В надежде солнечного света нырнуть в затёмненную гладь...

Сразу после обсуждения всех нюансов и ухода Вейлона, Джереми доложили о не самом лучшем состоянии "жениха". Оказывается, мужчина не на шутку взбесился, устроив сильный переполох в столовой. И, увы, не без жертв... Но одной потерей жизней не обошлось: у многих больных инцидент вызвал лишь большие осложнения. Панические приступы, повышенная тревожность, маниакальная агрессия... Пришлось вновь успокаивать буйного больного, заперев в изоляторе и накачав приличной дозой лекарств. Но даже так бунтарь напрягал сотрудников не меньше. Он слишком..непредсказуем. Чем и бывает противен всеми фибрами сотрудников лечебницы. К тому же, во время устроенного "хаоса" Глускин чуть было не лишил жизни и одного из дежурных санитаров. Блер искренне посочувствовал Парку... По-человечески. Он прекрасно знал, как опытные врачи с трудом обходятся с этим психом - что тут говорить про неспециализированного человека, который, к тому же, сам проходит лечение здесь. Но он ведь согласился сам... Не так ли? Ближе к вечеру ситуация стабилизировалась. Приближалось время последней за весь день прогулки - большинство с радостью выходят на улицу отдохнуть от сегодняшнего ада. По крайней мере... этими добровольцами были те, что не попали под руку дьявола нестабильного. Никому не понравится без единого досуга, день за днём сидеть в уже раздражающих четырёх стенах, пропавших противными препаратами. Как и Эдди. Под напористым, угрожающим взглядом и тщательным присмотром Глускина выводят на свежий воздух. На свой страх и риск Инстинкт самосохранения Парка упал до нуля. На вечерней прогулке после ужина он даже не заметил, что спереди него идёт сам "жених". Теперь его "Личный пациент", да?... Вейлон отвлёкся на свои мысли, упав взглядом себе под ноги. Шаг сам по себе ускорился, будучи неконтролируемым своим же хозяином. Внутри было как-то...пусто. Сейчас он словно...и вовсе не существовал здесь. Он- никто...и звать его "никем". Вейлон просто "кормовой кролик", выращиваемый для животного Для...волка. **************************************************************************************************************************************** Эдди раздражало буквально все. Каждый его шаг отслеживался, любое движение не по порядку тут же замечалось, животной травы становилось все больше, и состояние мужчины начинало ухудшаться(по его скромному мнению). Сначала от него пытались добиться информации о местонахождении убитых людей, которых так, к сожалению, и не нашли. Как и его мать... Про неё спрашивали так часто, словно действительно переживали. Неужели эта шлюха привлекала такое огромное количество людей? Конечно, она была прекрасна, лучший человек в его жизни - никто не мог не смел заменить её. Эдвард не был уверен, была ли у них с отцом искренняя любовь, но эта дрожащая постоянно женщина почти что ползала у него в ногах, слёзно умоляя... что? Он не помнит. Он и не убеждён в том, чем их отношения действительно являлись. Каждый раз образ ублюдка смеялся на черную огромную тень, склизкую и шипящую - и Оно уже не обращает никакого внимания на сопливое покрасневшее лицо матери, а устремляет пустой взгляд на ребёнка, находящегося позади. После каждого затрагивания, хоть и туманного, прошлого голова начинала жутко болеть - почти что трещать и разваливаться надвое Глускин, вам следует принять свое лекарство. В глазах иногда плыло, но мужчина продолжал уверенно идти вперёд, пока взгляд не зацепился на единственную знакомую фигуру среди темноты. Недавно прошедшая ярость вновь вскипала, поднималась куда-то наверх, поселилась в груди и заставляла двигаться дальше. – Ах, вот ты где! – чужие пальцы сжались на задней части воротника Вейлона, с силой оттягивая его назад(кажется послышался треск ткани?) Он не собирался убивать свою любовь так просто, нет! Но этой суке следовало бы хотя бы как следует извиниться. – Грязное животное, неужели ты хотела сбежать от меня? Тебе настолько понравилось то дерьмо, вечно считающее себя выше других? Такая же шлюха, как и остальные? Санитары остались где-то позади, и эта была отличная возможность, чтобы проучить эту мерзкую- Изображение пошло кругом, из-за чего Эдди оступается и чуть было не падает назад, но все же у него удаётся удержаться на ногах. Таблетки и правда оказались хорошими. Даже...слишком. ************************************************************************** Кровь застыла в жилах. Конечно, он не мог пройти незамеченным- это было слишком глупо.. Но Вейлон просто забыл...о самом его существовании. Собственные мысли утащили его в "небытие". И, наконец, "очнувшись", мужчина вернулся в жестокую реальность и мигом потянулся рукой к вороту больничной одежды, тут же оттянув её от шеи, дабы предотвратить возможность удушения. От одного голоса нового "приятеля" и по совместительству "пациента" всё тело бросало в дрожь- но сейчас более ощутимо. Парк прочувствовал этот злой(и, кажется), обиженный тон всеми частицами ещё не полностью поражённого болезнью мозга. Это не могло не напрячь... -- с-стой, мне надо тебе об-! Запнувшись на полу-слове, Вейлон тут же вытягивает руку к пошатнувшемуся больному и слабо берёт его под локоть, помогая предотвратить падение. Быть...не может.. но он действительно встрепенулся, когда Глускин было начал ослабевать. Казалось было он лишился почти всех эмоций и переживаний после того разговора с доктором. Уже успел убедить себя и в том, что более не боится смерти, приняв своё положение ходячей пустышки - груши для битья. Бездушной. И слабой. Сыграл ли это адреналин, когда он был внезапно захвачен и перемещён прямо в лапы к злодею? Пробудило ли его безэмоциональность чувство страха? Нет...нет, то был не страх. Странно.... Вей снова выходит из раздумий, подняв голову на лицо маньяка, осматривая его пустые- стеклянные под действием сильных лекарств глаза. Глаза... Такого мягкого голубо-синего оттенка.. глубокое, но такое спокойное море.. Это отвлекло его от сути происходящего. -- накачали же тебя дерьмом... Произнесённое таило в себе даже какое-то разочарование. И, не смотря на безразлично - поникшее состояние Парка, он ещё был в ресурсе проявлять сочувствие. Но к недавнему врагу, что только что грозился его проучить? А действительно ли... Врагу?... -- прости...Эд. Все ошибаются- давай начнём всё... с чистого листа? Рука, придерживающая второго, только опускается. Вейлону часто приходилось совершать мгновенные, непродуманные решения.. Это было одним из самых безрассудных. Но, пожалуй... ему уже было нечего терять. ********************************************************************** Осознание происходящего пришло не сразу. Перед глазами все плыло, но это не помешало мужчине ощутить чужое прикосновение на себе. Он был более чем уверен, что это твари повылезали из тёмных углов, издалека учуяв плохое состояние Эдди. О, они словно только этого и ждали... именно из-за них терять бдительность было просто запрещено. Не смотря на свое порядком ослабленное здоровье, Глускин кладёт ладонь на плечо человека, находящегося рядом, и довольно-таки сильно сжимает его(возможно попытавшись отодвинуть?). Тусклый стеклянный взгляд опустился на Вейлона - словно не узнавал - он не был похож на остальных. Каждый раз, как Глускин видел этот светлый силуэт, всё словно становилось на свои места. Голоса начинали гудеть тише, темнота расползалась в разные стороны, открывая наконец-то больше свободного пространства. Он хотел обладать им - идеальным образом - всем тем, что он так долго искал. «Эта шлюха захотела умереть, лишь бы не быть с тобой» Так убей его. Многие больные разбрелись по территории, не обращая ни на что внимание, а некоторые наоборот остались в центре событий, кидая заинтересованные взгляды на самого странного(опасного) из всех. Санитары же начали тихонько шушукаться между собой, будучи крайне удивленными, что Парк до сих пор стоит на своих двоих. Да, быть может без пары синяков он не уйдёт, но это явно лучше, чем не вернуться в свою родную, любимую палату вовсе. Как, допустим, Майкл - один из сотрудников этой больницы, который вряд ли когда-нибудь сможет теперь подняться с кровати. Ха-ха, как думаешь, насколько его хватит? – Верно, все ошибаются, – Глускин кивает, даже не думая отпускать Вейлона, лишь ещё больше приближаясь. – Но и любовь тоже не для всех, ты должен понимать это. Неблагодарная...- Как думаешь, что сделают эти ублюдки, если я прямо здесь лишу тебя жизни? Ты же предпочёл погибнуть от их рук? ************************************************************************ Парк снова застывает. Пропали все чувства, говоришь?...Даже теперь- когда плечо ныло от нарастающей боли крепкой хватки пациента? Даже теперь, когда всё вокруг перестало поддаваться законам времени и всё, что ты сейчас видел - это огромную фигуру, что нависала прямо сверху тяжёлым грузом? Даже теперь..когда тихое дыхание участилось, а сердце отстукивало бешенный ритм? Потерял чувства, да, Вей?... Но страх никогда не исчезнет. Это часть человеческой сущности- бояться. Бояться и бороться за свою жизнь до конца, насколько бы это не было нелепо и даже если человек знает, что это конец и никакие мольбы о помощи ему уже не помогут.. Сейчас нет никого. Ни санитаров, ни проходящих больных. Ни шорохов листвы, поднимающейся ветром, ни пения птиц где-то за пределами лечебницы. Здесь только Вейлон...и Глускин. И только их.. разборки. Даже если санитары и встрепенулись бы...они не стали бы ему помогать. Тщетная надежда на спасение... Он уже убедился в том, что все здесь- монстры. Больной спереди снова начал обретать жуткие, местами обугленные черты лица. Фантомной галлюцинацией на нём снова возник расплывчатый деловой, местами разорванный костюм. Он словно зверь..что вот-вот освободитcя из своей "шкуры" в виде плотной ткани. Освободится и - ..... И что...он... совсем ничего не может исправить?... ... Паника мало-помалу пряталась за чувством самосохранения. Желание выжить победило в этой схватке. -- Э...Эдди...постой, стой! Я тебе всё...объясню..- Слова, наконец, вырвались из слабо дрожащего рта, прозвучав тихо - слышно только для "Женишка", но достаточно твёрдо и уверенно. Хоть застывшие на лице "обидчика" глаза и выражали слабый страх, и не думая ни на миг отводить взгляда, а тело не слабо так напряглось. Он должен был ему донести хоть какую-то из своих мыслей... Он должен был хотя-бы попытаться остаться живым.. В горле сильно пересохло. Следующие слова не хотели выходить из его уст. Но он собрал в себе все силы... -- всё не так... я пытался...втереться к "ним" в доверие.. -- Парк медленно кладёт ладонь на руку Глускина, что с силой давила на его плечо, чуть поведя по ней вниз, словно говоря этим жестом "тише, нет нужды так злиться..."-- прости, это выглядело ужасно с моей стороны.. позволь мне объяснить всё сейчас?.. Просит светловолосый, не сводя взгляда с томных глаз собеседника, с неким раскаянием опустив брови. Пожалуйста... ************************************************************************ Эдди почти сразу замолчал, слегка рассеянно уставившись на мужчину перед собой. Подобного рода вещи, конечно, не были для него в новинку, но сейчас почему-то ощущались как-то иначе. Словно бездомного пса приманивают костью - так и хочется зарычать, тяпнув за руку. Хватка на чужом плече слабеет, но не пропадает вовсе, а слова Парка эхом повторяются в голове. Нет нужды так злиться. Когда-то ему давали очень маленькое количество таблеток, почти делали уколы и считали, что проблему быстро получиться устранить. В тот период из больницы уволилось большое количество сотрудников(те, которые смогли уйти на своих двух), а доза препаратов увеличилась, и Эдди наконец-то начал успокаиваться - как минимум, попыток убить людей рядом стало меньше. Санитары даже как-то удивлённо смотрели на все это представление, искренне поражаясь увиденному. Кто-то обменялся парой купюр и раздражённо отвернулся. Говорили, нет ни одного шанса на выздоровление? Не исключено, что все ещё впереди, но пока, по крайней мере - в данный момент, всё идёт по- странному хорошо. – Дорогая, ты же знаешь, если каждой из вас давать второй шанс... – голос мужчины стал спокойнее и тише, но ладонь на плече продолжает слегка сдавливать, хотя по большей части Глускин просто старался удержаться на ногах - использовал Вейлона как собственную опору. – Просто вы, шлюхи, начнёте нагло пользоваться моей добросердечностью. Но я слушаю тебя, мне совсем не хочется разочаровываться в такой прекрасной...личности. В моем прекрасном сне, что вдруг приобрёл смысл в "реальном" мире. Извинения он, конечно, принял, пусть и не сразу. Все-таки Вейлон пытался сбежать от него, даже после того, как Эдди заступился за эту суку! Сейчас он так мило напуган, просит прощения и пытается оправдаться - кто-то давно так уже делал в его жизни, кажется? - хотелось бы выслушать его версию. Гневное пламя стало потихоньку угасать, уступая место "здравому" смыслу. ********************************************************************** Из груди тяжело и медленно- почти беззвучно выходит спёртый воздух. Напряжение начинает понемногу спадать. Это ведь именно то, о чём он думает?.. " Акт...милосердия..?" Действительно - тяжёлый груз с плеча начал спадать. Как и ощущение скорой кончины. Хорошо...видимо, у него получилось отсрочить свою неизбежную смерть. Дыхание мало-помалу восстанавливается. Стук сердца успокаивается. Парк тихо вздыхает, мельком глянув на санитаров, смотрящих весьма занятное представление. "Нужно решить здесь и сейчас...сотрудничать с ними, или..-" Вейлон медленно поднял взгляд на Глускина, снова заглянув ему в глаза, словно..пытаясь заглянуть ему прямо в душу, узнать его истинные намерения.. .... На собеседнике всё ещё красовался потрёпанный костюм. Глаза всё ещё горели скрытой злобой и обидой. Но доза сильнодействующих и очень опасных в таком объёме лекарств явно справлялась с задачей на "ура". Возможно...именно это и спасло Парка от "Гнева Глускина". А что же спасёт его от.."разочарования Блера"?... .... Все стрелки теперь указывают именно на..него. -- и я признателен тебе за это.. -- отвечает светловолосый, слабо опустив голову вниз. Сотрудничать с самим чудовищем?..Ты свихнулся, Парк.. Ты.. -- сейчас...мы выглядим слишком "заговорчески".. -- начинает Парк, всё ещё держа свою на руке Эдди, почему-то совсем не испытывая никакого дискомфорта. Словно человек перед ним ни разу не отрывал никому конечности.. -- сделаем вид, что...продолжаем прогулку? Краем глаза он снова цепляется за работников лечебницы, пристально наблюдающих за ними. Напрягает... Что бы он сейчас не сотворил- следует тщательно спрятать это от рабочих, от... Блэра. ********************************************************************** Взгляд Эдди был буквально прикован к собеседнику, словно никого другого рядом попросту нет. Ах, если бы только они могли встретиться раньше! Это идеальное лицо, глубокие, словно затягивающее болото, зелёные глаза - в них всегда отражается чужой страх и недоверие к окружающим. С пропорциями тела, конечно, не все шло также гладко. Не так легко будет подобрать хорошее платье, особенно если учитывать рост любимой - но всегда можно выйти из положения, верно? Прошлые твари не хотели немного потерпеть ради любви, их совместного счастливого будущего. И что же случилось с ними теперь? Мужчина не был намерен терпеть такое скотское отношение к себе. Но он был уверен - Вейлон другой! По большей части отличается он от всех остальных именно благодаря своей душе. Он не кажется таким хрупким, как могло выглядеть с самого начала, а вполне может даже начать лаять, чтобы защититься. Со стороны Эдди это, конечно, выглядит довольно-таки смешно - как если собака маленькой породы будет пытаться напасть на огромного алабая - но ему пока все нравится. – Ох, ты хочешь побыть со мной наедине? – Глускин тихонько хохотнул, немного расслабляясь. Ситуация перестала накаляться, и он как-то неосознанно отставил все проблемы на задний план, обращая все свое внимание только на Парка. – Эти ублюдки любят подслушивать чужие разговоры, следует отойти от них подальше, конечно. Я честно постараюсь быть терпеливым по отношению к тебе, знаешь, я совсем не хочу тебя напугать. Всегда сначала нужно узнать друг друга получше, перед тем, как подняться на ещё одну ступень в отношениях. Почему-то идти, продолжая придерживаться за Вейлона казалось Эдварду проявлением слабости. Окружающие их психи(которые постоянно боялись даже посмотреть в его сторону) могли воспользоваться этим, поэтому мужчина, хоть у него и продолжало плыть перед глазами, наконец-то выпрямился. Прежде чем убрать ладонь, он слегка грубовато провел кончиками пальцев по чужой тыльной стороне руки, стараясь запомнить этот момент(кожа его любимой была такой нежной, что он просто не мог удержаться). ************************************************************************ Выслушав вердикт возможного "сообщника", -- по крайней мере, сейчас надежда была только на него- никто другой даже не собирался его выслушивать, а с Эдди можно было попробовать хотя-бы что-то, -- Парк почти беззвучно выдыхает и чуть- совсем непринуждённо поворачивается к санитарам спиной- словно показывая, что полностью готов к прогулке. -- славно.. -- наконец, подаёт голос и сам Вейлон, мельком глянув на "женишка". Его касание вновь отозвалось лёгким ознобом по всему телу, на пару секунд заключив больного в стальные цепи. Чёрт...каким же слабым он чувствовал себя рядом с Глускиным- даже не смотря на то, что в росте уступал ему лишь на пару сантиметров, а телосложением был лишь чуть "посуше". Эдди, скорее всего, просто жил в спортивном зале до заключения в лечебнице, а вот программист чаще всего проводил время дома, лишь пару дней в неделю уделяя своему телу. Исходившую от маньяка ауру просто не описать словами... Интересно- все ли чувствуют эту бешенную энергетику?... Но Вей, всё же, пересиливает себя и, наконец, двигается с места первым- ни в коем случае не ускоряя шаг сразу же. Это могло быть воспринято как жест очередного его "побега", а поэтому он почти каждую секунду переводил взгляд на Глускина, чтобы держать его в зоне видимости и идти под его темп- хоть непослушные ноги и старались увести его как можно дальше от этого места, от..

Этой тюрьмы.

-- только...выслушай до конца.ладно? -- почти с мольбой говорит инженер, немного нахмурив брови и, наконец, отведя взгляд в сторону- как понимает, что Глускин пока не собирается его убивать. -- Блер...собирается играть с нами...-- начинает светловолосый, между слов соблюдая небольшие перерывы для того, чтобы сладиться с дыханием. Ему следовало говорить очень аккуратно, пропускать каждую мысль через сознание и только посредством небольшого мыслительного анализа, наконец, мало-помалу выдавать информацию мужчине рядом. -- я...пытался войти к нему в доверие, чтобы освободиться от его "лечения"...однако он всё это время знал, что делал, поэтому не оставил мне выбора, кроме как...-- Вейлон немного замедляет шаг, пока голос с каждым произнесённым с его уст словом становился всё тише. -- он поручил мне втереться к тебе в доверие и выяснить твою причастность ко всем убийствам, что ты, предположительно...совершил. -- в горле пересохло. Он и сам не верил, что это говорит... Однако... это был самый разумный способ наладить с маньяком контакт- путём правды и доверия. Это был единственный путь, при котором возможность его скорой кончины составляла чуть выше пятидесяти процентов. Но он знал, на что идёт... и ему действительно стоило рискнуть. Он бы не стал "собачкой" Блэра ни при каких обстоятельствах. -- нам нужно объединиться, Эд... Мы смогли бы..обойти этих монстров Вместе. -- остановившись, Парк повернулся к Эдди и посмотрел ему прямо в глаза- решительно... и с надеждой. *********************************************************************** Эд ни на шаг не отступал от своего собеседника, старался держаться ровно и, честно, со стороны даже не было заметно, что мужчина себя как-то плохо чувствует. Словно в любую минуту он был готов кинуться на обидчика - такому даже не обязательно держать при себе оружие, один его вид уже внушает внутренний ужас, заставляя коленки дрожать. Глускин прекрасно замечает чужое волнение, отмечает про себя каждое движение и взгляд в сторону, и убеждается, что Вейлон - само совершенство. Про такого человека говорила его мать? Ты поймёшь, когда встретишь Её. Это лёгкое волнение, переплетенное с почти диким желанием обладать? Эдди и подумать не мог, что ему придётся ждать так долго, но оно того точно стоило! Словно ангел, это создание явилось к нему, просит именно Его помощи и смущённо подрагивает в его руках. Ах, с ней следует обращаться как с самым нежным цветком в мире. Он так яро боролся за свою жизнь - будто пророс сквозь холодный бетон - Глускин считает своей обязанностью защитить её от устрашающей черноты этого ада. Половину монолога мужчина благополучно прослушивает, всю дорогу рассматривая Парка и думая о чем-то своём, но несколько последних фраз он точно уловил. Снова этот ублюдок, что зовёт себя Главным, заставляет всех действовать по его правилам, страдать и мучаться. Он посмел причинить боль его любимой? В мёртвых голубых глазах словно загорается огонь неконтролируемой ярости - словно у зверя пытаются отобрать кость, он только вгрызается в неё ещё сильнее, рычит и грозится смертью тем, кто посмел покуситься на чужое. – Это были не убийства, – Глускин мотает головой, после чего вновь обращает свой взор на Вейлона. Она не может не понять его - должна. – Эти шлюхи отказались терпеть страдания, ради нашей чистой любви, ведь какие чувства можно назвать искренними, если ты не готова отдать им всю себя? Эти свиньи поплатятся за то, что попытались причинить тебе боль, Дорогая. Прекрасным цветам следует расти за пределами вечной темноты. Эдди будто кивает собственным словам, будучи полностью убежденным, что Парку действительно надо находиться снаружи. Здесь его попросту вырвут, уничтожат и не дадут расцвести как следует. Возможно, они не смогли найти общий язык с самого начала, но Эд признается, может быть он слегка погорячился. – Дорогая, я правда очень счастлив, что ты решила обратиться с таким вопросом именно ко мне, – на пару секунду мужчина замолчал, отводя взгляд в сторону. – Но знаешь, только сегодня утром ты всем видом показывала, как не доверяешь мне. У меня даже появляются мысли, что ты собираешься...использовать меня? Правда вот если бы ты согласился на пару моих условий... *********************************************************************** Холодный пот скатился вниз по спине. Рука невольно дёрнулась. Парк заметил в его взгляде эту...искру. Искра внутренней злобы и ярости... Вейлон безотрывно смотрел на его лицо, подмечая каждую смену эмоций компаньона. Какая из его фраз вызвала негодование? И могла ли эта напряжённая злость быть направлена именно на него?... В ожидании вердикта собеседника, Вейлон даже чуть замедлил шаг. Каждое движение давалось ему тяжело, словно на него навесили дополнительные грузы - вровнь моральному "ущербу". Но Глускин заметно успокаивается и начинает говорить. Слава богу его голос не казался гневным и озлобленным. И начинает он с оправдания убийств. Значит, он, всё же, понимает что совершил и не считает своих ранних жертв за живых. Уже что-то... Не смотря на свой диагноз и крайне жестокий способ изувечения жертв, произносимым слова он одарял особой убедительностью. Однако это не могло оправдать его как убийцу...Нет-совсем. Но это сравнение жертв с "шлюхами", хоть и в числе их преобладающее число занимали именно мужчины, снова заставило Вейлона задуматься о глубоко зарытой проблеме внутри Эдди. Он не просто "хочет видеть" в остальных женщин- он...видит их таковыми. "Какие чувства можно назвать искренними, если ты не готова отдать им всю себя?" Не готова...отдать всю себя.... Внимание удачно отвлеклось на сказанную Эдди - "тронувшую" Вейлона фразу. И правда.... Он отдавал всего себя семье, вовремя впивал таблетки, чтобы не причинить никому вреда(по рекомендациям психиатра, хоть и больным он себя не считал), время от времени покупал Лизе цветы, детям- игрушки. Не смотря на то, какие гроши он приносил в семью из-за медицинской справки, что постоянно препятствовала ему к получению достойной работы, не смотря на то, сколько подработок брал- он делал всё, чтобы осчастливить родных. А Лиза?.... После случившегося с ребёнком инцидента она более не пускала его к детям ни на шаг. Наказывала детям и самим не подходить к нему, приговаривая, что тот- больной и "не волнуйтесь, скоро его заберут и папа приедет здоровый...". "Папа снова станет самим собой и всё у нас будет хорошо"... Но она ни разу....Не сказала ему и доброго слова. Не попыталась его понять и выслушать...Парк на протяжении недель сидел в тёмной спальне, выходя только через задний выход в собственный двор. До тех пор...пока его не забрали. Признаться, заниматься им никто и не хотел. Тем более- он хороший сотрудник, каких только поискать. Компании просто отказывались принимать, что он больной. А Лиза приняла...женщина была настойчивой.... Но с другой стороны- она мать...Мать, которая просто-напросто хочет уберечь своих детей от бед. Их детей... Но кто хочет уберечь самого..Вейлона?... На удивление, теперь Эдди не казался "теми самыми" чудовищами, каковым являлись почти все жители этой больницы. Может, он и монстр - каким его можно судить по совершённым убийствам...Однако...Вейлону теперь он показался с совершенно дугой стороны - наивным и весьма доверчивым. Словно..теперь ему удалось заглянуть ему в душу. Эта тюрьма так же крутит его вокруг пальца, изнемогая таблетками и транквилизаторами, весело наблюдая за тем, как крепкий организм всё больше угасает...Он такой же заключённый, как и Парк...Такой же- борющийся за жизнь, всей душой ненавидящий эту чёртову лечебницу и её персонал. И он так же видит во всех..."монстров". Может, он и убивал...и, Вейлон готов поспорить- и сейчас способный лишить кого-нибудь жизни даже в таком ослабшем состоянии. Но ведь... Его-то он не убил. Инженер до сих пор жив- и вот, целёхонький стоит на своих двоих рядом с кровожадным убийцей- насильником. Походка только начинает становиться увереннее, и мужчина делает вдох, чтобы поблагодарить второго за принятие его как "двойного агента", как тот подытоживает свою мысль, вынося свои подозрения на счёт него. Светловолосый вновь напрягся. Мигрень, вызванная сменой иллюзий и представлением Глускина в обычной одежде пациента усилилась. Нет, он всё ещё видел его в новом- более точном образе "больного"- без этого глупого костюма и злобной, пробирающей до костей улыбки. Виной тому подобравшийся к голове стресс. И снова...волнение за свою жизнь. " Когда даёшь кому-то надежду на жизнь, он пытается воспользоваться всеми способами, чтобы её сохранить" -- нет...нет-нет, как ты только- вернее... -- мужчина запнулся, задумавшись над дальнейшими высказываниями и посмотрев в пол, слабо опустив брови. Оправдания - это наичистейшая ложь.. Враньё делает человека только более неприятным. Нет ни единого человека, который стал бы доверять лжецу.. Правда всегда всплывает наверх. Потому Вейлон решил сказать всё так, как то было на самом деле: -- я правда не доверял тебе. Думал найти защиту у Блэра- втереться к нему в доверие, чтобы в дальнейшем не наводить подозрений. Я не хотел привлекать к себе внимание. Однако кончилось это...совсем иначе -- подняв хмурый- твёрдый взгляд на Эдди, блондинистый чуть останавливается и заглядывает тому в глаза. Так смело... Человек, обладающей только правдой- действительно сильный человек. Признание даже придавало ему значительного упрямства в достижении своей цели. Но сыграет ли это с ним добрую шутку?.. -- тогда я видел в тебе такого же...как и все -- но, всё же, часть с "монстром" он решил упустить -- я признаю, что был неправ. Но теперь я понимаю, что мне нужна твоя помощь, Эдди. Так же, как теперь вижу, что ты - другой. Мы оба понимаем, какие мрази нас тут держат.... Я помогу выбраться нам обоим из этой поганой больницы. Осталось продумать план детальнее Скажи- ты со мной? -- последнее пациент проговорит чуть тише, в какой-то момент почувствовав на себе более пристальные взгляды ублюдков санитаров. ********************************************************************* Честно, Эдди накрыло расстройство и разочарование, как до его ушей доходит следующая речь Вейлона - особенно когда тот начал говорить это с такой уверенностью и отчаянием в глазах, которых раньше мужчина у него никогда не замечал. Конечно, он многое видел за все время, пока со стороны наблюдал за Любимой, запоминал каждую эмоцию, каждую ночь перед сном прокручивал в голове их первую встречу, надеясь не забыть об этом уже на следующее утро. Нечто подобного Глускин не испытывал уже давно! Словно глупый влюблённый юноша неловко пытается подойти к так сильно понравившейся ему девушке. Ах, какое же очаровательное чувство! «Такая же как и остальные. Как и Она» Эд слегка хмурится, смотря на собеседника больше, наверное, печальным взглядом. Когда-то яркие голубые глаза потускнели из-за постоянного давления и нескончаемых препаратов, шрамы на лице неприятно натянулись, предавая мужчина ещё более пугающий вид. Незнакомцы вновь заскрипели в голове, нашептывая очередные издевательства, постоянно напоминали напоминали напоминалинапоминалинапоминали. Эдди не верил Парку, как бы тот не уверял его. С каким бы умоляющим видом он не стоял - Глускин ни за что не поведётся. Даже самые невинные и светлые существа могут быть способны на обман, на грязную ложь и предательство. Все те шлюхи, пытающиеся заверить Эдварда в собственной покорности, рано или поздно наносили удар, к которым он, естественно, был готов. Мама говорила ему: "Женись, сынок, и поймёшь, каким счастливым ты можешь быть...!" А потом больно ранила, не стала выслушивать и давать шанс. Ох, она наглядно показала ещё юному Эдди, что доверять он должен только самому себе. Молитвы в темноте не приносят пользы, как и пыльные красные иконы по всему помещению, и брошенный парень переворачивает их, прячет от глаз и борется с одиночеством. Ведь мама не должна была так поступать! Она же обещала ему, что- Он плохо помнит, словно кто-то вырезал этот момент из его памяти, заставляя забыть ту страшную ночь. Почему ты оставила меня? Разве я в чем-то виноват? – Дорогая, но что же от меня требуется? Неужели ты действительно вот так готов довериться тому, кого совсем не так давно считала... – Глускин ненадолго замолкает, а на его лице явно читается недовольство. Будто борьба с самим собой, где явное желание навредить Вейлону начинает преобладать. – Ты правда хочешь уйти отсюда со мной? И мне не следует–