***
Осознание того, что надо валить пришло к Юкори очень поздно. Она открыла глаза, будучи пристёгнутой наручниками к больничной койке. Только тогда до неё дошло, что пути назад нет. — Оу, Госпожа Митозаки, — звонкий мужской голос окончательно привёл особу в чувства заставляя судорожно дёргать закованной рукой, — можете не стараться, у вас ничего не выйдет, только руку повредите. — Ты кто такой вообще?! — не унималась Юко, — ментяра поди?! Молодой человек опустил голову вниз, но даже так можно было увидеть его мерзкую улыбочку. Пробурчав что-то себе под нос он снова поднял макушку и уставился на Митозаки. — Угадала, — два хлопка, — следователь по делам несовершеннолетних Оямэ Котару, — из кармана мужчина выудил удостоверение и показал девице, — признаюсь честно, вы очень интересная Госпожа Митозаки Юко. Сознание девушки само по себе воспроизводило всё, что происходило с ней прошлым днём. Битва Поднебесья и Тосвы… Ран и Риндо ушатывают Хаккая и Сою… Юко сидит рядом с Изаной и наблюдает за всем этим, но когда Кавата начинает плакать и в ту же секунду от братьев Хайтани остаётся только два тела, лежащих на земле, Юкори срывается с места и бежит. Она точно помнит как налетела на Сою, но повалить не смогла. Её это очень разозлило и… — Ты плакса ебаная! — ругалась на него Митозаки, — плачут только слабаки! — поднимается на ноги и пытается в прыжке ударить, но этот монстр хватает её за лодыжку и отбрасывает в сторону. Падая особа отбила всё что можно было отбить. В глазах начало темнеть и воздуха перестаёт хватать. Самое болезненное — отбить лёгкие. — И что вы только ко мне пришли? — бросая затею высвободиться, спрашивает у следователя Юкори. — Я же говорю, — снова улыбается, — вы очень интересный персонаж этой истории. Другие нас интересуют, но вы больше всех. — И что мне за это вас поблагодарить? — скривив недовольную гримасу, фыркнула девица, — что вы ко мне-то прицепились? — Занятно, почему же такая красивая девушка выбрала такой путь? — откуда-то снизу Оямэ достал дипломат с множеством каких-то бумажек, — посмотрим, — молодой человек достал папку с делом, — Митозаки Юко, родилась 30 ноября 1988 года. 18 лет совсем ещё ребёнок, но с такой яркой биографией, — его манера общения, тон, мимика, жесты — всё это выводило Митозаки из себя. Ей хотелось вмазать придурку хорошенько. Как жаль, что её руки прицеплены к кровати, — избиения, угрозы, проституция… — Проституция?! Не было такого! — А как же работа в клубе Госпожи Киришима? Кстати потом ты этой прекрасной женщине отрезала палец, — припомнил Котару, — идём дальше? — а его похоже раззадоривал гнев девушки, что он начинал говорить громче, — причастность к торговле органами и наркотиками в Санье и Шибуе. — Это не я! — упиралась Юкори, — Одадзима Рё этот гад всё! Я не при чём! — Ну-ну, — ухмыльнулся следователь, — ври больше. Кстати Рё ты до полусмерти избила. Девушка учащённо и тяжело дышала, губы дрожали от злости, а глаза казалось вот вот вытекут из орбит. — Моё любимое, — Оямэ демонстративно облизнул палец и перевернул страницу, — отрезала язык родной матери, — наигранно заплакал. — Где вас вообще таких находят? — сморщила нос особа, — как она вообще посмела заяву на меня накатать?! — Возможно говорить она не может, зато писать прекрасно умеет, — следователь захлопнул папку и убрал обратно в портфель, — так зачем же я вам всё это рассказал? Не догадываетесь? — Понятия не имею, что тебе, Крысёныш метовской, нужно, — сквозь зубы процедила Юкори, — возможно тебе нужна информация, но увы и ах, я ничего не помню. — О да! — Котару захлопал в ладоши, — не волнуйся, с Поднебесьем покончено и по этому поводу мне ничего от тебя не нужно. Внутри Митозаки что-то разбилось. Всё, что ей нравилось, чем она гордилась и где чувствовала себя нужной — Поднебесье. Как это с Поднебесьем покончено?! Как Изана мог это допустить? — Курокава мёртв, а половина под арестом, — тяжело вздыхая добавил Оямэ, — так какая же информация мне нужна? — замечая, что девица залипла, молодой человек щёлкнул пальцами перед её лицом, но всё безуспешно, — ау! Митозаки Юко! Вы меня слышите?! — Прекрасно, — монотонно протянула особа. — Ладно, — продолжил свои речи Котару, — мне кажется тебе знакомо имя Митозаки Мейзо, — как ни в чём не бывало проговорил молодой человек. Никакой реакции. Митозаки пыталась вспомнит хоть что-то ещё. Даже тот факт, что возможно её посадят в тюрьму не волновал так как факт, что Поднебесья больше нет, а Изана мёртв. — Ты будешь со мной продолжать диалог? — следователь бесцеремонно ударил Юко по голове, — или весь срок сидеть будешь?! А? — Чего тебе?! — отмахнулась и хотела ударить Юкори, но не смогла. — Твой папаша был приговорён к смертной казни и в то же день сбежал! Услышав упоминание о своём отце девушка опомнилась. Давно никто не говорил про него. Юко даже подумала, что о нём все забыли. — И чего? — вопросительно вскидывая подбородок, произнесла она, — я с момента его ареста ничего не слышала! — Врёшь. Он сто процентов должен был связаться с любимой дочерью. Следователь аж покраснел от злости, когда девица начала хлопать в ладоши якобы парадируя его самого. — Мерзкая девчонка! Ты явно что-то знаешь. — Нет, — покачала головой Митозаки, — я не пойми сколько в отключке пролежала. Он может уже помер давно. Оямэ поджал губы и немного откинулся на спинку стула, кивая головой. Его лицо резко поменялось. — Выйдешь через год, если скажешь, — предложил он, всё ещё думая, что девчонка что-то знает. — Не знаю. — Выйдешь ты и твои дружки. — Не знаю. — Ты вовсе не хочешь освободить себя и Хайтани? — решил на другую точку надавить, — да, про ваши мутки я тоже знаю. — А это кто вам сказал? — смеялась девушка. — Птичка по имени Нана на хвосте принесла, — Котару сложил руки на груди и победно улыбнулся, — всего год отсидите и поедете свадьбу играть во Францию. Просто скажи где Мейзо. То, что Ран и Риндо тоже под арестом верилось с трудом. Юкори так надеялась, что Ран спасёт её от всего этого дерьма. Как он сам говорил. — Я хочу помочь тебе! Спасти тебя! И где же теперь этот спасатель? За решёткой. А Юко ведь только начала в него влюбляться. По-настоящему. Ни в коем случае она его не винила. Просто было ещё обиднее из-за того, что никто не поможет. Юкори осталась одна. Все исчезли. Всех, кто был дорог теперь нет. Такая тоска напала, что хотелось заплакать. — Я правда не знаю, — хриплым тихим голосом проговорила Митозаки, — сажайте на сколько хотите.***
Митозаки Юко приговорили к двум годам заключения в женской колонии для несовершеннолетних. По наступлению совершеннолетия девушка будет переведена в обычную колонию, где будет отбывать срок ещё три года. Голова в обезьяннике уже поехала окончательно. До решения суда Юкори сидела в камере временного пребывания и молча смотрела в стену, одними губами повторяя: Спасай меня. Ран, спаси меня. Вскоре начал слышаться шёпот. Девушка всё громче и громче причитала о своём спасении. Ей обязаны помочь, её обязаны спасти. Она искренне в это верила. *** Господин Оямэ вошёл в комнату для свиданий и сразу же мерзко засмеялся. — Я так надеялся увидеть вас, Господин Хайтани с вашей прекрасной причёской, — Котару сел за стол через стекло продолжая смотреть и смеяться, — буду считать мне повезло. — Чего тебе надо? — без всяких эмоций, спросил Ран, — я не скажу ничего, потому что не знаю. — Ой, твоя подружаня так же говорила, — прекращая смеяться, ответил следователь, — кстати она передавала тебе привет, — молодой человек полез в карман, — вот, — на столике появился диктофон. Хайтани недоверчиво продолжал пялиться на Котару, желая, чтобы он поскорее ушёл. Он всех уже изрядно заебал. Один вопрос мучал: Почему именно Оямэ Котару ведёт их дела? Следователь нажал на кнопку и Ран услышал знакомый голос. Точнее не голос, а крик, истошный, как будто не человеческий. Хайтани продолжал слушать не подавая виду, а внутри всё кипело от злости. Хотелось разбить стекло и въебать мерзкому следователю по роже. — Что с ней? — выдавил из себя парень, стараясь не подавать виду. — Просто человек услышал свой приговор, — продолжил смеяться Оямэ, — пять лет это ничего себе, — после этого он пожалел, что вообще заикнулся про пять лет. Хайтани будто с цепи сорвался. Подскочил с места и прижался ладонями к стеклу. Взгляд был страшный до чёртиков. Ран был готов сжечь следователя прямо на месте. — Почему ей дали больше чем нам? — не отводя глаз, спросил Ран, — мы отсидим два, а она пять?! Котару выключил диктофон и убрал обратно в карман. Противная улыбка снова посетила его лицо. — Как же я вас маргиналов ненавижу, — молодой человек отошёл от столика, — особенно девушек. Их дело дома сидеть и детей воспитывать, а не по подворотням кулаками махать, — его веселило то как Хайтани реагирует, — знаешь какую премию мне отвалили за то, что Митозаки села именно на пять лет? Ран быстро отошёл от стекла, садясь обратно. — То есть это всё из-за денег? — облизывая губы, проговорил парень, — но всё тот же вопрос: Почему она? В Токио что мало бандиток? — Много, — согласился следователь, — а премию только за Митозаки Юко дают, — он быстро забрал свой портфель и направился к выходу, — не скучай. Как-нибудь принесу тебе её глаз или палец, в общем что останется после стычки с такими же как она дикими девицами в колонии, — Хайтани снова вскочил и ударился в стекло, но Котару уже скрылся за дверью. *** Юко сидела на улице и теребила рукава тюремной робы. Как-то всё очень быстро закончилось и обернулось вот так. Девушка никогда бы не подумала. что окажется в колонии. Ей всегда казалось, что она справится, выкарабкается, но не в этот раз. Сейчас Митозаки осталась совсем одна, но продолжала верить, что Хайтани Ран сдержит своё обещание. Он спасёт её. Хоть раньше она не доверяла ему, считала что он всегда врёт, сейчас это была последняя надежда. — Слышь, новенькая! — резко Юкори окружила топа девиц, — уже неделю тут, а мы до сих пор не знаем что ты из себя представляешь, — одна, самая высокая пихнула Митозаки в плечо. — Ходишь, шкеришься от нас, — продолжила другая, что была похожа на сумоиста, — боишься? Ну конечно, вон какая тощая, — последовал ещё один толчок. Юкори посмотрела на всю компанию и самодовольно ухмыльнулась, поправляя волосы. — Мне тут друзьями и врагами обзаводиться ни к чему, — хитро проговорила девушка, — меня скоро вытащат отсюда, а вы будете тут гнить. Вся толпа заключённых залилась смехом. Они тыкали на Митозаки пальцами и громко ржали, просто давились смехом. — А? Чего смешного?! — начала психовать Юко, — за мной придут! Вот увидите! — одной самой противной она даже отвесила пощёчину, та прекратила смеяться и гневно зыркнула на особу. — Слышь, за такое и по зубам схлопотать можно, — прорычала заключённая и сжав ладонь в кулак хотела ударить Митозаки в скулу, но была остановлена. — А ты попробуй, — почти шёпотом ответила девица, — или что? Сил нет? — вторую руку Юкори тоже перехватила, а после матнула головой вперёд, заезжая обидчице по носу. Заключённая отпрянула назад еле удержалась на ногах. Митозаки решила ей помочь, поэтому встала с места, подошла ближе и пнула её в живот. Девушка повалилась на спину, продолжая держаться за нос. — Ноги не держат? — засмеялась Юко, — как жаль, — изображая плач, девица принялась наносить многочисленные удары подошвой, — чего-то вы не торопитесь спасать подружку. — Ахуевшая тварь, — та, что была выше и с виду сильнее, хватила Митозаки за локти, выламывая ей руки, — щас я тебе покажу… — не успела на договорить как всё та же голова заехала по всё тому же месту. — Носы вам переломаю и дело с концом, — высвобождая руки, рыкнула Юкори и с ноги врезала заключённой по голове, — а вы? — неожиданно для остальных она повернула голову, — что с вами сделать? Хотя… — хитро улыбнулась особа, резко пиная оду в колено, а вторую ударяя по лицу. Уже давно забытый шёпот становился всё громче в её ушах. Буквально кричал: — Добей! *** Опомнилась Митозаки уже на пути в карцер, ведомая под руки двумя надзирателями. Сразу же решила вырываться. Снова ночи в замкнутом помещении она не вынесет. — Одну она чуть не убила… — У остальных лица в мясо. Животное. — Отпустите! — срывала голос Юкори, — я не могу в карцер! Мне нельзя! — навевало воспоминаний о «прекрасном» детстве, — я не пойду! — надзирателям было плевать на её вопли, они просто выполняли свою работу. Бесцеремонно бросили девицу в холодное тёмное помещение и захлопнули железную дверь. Юкори как и тогда забилась в угол, подбирая ноги к груди. Руками зарылась в волосах, закрывая уши. Молилась всем богам, чтобы Широ снова не явилась. — Пожалуйста, Ранчик, быстрее, спасай меня, — причитала девушка, — я люблю тебя мне нужна твоя помощь, — поднимала голову, оглядывалась и снова, — Хайтани, чёрт возьми! Я хочу обратно! Мне тут плохо! Поторопись, я не выдержу больше. Митозаки не могла спать. Есть ей не давали. Сколько она сидит уже в карцере Юко не знала. Глаза привыкли к темноте, но пользы от этого не бло никакой, всё равно она сидела в одном углу не двигаясь по сторонам. Конечности онемели, голова болела, живот болел от голода, а выпускать или хотя бы кормить Юкори не собирались. Возможно про неё и вовсе забыли. Конечно, теперь Митозаки никому не нужна. Юко больше не полезная, сделать ничего не может. Умрёт так здесь и никто даже не вспомнит о её существовании. — Спасай меня…