Как бы сильно не дул ветер

Волосы были длинными, черными как смоль и пахли рисовой мукой. Они оставались всё ещё слегка влажными после недавнего душа. Девушка сидела у себя в комнате, медленно расчёсывая их гребешком, перебирая пальцами каждую прядь. Глаза были уставлены на зеркало перед ней. Дороро нравилось сидеть в тишине, слушать звуки лёгкого ветерка, треплющего сливу около дома. А волосы, за которыми она так тщательно начала ухаживать, напоминали ей о давно ушедшем друге. Задумавшись об этом, она тут же попыталась согнать на вождение грустные мысли, которые следовали бы за ним. С ней часто такое бывает, когда наступает осень. Когда листья желтеют, а затем опадают, она старается реже смотреть на горы и лес, раскинувшийся на них. Ей больше нравится проводить это время в своей комнате, зажигая благовония, читая молитвы Будды за здравие жителей деревни. Да, со временем детского озорства в ней поубавилось. За эти десять лет пришлось немало повзрослеть, чтобы поддерживать статус и уважение среди жителей деревни. Конечно, если бы не она, им пришлось бы несладко. Но Дороро правда этого хотела, как и её отец. Жизнь без войн, голода и болезней. То, к чему стремится каждый. Но лишь немногим это удаётся. — Госпожа Дороро, не хотел вас беспокоить. Знаю, вы в это время года не особо любите выходить на улицу, но до деревни дошёл слух, что где-то в горах завёлся демон, — находясь в своих мыслях, девушка не услышала, когда в её комнату зашли. — Демон, говоришь? — девушка медленно встала, переводя взгляд на вошедшего человека. Это был один из подмастерьев кузнеца. Мальчик лет пятнадцати. Она часто видела, как тот везде ходил за кузнецом. Высокий, грузный мужчина с лёгкой сединой был добр сердцем и настоящим мастером своего дела. Мальчишку же нашли в горах, родители погибли в схватке с разбойниками, оставив на лице маленького мальчика несколько шрамов. Дух войны постепенно покидал эти земли, но жёсткость мира пока была не готова очиститься полностью. — Мастер ходил в горы за водой для очистки клинка и сказал, что видел там демона, — он был не на шутку встревожен. Дороро медленно подошла к нему и положила свою руку ему на щеку. Щеки тут же вспыхнули красным. — Всё будет в порядке, не беспокойся. Эти земли защищены от демонов одним очень сильным воином, — слабо улыбнувшись, ответила она, а затем обошла мальчика, взгляд упал на разноцветный лес вдали. — Какого воина? Он у нас в деревне живёт? — Нет, сейчас он очень далеко от нас. Океан был раскинут во все стороны горизонта. Лазурная вода блестела на солнце. Пена и брызги летели во все стороны, крик чаек над головой, дельфины, чьи плавники можно было заметить вдали. Парень стоял на краю корабля, всматриваясь вдаль. В нос бил запах морской воды, а яркий солнечный свет слепил глаза. Он вот уже несколько лет путешествует на этом корабле. Побывав в многих портах, странах и государствах, Хяккимару наконец смог увидеть мир, который раньше был сокрыт от него демонами. За всё это время он давно отошёл от убийств. Тот слепой монах, который иногда снится ему по ночам, был прав. Он человек. И пусть его сердце было затронуто демоническим огнём, он никогда не перестанет теперь быть свободным. — Эй, Хяккимару! Скоро прибудем уже, — окликнул его один из мужчин странствующих вместе с ним. Дороро медленно прогуливалась по улицам деревни, всё шло своим чередом. Солнце всё так же светило, осень в этом году была особенно приятной. На небольшом лугу перед лесом паслись лошади, в то время как пастух, просматривающий за ними, спал под деревом, пригретый тёплым солнцем. Пара соседских детишек бегала по улочкам, играя в самураев; где-то женщины вывесили на улицу просушиться циновки. Звучал звук ударов метала о наковальню, а вдали раздавался шум рынка и гомон толпы. Пахло опавшими листьями и свежим хлебом. За время её "правления" жителей стало заметно больше, и торговцы стали чаще заглядывать. Это очень радовало девушку. Улыбки жителей, которые наконец смогли увидеть мир без войн, грели её сердце. Она никогда не могла забыть тех покалеченных сирот в полуразрушенном храме, которых они встретили с Хяккимару, когда они собирали по частям его тело. Эти дети заслужили быть здесь, но, увы, их земные тела сюда уже никогда не вернутся. Дороро хотелось верить, что их души однажды увидят те рисовые поля, которые произрастали вокруг. Золотые колосья были душой каждого, кто хотел, чтобы мир наконец воцарился на земле. — Госпожа Дороро, непривычно видеть вас в такое время года на улице, — один из подчинённых подошёл, но девушка не обращала на него внимания, рассматривая осеннее преображение деревни. Она лишь улыбнулась, ничего не ответив. — Хотел сообщить вам, завтра прибудет караван с торговцами в честь дня сбора урожая риса. В городе будет торжество. — Я приду. Ночь выдалась ветреной. То и дело девушка ворочалась, лежа на циновке. Сон никак не мог прийти, как бы сильно она ни старалась уснуть. Осень напоминала ей о последнем дне, когда она видела его. Тот день, когда его глаза смогли снова видеть. И тот же день, когда он ушёл, так и не попрощавшись. Она не злилась и не желала объяснений. Ещё тогда, будучи маленькой девочкой, она осознала, что он уйдёт, когда всё будет окончено. Ей не было больно вспоминать о нём, хоть иногда она и погружалась в тоску. Сложно забыть то, через что им пришлось пройти. Все это время она верила в то, что он наконец смог обрести всё то, чего был лишён, и это придавало ей уверенности не сходить с выбранного пути. Ведь она тоже многое обрела благодаря ему. Веселье было в самом разгаре. Дети носились среди взрослых, мамочки с большими корзинами полными продуктов, ремесленники зазывали народ оценить их новые инструменты. Дороро любила этот праздник. Вокруг царила атмосфера процветания и благополучия. Музыка была всё дальше, когда она отходила от центра всех событий, направляясь к мосту около рисовых полей. Закат медленно опустился за гору, окрашивая небо в ярко-оранжевые оттенки. Уже совсем скоро поля скосят. Ей хотелось последний раз в этом году взглянуть на свет, исходящий от них. Сердце начало биться сильнее.Она остановилась, не сводя глаз с фигуры впереди. Это был он. Мгновение, и мужчина повернулся, услышав подходящие шаги. — Братец! — вырвалось у неё, когда ноги уже во всю несли её к мужчине в чёрном кимоно. Она бежала так быстро, насколько могла, будто бы, сбавь она сейчас темп, и он растворится. — Я здесь, Дороро, — лёгкая улыбка мелькнула на лице, в то время как янтарные глаза закрылись, когда к нему приблизилось тело девушки. Он был реален. Состоял из плоти и крови. Она слышала учащённое биение его сердца. — Их пути определённо должны были вновь пересечься, — вслух произнёс слепой монах, стоявший поодаль от моста, опираясь на трость. — Я рад.