pwp-making fabric

Хонджун нервно сглатывает, когда Сонхва проводит языком по губам и зажимает между зубов сережку пирсинга. Теперь понятно, зачем именно он уезжал домой, почему вернулся с «ангиной» и ни с кем не разговаривал несколько дней.  Сонхва поднимается из-за стола, подмигивает ему и уходит. Хонджун ждет, чтобы его уход не выглядел слишком подозрительно, хотя он и так подозрительно ерзает на стуле и ежесекундно проверяет телефон. В коридоре что-то падает, слышится «ой» Сонхва, и Хонджун вскакивает с места, бросает мемберам, что сам все проверит, и буквально вылетает из кухни.  Сонхва стоит прислонившись спиной к двери ванной, рядом валяется бутылка моющего, а сам он хитро улыбается. Стоит Хонджуну к нему подойти, как Сонхва распахивает дверь ванной, толкает туда Хонджуна и, прижав к стене, целует. Когда язык с пирсингом проходится по его губам, Хонджун стонет, тут же представляя этот же самый язык с этим же самым пирсингом, но только гораздо, гораздо ниже и — господи, благослови этот день! — не успевает он довести свою мысль до конца, как Сонхва уже встает перед ним на колени и расстегивает его брюки.  Хонджун судорожно проверяет, заперта ли дверь, и ударяется затылком об стену, потому что Сонхва без лишних прелюдий уже стаскивает его брюки и трусы вниз, берет член одной рукой и проводит по нему языком. Языком с пирсингом, черт возьми.  Воздух в этой ванной куда-то исчезает, и Хонджун может только хлопать губами. Он держится за дверную ручку, чтобы не упасть, и второй рукой стискивает волосы Сонхва. Он скулит сквозь зубы, когда пирсинг задевает уздечку. Сонхва делает все особенно осторожно, его касания особенно нежны, и Хонджун понимает, что в этот самый момент его жизнь разделилась на до и после.  Он решается опустить голову и теряет рассудок, потому что Сонхва устраивает целое шоу. Хонджуну кажется, что все его органы чувств сейчас взорвутся, потому что одно дело чувствовать, как по члену скользит прохладная сережка, и совершенно другое — видеть ее на языке, что обводит головку, а после прячется за губами. Сонхва стонет, словно делать минет Хонджуну — его самое любимое занятие в этой жизни, и Хонджун больше не выдерживает. У него наверняка останется шишка на затылке, его наверняка слышат мемберы на кухне, и эту сраную ручку на двери наверняка придется менять, но — к черту все, потому что Сонхва не отстраняется, когда он кончает. Хонджун сидит на полу ванной, прислонившись спиной к стене, и смотрит, как самый любимый человек в его жизни после того, как довел его до безумия, приводит себя и свой чертов пирсинг в порядок.