Двое. Игры.

      Сегодня в отделении первой хирургии был какой-то аврал. Хирургов не хватало и Нарочинской пришлось самой идти на операцию без ассистента. Дубровская обещала ей кого-нибудь прислать, как только освободится один из хирургов их отделения. Марина уже посмотрела снимки и анализы пациента и составила предварительный ход операции. Никаких осложнений она не предвидела, но прекрасно понимала, что без ассистента ей не обойтись. Она даже подумывала позвать кого-нибудь из отделения нейрохирургии, но ей не хотелось звать чужого подчинённого в своё отделение без особой надобности.       Она уже мылась в предоперационной, когда услышала, что сзади открылась дверь. "Ну, вот и прекрасно. Не надо лишний раз просить Шейнмана", – резюмировал Марина про себя. Она обернулась и увидела Брагина. Вот чёрт! После того бурного вечера они больше не встречались и не разговаривали.       - Здрасте, Марина Владимировна, – произнес хирург и уставился на начальницу.       - Здравствуйте, Олег Михайлович, – ответила как можно безразличней Нарочинская. – Мойтесь. У нас пациент в наркозе уже.       ***       - А это что? Опухоль что ли? – произнесла Нарочинская с недоверием, глядя на вскрытую черепную коробку пациента.       - Похоже на то, – констатировал Олег, разглядывая новообразование, которого не должно быть в том месте, рядом с которым они с Нарочинской только что удалили гематому.       - Этого ещё не хватало, – произнесла Марина с сожалением. – Нужно стабилизировать его и перевести к Шейнману. Юра проведёт обследование, возьмёт анализы и решит, что делать дальше. Если и будет операция, то она должна быть плановая.       - А давай мы сами её просто удалим, – предложил Брагин и поднял глаза на начальницу. – Марин, ты же понимаешь, что сейчас лучший момент. Чего мужика десять раз мучать. У него и так осложнения, а сейчас идеальный доступ. Посмотри, поле открыто. Зафиксируем его голову подушкой и…       - Не тарахти, дай мне подумать, – Нарочинская прервала поток слов и идей хирурга.       Олег скривился на фразу, высказанную начальницей. Хорошо, что Марина не видела его лица под маской. Он готов был ей показать язык. Марина с недоверием смотрела то на хирурга, то на голову пациента.       - Чего тут думать-то? – не выдержал затянувшейся паузы Олег.       - Знаешь, Брагин, иногда полезно подумать. Принять осознанное решение и взять на себя ответственность, в конце-то концов.       Марина с вызовом посмотрела на Олега и вновь направила свой взгляд на операционное поле, чтобы ещё раз оценить сложившуюся ситуацию и свои возможности. Олег с недоумением поглядывал на Нарочинскую. У него было ощущение, что она говорит не только о работе.       - Ладно, – резюмировала Марина. – Будешь ассистировать. Только не лезь, куда не надо.       - Ну, слава богу, и как ты только решилась? – парировал Олег. Он тоже ей напомнил о её метаниях. – Да ещё и мужика послушала.       - Костя, добавь. Мы будем удалять опухоль, – обратилась Марина к анестезиологу, проигнорировав Брагина. – Нужно будет потом отдать образец на гистологию, – напомнила она самой себе.       ***       - Ты чего делаешь? – удивился Олег.       - Я знаю, что я делаю. Ты меня втянул в эту авантюру, так дай выпутаться без последствий и осложнений для пациента.       Марина выполняла все манипуляции уверенно, без лишних движений и колебаний.       — Вот и всё. Теперь можем продолжать.       ***       Нарочинская с Брагиным вышли из операционной, хоть и уставшие, но удовлетворённые. Вроде бы всё прошло успешно. Опухоль была удалена, не смотря на то, что во время операции Марине пришлось проводить манипуляции, которые ей были известны чисто теоретически. Однако она справилась и была довольна своими способностями, оставалось только ждать результатов гистологии. Марина направилась в сторону родственников пациента, было необходимо им сообщить о результатах операции, а так же рассказать об опухоли и возможных рисках. Брагин шёл чуть в стороне и с интересом поглядывал на неё.       - Ты откуда знала? – наконец произнёс Олег.       Марина прекрасно поняла, о чём он спрашивал.       - Отец как-то делал подобное. Ещё в Америке. Он мне несколько раз рассказывал о той проведённой им операции.       - Марина Владимировна, Вы не могли бы подписать. – Павлова наперерез подошла к ним с каким-то бумагами.       - Мне нужно поговорить с родственниками своего пациента, – в недоумении смотрела на неё Нарочинская. – Можете положить их ко мне на стол, я всё посмотрю.       - Это очень срочно, главный сказал принести их ещё до обеда, а сей час уже два часа дня, – настаивала на своём Павлова. – Мне бы не хотелось, чтобы к нашей работе были какие-то претензии.       - Но...       - Марина Владимировна, я поговорю, – произнёс Брагин и поспешно направился в сторону жены пациента. Ему не хотелось присутствовать при разборках и спорах начальства.       - Хорошо, Олег Михайлович, – проговорила вдогонку Нарочинская, недовольно поглядывая на своего зама. Ещё не хватало, чтобы Брагин знал о её взаимоотношениях с Павловой. Она никак не могла найти с ней общий язык. У Марины постоянно было чувство, что Павлова чего-то не договаривает и ведёт какую-то свою игру с вышестоящим руководством.       - Что это? – недовольно взглянув на своего зама, произнесла Марина.       - Это договора на поставку оборудования.       - Разве вы не могли их подписать сама, Ирина Алексеевна, если не было возможности взять подпись у меня?       - Если вы на месте, я не считаю себя вправе подписывать какие-либо документы, – сказала высокомерно Павлова.       - Хорошо, – вздохнув, произнесла Марина и, взяв со стойки дежурной медсестры ручку, подписала договора на поставку оборудования. Она уже видела эти документы и изучила их ещё вчера, но её отвлекли, и она не успела их подписать. – Это всё?       - Да. Я их отнесу главному и скажу, что они были подписаны ещё вчера. Просто вы не успели их отдать, – проговорила поучительно заместитель и направилась в сторону лифта.       Марина обратила внимание, как Павлова акцентировал, что именно она виновата в несвоевременной передаче бумаг, при этом сделав вид, что пытается её прикрыть. "Вот же скользкая баба. Надо как-то поставить её на место", – размышляла, смотря в след своего зама, Нарочинская.       Проработав первый месяц в экстренной хирургии, она поняла, что ей нужен человек способный организовать работу в хаосе её отделения. И среди местных врачей такого человека она не увидела. Здесь были хорошие хирурги, даже уникальные, но человека с организаторскими способностями и практическим складом ума здесь не нашлось. Она обратилась к своему преподавателю из института, которая на данный момент занимала не маленькую должность в министерстве, а раньше возглавляла одно из отделений Склифа. И та ей предложила кандидатуру Павловой, охарактеризовав её, как очень способного и принципиального менеджера. Действительно Павлова оказалась очень принципиальной и собранной натурой, но при этом Марина видела, что та себе на уме. Она никогда не проводила сама операции, лишь ассистировала, никогда не проявляла инициативу, но при этом выражала своё недовольство некоторыми решениями Марины, и Нарочинской приходилось отстаивать свою точку зрения перед ней и напоминать о своём вышестоящем положении.       Несмотря на их натянутые отношения, Марину устраивало то, как Павлова организовала внутренний распорядок и следила за дисциплиной в отделении, даже Брагин её побаивался. Кстати о Брагине, нужно узнать, что он там наговорил родственникам пациента.       Марина вывернула из-за угла в приёмное отделение и заметила Олега около плачущей женщины. Нарочинская с интересом смотрела на представшую картину. Брагин всё ещё разговаривал с женой пациента, которого они прооперировали. Он положил руки ей на плечи и, всматриваясь в лицо, что-то ласково объяснял. "Ну вот, и эта женщина преданно и с надеждой смотрит на него. Очередная жертва его обаяния. Чёртов харизматик! И как у него это получается? Пара фраз и он её герой, не смотря на то, что сейчас в реанимации лежит её муж с удалённой опухолью и не ясным перспективами на выздоровление". Марина поняла, что в её присутствии нет необходимости – Брагин сам прекрасно справлялся. Она взглянула ещё раз на эту пару и пошла к себе в кабинет.