Военная хроника маленькой девочки: Новый порядок

— Эх, как же удивительна жизнь. Представь, что мы находимся на огромном камне в космосе, которому настолько вселенски повезло, что на нем возможна жизнь. Это же уму не постижимо, всё, начиная от температуры и заканчивая атмосферным составом, позволяет нам спокойно жить. И это ведь только наша планета, а представь всю вселенную, сколько ещё таких планет с похожими условиями как на Земле? А на скольких из них могут быть живые существа или даже такие, как мы, разумные? И жаль, на самом деле жаль, что мы скорей всего не скоро встретимся, или даже вообще никогда не встретимся. — ... — Согласна, тут даже не в науке дело, и не в так называемом законе Мёрфи, что столь популярен сейчас в Америке, нет. По моему, мы никогда не встретимся с внеземным разумом, только потому, что разум этот, такой же как и человечество, а значит тратят своё время и ресурсы не на мир, а на войну. Ты представь, сколько бабла тратят все государства мира на армию, да если бы эти деньги направить на борьбу с бедностью и улучшение здравоохранения, то через год-два, мы бы изобрели лекарство от рака и закрыли бы последнее гетто бездомных. — ... — Нет-нет, люди, хоть и столь продвинулись во всех планах со времён неолита, но до сих пор мыслят как неандертальцы: Уых уых, кто-то неправ, поэтому надо пойти убить их всех; Уых Уых, они живут на территориях, на которых должны жить мы, поэтому надо их всех убить и всё разрушить. И так почти во всем, просто завернуто всё это в красивую обёртку национального превосходства, построения светлого будущего и прочей популистской херни, которую так вбивают в наши с тобой головы. — Товарищ капитан, мне кажется, вы как-то странно ведёте допрос, — сказал мне стоящий рядом Иван Соколов, — может хотя бы вытащите кляп у него изо рта? — Ваня-Ваня, ничего ты не понимаешь. Вот сейчас я беседую с умным человеком, со слушающим и способным меня понять, а если я вытащу кляп, — сказала я и выполнила это действие. — Я вам собаки империалистические ничего не скажу, наша армия сильна, а вера непобедима, да здравмсмгм... — оборвала я спич нашего пленного, обратно воткнув кляп. — То он уже становится не столь умным... Ты мне лучше скажи, на кой хрен мы здесь? — перевела я тему. — Ну, наши взяли языка, а он оказался мало того, что офицером, так ещё и магом. Вот нас и позвали, так как мы маги, допрашивать пленного мага, — сказал Ваня. — Слушай, что за дебилизм? По этой логике пленных пилотов должны допрашивать тоже пилоты, а если мы поймаем генерала, то к нему на допрос, что, сам Новиков приедет? Ваня неопределённо пожал плечами. — Ладно, мы с тобой, товарищ, уже минут тридцать сидим, беседуем. Кивни если ты согласен сотрудничать... Хотя можешь даже не кивать, по глазам вижу, что в гробу ты нас всех видал. Ладно Ваня, пошли, пусть им займутся мозгоправы. — встав со стола закончила я. После провала наступления из-за устроенного нежданчика от восточников, на фронте всё затихло, мы приняли решение занять оборону на плацдарме и ожидать. Несмотря на неудачу, Евсеева не сняли с командования операцией, что можно считать прорывом для наших тыловиков. В аналогичных ситуациях в прошлом, под давлением корпораций и всяких заинтересованных, провинившихся в чем либо командиров часто снимали и перетасовывали между собой, что не прибавляли организации и слаженной работы. У нас в армии в принципе вопрос "Кто виноват" стоит выше вопроса "Что делать", но ситуация видимо меняется и политика заменяется профессионализмом, что очень радует. Хоть обе наших группировки войск и попали в окружение, но особого страха в войсках это не вызывало. Уничтожить котлы восточникам не удалось. Опаснее всего было только в начале, когда наши только попали в засаду и растерялись. Но теперь наши окопались и готовы принимать неприятеля. Ожидаемых проблем со снабжением не возникало, мотострелковые части в принципе создавались с оглядкой на аналогичные немецкие части, что долго могли обходиться без снабжения в тылу врага. Авиация расчистила самые опасные зоны ПВО, так что авиамост снабжения всё ширился и развивался. Помимо грузов на парашютах к нам стали прилетать и грузовые вертолёты, доставляющие новых бойцов и забирающие раненных. Танк таким способом доставить было нельзя, но и возможность самого простого пополнения радовала. Обстановка складывалась в общем то в нашу пользу, мы располагали гораздо большими силами чем враг, а также превосходством в воздухе, так что вся надежда коммунистов была на магию. Но и магия не смогла долго сдерживать сибиряков. Сама магия иллюзий используемая восточниками означала в первую очередь обман, скрытие реальности. Красная армия не могла исчезать и появляться где захочет, да и магии телепортации пока не существует. Так что в штабе решили, если зрение врёт, надо вспомнить и о других органах чувств. В масштабах армии это означало, что разведка теперь больше основывалась на аналитике и предположениях, ну и на докладах внедрённых агентов. Также очень хорошо показали себя старые добрые ДРГ, хоть в начале из трёх отправленных отрядов возвращался дай бог один, и то без особых данных. Но всё же война — есть постоянное развитие, так что со временем потери уменьшались, а добываемая информация становилась более полной. Война в какой-то момент стала похожей на войну с республикой, только там приходилось действовать малыми силами из-за проблем с логистикой, а тут из-за возможностей противника внезапно накрыть большую группировку. Удалось узнать принцип работы вражеской иллюзии. В основе заклинания состояла обычная магия иллюзий, только сильно модифицированная. Коммунистам каким-то образом удалось превзойти увеличивающийся в геометрической прогрессии расход маны при увеличении площади покрытия заклинания, благодаря чему их заклинания могли покрывать несколько километров вместо ожидаемых нескольких десятков метров максимум. Яйцеголовые уже успели предоставить несколько теорий, как это всё работает, но без испытаний и без знания оригинального принципа, разработать контрмеры пока не представляется возможным. Что представляется возможным, так это воевать по старинке. Да, силы врага скрыты за иллюзией, но это не мешает атаковать их уязвимые места. К примеру железная дорога, хоть поездов врага не было замечено, скорей всего они также находятся под иллюзией, но это не мешает авиации разбомбить сами пути, перерезая тем самым снабжение врагу. Совершили также несколько успешных налётов авиации на Иркутск и близлежащие городки, ударили также по стратегическим местам близ Байкала и дальше. Активно использовали зарекомендовавшее себя в войне в Южной Африке оружие — напалм. Лучший способ борьбы с невидимым врагом, это просто не оставить ему места для пряток, целые леса сжигались подчистую, а пожар при летней сухости распространялся дальше. Через ещё несколько недель ожидания, наконец-то начались подвижки. Наконец-то сняли окружение с обеих группировок войск и продолжили наступление, потихоньку, по несколько километров в день, но наступление шло и с каждым днём всё ускорялось. Магам также нашли работу. Магические помехи — штука обоюдоострая, да, мы не можем использовать магию обнаружения, но и враг ведь тоже. Мы занялись разведкой и координированием союзных войск, а от ПВО врага спасались его же средствами, накладывали на себя слабые иллюзии затрудняющие обнаружение. Если раньше, даже самая слабая иллюзия фонила магией как маяк, то теперь под магическими помехами мы могли не боятся обнаружения. Со временем Всесибирская армия окончательно подстроилась под реалии новой Сибирской войны. Всё работало как часы: ДРГ и маги разведывали местность, войска двигались вперёд; при обнаружении врага его накрывало авиацией и артиллерией, с последующим добиванием основными силами; если враг нападал и отступал под завесу скрытности, то близлежащую территорию обрабатывали напалмом и буквально вытравливали восточников как зайцев. Со временем враг стал чаще совершать ошибки и всё больше отступал. В штабе наконец-то сложилась полноценная картина боевых действий, туман войны спал и инициатива окончательно перешла в руки Федерации. Через месяц с начала войны мы мыли сапоги в Байкальской воде. Теперь захват Иркутска и падение Дальневосточной ССР лишь вопрос времени. Северная группировка войск выполнила свою задачу. — Товарищ капитан, как-то не так я представлял себе допрос, мы его даже пальцем не тронули, — сказал севший рядом со мной Соколов. После допроса мы с Ваней решили пойти поесть в импровизированную столовую. Мне как старшему офицеру вообще не положено есть в простой столовке, но из-за неимения лучшего и нежелания борзеть приходится довольствоваться малым. — Ну потрогала я бы его пальцем, даже рукой бы погладила, думаешь он бы заговорил? — ковыряя ложкой то, что в теории является кашей, сказала я. — Э... Я про то, что было бы эффективнее пару раз ударить его, чтоб заговорил, выбить так сказать из него нужную информацию, — сказал, так же как и я, кривящийся от каши Ваня. — А, ты про это... Ну пытки конечно помогли бы я думаю, даже столь политически обработанный персонаж как этот я думаю бы сдался, но тут есть загвоздка. Война есть продолжение политики, слышал когда-нибудь такое? — отвлекшись от ковыряния каши сказала я. — Впервые слышу, но к чему это? — Так говорил один немец, и не смотри на меня так, эта фраза времён когда они были ещё нормальными. Я это к тому, что прошли те времена, когда мы могли безнаказанно творить беспредел. Федерация сейчас выходит в большую политику и нам нужно показать, что мы не варвары какие-нибудь, а цивилизованная страна, а пытки между прочим нарушают международное право и считаются военным преступлением. Так что вот так, без пыток, — сказала я засунув ложку с кашей в рот. В принципе нормально, но лучше побыстрей прожёвывать, а то привкус какой-то странный. — Так, а почему мы? Вон что немцы творят, это разве не военные преступления?! Да и не только немцы, сколько китайцев пострадало от действий японцев? Да и мы же воюем против красных, а они особо не славятся соблюдением прав человека, — удивился Ваня. — Я тебе больше скажу, и американцы тоже устраивали всякое, вспомни про новости из Южной Африки несколько лет назад, только всем похрен. Такая фигня как международное право, гарантирует в первую очередь то, что страны не скатятся в новую войну, которая при нынешних технологиях может стать в плохом смысле последней. Но международное право, оно, как и любой другой свод правил, само по себе ничего не значит и за его выполнением должен кто-то следить. В теории за выполнением международного права следят сами страны, но тут работает старое доброе: "Наеби ближнего своего, ибо не будучи наёбан табою, наебёт он тебя и возрадуется". Так что все страны формально хоть и выполняют международные обязательства, но по факту на одном месте вертели их и прибегают к ним только когда это выгодно. — Так, если Америка, Япония и Германия ни во что не ставят международное право, то почему мы не можем также? — спросил задумавшийся Соколов. — Вань, ну мы то с тобой не в Америке, Японии или Германии. Федерация относительно молодая страна и наш феникс пока только расправляет свои крылья. Для нас сейчас очень важно наработать определённую репутацию в мире, а потом уже, когда Россия восстанет вновь, мы сможем начать вести себя как сверхдержава. — Я всё ещё не пойму, почему это так важно? Кто об этом узнает? А так мы просто ставим себя в более уязвимое положение чем враг. — Узнает не узнает, но лучше не предоставлять возможность узнать, целее будем. Да и это вообще не наша с тобой работа допросы проводить. Для полноценных допросов чекисты есть, а у меня с ними и так отношения, как ты помнишь, не очень. Короче неважно, Катя через сколько возвращается? — перевела я тему. — Примерно через час. — Вот и отлично, готовь своих к вылету, а я пока в штаб, нужно разнарядку получить, да информацию может какую добуду. Закончив внеплановое политпросвещение я поднялась со скамейки. Время идёт, боеготовность армии повышается, а вкусно готовить для солдат так и не научились.