Шрамы

Шрамы покрывали тело самыми различными образами. Ожоги перекрывали их в некоторых местах, а в некоторых наоборот, были перекрыты ими. Шрамы от полостных ран россыпью окутывали тело, от рваных встречались ближе к плечам и шее. Их было немного, но размерами они занимали все левое плечо с надплечием и правую сторону шеи, заходя немного на загривок. Хозяин этой “роскоши” смотрел на ноги напротив, что тоже были покрыты шрамами. Сейчас они просто наблюдали, изучали, пытались понять и предугадать. Глаза крови поглощали свет, не отзываясь на палящие лучи заходящего солнца, отчаянно пробирающегося через щель меж штор. Человек демон напротив ждал, глазами следил за еле заметными вздыманиями груди, чьей броней казались шрамы длинные, заходящие за спину. Он следил за редко дергающимся кадыком, туго натягивающим кожу шеи травмированной. Он следил за перебором пальц, с полосами белыми, “окольцовывающими” руки Войны. Он следил за человеком богом рядом, пока мог, пока тишина давала шанс, пока он это позволял, пока оба этого хотели. - Откуда они у тебя? - в глаза небесные смотрели две пустыни, желая узнать ответ, в них его найти. Чарли молчит, пока по лицу улыбка расплывается, пока воспоминания ворошит, вспоминая сколько воды уже утекло. Он вспоминает отца, вроде и доброго серьезно?, но до дрожи неправильного. Вспоминает сестру, горячо любимую, что была для него домом, сердцем. Мать не вспоминает, не помнит. Вспоминает тот день, тот разговор, ту битву. Там он потерял блеск глаз живой, правильность и сердце с домом, что под ручку ушли даже не попрощавшись. Он вспоминает прошлого себя, с дырой в груди и ногами разорванными. Вспоминает как умер. Как ожил не вспоминает, не знает. Вспоминает и все последствия. -Я был мертв. - небо смотрит на пустыню, а потом говорит, зная о честности сделки. -А твои? Сет молчит. Его шрамы достались ему в битвах, на войнах. Это было не удивительно, Бог Войны как-никак. Он отводит взгляд, массируя виски, подбирая ответ. Чарли спрашивает не о битвах, не о войнах, не о защите пустыни, он спрашивает о самом глубоком, не затянувшемся шраме, о таком же как и у него. -Я хотел умереть. - Улыбка Чарли пропадает, после Сет слышит усмешку, слышит руку Чарли и еле слышный вопрос -Можно? Ему можно. Он не обидит, не ударит, сердце не вырвет. А сможет? Ответ не требуется, Чарли и без слов все знает, но ждет кивок неуверенный, ведь это Сет, с ним так надо. Потому, только после ответа, он рукой проводит по шраму, останавливаясь там, где должно быть сердце. Его скрывает острое лезвие, там был конец. Сердце Чарли не чувствует. Вырвать его не сможет. Он никогда и не хотел. Он снова поднимает взгляд, а в ответ слышит: -Вырвали. -Мое тоже, - шепчет Чарли, опуская глаза, завороженно вглядываясь в, некогда, дыру. Он думает, что за идиоты вырвали сердце Пустыне; он вспоминает идиотов вырвавших его сердце, а после тянется к прошлому хранилищу сердца, невесомо касаясь его губами, ожидая. Ответ был положительным, в его волосы впутались, на удивление, нежные пальцы, не то поглаживая, не то теребя их. -Мы похожи. - молвит Чарли. Он знал это раньше, до всего этого, сейчас просто подтвердил. -Да. - соглашается Сет. Их души спокойны, в груди не ноет, шрамы не болят. Им нравится. К Сету Чарли тянется, сплетая их пальцы, поглаживаниями опаляя его руки нежностью. Чарли приподнимается, он смотрит в глаза напротив, решая что-то для себя. Видит, что Сет тоже решил. Он осторожно накрывает губы Сета своими. Их поцелуй нес большой смысл для обоих, оба это чувствовали. Нежность неразрывная, за грань не доходяшая. Языки чуть встречались друг с другом, легонько на встречу подталкиваясь. Губы слегка мялись, доставляя сладкую лёгкую боль и удовлетворение. Этот поцелуй был не насильным, как с Осирисом, не смертельным, как последний поцелуй сестры, он был желанным. Он был дарованием для обоих. Неозвученный вопрос получает такой же неозвученный ответ, а их признания не останутся проигнорированными. “Спасибо” остается в их грудях, теплясь где-то на уровне прошлых сердец, занимая там свое место.