***
В одном из темных и заброшенных коридоров, стояли два брата, разговаривая о жизни, казалось бы, ничего такого, вот только один из братьев вел себя крайне странно и дергано. —…вот так и прошла наша встреча. Кстати, мы сегодня ночью идём в Запретный лес на пикник, угадай, чья это была идея? — Регулус сидел на подоконнике с улыбкой на лице. — Предполагаю, раз за все время отсутствия Кэрроу вы не сделали ничего такого, то скорее всего она — нервно улыбался Сириус, пытаясь взять себя в руки. — Зачем вам идти именно сегодня? Сходите завтра, я вам и карту нашу дам, чтобы целей были. — Не получится, она из нас всю душу вытрясет. А если не пойдем, то она с Тео все равно пойдет. Так ещё и не дай Мерлин напьются и потеряются. Так что лучше мы с ними пойдем, — с теплотой в сердце, рассказывал младший брат, махая ногами. Видеть его таким было удивительным зрелищем. — Да уж, сколько от нее проблем-то, — нервно перебирая пальцы за спиной, сказал Сириус. — Ну тогда. Так уж и быть, я подарю вам своё присутствие. Мало ли, вдруг ещё потеряетесь, кто мне потом красивых племянников подарит, — ударив младшего по лбу пальцами, развернулся Сириус и ушел.***
Наконец добравшись до нужной поляны, мы расстелили покрывало и разложили еду, которую любезно попросили у эльфов. И самое главное Тео вытащил три бутылки огневиски, за что получил два одобрительных и два осуждающих взгляда. — Я так и знал для чего предназначался этот пикник, — смирившись с любовью к алкоголю своих друзей, Регулус устало сел на покрывало. — А вот мне очень даже нравится ход мыслей этих прекрасных ребят, — обнимая главных алкашей сегодняшнего вечера, хохотал Сириус. — Я тебя огорчу, но твои подкаты на Тео тоже не подействуют, — неловко выбираясь из его цепких рук, я сразу потянулась к алкоголю. — Да-да, мы уже очарованы, но не тобой Блэк, так что смирись и не влезай в нашу братскую любовь — доставая стаканы смеялся Нотт, наблюдая, как Сириус схватился за сердце и медленно опускался на землю, изображая всю боль этого мира на своем лице и самым грустным голосом выдавливал из себя: — Как же мне теперь быть… Сперва малышка Кэрроу, теперь сам Нотт меня отшили. Неужели я сдаю позиции, — встав на колени и положив обе руки на сердце будто в мольбе, продолжал Сириус. — Неужели теперь мне придётся жениться на первой встречной, возможно даже страшной девушке, и провести с ней всю жизнь в страхе, что я больше никогда не смогу побывать под юбкой у какой-нибудь симпатичной Гриффиндорки из-за ущемления, что мне принесли Слизеринцы… После окончания этой грустной тирады, лес разразился смехом. После своего выступления Сириус поклонился, сопровождаемый нашими восторженными хлопками, и, успокоившись, мы уселись кушать, спокойно разговаривая с друг другом. Мне давно не было так спокойно. Вот так сидеть и разговаривать с кем-то, позабыв о проблемах и делах. Просто улыбаться новой шутке Тео, щипать Регулуса за бока, когда он ворчал на меня, и бурно обсуждать с Барти новую книгу, — давно такого не было. — Итак, перекусив, я наконец могу предложить то, ради чего мы с Амико позвали вас на пикник. Конечно, это риторический вопрос, но все-таки поднимите руку, кто будет пить? — торжественно поднимая бутылку, поднял вторую руку Нотт, показывая что всеми руками «за». Я тоже подняла обе руки. Сириус же ломал комедию, то поднимая, то опуская руку, но в итоге поднял, сделав вид, что он тем самым делает нам одолжение, мол «Возрадуйтесь, с вами будет пить Сам Сириус Блэк.» Регулус и Барти полминуты переглядывались, а потом тоже подняли руки. — Ну-с, я так и знал, поэтому, чтобы нам не было скучно, предлагаю сыграть в игру «Я никогда не», правила очень просты. Я задаю вопрос, например: «Я никогда не целовался с маглом». И тот, кто целовался должен выпить. Все согласились, и мгновенно втянулись в игру. Задания были смешными, мы пили практически на все вопросы, из-за чего очень быстро опьянели. Сложнее всех было правильному Блэку. Он понимал, что если останется самым трезвым, то ему придется тащить толпу пьяных друзей в гостиную, брат уже в этом профессионал, поэтому за него он не переживал. — Теперь моя очередь, — немного шатаясь Нотт разлил алкоголь по стаканам и задумался над следующим вопросом. — Я никогда не чувствовал трепет бабочек в животе в присутствии друга, — когда он договорил, каждый из нас выпил свой стакан залпом. На самом деле, я особо не вслушивалась в вопросы, а просто пила стакан за стаканом. Ведь после того как я выпью, абсолютно все мысли и переживания были далеко, и я могла позволить себе расслабиться. Опьянев сильнее всех, я уже просто лежала на коленях Регулуса, пока тот, тоже поддавшись опьянению от алкоголя стал более свободным в своих словах и действиях, поглаживая мои волосы. Нотт и Сириус сидели и спорили какие сигареты лучше, а Барти сидя уснул, все-таки его отец очень много требовал от него, и он не мог расслабиться как следует, а особенно выспаться, поэтому увидев, что Крауч уснул в такой неудобной позе, я, поднявшись из последних сил, попыталась аккуратно уложить его на землю, но, не рассчитав силу, просто пихнула его в плечо, от чего он упал прямо на лежавшую на полу бутылку головой, и продолжил спать. — Упс. — скривив лицо, я представила, как на следующий день у него будет болеть голова и попыталась убрать бутылку, но тот схватил ее, не желая отдавать. Смирившись, с будущей головной болью друга, я по-собственнически улеглась обратно на колени Блэка, беря его руку в свою и прижимая к себе. — Регулус, — позвала я его. — Да, Ами? — обратив на меня всё свое внимание, так ещё и назвав таким милым сокращением моего имени, он заставил мое сердце пропустить удар. А оттого, что он наклонился к моему лицу непозволительно близко, настолько, что аж дыхание спёрло, смотря в его серые и бездонные глаза, я уже и вовсе позабыла не то что как дышать, а зачем вообще его позвала. Понимая, что пауза затягивается, как и я в его глазах, я выдала первое что пришло в голову. — Тебе кто-нибудь нравится? — молодец Амико. Просто умничка. Что с тобой творится? С Ноттом такой фигни не было. Может алкоголь более крепкий попался чем в прошлый раз? Ааааа, ладно, надеюсь он просто пропустит это мимо ушей. Чего я вообще так волнуюсь? — А что? Претендуешь на это место? — ухмыляясь, произнес он, смотря своими глазами прямо мне в душу, вот же черт красивый. Что с ним сделал алкоголь? Какого он такой сейчас… Охрененный, ещё и слова такие говорит, боже мой. Что ему ответить-то? Как назло ни одной толковой мысли то и нет. Что делать-то… — А вдруг? Кто ж знает, что у меня на уме? — Блять. Что я несу? Кто-нибудь закройте мне рот, чем угодно, только закройте. Чтобы скрыть мое лицо, что можно было сравнить с самым спелым помидором, я взяла бутылку и отпила три огромных глотка залпом. Вытерев рот, я заметила, что Нотт и старший Блэк куда-то отошли, а Барти все также спит, укутавшись краем покрывала. Вот чертяги, куда разбежались-то? Их отсутствие сейчас очень некстати. — Я был бы не против, если бы все мои мысли занимала ты, — гребаный романтик. Как можно быть таким невинным и при этом говорить такие вещи. Или же он не такой уж и невинный на самом деле? А может он так выглядел только в моих глазах? — Что ты несёшь? — Упс, кажется я сказала это в слух. Ну все. Вызывайте мадам Помфри, у меня сейчас случится сердечный приступ. Очень громко расхохотавшись, Регулус тоже смачно пригубил Огневиски. — Я говорю чистую правду. Ты стала невероятно красивой, ты умная и милая, и невероятно харизматичная. Не вижу ничего плохого, чтобы по уши в тебя влюбиться. А ты против? — охренеть. Что у него за мысли пошли? Что мне ему ответить? Что если он ещё хоть немного наклониться ко мне и своим мягким бархатистым голосом выдаст какую-нибудь ещё херню, то я потеряю крышу и перестану себя сдерживать и поцелую его? — Ребят, уже 2 ночи, пора закругля… запряга… закруглить короче тусовку, — заплетаясь не только языком но и ногами, и держась за Сириуса, Нотт, которому уже было лучше и одновременно хуже всех, даже не представлял как я его сейчас рада видеть. Он прямо-таки мой герой. Я буду молиться за его здоровье всю свою жизнь. Если бы не он, даже страшно представить чтобы сейчас случилось. Слишком резко подскочив со своего места, я упала на землю, держась за свою голову, которая решила отдельно от моего тела покататься на качелях. Вот только мне этот вариант вообще не нравится. Просидев вот так минут пять, меня вроде немного отпустило. Нотт уже разбудил Барти, и тот, ещё не до конца проснувшись, бурчал о том, что он сейчас готов душу дьяволу продать, чтобы оказаться побыстрее в теплой кровати. Убрав за собой весь мусор, мы отправились обратно. Выпившие и уставшие, мы шли держась за Сириуса что несмотря на количество выпитого алкоголя, был самым трезвым. Путь обратно казался бесконечным, ведь из-за усталости мы еле плелись. Сириус же выглядел напряженным, что доказывало его напряженное лицо, и излишняя осторожность. Наконец выйдя из леса, мы услышали чей-то жуткий вой. От этого звука я мгновенно отрезвела, и стала оглядываться по сторонам. Сириус напрягся ещё сильнее. — Вы это слышали? Это звуки состояние моей головы завтра утром, — отшучивался Нотт, хотя и сам пытался понять откуда идёт звук. Вдруг откуда не возьмись перед нами появилась страшная собака переросток. Не успев понять кто это и что, она откинула Сириуса в сторону своей огромной лапой, ведь он был впереди всех. Не до конца понимая что делать, я достала палочку и своей дрожащей рукой направила на это существо, тем самым провоцируя её на ещё бОльшую агрессию. Страх за себя и друзей полностью отрезвил мой разум. В голове начали пробегать разные сценарии, и все они неутешительные. Ноги подкосились, а глаза наполнились страхом, когда это существо нависло надо мной. Он полностью сковал мое тело, и я ничего не могла сделать, подняв свою лапу для удара, существо смотрело на меня самым злобным взглядом. В этот момент казалось вся моя жизнь начала проноситься перед моими глазами, как будто намекая что я сейчас умру. Вовремя среагировал Регулус, кинув в недособаку камень, чтобы привлечь внимание. Свою палочку все, кроме меня оставили в своих комнатах, а Сириус валялся без сознания. Ни на чью помощь рассчитывать сейчас не было смысла. Поэтому взяв себя в руки, я направила палочку на озлобленное существо и хотела обездвижить его, как увидела, что оно начало бежать на моих друзей, что пытались привести в чувства Сириуса. Что-то в этот момент у меня переклинило. Меня начало трясти, а кровь в венах закипать. В голове начали появляться разные мысли. Навязчиво шепча мне: «Так и будешь стоять и ждать, когда их убьют? Хочешь потерять ещё одних дорогих себе людей? Хочешь остаться одна? Убить. Надо убить его, пока оно не убило нас. Убить. Убить.» — Остолбеней! — безумно улыбаясь, я бросила заклинание в животное. Попав прямо в цель, я стала ближе подходить в существу, а в голове уже разыгрались сцены, как я буду разрезать ему живот, и пока он будет скулить от боли, я отрежу его лапы. А потом и вовсе перережу горло. Как я буду мстить за то, что он посмел напасть на моих друзей, на меня. Потеряв рассудок и здравость своих действий, я направила палочку и уже хотела произнести заклинание «Круцио», как из моих рук выбили палочку, а рядом с нами появились Джеймс и Питер. Питер направил на меня палочку, пока Джеймс аккуратно подходил ко мне. — Амико, пожалуйста, успокойся, — он показывал мне, что хочет поговорить, держа руки над головой. — Это существо… Римус. Он оборотень, понимаю, это звучит безумно, но, пожалуйста, просто уйдите и не вредите ему, в таком состоянии он сам не ведает, что творит… — что-то в его взгляде мне было знакомым. Страх, страх за друга. Страх потерять. В этот момент во мне что-то щелкнуло, и я отступила, а навязчивые мысли исчезли, и на смену им пришел здравый смысл. — Пожалуйста. — Директор в курсе? — недоверчиво отпустила палочку. — Да, он в курсе. — спокойно выдохнул Поттер. Слава богу он успел вовремя, еще бы чуть-чуть, и было бы поздно. — Хорошо, мы уйдем и никому не скажем. При условии, что ты, Джеймс, будешь должен мне услугу. — упускать возможность иметь должника, значит непозволительно согрешить. — Хорошо. Мои друзья выглядели мягко говоря озабочено. Взяв их под руки, мы направились в Хогвартс. — Я просто в ахуе, — с неверием говорил Тео. — В стенах Хогвартса учится ученик, который является оборотнем, и Дамблдор, зная это, не сделал для него специальное место, где он бы вот так обращался, и любой другой ученик может оказаться им убитым… Куда этот старпер смотрит? — Не знаю, в любом случае это не наше дело, — устало выдохнула я. — Да уж, Хогвартс не перестаёт меня удивляет, — спокойно шел Регулус со своим вечно непроницаемым лицом.***
На следующее утро мы все пожалели, что не сдохли вчера в Запретному лесу. Голова гудела так, что хотелось просто оторвать ее, и выбросить. Хуже всех было Барти, у него не только болела голова, но ещё и появилась шишка. — Господи, почему я не помню абсолютно ничего из вчерашней вылазки, кроме того момента пока мы были трезвыми, — сидя за обеденным столом в большом зале, я держалась обоими руками за свою голову, в надежде что это мне поможет, в меня не лезло ничего, но было ощущение, что мозг точно хотел вылезти и из-за этого сдавливал мою черепушку. И не одна я пожаловалась на свою амнезию вчерашнего вечера. Остальные тоже не могли ничего вспомнить. Абсолютно. — Ну ничего страшного. Не помним, значит надо повторить ещё раз и вспомнить! — очень смешно, сейчас сдохну от смеха. Кто вообще придумал похмелье после алкоголя? Наверняка он варится в адском котле.***
После уроков я решила написать отцу письмо, все-таки ему тоже тяжело, да и связь нужно хоть как-то поддерживать. Дойдя до совятни, я заметила странные звуки за ней, и решив полюбопытствовать обошла здание и наткнулась на источник звуков. Если судить по галстуку это была Пуффендуйка, которую связали первокурсники Слизеринцы и завязали ей рот. В их руках вертелась заколка, видимо этой девочки, ведь ее волосы были небрежно распущены, а сама она вырывалась, в надежде выбраться, вот только удавалось ей это плохо. — Что здесь происходит? — все-таки первокурсников нужно запугивать, а иначе они не будут уважать старшие курсы, а мне как раз и делать особо нечего. Письмо можно в любой момент отправить, а такое представление пропускать нельзя. Мальчики ушли на тренировку по квиддичу, Барти и Регулус в прошлом году успешно прошли отборочные в команду, и теперь Регулус и играет на позиции ловца, а Барти на позиции охотника, Тео просто ходит на их тренировки, чтобы подкатывать к девчонками, что приходили пялиться на Слизеринского принца. Тео, конечно, немного бесило это, но, из-за того, что он тоже красивый мальчик, то уже начал забирать поклонниц Блэка-младшего себе. —Тебе какое дело? Иди куда шла! — огрызнулся один из них. Они явно не понимали, с кем имеют дело. Именно поэтому нужно давать им знать, где их место, и кому можно дерзить, а кому нет. — Какой острый язык, дай угадаю, Яксли? Если ещё раз посмеешь огрызнуться наследнице семьи Кэрроу, то я более чем уверена, что твой отец не поскупится на наказание, чем он тебя наказывает? Круцио? Или может запирает в подвале? Или лишает тебя пищи? Ты такой худой, наверняка под твоей одеждой прячется много синяков и порезов, — мило улыбнувшись, прокомментировала я. —Что у вас в руке? — взмахнув палочкой, я освободила рот девочки от мешающей говорить тряпки. — Это моя заколка! Моя! Мне её мама подарила, — плача, кричала девочка. От вида ее беспомощности и желания вернуть подарок — в сердце закололо, а на глаза начали наворачиваться слезы. У меня тоже есть много украшений, которые мне подарила мама… Так. Успокойся. Спрятав все свои эмоции под замок, я холодно приказала: — Верните девочке заколку и отпустите ее, если не хотите иметь проблем. А-то я могу ненароком рассказать Малфою о том, что вы мучаете грязнокровок прямо на виду у всех, и тогда ему придется с огромной печалью сообщать вашим родителям, что вы неподобающе себя ведёте и позорите свой великий факультет «Слизерин», — смерив Слизеринцев тяжёлым взглядом, я направила на них палочку, чтобы они поняли, что шутки со мной плохи. Мне было все равно на то, что они сделают с пуффендуйкой, все равно на то, что с ней случится, но почему-то хотелось, чтобы они ее отпустили, и вернули такой дорогой для нее подарок. Испугавшись, они послушно освободили девчонку и вернули ее палочку. Чувствуя себя униженными, они бросили на меня свои гневные взгляды и, развернувшись, ушли настолько быстро, насколько можно. Конечно. Лишний раз получать от родителей из-за какой-то грязнокровки они не хотели. Тем более я уверена, что они вернутся к ней позже. Там, где их никто не увидит. Но теперь это точно будет уже не мое дело. — Спасибо. Спасибо большое! — чуть ли не падая на колени, благодарила меня девочка, бережно подбирая с земли свою заколку. — Просто сгинь с глаз моих. Если у тебя есть что-то, что тебе дорого, то научись это защищать. А-то тошно смотреть на то, как ты ревешь, ожидая помощи, — бросив взгляд полный отвращения, я сама поспешила уйти, чтобы не видеть ее благодарного взгляда. Не знаю, что это было. Я ей помогла, но от этого легче мне не стало, наоборот, все стало ещё запутанней. Чувства смешались в какой-то комок, и я не могла понять, чего хотела этим добиться. Она грязнокровка. Я ей помогла. Но на душе стало ещё более мерзко чем было, как будто мне должно было понравиться наблюдать за ее слезами больше, чем за тем, как она говорит мне слова благодарности. Да и кому их говорить, мне? Я ненавижу их всех. И я должна быть последним человеком, кому должна быть адресована благодарность. Я не благодетель. Я не знаю… Идя в смятении от самой себя, я почувствовала как мне в спину прилетело что-то тяжелое, и, обернувшись, увидела Скотта. — Ну привет. Как тебе живётся без тепла мамочки? Уже чувствуешь себя неполноценной? Мне вот мама прислала подарок на день рождение, а тебе пришлет? — он мерзко смеялся, и вероятно чувствовал себя чертовски умным, окруженный своими дружками. — Тебе осталось радоваться недолго, поэтому не хочу тебя огорчать, — встав ближе к нему, я с ядовитой улыбкой, нагоняла ужас. — Надеюсь, читать ты умеешь. А судя по твоим обношенным вещам, ты точно читаешь газеты, и должен был видеть, что появился человек, что ведёт на таких как вы… — обведя его шайку взглядом, я продолжила. — …охоту и истребляет всех, без сожаления. Так что радуйся, пока можешь не сегодня-завтра, твоей мамы, что подтирает тебе жопу, может и не стать. — я ушла, напоследок, рассмеявшись им в лицо. Мои чувства были полны противоречий. С одной стороны я захотела и защитила грязнокровку, но с другой от этого стало противно. Мама мне всегда говорила, что не имеет значения какая кровь и факультет, главное какой человек. Я всегда пропускала это мимо ушей, ссылаясь на то, что она просто не хочет чтобы я училась на Слизерине. Но сейчас ее слова начинают приобретать смысл.