***
Два статных подростка в черных плащах шли после трудной миссии. Именно в таких моментах молчание кажется сладостным и таким привычным. Но сейчас эта тишина напрягала. Она стояла какими-то комом в горле, не давая прокашляться. Это было странно, это чувство никогда раннее не возникало в таких ситуациях. Обычный будничный день заканчивался именно так. Будто предчувствие чего-то плохого. Тишина повсюду: на проезжей части, на мокром рукаве плаща, в слегка подёргивающихся глазах, и как ни странно в их любимом баре. Он находится неподалеку от здания ПМ. Это заведение с чудесными напитками и потрясающей атмосферой очень полюбилось Дазаю. Оба очень уставшие заходят в небольшое полусумрачное помещение, освещённое тусклыми светильниками на стенах, и проходят к барной стойке. Бармену не нужно слов, чтобы понять пожелания постояльцев. Заказав 2 бокала виски, они сели на высокие железные стулья. Диалог так и не завязался. Но спустя время на выходе молчание прервалось. —К тебе или ко мне? — измученными, но горящими глазами посмотрел рыжеволосой на своего высокорослого друга. … И снова молчание. Оно казалось длинным и утомительным. Чуя сжирал взглядом своего друга, так вынуждая выдать хоть слово. И у него это получилось. —Я думаю к тебе, — выждав момент произнес Осаму.— Ты же не против? Хотя зачем я спрашиваю, ты же сам предложил. Забыв про машину Чуи на парковке в самом дальнем районе города, им пришлось идти пешком. Пройдя так четверть пути, напарники стали жалеть, об решении добраться до дома Накахары без транспорта. Дождь прекратился. Дазай достал из кармана пальто сигарету и зажигалку, в надежде, что маленький ветерок ему не помешает. Запах улицы после прошедшего дождя и табака казался для Чуи божественным. Ему нравился выбор Осаму, хоть сам и не курил. Он не считал как его товарищ это дело тем, что может хорошо так расслабить. Напротив лишь портить здоровье, а в конце концов умереть от рака легких или инфаркта. Хотя это было в его стиле, поэтому Чуя не удивлялся. Вскоре они дошли до 30-этажного белого здания. Поднимаясь по лифту усталость резко стала проходить и превращаться в что-то на подобии возбуждения. И это чувство становилось все острей и приятней. Бледные поцарапанные ладони стали обвивать теплую шею кареглазого, а тонкие пальцы стали проходить меж прядей каштановых волос, прижимая голову шатена все ближе к своей. Когда расстояние между их губами считалось миллиметрами, приоткрыв рот и опустив глаза в пол, будто провинился за свои поступки, парень ждал ответной реакции от Дазая. Но Чуя никак не ожидал, что вместо долгожданного поцелуя ему начнут кусать ухо. Это было только маленькое покусывание мочки. Как Накахара не пытался сделать недовольное лицо, у него не получалось, ведь это и в правда ему очень нравилось. Он хотел, чтобы тот почувствовал себя униженным. Обычно в прелюдиях Осаму любил делать укусы в разных местах на теле партнера. Это было не всегда приятным, но это всегда была как изюминка в их сексе. В такие моменты Чуя думал, что Дазай не убийца-суицидник, а ебучий вампир, потому что это дело могло доходить даже крови. Осаму только хотел перейти к шее, но это было не в планах приехавшего на нужный этаж лифта. У Чуи была небольшая двухкомнатная квартира-студия. При в входе в нее ты сразу попадаешь в главную комнату. Гостиная совмещённая с кухней очень нравилась Накахаре, так как он был любителем готовить с включённым телевизором на фоне. Кухня оформлена в черно-белых цветах с элементами светлого дуба. Деревянный небольшой стол на тонких ножках стоял около окна, откуда открывался вид на всю Йокогаму. Единственное, что разделяло эту большую комнату, был черный кожаный угловой диван с журнальным стеклянным столиком. Спальня была небольшая, но очень уютная. Около большой черной стены стояла двухспальная кровать с рядом стоящими прикроватнами тумбочками по две стороны кровати. Над кроватью висит картина картина Густава Климта «Поцелуй». Напротив расположился белый маленький стол с двумя стульями со спинками. Правее находится просторный открытый балкон, который чаще всего закрыт. У Накахары был хороший художественный вкус, как и выборе одежды, так и в подборе мебели. Квартира была всегда в идеальном состоянии, будто из Пинтерест. Хозяин квартиры пытался как можно быстрее отыскать ключи. Открыв дверь он затолкнул Дазая внутрь, что тут чуть не упал. Кидая свое и чужое пальто на светло-коричный паркетный пол, они в непрерывном страстном поцелуе направились в спальню.***
Мда трахаться после не очень лёгкой работёнки не лучшее. После этого хочется просто уткнуться лицом в подушку и проспать весь день от усталости. Но все же преодолеть себя и хотение спать смог только Дазай, ушедший в ванную. В отличии от Чуи, который уже явно не мог даже (не только сидеть) просто двигаться, в Осаму была хоть какая-то сила воли. Для того чтобы перевернутся на другой бок рыжеволосому пришлось истратить весь свой запас оставшейся энергии. А после он и вовсе заснул. После принятия душа шатена смутила маленькая железная вещичка за флаконами и тюбиками на раковине. Это было крошечное лезвие для бритья с пятнами засохшей крови. Подобными лезвиями пользовались лет так 30-40 назад. Оно было тоненькое, но зато очень острое. Дазаю стало любопытно, с чего вдруг оно здесь делает. Его любопытство дошло до крайности, что он решил открыть настенный белый шкаф рядом с раковиной. Помимо обычных средств для гигиены, там находилось около еще трех десятков подобных лезвий. И даже такого любителя умереть, как Дазай, это удивило. Задремав на 5 минут, Чуя всё же нашел силы встать с постели и медленно пошагал к Осаму. После дверь в ванную комнату резко открылась. Шатен застыл, вопросительно ожидая ответа от напротив стоящего. В ладони правой руки Дазая находилось тот самый остро режущий предмет. Глаза Накахары стали наливаться слезами, а лицо стало бледнеть от накаляющегося страха и ужаса. Холодные руки судорожно потянулись к лезвию и резко выхватили. –Т-ты не правильно понял, я-яя прос-сто брил н-ноги… — тревожно пытаясь натянуть улыбку ответил рыжеволосый. –Хм, отличная отговорка, но ты не проведешь этим человека, который все время пытается покончить с собой.– спокойным голосом ответил Осаму. –Д-да бляя я просто поранился когда б-брил. — уже агрессивно ответил Чуя. –Я правда многое знаю о тебе, но о том что ты бреешь ноги слышу в первые. Тебе не кажется странным, что у тебя буквально ноги гладкие, что стало бы причиной зависти для многих девушек. — Да блять. — Знаешь, я и правда думал что глубокие раны и шрамы у тебя на теле, как последствия от тяжелых миссий. Но когда я увидел больше десятка таких остреньких железяк, меня впервые в жизни поразило увиденное подобного плана, а верней количество. Я бы мог подумать, что это кто-то другой, такой как я, но никак не Чуя Накахара. Да, я знаю тебя не только, как напарника, но и человека, но об этом ты никогда не рассказывал. Ну что ж, пожалуй я пойду. Время уже 4:20, а то итак уже через 3 часа вставать на работу, а поспать то все же хочется. И шатен не торопясь направился в комнату, собирая свои вещи. Спустя уже 3 минуты Осаму вышел, как ни в чем небывало. Направляясь к выходу, он ловко выхватил из рук напарника железку, что тот даже и обмолвится и словом не успел. — Эту вещь я заберу себе на всякий случай. Я мог бы забрать весь твой набор начинающего самоубийцы, но я думаю ты и так поймёшь. — Нет, прошу не уходи. — Почему это? — Не оставляй меня одного. — Ты вроде должен быть трезвым, так что я не пойму, что не так?. Извини, но твое время со мной подошло к концу. Ну все же я хотел бы взглянуть на порезы. Рука Осаму засучила рукава помятой рубашки Накахары, тем самым оголив запястья со свежими и глубокими бледно-красными ранами. Шатен надавил на них так, что Чуя скривился от боли и протянул долгое «бля-я-ять». — Пхах, ну ты и шутник Чуечка, сначала говоришь, как уебищно мое суперское хобби — суицид, а потом сам следом за мной. Ну а если серьезно, — резко сменив свою клоунскую маску, тихим и равнодушным голосом произнес Дазай, — Лучше тебе хорошенько их прятать от Мори, ведь если он заметит, то мы вдвоем утонем в его вопросах, а я не хочу быть причастным к этому. Ладно только не сбросься с крыши случайно, а то это уже моя фишка, — он ответил это очень издевательски, ехидно улыбаясь. … Чуя застыл от страха. Его охватила жуткая паника. Ноги стали подкашиваться, а мозг стал медленно отключаться. Потерять сознание было несложно в такой ситуации. В этот момент парню казалось, что это страшный сон, после которого хочется разреветься и спрятать голову под подушку. Парень понимал, что долго он не сможет простоять и что-то должно произойти. У Накахары часто бывало это ужасное состояние, но это бывало только лишь в полном одиночестве. Он никогда не показывался в таком виде своему напарнику. Чуя всегда пугался в своих мыслях, что этот день придет, и Дазай увидит это растерянное испуганное лицо. Он долго решался, выжидая момент высказать все Осаму. Сейчас тревога и гнетущие мысли просто исчезли. И спустя какое-то время наступил момент веры в себя. — Знаешь, ты даже не представляешь какой страх у меня был, когда я в руках держал эти ебучие лезвия. Я и вправду надеялся, что это поможет и ты увидишь и задумаешься блять. Нет, до сих пор тебе не дошло? Я резался из-за тебя, собака ебаная. Ты не понимаешь, как я боролся с той мыслью, чтобы взять и сразу себе не вскрыть вены. И это не единственный случай. Я ночами не спал, страдая от вечной бессонницы из-за апатии и гнева одновременно. Мне приходится пить пачками успокоительные, чтобы хотя бы избавиться от постоянного стресса. Пока в это время ты разгуливал с какими-то бабами. Мне сложно до сих пор принять то, что, сука, ты мне нравишься. Мне было всегда комфортно, когда ты находился рядом, безопаснее. Когда ты со мной, ты даже не подозреваешь, что спасаешь меня от одиночества и страха. Мне ужасно плохо находится дома одному. Я боялся все время, что ты меня вообще оставишь одного. Блять, но ты, просто пользуешься моими чувствами к тебе в свое же благо. Я устал смотреть, как каждый раз после ахуенного времяпровождения со мной, ты просто ливаешь ничего не сказав. Прыгнув со мной в койку, потом ты уходишь даже ничего не сказав блять. Я все это время просто молчал, надеясь, что ты заметишь, что блять я каждый раз пляшу под твою дудку, мечтая что в один момент ты все-таки поймёшь, что все это делается из чувств к тебе. Да я боялся признавать, что ты мне нравишься, сука. Когда я первый раз с тобой переспал, я резко подумал о том, как мне хорошо, когда, ты блять, находишься близко со мной. Но тебе же в это время было похую на меня, даже как к напарнику. Меня заебал твой стеб. Так тебе судя по-всему нахуй я не сдался. А помнишь, как в первое время мы даже переписывались, но потом ты положил на это хуй, хотя сам же читал мои сообщения тебе. Ты игнорил меня так месяцами. Я просил у тебя советы, просто приглашал в гости, а в ответ лишь прочитано. Ты писал только если тебе что-то нужно или если тебе до пизды скучно. А если тебе отказываешь в помощи, то ты постоянно шлешь нахуй, я ебал такое отношение в рот блять. Ты меня только используешь, когда я тебе нужен. Для тебя я лишь шлюха, которую можно просто трахать, когда вздумается, а потом как ни в чем небывало идти вместе со мной на задание. Ты ебучий эгоист, а я всего лишь долбоеб, который старался стать не просто другом. Какого хуя ты такой уебан. Ты мудила конченый. Чуя представлял ближайшее будущее, и боялся его. Дазай молча стоял около двух минут. Но все же решил прервать эту тревожную тишину. — Ты такой наивный пха-ха. Ты сам предлагаешь переспать со мной, а позже ноешь. Я тебе к сожалению ничем помочь не могу. Я всего лишь выполняю твои желания, будучи гетеро. Давно уже догадывался о том, что я тебе неравнодушен. Я не виню тебя в твоей ориентации, просто мне кажется, тебе все же стоит поискать девушку. Тебе нужно взять отпуск, расслабиться, а потом как всегда в обычном режиме. Я ведь прав, Чуечка? Ладно, слишком ты затянул меня своими изречениями. Счастливо оставаться. — И ты просто так и даже сейчас блять уйдешь. Ты урод Осаму. КОНЧЕНЫЙ УБЛЮДОК. ДАВАЙ ПРОВАЛИВАЙ МУДАЛЬЕ И НЕ ВОЗВРАЩАЙСЯ.– сердце Накахары трещало по швам. На самом деле ему придется переосмыслить сто раз все сказанное в лицо. Глубоко в душе он не хотел прогонять его, но ярость съедала его полностью изнутри. Грохот закрытия входной двери. Он опять остался в одиночестве. Как и вчера. Как и всегда. *Наше время* Неистовый дождь все же к 10 вечера прекратился, уже совсем стемнело. Дазай, шел домой по мокрому тротуару и оставался глубоко в тех воспоминаниях. Его очень пугало то, что он запомнил тот день, а это было так давно. У него были странные чувства к той ситуации, было одновременно стопроцентно поебать, но и пугающе. Уже подойдя к знакомой улицы, вовсе забыл о чем думал только недавно. Зайдя в свою одинокую серую квартиру с пропитанными никотином и дешёвым алкоголем стенами, он достал из кармана пальто пачку сигарет и пошел к кухонному окну. Обнаружив там одну промокшую папиросу, он расстроился, ведь это была последняя сигарета, а за новыми было так ужасно лень идти…