📎📎📎
Обычно утром Сынмин начинал с привычного латте, что он одиноко шёл и покупал в магазине своего дома, но сегодня его губы обожгло вовсе не кофе, а горячие дыхание Гониля. Сначала он зарылся в мягкие волосы на соседней подушке, пленяясь теплом чужих рук, что сдавливали плечи при одном только движение, а потом до него дошло, что сейчас происходит. Сынмин открыл глаза, оглядывая незнакомый потолок, темно-синие шторы, что беззаботно подергивались, и рядом лежавшее уже до боли знакомое лицо. —попили американо называется…— Сынмин тяжело вздохнул и попытался подняться с кровати, осторожно снимая с себя тяжелые руки нового знакомого. Он конечно мечтал об этой ночи долгое время, но почему-то находясь в одной кровати с Гонилем его охватывает паника. В первую ночь знакомства и переспать, да ещё со своим крашем. Как неловко. Так неловко, что ему приходиться краснеть и внизу живота давить тревога, которая заставляет тело дрожать. В голову вновь бьет выпившие вчера две самбуки, четыре шота б-52, две рюмки текилы, стакан холодного светлого пива. Сынмину стыдно, но рядом спящий Гониль, который спит милее любого ребенка на этом свете. Он в этом точно уверен. Воспоминание о ночи словно возвращает в вчерашний вечер, заставляя смущенно простонать. —боже, что я наделал? В сознание мелькает разноцветный неон, маленькая кофейня, в которой Гониль допивает свой холодный кофе, вдруг упоминает, что у него оказывается сегодня день рождения. Сынмин его поздравляет, а потом незнакомец берет его за руку и тянет за собой в бар через дорогу. Сынмин тогда бурчит, что-то вроде мы же спортсмены? Как же ЗОЖ? На что Гониль смеется и тянет Сынмина к барной стойке: —обычно свой день рождения я провожу на работе, но раз сегодня у меня выходной почему бы не расслабиться не много? Особенно в твоей компании? Сынмин жмёт губы, но соглашается на пару шотов, раз Гониль ему предоставил такую честь, отметить его день рождения вместе, то как ему можно отказать? Упускать возможность узнать лучше свой объект воздыхание несомненно не хочется. Гониль подзывает бармена, просит налить им четыре текилы, от чего Сынмин хлопает удивлено глазами. Незнакомец стягивает его потные плечи, они даже до душа не успели сходить, улыбается своей красивой улыбкой, от которой у Сынмина внутри становиться тепло, а может это текила бьет уже в голову? Сначала Сынмин пытается предлагать Гонилю закончить тренировку и сходить в душ, чтобы потом продолжить отмечать день рождения. Но незнакомец кивает отрицательно: —никогда не был спонтанным, хочется безрассудства! Я тебе надоел? Сынмин заливает в себя вторую текилу и так же отрицательно качает головой: —с тобой весело! —Сынмин часто думал о том какой Гониль по общению, ведь привлек он его изначально только внешне. Одинокий парень ему казался почему-то не общительным, но сейчас сидя с ним за одной барной стойкой, он осознает какой же Ку Гониль прекрасный. Он рассказывает много историй, заставляет Сынмина улыбаться своими шутками, и кажется он идеальный человек. Идеальный для О Сынмина. Гониль просит бармена поджечь самбуку, затягиваясь теплым алкоголем через трубочку, передавая её Сынмину. И тот послушно выпивает коктейль, алкоголь бьет по голове, и сейчас в туманной пелене Ку Гониль кажется ещё прекрасней, его хочется обнять и наконец поцеловать эти тонкие губы. Сынмин смотрит только на них, не слышит даже голоса, хотя до этого слушал его и даже глазом не моргнул. Но теперь, перед глазами лишь манящие губы напротив. Сынмин сглатывает, опьяняющее тепло обжигает щеки румянцем. Ку Гониль и правда самый лучший мужчина на свете, так кажется сейчас Сынмину. Его истории хочется слушать без остановки, тембр его голоса такой спокойный с легкой хрипотой, от которой у Сынмина начинает разгонятся в венах кровь. А может это самбука обожгла её? Сынмин не может поверить, что к нему и правда подошел его объект воздыхания, это кажется таким безумием. А может это ему всего лишь сниться? Сынмин прищуривает глаза, моргает несколько раз, но парень перед ним не исчезает. Значит точно не сон. Он подставляет указательный палец к губам Гониля: —я по-моему, с ума схожу? Гониль пристально смотрит на чужую руку на своем лице и притягивается ближе, накрывая волной алкогольного дыхания: —я уже давно, сошел с ума! Поверь мне! Сынмин икает, румянец обжигает щеки вновь: —о чем ты? Ку Гониль? —я давно тебя заметил…—сознается Гониль. Сынмин не верит чужим словам, молча смотря в глаза напротив. —ещё тогда, когда ты продлевал абонемент после первого посещения, —Гониль продолжает своё откровение, а Сынмин опускает палец от его лица. —а я не замечал…— Сынмин покружатся в воспоминание об этом дне, но алкоголь давит изнутри, от признания становиться душно и хочется выбежать на улицу глотнуть холодного воздуха. Градус бьет по голове сильнее, путая все мысли. Сынмин пытается встать со стула, но сильная рука усаживает его обратно, протягивая шот, который легко оказывается внутри, а на губах остается ярко кофейный и такой приторный вкус. Сынмин все внимательно оглядывает лицо Гониля. — интересно его губы тоже сейчас вкуса кофе? Интерес возникший в голове заставляет притянуть к себе Гониля, за черную футболку безрукавку с надписью Kodak. А потом все плывет перед глазами, Сынмин точно помнит как сильные руки Гониля усаживали его в такси: —я без тебя не поеду! —Сынмин дует губы, как ребенок, притягивая пьяного Гониля рукой к себе. Гониль молчит. —ты же хотел сделать что-то безрассудное? Я уже не в счёт? — Сынмин отпускает крепко сжатую черную ткань. Гониль качает головой. —okay, —Гониль всё же садиться в машину. Касаясь вялых плеч, помогая Сынмину не вырубиться в душном такси, рассказывая о своей работе и ещё кучу историй. У Ку Гониля их много. Сынмин пытается не залипнуть от убаюкивающего голоса, забывая в этот момент свой адрес. Гонилю приходиться говорить свой. А дальше как в тумане; не сразу открытая дверь, которую они открывали вместе, пытаясь понять почему она не открывается. Тепло сильных рук, которые оставляли на коже яркие отметки. Горячие губы, которые не только обжигают кожу Сынмина, но и пленяют его собственные губы. Вдыхая в него развязность и сбитое дыхание. Гониль даже целуется идеально! Во рту двоих ещё привкус хмеля, но поцелуи настолько приторно-вкусные, что двоим сносит крышу от наваждения. Руки Гониля и правда сильные, ягодицы Сынмина в момент оказываются на комоде, который стоял на входе. Вещи летят на мягкий ковер, заставляя тени в полумраке слиться воедино. Сынмин уже не помнит, когда ему было так хорошо с кем-то.📎📎📎
Сынмин любуется сонным Гонилем очень долго, ему так и хочется пройтись пальцами по его оголенной коже на груди. Коснуться тонких губ, вчерашняя ночь стыдливо напоминает какой Гониль нежный и самый теплый человек на этой планете. Его хочется укрыть, но в тот же момент не хочется нарушать его сонный покой. Приходиться тихонько ещё несколько минут наблюдать за ним, вспоминая, какой Гониль был обходительный, страстным и горячим. Сынмин не верит, что у них что-то выйдет. Может всему виною алкоголь, что до сих пор циркулирует по крови? Хочется исчезнуть из чужой квартиры, разве возможно такое случиться с ним? Разве его может полюбить ответно? Ему хочется одеться бежать домой и смыть под душем все эти вопросы. Сынмин натягивает на себя свои вещи, которые почему-то аккуратно были сложенны на стуле. Сейчас он хочет сбежать, решив, что Гониль проснется и пожалеет об этой ночи. Он ещё не верит, ему не может повезти в любви. —good morning, Sunshine… —Гониль ласково щебечет на английском, притягивая к себе ускользающего Сынмина, —решил меня бросить? Я тебя не отпущу!