От ненависти до любви

Моя жизнь разделилась на до и после. До сих пор в моих глазах стоит образ матери, пытающейся загородить мою младшую сестру от татара. Обе были убиты. Никто не мог устоять от их разграблений этих чудовищ. Каждый, кто противился - был убит. Я не помню, как оказалась у них в плену. Помню только, их смутные непонятные голоса. Я не знаю, что они говорили, но речь точно шла обо мне. Я очнулась от сопора, когда грубые мужские руки резко схватили меня и силой потащили куда-то в телегу. Так меня продали первый раз. - Александра! Я Александра! - неожиданно выкрикнула я. Мне хотелось удостовериться, что я жива, что я не лишилась рассудка. Увидев некое оцепенение купившего меня мужчины, я попыталась вырваться из его цепких рук, но он отвесил мне звонкую пощечину. - Мне плевать, как твое имя, но я собираюсь дорого продать тебя, а твою шкурку не хотелось бы портить. - Я попыталась сохранить гордое и невозмутимое выражение лица, но стало настолько страшно, что больше от меня он не услышал ни слова. Мне не было 15, но мужчины уже разглядывали меня, как игрушку для своих любовных утех. Насколько же было противно выполнять их приказы и наблюдать за плотоядными взглядами. Каждый норвил пощупать и потрогать, но я не могла..... не могла дать им прикоснуться ко мне. Их грязные, липкие пальцы не должны были касаться моего тела. Я начинала кричать, грязно ругаться, а один раз оттолкнула одного из купцов. Из-за моего буйного нрава мои хозяева часто менялись. Никто из мужчин-покупателей не хотел брать невоспитанную рабыню. А я, я не была готова вот так сдаться им, не испытывая абсолютно ничего, никаких чувств. Я хотела умереть. Смерть стала бы мне освобождением, возможностью воссоединиться с родными. Каждую ночь я просыпалась в слезах, мне снилась моя матушка, которая обожала печь хлеб и пироги, мой отец, который не чаял во мне души и мечтал выдать замуж за порядочного и добродушного человека, моя младшая сестра, которая даже не научилась читать. Я пыталась покончить с собой. Тем вечером нам сказали, что всех рабынь продали в гарем к османскому султану, и завтра утром пираты начнут путь в Стамбул. Эта новость убила меня. Находясь здесь, у меня был шанс вернуться к себе на Родину, но попав в Османскую Империю пути назад уже не было. Соорудив из своего одеяла веревку, я попыталась повеситься. Мне казалось, что это какое-то неземное чувство, не было страха или боли, просто было жгучее желание оказаться рядом со своей семьей. Мой тогдашний хозяин вытащил меня из петли. Я сильно закашлялась, а он, что-то неразборчиво нашептывая, приказал ложиться спать и не вздумать повторить свести счеты с жизнью. В тот момент он думал обо мне, как о товаре, за который можно выручить неплохие деньги. Все мужчины в тот момент думали обо мне, как о товаре или о игрушке для удовлетворения своих интимных потребностей. Я практически не помню наш путь на корабле, меня постоянно укачивало и желания что-либо делать не было, я находилась в полусознательном состоянии, либо плача, либо в исступлении смотря в стену. Зато прекрасно помню, что во дворец нас привезли темной ночью. Впервые увидев гарем, я испытала глубочайшее презрение. Все девушки, находившиеся там, обсуждали только что взошедшего на престол Султана и мечтали попасть к нему на хальвет. А я ненавидела его! Ненавидела за все это, за рухнувшую в один миг судьбу, за безвыходное положение. Я хотела отомстить ему. Это стало моей единственной целью, навязчивой идеей, которая мешала мне нормально жить и думать. Я не могла все оставить просто так, не могла оставить его безнаказанным. Мне казалось, что после его смерти все вернется: моя беззаботная жизнь на Родине, моя любимая семья, мой жених, которого я искренне любила. Все станет, как прежде. Все изменилось. когда я увидела его. Окрикнув его по имени, я сама застыла в изумлении. Мне хотелось выкрикнуть ему все, что о нем думаю, но слова будто прилипли к моему языку. В голове вертелось только одно имя - Сулейман. Он не был живописным красавцем, но я вдруг поняла, чем так восхищались наложницы, уходившие после его хальветов - его глаза, они сразу передавали все, о чем он думал. Его лицо было строгим и серьезным, но глаза....... Они не были злыми, а наоборот, его теплый взгляд..... он не был в гневе от моего поступка. Упав в его сильные руки, мой разум наконец-то очнулся, и я сделала то, что планировала - томно произнесла его имя и изобразила глубокий обморок. Меня даже не наказали за это. Неожиданно для всех, меня выбрали для танцев перед ним. Я пыталась унять свое сердце и доказать себе, что это единственный шанс, попасть к нему в покои. Но ...... перед встречей с ним, все внутри немного трепетало. Этот танец - он был только для нас двоих.... Я не смогла оторваться от его взгляда, хоть и пыталась вразумить себя. Сердце отказывалось слушаться, и каждая частичку моего тела будто бы тянуло к этому мужчине. Он смотрел на меня с неподдельным интересом и увлечением. Сулейман..... Так хотелось снова томно произнести его имя. Находясь в своих грезах, я даже не заметила, как к моим ногам полетел фиолетовый платок с золотой тесьмой по краям. Я должна ненавидеть его, должна отомстить! Мой разум постоянно твердил мне эту фразу. Он - тиран и деспот, виновный в твоих бедах. Я пыталась снова и снова убедить себя в этом, но не получалось. Во время нашего первого хальвета, когда он впервые прошелся по моему оголенному телу своими пальцами, я испытала невероятно сладостные ощущения. Каждый раз, когда Сулейман произносил мое имя, целовал мою шею и ключицу, зарывался своим лицом в мои волосы - я моментально забывала о своем плане, я полностью растворялась в нем, теряя связь с реальностью. Его взгляд никогда не был плотоядным, он всегда интересовался мной, не как наложницей, а как женщиной, человеком. Каждое его слово становилось бальзамом для моего сердца. Раны, полученные от тяжелой трагедии, медленно зарастали. Он стал первым мужчиной, после отца, который поддержал мою страсть к книгам. Сулейман так удивился, когда узнал, что я люблю читать. Это был неподдельный восторг, он разрешил мне посещать его личную библиотеку. Тогда же он впервые прочитал мне свои стихи. посвященные мне. Он долго не мог понять, почему, услышав их, я долго плакала, уткнувшись в его грудь. Именно с ним, впервые после трагедии, я засмеялась. Искренне, от всего сердца. Услышав мой звонки смех он подарил мне имя - Хюррем..... Сулейман стал моим защитником, ведь его семья не приняла меня. Я сама не заметила, как он стал для меня смыслом жизни и моей любовью.Мой разум хотел отомщения, но сердце распорядилось иначе. Моя жизнь разделилась на до и после.