Broken

Рождественские каникулы закончились очень быстро, и, покидая Лондон, я ни на секунду не переставала сожалеть. Я думала о тех двух неделях, что провела в доме Блейза, наслаждаясь каждым мгновение. Мы проводили много времени вместе, устраивали вечеринки, развлекались. Его друзья приходили так часто, что вскоре я начала забывать каково жить без присутствия слизеринцев где-то рядом. Они оказались не такими, как мне думалось когда-то. Они были похожи на нас. Умели радоваться простым вещам, искренне смеяться, дружить. Но больше всего мне нравилось, что они умели двигаться дальше. Война не изменила их. По-крайней мере они этого не показывали. Я знала, что некоторые из них сражались вместе с нами в тот день, но никогда не говори об этом. Сначала меня это удивляло, но потом мне объяснили в чем было дело. Как можно было на всю страну заявлять, что ты сражался насмерть против своих родственников. Против дядей, тетей, родителей… Я никогда об этом в таком плане. В моей голове все было просто: хорошие победили, заплатив большую цену, а плохие проиграли. Но в этом черно-белом мире было большое «но». Плохие тоже имели семьи, любимых, которым не позволено было скорбеть. Понимание столь простой реальности в корне изменило мое слегка предвзятое отношение в слизеринцам. Морально они были куда сильнее нас. Пойти сражаться против врага — одно, но против любимого… А потом, когда все закончилось, когда мы оплакивали свои потери и устраивали публичные похороны, они горевали в одиночестве, не имея права заикнуться о своей утрате. И даже сейчас, когда я все еще не могла привыкнуть к мысли, что моего брата больше нет и научиться жить дальше, они, потерявшие родителей и многих других, улыбались. Драко тоже приезжал в поместье Забини несколько раз. Между ним и Блейзом отношения были слегка натянутыми, но они не ругались. По-крайней мере, не при мне. В один из вечеров мы даже напились втроем, как в старые добрые времена. Мы проговорили весь вечер, а потом, когда закончилась вторая бутылку, Блейз уснул прямо в гостиной. Мы с Драко тоже были изрядно пьяны, но могли ходить. — Ты когда-нибудь курила? — вдруг спросил Драко заплетающимся языком. — Ты год меня спаивал, а теперь решил подсадить на маггловскую дрянь? — протянула я, хмурясь. Тело казалось таким тяжелым, что я не могла даже руку поднять. — Это значит нет? — Нет. — Говорят, в жизни нужно попробовать все, — в его голосе слышалась улыбка. — Не волнуйся, от одного раза ничего с тобой не произойдет. — Ну давай, — сдалась я. Парень поднялся на ноги, слегка качаясь. Его волосы были взлохмачены, а лицо помято. Он выглядел довольно забавно. Я усмехнулась и попробовала встать, но тело отказывалось слушаться. Драко хохотнул и, взяв мои руки, потянул на себя, помогая принять вертикальное положение. Стоять было сложно и, боясь упасть, я прислонилась к парню. Он взял меня под руку и повел на улицу. Зимний морозный ветер отрезвлял получше любого зелья. Я глубоко втянула воздух, ощущая, как он режет легкие. Это было больно, но помогало. Пара минут и я смогла стоять сама. Драко достал сигареты и закурил. Запах был от них ужасный. Я даже не могла придумать на что он похож. Вдруг Драко протянул сигарет мне. — Втяни, а потом вдохни немного воздуха, — сказал он. — Сразу не выдыхай. Я попробовала, но сразу зашлась в кашле. Еще никогда в жизни не пробовали ничего столь омерзительного. — Как ты можешь курить эту дрянь? — Это не так плохо, когда умеешь. Хочешь еще попробовать? — Нет уж, — покачала я головой. — Травись сам. — Ну и буду, — усмехнулся он. — Тебе не холодно? Мы можем вернуться, когда скажешь. Только тогда я поняла, что вышла наружу в футболке. Непроизвольно поежившись, я покачала головой. — Все в порядке. — Врешь, — он мягко посмотрел на меня. От его взгляда мне хотелось улыбаться. — А если и так, то что? — Мне придется тебя согреть, — пожал он плечами и, затушив сигарету, начал идти ко мне. Его лицо было таким сосредоточенным, что я громко рассмеялась. Драко слегка замешкался, а потом резко притянул меня к себе, крепко обнимая. Я попыталась вырваться, но он, смеясь, подхватил меня на руки и закружил. Стояла тихая ночь, падал снег, а мы стояли на балконе, громко смеясь и дурачась. На душе было легко и свободно. — Эй, Уизли, ты одна едешь? — чужой голос вырвал меня из приятных воспоминаний. Я покачала головой, отгоняя наваждение и обернулась на вошедшего. В дверном проеме стояли Астория и Дафна Гринграсс. — Да, — чуть помедлив, кивнула я. — А что? — Составить компанию? — улыбнулась старшая из сестер. — Почему бы и нет, — ответила я, все еще пытаясь понять, что происходит. Астория и Дафна Гринграсс только что предложили мне компанию? Я не заметила, как планета начала крутиться в другую сторону? — Что с тобой? — заметив мое удивление, спросила Астория. — Да так, — отмахнулась я. — Не ожидала, что вы захотите со мной ехать. — Ты нам понравилась, — пожала плечами Дафна. — И не только нам. Мы хорошо проводили вместе время на каникулах, так что мешает это делать и впредь? — А как же ваши предрассудки насчет гриффиндорцев? — усмехнулась я. — А ваши насчет слизеринцев? — парировала Астория. Мы рассмеялись. Весь путь до Лондона мы разговаривали о школе и предстоящих экзаменах. На вечеринках мы не так много общались, поэтому я не успела составить о девушках какое-то конкретное впечатление, но теперь пришла к выводу, что они мне нравились. Сестры имели хорошее чувство юмора и создавани впечатления высокообразованных леди. На их фоне мне стало слегка неловко. Меня не учили манерам и светским беседам, но, глядя на них, я подумала, что это было большим упущением. На перроне мы разошлись. Они пошли в конец, а я присоединилась к знакомым девочкам из Рейвенкло, чтобы создать впечатления у наших, что я ехала с ними, и не вызывать вопросов. Первая неделя учебы пролетела так быстро, что я не успела оглянуться, как наступили выходные. Раньше я много времени проводила одна, стараясь избегать людей, из-за чего дни казались вечностью. Мрачные мысли поглощали меня и отнимали ощущение времени и пространства. Сидя в стороне и вновь и вновь проигрывая болезненные воспоминания, я не осознавала течения времени. Иногда оно бежало, иногда еле ползло. Я не придавала этому значения. Однако сейчас все начало постепенно меняться. Чем больше времени проходило, тем больше начинали улыбаться мои друзья. Боль от потерь, которая, казалось, прочно поселилась в их взглядах, постепенно уступала место спокойствию. Гостиная все больше наполнялась разговорами и смехом. Иногда я даже слышала имена погибших в веселых рассказах. До этого их произносили редко и чаще всего обрывались на полуслове, но и это не длиться вечно. Время исцеляло израненные пытками и лишениями души. Я ощущала это и на себе. Не проходило и дня, чтобы я не думала о Фреде или Колине, но я все больше вспоминала счастливые моменты с ними. Они все реже приходили ко мне в виде бездыханных тел, обещая однажды стать светлым воспоминанием. Между мной и Драко воцарился мир. После возвращения с каникул не проходило и дня, чтобы мы не встречались. Мы часто делали вместе домашние задания, гуляли поздними вечерами у озера, где нас бы никто не увидел, или сидели в его комнате, развлекая себя разговорами или настольными играми. Нам было не привыкать находить себе какое-нибудь занятие из имеющихся. Прошлый год научил нас креативности в этом плане. С каждым днем я начинала чувствовать себя рядом с ним все более и более легко и непринужденно. Мы словно возвращались в прошлое, где его комнаты была единственным, что у нас было. Но мир с Драко не единственное, что меняло мою жизнь к лучшему. Новые друзья со Слизерина тоже играли в этом не последнюю роль. Почти все, кого Блейз пригласил к себе на вечеринку, еще учились в Хогвартсе, а потому мы часто пересекались на общих уроках. Мы здоровались в коридорах, иногда обменивались парой фраз, а однажды, когда Слизнорт решил поставить меня и Тео Нотта в пару на зельеварении, мы, вопреки опасливым взглядам ребят с Гриффиндора, прекрасно справились с задачей, переговариваясь и подшучивая друг над другом. — Все в порядке, Джинни? — спросил меня Гарри после урока, нагнав в коридоре. — Да, — кивнула я. — Почему ты спрашиваешь? — Да просто немного беспокоюсь о тебе, — ответил он. — Тебя давно не видно в гостиной, а сейчас ты общалась с Ноттом, будто вы друзья. — И что в том такого? — не поняла я. — Ты вроде сам выступал в Визенгамоте за помилование нескольких семей Пожирателей. В чем проблема сейчас? — Никакой проблемы, — тут же сказал Гарри. — Я просто не думал, что ты будешь дружить со слизеринцами после… всего. — Я предпочитаю не вспоминать о прошлом, — возразила я, останавливаясь на месте и глядя на него. — Война набрала такие обороты, потому что между факультетами был разлад. Многие пострадали из-за этого. Я не хочу это повторять. — Как скажешь, Джинни, — он тут же дал попятную. — Просто будь осторожна. — За меня не бойся, — усмехнулась я. — Не впервой. И прежде чем он успел ответить, я развернулась на месте и нагнала идущих впереди Пэнси и Асторию.