***
Кафе, в котором они с Кейтлин решили взять ужин, чтобы отвлечься от готовки и однотипной еды, атмосферное. Кейтлин предложила место, близкое к работе, чтобы абстрагироваться от знакомого района, и что-то необычное. Испанское бистро сразу понравилось Кейтлин. Она хотела чего-то причудливого, поэтому Аарон приметил ей в меню осьминогов, себе паэлью, тортилью на двоих и касадиеллы на десерт. Аарон не думает, что сможет съесть что-то экзотичесткое, по типу улиток, поэтому надеется, что Кейтлин понравится его выбор блюд. Уютные оранжевые цвета и тёплое коричневое дерево насыщают его глаза красками, так недостающие в его повседневной жизни, но от ярких сидений диванчиков у него рябит в глазах. Хотя всё равно у кассы образовалась толпа, желающая заказать что-то. Должно быть, кафе гребёт деньги лопатой, находясь в гуще постоянного движения людей. Перед ним в очереди стоит парень, который говорит по телефону, недостаточно громко, чтобы в заведении его попросили говорить тише, но достаточно слышно самому Аарону, стоящему в паре шагов. Но и этого было достаточно, чтобы раздражать чувствительную голову Аарона шустрым иностранным языком. Кажется, он несколько раз слышал из уст Марии что-то похожее, возможно, испанский. Испанец заказывает испанские блюда, Аарон закатывает глаза. Его взгляд бродит по многочисленным лампам на потолке, декоративным зелёным деревцам, клетчатой рубашке парня, стоящего перед ним, слингу цвета, похожего на цвет слинга Эндрю, который он видел пару дней назад, по светлым волосам младенца,пускающему слюни на клетчатую рубашку незнакомца. Аарон резко вдохнул и посмотрел второй раз на младенца, которого держал незнакомец с испанским. Глаза ребёнка были закрыты, наверняка во сне, но личико было очень похожим на ребёнка, которого его близнец держал в магазине недавно. А принюхавшись, его нос забил запах молочной грозы. Будто ты согрел молоко, пока за окном гремит гром, сверкает молния и хлещет ливень. Аарон очень хорошо знает, как Эндрю относится к своим вещам, поэтому не может быть, чтобы его ребёнок находился вне его или его жены присутствия. Поэтому он грубо дёрнул похитителя за плечо, свободное от младенца — Эндрю убьёт его, если с малышом что-то случится по его вине, — и развернул к себе. — Ты украл ребёнка моего брата!.. — он сразу начал оглядываться по сторонам, надеясь, что остальные посетители догадаются вызвать полицию. От его слов другие в очереди, действительно, повернулись к ним, а некоторые за столиками достали телефоны, наверняка снимая видео. Это может им помочь для дачи показаний… Незнакомца ведёт от силы, с которой Аарон его развернул, и тот оборачивается, в шоке приподняв брови. Проходит буквально несколько секунд, прежде чем он выпрямляется и грубо вырывает плечо из хватки Аарона. — Извини, Ники, меня тут обвиняют в краже собственного ребёнка. Я перезвоню тебе позже, — на знакомом имени Аарон, наконец, всматривается в лицо похитителя и вздрагивает, глядя в холодные голубые глаза и презрительно скривившиеся губы, направленные на него. Но он не позволит хмурому выражению лица испугать его, не сейчас, когда он может помочь своему брату. Он покажет, что изменился. Малыш завозился и нахмурил бровки от шума, который начал подниматься в кафе. — Не нужно врать, я знаю, что это ребёнок моего брата и его жены, — Аарон зарычал, надеясь подавить омегу — он, наконец, рассмотрел мягкий стан и нежные черты лица, которые омрачило уродливое выражение лица, — посмевшую украсть ребёнка Эндрю. — Вызовите кто-нибудь полицию. Вокруг них начал подниматься шум, а ребёнок завозился, пухлые крохотные губки задрожали; Аарону хотелось вырвать малыша из рук вора и успокоить его, прикрыть маленькие ушки, но обязательно нужно было поднять тревогу, иначе ребёнка его брата благополучно унесли далеко от Эндрю. Он воспрянул духом, когда к ним подошёл статный молодой человек с планшетом подмышкой и бейджем «Администратор». — Извините, здесь что-то произошло? — бета — мужчина ничем не пах — учтиво спросил и осмотрел сцену, которую они представляли. — У вас что-то украли? — администратор обратился к Аарону. — Не у меня!.. Этот человек украл ребёнка. Это ребёнок моего брата. Вызовите полицию, — Аарон настойчиво утверждал, поглядывая на закатившего глаза омегу, который раскачивался и ворковал с малышом, когда тот открыл свои растерянные глазки. Аарону стало больно от этого. — Пожалуйста, пройдёмте в мой кабинет и дождёмся разбирательства полиции, — администратор проговорил максимально нейтрально, не показывая, что он думает о ситуации, хотя, по мнению Аарона, здесь всё предельно ясно. Не то чтобы он может сделать дальше что-то ещё, полиция во всём разберётся. Он удовлетворённо кивает, потому что добился максимума. — Извините, молодой человек, я вас проведу к кабинету... Омега, который без внимания покинул их круг, — Аарон дёргается от удивления из-за незаметности преступника, — не оборачивается на администратора, когда идёт ознакомиться с меню, обходя отвлекающуюся на разворачивающуюся драму очередь. Он спокойно выбирает еду, раскачиваясь на пятках, с негодованием осознаёт Аарон, когда ему угрожают разбирательством с полицией. Он помнит, как тот ускользнул от всех во время их отвлечения, поэтому этого омегу нельзя терять из поля зрения. — Да пожалуйста, вызывайте полицию. Но я не собираюсь терпеть голод, пока они едут. Вы можете подождать и проследить за тем, как я ем, мне всё равно, — только омега проговорил, сразу начал озвучивать свой заказ, оставляя Аарона зиять, администратора недоумевать, а публику — снимать на телефоны. Аарон сначала громко — это ни к чему не привело, наглость этого омеги не имеет границ, — а потом тихо кипел, пока тот, не торопясь, отвлекаясь на ребёнка его брата и на телефон, ел. Попытка забрать малыша привела только к ядовитому шипению и недовольству ребёнка, из-за которого он и отпустил ситуацию. Но только поэтому. Периодически Аарон слышал музыку и слова, и понял, что преступник ведёт себя так, будто его не поймали с поличным, а просто пришёл пообедать в кафе! Он не мог сделать ничего до приезда полиции, поэтому ему пришлось скрипеть зубами от силы стискиваемой челюсти и ждать. С горечью ему пришлось ненадолго отвлечься на телефон и написать Кейтлин. Ладони вспотели, когда он написал, что всё пошло не так, как планировалось, и она может поужинать одна. Сердце всё ещё билось в горле, когда Кейтлитн согласилась с ситуацией. Он убрал телефон в карман. Омега как раз методично вытирал пальцы и рот салфеткой, когда в дверь кафе зашли господа в форме. Аарон наблюдал, как они разговаривают с администратором — тот указывает рукой в их сторону — и приближаются. Ему едва удаётся усидеть на стуле, пока это всё происходит, и тот, что впереди, достаёт значок и представляется. Но вскакивает на ноги он немного дёргано, когда их приглашают пройти в кабинет администратора. — Что у вас произошло? — глаза альфы перескакивают со спокойного омеги на сонного малыша и на хмурого Аарона. — Вот этот молодой человек похитил ребёнка. Это ребёнок моего брата, мой племянник, — Аарон указывал на называемых и говорил максимально спокойно, насколько ему позволяло своё самообладание. Не следует терять терпение в присутствии полиции. Он повторял себе это, сжимая зубы, когда дерзкий омега фыркал на его слова. Полицейский кивал и записывал его слова в блокнот, а потом повернулся к обвиняемому. — Не знаю, к чему всё это. Это мой ребёнок. Если и называть кого-то вором, то этого гражданина, — омега драматично указал тонкой рукой на малыша, которого держал на коленях в кольце своих рук, Аарон фыркнул, закашлялся и во все глаза уставился на преступника, — он украл мою способность нормально двигаться на девять месяцев, — ребёнок смотрел на омегу и надувал пузыри слюны, те быстро лопнули. Омега вытащил из кармана носовой платок и утёр ребёнку лицо, не отрываясь от рассказа. — Вы представляете, как тяжело было его носить? Привяжите себе к животу пятилитровую бутылку и походите. Спина будет отваливаться, поверьте. Омега глубокомысленно покивал полицейскому, который перестал писать и смотрел на того, переглядываясь с напарником. Полицейский откашлялся и встал. — Вы можете отлучиться от работы на несколько часов? — он обратился к недоуменному администратору. Тот, помедлив, осторожно кивнул. — Проедете с нами как свидетель, — потом альфа повернулся к Аарону, омеге и малышу. — Проедем в участок. Там свяжемся с Вашим братом и разберёмся, чей это ребёнок.***
Аарону быстро стало неприятно сидеть в полицейском участке. Его нога нервно дёргалась и стучала на всю комнату, которая почти погрузилась в тишину. Только тикали часы на стене, щёлкала клавиатура под пальцами полицейского, и омега снова смотрел в телефоне что-то музыкальное. Тот выглядел умиротворённым, будто не сидел в участке. Омега занял единственный короткий диванчик, оставив Аарона сидеть на жёстком пластмассовом стуле, от которого ягодицы быстро немели, а администратора стоять. Тот надоедливо спрашивал у участкового, сколько ему ещё стоять. Вскоре после прибытия Аарон встал и недолго походил, но ноги быстро уставали, и приходилось возвращаться на неудобный стул. Аарон проклинал своего брата, который не очень-то и торопился появляться и заявлять права на собственного ребёнка. — Ты перестанешь ёрзать, отражение в кривом зеркале? — Аарон дёрнулся, когда раздался голос омеги. Он скривился, когда посмотрел на него. Омега даже не удосужился посмотреть на него, печатая что-то в телефоне. К чему вообще было это обращение? Ему подумалось, что он не только преступник, но ещё и психически недоразвитый. — Тебя никто не спрашивал, — Аарон огрызнулся, когда дверь в комнату распахнулась. Он в надежде повернулся ко входу. За это время никто не заходил, и Аарону хотелось, чтобы это Эндрю наконец появился, чтобы разобраться с ситуацией и преступником. Появление Эндрю сразу стало ощутимым. Его внушительное присутствие разлилось по комнате, и Аарон невольно сглотнул. Внутренний альфа его брата всегда чувствовался. Когда они впервые встретились, Аарону было завидно, потому что с таким запахом он мог разобраться со всеми своими обидчиками. Даже тюремные блокаторы запаха не могли полностью заглушить грозу Эндрю. Маленькая часть его мозга доверительно прошептала, что Эндрю обязательно разберётся с преступником так, как тот этого заслуживает. Даже если закон будет не на стороне Аарона и Эндрю, омега получит по заслугам. — Эндрю! — Аарон вскакивает с отвратительного стула. — Этот омега украл твоего ребёнка. Его брат останавливается недалеко от него и пристально смотрит своими тёмными глазами, которые Аарон никогда не мог понять, потом он переводит взгляд на омегу, и его губы дёргаются. Не зная, что означают знаки тела брата, Аарону становится неловко от затянувшейся тишины и бездействия. Малыш, наверняка почувствовав разлившийся по комнате запах отца, томно моргает после сна и суетится, протягивая пухлые ручки. Полицейский позади него со скрипом отодвигает стул. — Эндрю Джозеф Миньярд? — Да, — он растягивает слово и плавно проходит мимо близнеца к стулу возле полицейского стола. Он не садится, когда Аарон в растерянности поворачивается к нему. Омега наконец поднимается с дивана, собирая вещи, и неторопливо подбирается к Эндрю. Аарон хмурится и протягивает руку между ним его братом, не давая подходить близко, но его руку нагло отпихивают, и омега вторгается в личное пространство Эндрю, почти его касаясь. Аарон ждёт, что его близнец огрызнётся, как делает это со всеми, кто подходит слишком близко, но этого не происходит. Альфа и омега пристально смотрят друг другу в глаза, пока омега не начинает улыбаться; ребёнок в слинге возится и почти мурлычет. Преступник едва заметно дёргает подбородком — Аарон замечает, потому что пристально смотрит за каждым его движением, — и, к его шоку, они встречаются губами в целомудренном поцелуе. Рот Аарона приоткрылся, когда его глаза проследили за столкновением лиц. Глаза омеги прикрылись, когда Эндрю погладил большим пальцем чужую щёку. Ребёнок тоже получает свой поцелуй в лоб, пока тот хлопает отца по щекам. Когда Эндрю наконец снова посмотрел на него, долго ничего не говорил, а когда сказал, то это было донельзя сухо: — Это Нил, — и больше ничего. Аарон находился в замёрзшем состоянии всё время, пока — видимо — молодая семья предоставляла полицейскому паспорта и свидетельство о рождении ребёнка. Он никогда не думал, что его близнец был таким же, как Ники. Если честно, он даже не думал, что у его брата кто-то появится, не то что ребёнок. Когда он представлял Эндрю в зрелом возрасте, его воображение затуманивало картинку. Было странно думать об этом. Или, может быть, жена Эндрю была бы тихой и кроткой, уступающей Эндрю в темпераменте. Но точно не дерзкий омега-мужчина. После разбирательства, чьим ребёнком всё-таки был малыш, Эндрю ему больше ничего не сказал. Ему не бросили в лицо его ложное обвинение, ему не рассказали, как произошло то, что они с... Нилом оказались вместе. Его близнец просто дёрнул подбородком в прощание и удалился с ребёнком на руках. Омега, сгибающий в разные стороны спину и потирающий её, последовал за ним, кидая на прощание: — Прощай, отражение в кривом зеркале.***
Аарон прилип к дивану в конце рабочего дня и листает ленту телефона, его ноги гудят и болят даже когда не напряжены, а голова набита ватой, которая оставит после себя следы даже на следующее утро. Снятая одежда лежит комком на стуле после того, как он её снял, потому что в таком виде она не влезет в шкаф в углу спальни, а аккуратно складывать нет сил. На следующий день после получения шкафа он пытался, но стопка всё равно не влезла, и он взорвался. Он швырнул вещи в стену, с размаху хлопнул дверцей и напоследок пнул её, из-за чего та покосилась, и его пальцы на ноге были синими несколько дней. Кейтлин всегда складывает аккуратно, у Аарона так не получается, и он перестал пытаться. Ему на глаза попадаются новостные баннеры, рекламы ближайших концертов, фотографии бывших одногруппников, где они в красивых ресторанах... Он подрывается с места, и голова кружится, а перед глазами темно, когда вспоминает. Он давно перестал обращать внимание на дни недели. Его руки холодеют, когда он судорожно пытается посмотреть день недели. Он ругается, когда получается не с первого раза. Он немного обмякает, когда видит "Четверг" в телефоне, но сердце всё ещё колотится, потому что он пришёл домой только около девяти, и, да, сейчас двенадцатый час. У него завтра дежурство. Он падает обратно на диван, но не может расслабиться. В его голове роятся мысли. Он пытается перебрать в голове всех коллег, кто может хотя бы задуматься об обмене дежурствами. Аарон почти тянется к телефону позвонить, но во входной двери проворачиваются ключи, и он выбегает в коридор. Кейтлин двигается вяло, стягивая ботинки и складывая вещи на столик. Аарон жуёт губу и пытается подобрать слова. Его девушка тянется обняться, как всегда, и он медлит. Кейтлин неловко улыбается и спрашивает, что случилось. — Меня позвали поужинать, — ключи выпадают из её рук им в ноги. Аарон быстро нагибается, чтобы поднять, и вкладывает их в слабые руки девушки. — Завтра вечером. Я думаю поменяться с кем-то сменами, пойдёшь со мной? — А, да? Да, — Кейтлин улыбается, наконец проходя вглубь квартиры, в коридоре дует по полу, и Аарон рад отойти в тепло. Он ведёт их в спальню и открывает шкаф, перебирая вещи и выбирая, что можно надеть. Его девушка отталкивает из его рук то, что, по её мнению, не подойдёт для такого случая. — Кто позвал? — Кейтлин легкомысленно спрашивает и вручает стопку одежды Аарону. Аарон медлит с ответом, когда смотрит, как Кейтлин выбирает одно из своих немногочисленных платьев. Он помнит отношение брата к его интрижкам, которое он открыто показывал. Кейтлин чувствовала себя неуютно с Эндрю в редких случаях, когда они виделись. Обычно он старался избегать их встречи, и не знает, будет ли ей нормально увидеться с братом сейчас, после нескольких лет спокойствия. Но сейчас у самого Эндрю есть семья, подумал он, нахмурившись, поэтому это не должно напрягать. Он даже может привести своего омегу, если ему так хочется, что с того, если и Аарон приведёт свою пару? — Эндрю, — он наконец ответил, и проследил за пониманием слов Аарона, а затем и удивлением, которое за этим последовало. Да, ему тоже всё ещё необычно осознавать встречу со своим близнецом. — Мы встретились в супермаркете недавно, договорились поужинать в семь. Я даже не знал, что он в городе. Странно, да? — Аарон улыбнулся Кейтлин и кивнул на наряд, который она выбрала на завтра. Говоря о завтра, уже сегодня, понял он, когда посмотрел на часы, нужно было позвонить Калебу. Тот жил один, он мог с ним поменяться дежурством. Только он потянулся за телефоном, как Кейтлин сказала: — Ты хочешь позвонить сейчас? — он недоумённо повернулся к своей девушке. Та прервалась в складывании подготовленного вечернего платья и уставилась на него. — Да? — Сейчас ночь, Аарон, — она замялась, глубоко вдохнула. Закрыв глаза, Кейтлин оставила его нервничать, а потом вернулась к платью. — Было бы лучше спросить заранее. Но спроси завтра утром, не забудь пригласить его выпить или ещё что. Кейтлин взяла домашнюю одежду и побрела в сторону ванной комнаты. Брови Аарона сошлись вместе, когда он проследил за ней. Он недовольно бубнил себе под нос, когда всё-таки откладывал телефон. Почему бы ему не позвонить сейчас? Они с Калебом вот недавно вместе вышли из больницы; сам он бы взял трубку, если бы тот в этот момент позвонил ему. Значит, и Калеб может. Аарон скривил губы и лёг на диван. Он не хотел расстраивать Кейтлин. Он спросит завтра.***
В такси тесно. Ноги Аарон упираются впереди стоящее сидение, а локти впились в дверь. Его только выглаженная рубашка снова помялась, и он чувствует, как та пропитывается потом и прилипает к спине. Кейтлин снова смотрит на него, когда Аарон ёрзает. Они едут уже сорок минут, дома в окне становятся всё современнее и моднее. Аарона охватывает сосущее чувство в животе, что заведение, которое назвал Эндрю, окажется постоянной точкой в жизни богатеев. Его рука оставляет влажные следы на чёрном пластике ручки двери. Он просто надеется, что ресторан просто находится за богатым районом, а не в нём. Кейтлин наверняка упрекающе сказала бы, что Аарону следовало проверить, куда его позвали. Когда такси сбрасывает скорость, и Аарон смотрит, возле чего они останавливаются, сердце бьётся где-то в горле. В животе образуется чёрная дыра, потому что ресторан, у которого они останавливаются, дорогой. Он чувствует это, когда смотрит на подсветку, панорамные окна, вид набережной за зданием. У входа стоят валеты, машины перед ними останавливаются блестящие, а мужчины и женщины выходят в дорогих одеждах. Только они выходят из такси, рука Кейтлин впивается в его. Она настойчиво шепчет ему на ухо: — Почему ты не сказал, что тебя позвали в элитное заведение? — и он не знает. Не знает, что его позвали сюда. Не знает, что его брат теперь предпочитает такие места. Он помнит отношение Эндрю к своей машине, конечно. Она всем своим видом кричала, что дорогая. Он помнит разговоры старшеклассников и Ники о машине брата. Он думал, что Эндрю купил её только для того, чтобы показать, как он растрачивает страховку Тильды. Он всё ещё сжимает челюсти, когда думает о ней. Им помогают снять верхнюю одежду при входе, лица бет расслаблены, лёгкая улыбка смотрится гармонично, и Аарон думает, выглядел бы он так же, если бы у него были деньги. В таком месте наверняка много платят. Хостес тактично, но доброжелательно приветствует их, и даже не смотрит на них дважды, пока спрашивает, забронировано ли у них. Кейтлин быстро вмешивается, когда язык Аарона не отлипает от нёба. Его рот будто опух. Столики, мимо которых их проводят, находятся в максимальном уединении. Аарон истерично думает, что Эндрю выбрал это место поэтому. Говоря о близнеце Аарона, Эндрю уже сидит за столиком. Он поднимает глаза на Аарона, осматривает с ног до головы, а потом резко перескакивают на Кейтлин. Она инстинктивно сжимается под взглядом альфы, но храбрится и поднимает подбородок и смотрит в ответ. Аарон невольно проходится взглядом по брату. Если в магазине Эндрю не бросалось в глаза то, что в одежду вложены деньги, то сейчас очень даже да. Такие костюмы не продают в обычных магазинах, с кривыми губами думает Аарон. И волосы. На голове брата всегда было что-то аккуратное, но сейчас причёска бы посоревновалась бы по уровню с Рейнольдс. Аарон и Кейтлин неловко усаживаются за стеклянный стол. Кресла тают и обтекают настолько комфортно, что Аарону хочется сидеть там вечно. Официант подходит и подаёт меню: — Мистер Миньярд, добрый вечер, — бета кивает Эндрю и поворачивается к ним, голова Аарона наполнена ватой, — как мне к вам обращаться этим вечером? — Аарон. Миньярд, — быстро дополняет он, когда вылетевшие слова распознаются в его голове. Он заикается. Горячая волна поднимается по его груди, лицу и ушам, когда он утыкается взглядом в меню. Его глаза бегают по иностранным словам в поисках цен, пока на заднем фоне он слышит представление Кейтлин. Официант оставляет их, чтобы они сделали выбор. Пузырь нервозности давил на грудную клетку и мешал вдохнуть, когда он ни слова не понимал. Он не учил никакие языки после немецкого. Он поднимает глаза на близнеца. — Здравствуй, Эндрю, — имя брата кажется инородным посреди звонкого голоса Кейтлин. Он не думает, что она когда-нибудь называла его по имени. Эндрю ожидаемо ничего не отвечает, с разочарованием понимает он, хотя поднимает взгляд. — Я думал, ты придёшь с... мужем, — Аарон выдавливает последнее слово, почти вздрагивая от образа рыжего омеги в своей голове. — Я тоже думал, дорогой брат, — Эндрю неприятно тянет слова, когда изучает меню, а потом выразительно указал между ним и Кейтлин, — что приходят по приглашению. Аарон вспыхивает так же быстро, как и в колледже. Огрызнуться в ответ ему мешает только слабая хватка Кейтлин на его руке. Она неуверенно улыбается и слегка качает головой, и только поэтому он заставляет себя остыть и снова утыкается в меню. Когда его голова немного проясняется, Аарон вновь сталкивается с проблемой меню. Тишина за столом неуютная, когда подходит официант. Аарон сжимает челюсти во время заказа Эндрю. Его брат бегло озвучивает свой заказ, будто совсем не волнуется и не теряется в обстановке. Это так, с горечью понимает Аарон. Он не знает, что сказать, когда подходит их очередь. Кейтлин пытается сориентироваться и просит что-то посоветовать, когда Эндрю называет что-то за них. Официант уходит, и Аарон поворачивается к брату. — Обязательно было выбирать такое место? — он почти шипит, на что Эндрю вздёргивает бровь и расслабленно откидывается на спинку кресла. Ему комфортно в таком месте, пока Аарон и Кейтлин едва двигаются на месте, хотя их столик укромно расположился за полупрозрачными границами между остальным залом. — Мы с мужем часто ужинаем тут, — Эндрю всегда говорил что-то, чтобы заставить характер Аарона воспламениться. Провокация и сейчас попадает цель, потому что он чувствует, как неприятно нагревается лицо. — А что, дорогой брат, тебе не нравится здесь? Я, так и быть, угощаю. На намёке на их денежное состояние Аарон давит всем своим телом на кресло, чтобы не сделать ничего смущающего. Эндрю всем своим видом показывает, в насколько далёких друг от друга мирах они находятся, но вместо того, чтобы попытаться, как это делает Аарон, он бьёт прямо в лоб! Его лицо неприятно краснеет, Кейтлин нервничает рядом с ним. Официант приходит с напитками и учтиво, как и все в этом месте, интересуется: — Вас проводить в уборную, мистер Миньярд? Или я могу предложить вам что-то ещё? — руки Аарона дрожат в ярости, а ноздри раздуваются, пока он почти задыхается от нехватки воздуха. — Думаю, мистеру Миньярду нужно проветриться, проводите его на свежий воздух, Винсент, — от голоса брата по спине Аарона бегут мурашки, а от возможности оставить Кейтлин наедине с ним, он стискивает зубы, челюсть болит: — Не нужно, — Аарон почти рычит, но по сравнению с рыком альфы, который он много раз слышал от своего близнеца, это звучит как никогда слабо. Он пресекает эти мысли, не позволяя даже в мыслях Эндрю быть лучше его, и усилием воли заставляет себя снова расслабиться на месте. Официант принимает ответ и оставляет их, озвучивая примерное время приготовления их блюд, цифры исчезают в дымке оставшегося раздражения в голове Аарона. Больше он ничего не говорит, Кейтлин, никогда не говорившая с Эндрю, тоже остаётся неловко молчать. А сам брат никогда мирно не говорил с ним. Поэтому, когда блюда приносят, не было ни слова. Официант не обращает внимания, персонально расставляет всем блюда с озвучиванием названий и уходит, пожелав приятного аппетита. У Аарона аппетита нет. Кейтлин вежливо пробует еду, пока Эндрю ест, находясь, как всегда, в своём мире. Аарон чувствует разочарование, когда остывает в тишине. Его глаза немного горят, но он не обращает внимание. Он так хотел снова встретиться с Эндрю, получить хоть что-то, а теперь, встретившись, всё на мгновение стало как раньше. Напряжённая тишина, периодические едкие комментарии Эндрю и ответное раздражение Аарона. Кейтлин всё также не может ничего сказать. Аарон не знает, почему думал, что сейчас, после нескольких лет, с Эндрю будет по-другому. Его близнец никогда не хотел его и не хочет до сих пор. Кейтлин заканчивает своё блюдо, а Аарон прекращает перемещать овощи в тарелке, когда приносят десерт. Эндрю заказал себе кусок торта, от одного вида которого у Аарона сводит зубы. Их тарелки уносят. Если он думал, что не может стать ещё неуютнее, то он ошибался. Теперь, когда некуда было смотреть, кроме как на руки с напитком, Аарон чувствовал себя как никогда глупо. Он завидовал брату, который всегда чувствовал себя в своей тарелке, несмотря ни на какую атмосферу вокруг. Кейтлин несколько раз пыталась начать разговор, но закрывала рот, когда Эндрю поднимал взгляд с тарелки на неё, и сжималась на стуле. А Аарон не знал, о чём говорить, хотя за эти годы столько раз прокручивал в голове, что скажет Эндрю. Чем ты сейчас занимаешься? Почему ты ушёл? Почему оставил меня? Эндрю просит счёт, будто они хорошо провели время. Будто они увидятся ещё раз, может, на выходных, семейная встреча. Будто они нормальные братья. — Зачем ты пришёл, если не хотел? — он тихо говорит, меланхолично помешивая трубочкой лёд, оставшийся на дне бокала. Аарон не знает, хотел ли он, чтобы Эндрю услышал, или нет. Его лишают выбора, потому что брат слышит и даже отвечает. Он бы усмехнулся в недоверии, если бы не слова Эндрю. — Я выполняю то, на что соглашаюсь, брат, — смысл сказанного долго не доходит до Аарона. Он подпирает тяжёлую голову рукой и мыслями бродит где-то далеко. Пока снова не вспыхивает. Он выпрямляется на кресле. — Я не выполняю то, что говорю? Я, брат? — Аарон шипит, повторяя новое обращение близнеца — они никогда не называли себя братьями, — пока Эндрю методично вытирает рот салфеткой. Всё его существо ревёт, жаждая вывести Эндрю из себя, жаждая хоть раз быть тем, кто выводит брата на эмоции — посмотри на меня посмотри на меня посмотри на меня. — Это не я сказал, что буду себе братом, хотя ничего для этого не сделал! Голос Аарона срывается на крик к концу предложения. Горло сжимается в рыдании, а глаза намокают, хотя слёзы не вытекают из глазниц. Он не позволит себе снова плакать из-за Эндрю. Он пролил слишком много из-за своего брата. Кейтлин трёт его руку, но это не утешает, и Аарон сбрасывает чужую руку, когда с губ срывается всхлип. — Ну, ты же ничего не делал, хотя и не говорил этого, — Эндрю спокойно пожимает плечами и смотрит на официанта, который подходит к столу со счётом в руке. Слова моментально щёлкают в мозгу Аарона. Он ничего не сделал?! Он ничего не сделал?! Перед глазами расплывается красное море, он ревёт и бьёт по столу. Его кулаки болят, но он не обращает внимание на это. Он дёргается, желание перевернуть стол, разбить всё вокруг настолько сильное, что у Аарона болит голова. Он задыхается от ярости, пока напуганная, с дрожащими губами, Кейтлин хватается за его руку. Аарон со всей силы двигает кресло, когда вскакивает. Он рычит, когда у него не получается отодвинуть его от себя. Он неудобно встаёт. Периферийным зрением он улавливает белую рубашку, и вспоминает про официанта, до сих пор стоящего у их столика. Зубы скрипят, когда видит спокойную позу и заложенные за спину руки. Все здесь спокойны! Всем наплевать! Он суёт руку в карман. Бумажник не вытаскивается с первого раза, он со всей силы дёргает его на себя, не обращает внимания на хруст. Подкладка кармана выглядывает наружу. Мятые купюры, рассчитанные на ужин, он швыряет на стол. Аарон со злобным ликованием смотрит на Эндрю, когда тот оказывается под денежным дождём. Пусть подавится! Он хватает Кейтлин за руку и поворачивается на выход. Он спотыкается о сидение и едва держит равновесие свободной рукой о подлокотник. Кресло не сдвигается под его напором, и Аарон с яростью толкает его, издавая высокий рычащий звук в глубине горла. Кресло переворачивается, сотрясая всё вокруг своей тяжестью. Он резко оборачивается на брата и официанта, призывая прокомментировать. Когда ему отвечает тишина, он ухмыляется и со всей силы топает прочь, утягивая Кейтлин за собой.***
Эндрю задумчиво провожает взглядом удаляющуюся парочку. Потом, осмотрев погром — перевёрнутое кресло, разбитый стакан, расплескавшиеся по полу остатки коктейля и разлетевшиеся купюры — и безмятежное выражение лица Винсента, он собирает деньги. Он достаёт собственный бумажник и вытаскивает пачку купюр. Добавляя к ней деньги брата, он кладёт их в папку. Оплатив счёт и оставив Винсенту щедрые чаевые, Эндрю берёт свой портфель, благодарит за ужин и уходит.***
Он сидел на кухне в редкий выходной, совпадающий с Кейтлин. Солнце встало и светило через тонкий тюль, на его теле был намёк на пот, но он всё равно продолжал пить невыносимо горячий кофе, хотя язык жгло, а желудок пылал. Примерно в это время они забирают почту, и Аарон неторопливо досмотрел телевизионный сюжет, крутя опустевшую кружку, и встал к входной двери. У порога лежала скудная пачка писем и газета. Аарон шаркал тапочками обратно к дивану, перебирая корреспонденцию, когда наткнулся на красочную открытку. Денвер. Город был подписан красивыми закорючками в углу открытки. Он не знает никого из Денвера, живя в Мейконе. Сердце отбивало ритм в ушах, пока мир сузился до куска картона в его руках. Медленно он перевернул фотографию города на сторону молочного цвета. В нижнем правом углу стояла каллиграфичная "Э". Губы задрожали, когда он понял. Эндрю снова ушёл. Спокойно ушёл, не оглядываясь назад. Аарон бы даже подумал, что не видел брата с колледжа, если бы не открытка в его руках, другая обстановка вокруг, работа, хроническая усталость. С губ сорвался влажный смешок, когда капля упала на картон и скатилась по нему на пол. Эндрю прислал открытку. Он швырнул её в бок, хотя вес не был достаточным, чтобы она сделала что-то иное, кроме как снежинкой упасть у его ног. Денвер. Аарон скривился. Чего он мог ожидать от Эндрю, кроме как напоминания, насколько они далеки друг от друга. Обратного адреса не было. Аарону потребовалось несколько дней, чтобы его чувства перестали меняться, подобно американским горкам. Придя домой позже в тот день, он всё ещё пылал гневом, было удивительно, как ему удалось уснуть ночью. Хотя, скорее он вырубился на кровати, пока голова болела от пережитых эмоций. Мысль о том, что они с Эндрю не обменялись телефонами — Аарон звонил брату, когда понял, что тот не собирается возвращаться; закидывал сообщения спамом и выучил голосовой ответчик, говорящий, что номера больше не существует — мелькала в подсознании, но Аарон отмахивался от неё, желая оправиться от пережитого. Он не спешил, думая, что как-нибудь свяжется с Эндрю. От него этого, видимо, и не желали... Горечь наполнила рот. Позже, во время стабильного звонка Ники, тот ведёт себя необычно неловко. Он несколько раз перебегает взглядом с рук на Аарона, и только тогда спрашивает. Не прислали ли ему что-то необычное. Он непонимающе хмурится и огрызается на двоюродного брата, чтобы он не говорил загадками. Тогда он, почти блея, сознаётся, что попросил Эндрю отправить ему открытку. Потому что думал, что так Аарону было бы лучше. Он удивлённо смеётся, когда понимает, что даже открытки, когда его собственный близнец бросает его снова, не заслужил. А он на мгновение поверил, что получил хоть что-то от Эндрю. Ему не следовало так думать.