или ему просто очень сильно хотелось в это верить. По крайней мере, фактических подтверждений этому он не увидел. Плохое предчувствие утихло так же быстро, как и возникло, оставляя лишь маленький осадок, который ощущался на уровне обоняния слабым кислым запахом болотной тины с едва уловимыми гнилыми нотками. Единственной проблемой в сложившейся ситуации было только то, что аппетит Азирафаэля явно был испорчен. И это срочно следовало исправить. *** — Вот согласись, ангел, только люди могли назвать этот праздник Днём всех святых, при этом сделав его главной традицией образы всевозможной нечисти и символику смерти. Я уже молчу о прочих жалких страшилках! Это всё определённо не является атрибутикой ни одного святого, а нам с тобой их приходилось знать немало! Ну… вернее тебе знать, а мне — искушать. Или же просто американцам в своё время никто не объяснил определение слова «святой»? — на последнем слове Кроули пьяно икнул и неловким движением отставил в сторону пустой бокал.       Примечательно, что демон уже был отнюдь не трезв, когда Азирафаэль переступил порог его квартиры. А сейчас он и вовсе находился где-то на грани между танцами нагишом на столе и глубоким сном под этим же столом.       Ангел закатил глаза, но терпеливо промолчал. Складывалось впечатление, что с тех пор, как он выгнал Кроули из своего магазинчика, тот и не думал просыхать. В квартире творился форменный бардак, в который вносили яркие краски разнообразные хэллоуинские украшения. В первые минуты все эти декорации почти заставили не особо искушённого в этих делах ангела уронить челюсть.       Вокруг царила мрачная и даже жутковатая атмосфера в лучших традициях логова кровожадного графа Дракулы. По крайней мере, Кроули, одежда на котором тоже смахивала на костюм вампира, был убеждён, что именно таким люди себе его и представляют. Во всех комнатах отсутствовал какой-либо свет, кроме того, что создавало бесчисленное количество свечей из чёрной вощины. Они располагались где только возможно, и лишь чудом не плавились от огня. Над высокими потолками сами по себе зависли в воздухе разных размеров и цветов тыквы с вырезанными на них страшными рожицами, а компанию им составляли (и тут ангел пожалел что вообще сюда припёрся) человеческие скелеты в натуральную величину. И какой чёрт тянул Азирафаэля за язык, когда он позже решил уточнить, настоящие ли они? Кроули на его вопрос с абсолютно невозмутимым видом ответил утвердительным кивком, а затем одарил самой коварной улыбкой, на которую только был способен.       После того, как бледность немного сошла с лица его гостя, демон решил продолжить шоу-программу и повёл его в свой кабинет, где на его любимом кресле-троне восседал ещё один скелет. От тех висевших под потолком его отличало лишь то, что на нём красовались солнцезащитные очки и трусы с принтом в виде хамелеона. После этого Кроули представил его как своего покойного недруга и принялся таскать с собой по всей квартире, почему-то называя Лигуром.       Азирафаэль тем временем всерьёз размышлял, возможно ли закодировать демона или это срабатывает исключительно с людьми.       Невзирая на все странности и причуды Кроули, спустя шесть бутылок вина они оба совершенно потеряли чувство времени. Азирафаэль опомнился только когда его друг принялся готовить коктейль из текилы и абсента и чуть не поджег кухню. Ангел собирал с пола осколки разбитых бокалов, как внезапно его снова накрыло то самое плохое предчувствие, которое он испытывал по дороге сюда. Когда до него наконец дошло, что стоило бы поделиться своими ощущениями с демоном, раздался звонок в дверь.       Разве Кроули ждал ещё гостей? — Дорогой, убери сам. Я открою, — сказал Азирафаэль и вышел в корридор.       Хозяин квартиры, похоже, не слышал ни звонка, ни слов ангела. Всем его вниманием сейчас завладело какое-то рыбное блюдо, которое под чутким демоническим контролем тоже с минуты на минуту грозило превратиться в угольки.       Неловко покачиваясь от выпитого алкоголя, Азирафаэль проковылял к входной двери и заглянул в глазок. На лестничной площадке, как ни странно, никого не было. Ангелу весьма кстати вспомнились некоторые эпизоды из фильмов ужасов. Согласно закону этого жанра, самые страшные события начинаются именно тогда, когда какой-нибудь недоброжелатель настойчиво трезвонит в дверь, а доверчивые люди, не подозревая о чьих-то злых намерениях, просто открывают ему.       Взвесив все за и против, Азирафаэль пришёл к выводу, что ангелу вообще-то не пристало испытывать страх. Особенно перед такими мелочами.       С третьей попытки отыскав замок под витиеватой дверной ручкой в виде кобры, он распахнул дверь настежь. Как и ожидалось за ней никого не оказалось, но от этого факта становилось ещё более не по себе. Однако, стоило ангелу всего лишь опустить голову вниз, его негодование только усилилось. У ног Азирафаэля стояла самая обыкновенная на вид, небольшая подарочная коробка. Она была аккуратно перевязана пёстрой лентой, на которой переливалась серебристая надпись. Присмотревшись, он разобрал: «Для Энтони Дж. Кроули». От коробки почему-то исходил уже знакомый противный болотный запах.       «Странно, сегодня же Хэллоуин, а не Рождество, к примеру. Подарки в подобных упаковках явно не соответствуют антуражу нынешнего праздника».       Мысли ангела путались, и поэтому он просто отнёс находку в квартиру, планируя вручить её непосредственно в руки тому, чьё имя было указано на ленте. А там пусть демон сам разбирается, что это и от кого.       Азирафаэль в силу своей интеллигентности не привык совать нос в чужие дела. Но у подарочка, как оказалось, были совершенно другие планы. Довольно увесистая коробка внезапно начала подрагивать, и сразу стало понятно, что внутри неё находится что-то весьма одушевлённое. Ангел от неожиданности ахнул и рефлекторно отшвырнул её от себя. Приземлившись на пол, картонная крышка отлетела в сторону вместе с лентой. Любопытство Азирафаэля сыграло с ним злую шутку и он, вместо того чтобы отойти подальше, а лучше — позвать хозяина квартиры, наоборот подошёл к странному предмету ещё ближе…       Кроули аж подбросило на месте от пронзительного вопля, который внезапно донёсся из коридора. Оглядевшись по сторонам, он только сейчас понял, что ангела нет рядом, и тут же со всех ног бросился на звук. От того, что ему пришлось увидеть, демон вмиг протрезвел.       Азирафаэля скрючило на полу, он содрогался и стонал от боли, рядом с ним валялась какая-то коробка, а у его ног извивалась самая настоящая змея. Почувствовав появление Кроули, она тут же устремилась в его сторону, угрожающе шипя и демонстрируя свои жуткие клыки.       Невзирая на то, что демон питал особую любовь к змеям — мало того, сам фактически являлся им — он, ничуть не раздумывая, щелчком пальцев призвал адское пламя, которое за долю секунды полностью накрыло агрессивное создание, испепеляя его без остатка. — Охуеть! — чуть не задохнулся от возмущения Кроули.       Но тут его внимание привлекла вонь, заполнившая весь корридор и, судя по всему, исходившая от коробки, из которой выползла змея. Демон издал поистине звериное рычание. Ему очень хорошо был знаком этот «аромат» болотной тины и адской серы. Так во всей Вселенной воняло только одно существо. — Чёрт-чёрт-чёрт! Хастур! Мерзкая, зловонная жаба! Думаешь, я не смогу опять испепелить тебя?       В ярости Кроули раздавил ногой проклятое изделие из картона и кинулся к Азирафаэлю, который отчего-то внезапно притих на полу. Дурной знак! — Ангел! Ангел, посмотри на меня! Она укусила тебя, да? Ну конечно, да! Глупый вопрос. Скажи только куда, — суетился демон возле друга, страшась даже прикоснуться, чтобы ненароком не причинить еще больше вреда. — Этот… подарок… Он предназначался тебе, Кроули, — едва слышно прохрипел Азирафаэль, после того, как его всё-таки начали трясти за плечи: — Тот, кто послал его тебе… Неужели он не знал, что тебя не возьмёт змеиный яд?       Было видно, что тело ангела время от времени охватывают судороги, он едва мог разговаривать, тщетно сдерживал стоны и делал паузы, чтобы переждать новый приступ боли. — Это всё Хастур! Это он пытается мстить мне за то, что я устроил его дружку душ из святой воды.       У Кроули непроизвольно сжимались кулаки от плохо контролируемой ярости. — Серьёзно? — наконец дошло до Азирафаэля. — То-то мне вонь показалась знакомой. — Он тупица! Даже не догадался придумать нечто более действенное, если уж хотел навредить мне! Ладно, это к лучшему. Попытайся расслабиться, ангел, я осмотрю тебя и быстро нейтрализую яд. — С-стой! К-Кроули… Нет, подожди!       Демон не обратил внимания на попытки Азирафаэля уйти от его прикосновений и резким движением перевернул его на спину, тщательно осматривая в поисках укуса. В следующую секунду он застыл в безмолвном ахуе, а ангел закрыл лицо ладонями от стыда.       Кроули ожидал увидеть что угодно, но даже его весьма богатое воображение было не в силах предугадать подобное развитие событий. Он дрожащей рукой указал на предполагаемое место укуса и, дабы окончалельно развеить все сомнения, спросил слегка запинаясь: — Эм… ангел. Так куда, ты говоришь, тебя змея укусила?       Лицо Азирафаэля по цвету уже напоминало спелый помидор. — Сам же видишь, куда! — обиженно заскулил он: — Нет, не смотри! Какой позор! Обычно ангелам этот… кхм… орган иметь не полагается. — Охуеть! — второй раз за сегодняшнюю ночь воскликнул Кроули, уставившись на друга с такой беспомощностью, с которой его, определённо точно, не видела ни одна живая душа в этом мире.       Мда, а ведь ночь так хорошо начиналась. — Ох, во имя всего святого, сделай уже что-нибудь! — вырвал его из ступора ангел, тело которого накрыла очередная судорога. — Мои чудеса не действуют, я пытался. Змеиные яды — это же твоя специализация.       Теперь краской залился сам демон, что априори странно, ибо считалось, что демоны по своей природе не умеют испытывать стыд. — Ну, … мне нужно… как бы это сказать…       Кроули понял, что по-настоящему заикается. В первый раз в своей многовековой жизни! — Чёрт побери! В общем, мне необходимо прикоснуться к месту укуса, чтобы мои силы нейтрализовали эту дрянь… Вот! — Оу, — только и смог выдавить в ответ Азирафаэль. — Прости.       В попытке подавить начинающийся мандраж и вернуть контроль над собственными эмоциями, демон довольно ощутимо прикусил собственную нижнюю губу и, скривившись, подавленно процедил: — Да за что ты извиняешься?! Это же фактически из-за меня ты влип во всё это! Разумеется, я в любом случае помог бы тебе!       Сделав один глубокий вдох, он продолжил уже более решительно: — Так что, ты сам растегнёшь штаны или мне помочь? — Даже не вздумай! Я сам! Ох, Боже правый…       Азирафаэль дрожащими руками потянулся к поясу своих брюк, кое-как расстегнул его и принялся за ширинку. Удивительно, но яд распространялся по ангельскому организму с бешеной скоростью, как бы тот не тщился регенерировать себя. Пальцы почти онемели, но он всё равно ощутил собственную тёплую кровь, пропитавшую ткань насквозь. Наконец-то он справился с поставленной задачей. О том, как вся эта сцена выглядела со стороны, ангел изо всех сил пытался не думать.       А еще Азирафаэль старательно не смотрел вниз на свою… рану.       А зря.       Тогда бы он сразу понял Кроули, который невольно присвистнул. И не возмутился бы, что в сложившейся ситуации это прозвучало довольно пошло. — Я конечно знал, что действие почти всех ядов заставляет некоторые части тела немного опухнуть и увеличиться в размерах, но чтобы настолько…       Сгорающий от стыда ангел уже хотел обиженно ответить что-то нелестное, но проследил взгляд демона и сам едва не уронил челюсть. Хоть он в своё время и нарушил одно из главных ангельских правил (иметь только внешнее сходство с людьми, никаких половых признаков и всего остального, что делает тело более уязвимым и зависимым), руководствуясь исключительно любопытством, но никогда не мог похвастаться по-настоящему выдающимся размером своего мужского достоинства.       А тут на тебе!       Азирафаэль невольно вспомнил одно млекопитающее, испокон веков служившее людям средством передвижения, и ему совсем поплохело. Как он после всего этого будет смотреть в глаза Кроули? — Видимо, рептилия знала, куда целиться, — не удержался от сарказма демон, не зная даже как подступиться к такому агрегату и наконец-то приступить к исцелению. — Тебе ещё хватает совести подтрунивать надо мной! — всхлипнул Азирафаэль. — Хочешь, чтобы смерть от смущения меня настигла быстрее, чем смерть от яда? Ох, силы небесные! И почему я с самого начала не рассказал тебе о том, что за мной следили по дороге сюда?! Какой же я глупец! — Хватит причитать, ангел, — прошипел демон.       Когда он не пребывал в своём истинном змеином обличии, заставить сорваться на шипение его мог лишь сильнейший гнев. Однако, как теперь оказалось, внезапно нахлынувшее возбуждение также было способно выдавить из него подобные звуки. Этот факт не был известен даже самому Кроули. Разумеется, Азирафаэль такой информацией и подавно не располагал, поэтому он расценил вышеупомянутую реакцию своего друга как неприкрытое раздражение, и ещё больше сконфузился.       Головокружение дезориентировало. Его внезапно охватил озноб, и кожа на лбу тут же покрылась липкой испариной. А в следующую секунду всё его тело словно прошила молния — демон, едва касаясь, прошёлся пальцами по его многострадальному органу, задевая кровоточащие дырочки, оставленные змеиными клыками. Руки Кроули заметно подрагивали, как бы он не пытался это скрыть. Затем его ладонь слишком резко и почти грубо сжалась вокруг пульсирующего ствола. Ангела буквально подбросило над полом. Невзирая на своё почти предсмертное состояние, он рефлекторно подался бёдрами вверх.       Инстинкт человеческого тела подсказывал, что в такой ситуации необходимо создать трение. Однако в следующую секунду Азирафаэль был вынужден заставить себя расслабиться, ибо Кроули призвал все подвластные ему демонические силы и пустил эту энергию сначала в рану, а затем по венам, выгоняя из ангельской крови яд.       Бывший служитель Рая мысленно отвесил себе пощёчину. И как его бесстыжее тело может в такой жуткий момент желать удовольствия?! Если что-то пойдёт не так, ему вообще грозит развоплощение, а новое тело ему, само собой, никто не выдаст.       Да и что это вообще за яд такой?!       Азирафаэль впервые за свою ангельскую жизнь испытывал такие острые и почти неконтролируемые ощущения. А тут к тому же лучший друг держит его как раз за то место, которое и является причиной всех этих нездоровых ощущений!       И как только ангел умудрился во всё это вляпаться, уму не постижимо? Безумнее ситуации не смог бы представить даже Кроули, а ведь его воображение часто выходило за все рамки добра и зла.