Когда ломается лёд

      Наступило утро. Маки, как всегда, вошёл в комнату Демонт и открыл окно, после чего коснулся её волос, ласково поглаживая.       ― Демонт… просыпайся. В школу пора.       Она открыла глаза и потянулась. Убедившись, что девушка встала, Маки тихонько оставил её. Хмурый и сосредоточенный вид Демонт вызывал у него умилительную улыбку. «Эх, глупышка, ― с нежностью подумал он, спускаясь. ― Она так уверена, что не влюблена».       Внизу его встретил умный и внимательный взгляд Атсура. Маки готов был поклясться, что ворон подмигнул ему. Хихикнув в ответ, мужчина вытащил распечатанные фотографии Хицугаи. Ворон заинтересованно наклонил голову и хлопнул крыльями. Сообщники ещё раз переглянулись и принялись разбрасывать фотографии по всему первому этажу.       Они успели закончить до того, как Демонт переоделась и спустилась вниз. Маки, посмеиваясь в кулак, скрылся за дверью кухни, Атсур насмешливо каркнул и с самым невинным видом устроился в своём гнёздышке и сделал вид, что спит.       Маки вынес из столовой четыре яблочных пирога, один из которых быстро упаковал в сумку, затем взял мангу и, перелистывая страницы, уселся ждать Демонт.       А Демонт собиралась медленно, изо всех сил пытаясь навести порядок в своих мыслях. Но все её усилия пошли прахом ― едва выйдя на лестницу, она увидела у себя под ногами лицо Хицугаи. Девушка вздрогнула и отшатнулась, отводя взгляд, но тут же столкнулась всё с тем же прищуром зелёных глаз. Фотографии были везде, на полу, на столах, даже на стенах, куда бы она ни повернулась, беловолосый синигами смотрел отовсюду ― то хмурясь, то скупо улыбаясь, то с лёгкой насмешкой…       ― Какого чёрта! ― воскликнула она, вихрем слетая по лестнице и окидывая присутствующих яростным взглядом. ― Кто это сделал?! Кого казнить?!       Маки и Атсур заполошно переглянулись, мгновенно осознав, что их невинная шутка может иметь весьма травматичные для шутников последствия. Демонт заметила их переглядывания и разъярилась ещё больше.       ― Вы… Вы двое!       Атсур нырнул поглубже в гнездо. Маки как можно спокойнее пожал плечами.       ― Должно быть, ветром сдуло…       Печать на груди Демонт раскалилась. Стало жарко. На руке девушки вспыхнул огненный столб, который она направила в сторону убежища Атсура. Оттуда раздалось жалобное карканье, запахло палёными перьями.       ― Твоя работа?!       ― Каррр! Кар!       Ворон вывалился из тлеющего гнезда и заметался по первому этажу, припадая на подпаленное крыло. За ним тянулся чёрный дымок. Демонт с огненной плетью наперевес гонялась за птицей.       ― Я сейчас из тебя феникса сделаю, сраная ты курица! А ты, ― пробегая мимо, она метнула грозный взгляд на Маки, ― готовь жопу!       Маки вздрогнул и выставил перед собой ладони.       ― Я всё уберу, госпожа!       Вдруг в суматоху вклинился ещё один голос.       ― Хо-хо! Я всегда готов, милочка!       Демонт, почти схватившая ворона за дымящийся хвост, от неожиданности разжала пальцы и обернулась. Посреди комнаты, уперев руки в боки, стоял голый синеволосый парень и внимательно её рассматривал. Маки схватился за голову.       ― Камина! ― простонал он. ― Не стоит выходить из кувшина!       ― Ты ещё что за чёрт из табакерки? ― тихо спросила Демонт. В её голосе послышались раскаты грома.       Но Камина не обратил внимания на угрожающий тон. Приняв ещё более пафосную позу, он провозгласил:       ― Я! Великий! Могучий! Сильный и отважный! Грозный! Смышлёный! Тактический гений! Просто великий Камина! А ты что за мошка?! Хочешь обидеть того, кто меня кормит? Сейчас я тебе покажу!!!       ― Камина, нет! Не смей трогать моего Мастера! Это моя хозяйка!       Глаза Демонт полыхнули огнём.       ― Решили испытать судьбу? Жалкие микробы! Я сожру ваши души и даже не замечу!       В комнате стало невыносимо жарко, часть разбросанных фотографий вспыхнула и рассыпалась пеплом, шторы на окнах начали тлеть. Девушка медленно подняла руку. Невидимая сила хлынула от неё, прижав Камину, Маки и Атсура к медленно раскаляющейся стене.       ― Я же… всю ночь… рассказывал… тебе… как себя… надо вести! ― с трудом выдохнул Маки, расширенными глазами следя за разъярённой Демонт.       Камина раскашлялся и начал задыхаться. Атсур хрипло каркнул, моля о пощаде.       ― Моя госпожа! ― умоляюще посмотрел на неё Маки. ― Не… не убивайте их, п-прошу! Камина… мой друг! А Атсур… ваш… фамильяр… И мой друг! Хоть и… пернатая вредина!       Демонт нахмурилась, но всё же выдохнула и отвернулась. Провинившиеся с облегчёнными стонами сползли по стене. Жар начал спадать. Камина, даже не пытаясь встать на ноги, сидел на полу и с ужасом смотрел на девушку.       ― М-Маки… ― всё ещё задыхаясь, проговорил он. ― Т-ты… т-ты…       Атсур благодарно каркнул и тяжело вспорхнул в своё полуразрушенное гнездо. От движения крыльев запах палёного стал ещё заметнее. Демонт проводила его ничего не выражающим взглядом.       ― Кажется, я немного напряжена. Принеси мне какао! А этот, ― она указала на Камину, ― пусть сгинет с глаз моих!       ― Как скажешь, моя дорогая доча! ― обрадовался Маки перемене в её настроении и поманил Камину к себе.       ― Пфе… Маки… мне она не нравится, ― пожаловался тот, ― какая-то вредная! Ну ты посмотри…       Маки покосился на Демонт и торопливо взмахнул кувшином, втягивая в него Камину и не позволяя ему завершить монолог, пока не стало ещё хуже. Убедившись, что нытьё друга не вызвало у девушки нового приступа ярости, мужчина метнулся на кухню и быстро сварил какао, налив его в самую красивую чашку.       ― И всё же, ― медленно проговорила Демонт, приняв чашку с какао из рук Маки и пристально глядя ему в глаза, ― кто это сделал?       Она махнула рукой на уцелевшие фотографии. Маки на миг прикрыл глаза, утирая выступивший на лбу пот.       ― Это был ветер… иногда Маки открывает окна для проветривания…       ― Ладно, предположим. Надеюсь, такого ветра больше не будет.       Демонт молча принялась пить какао. Маки вздохнул. Он думал о том, что девушка слишком легко поддаётся смущению, что это может сильно помешать ей, вплоть до провала миссии, но вслух сказал совсем другое:       ― Я больше не буду открывать окна.       Демонт кивнула, встала из-за стола и взяла свою сумку.       ― Я ушла!       Маки поклонился ей вслед.       ― Хорошего Вам дня!       Демонт неторопливо шла по улице. Утреннее происшествие всё ещё вызывало у неё глухое раздражение, и она изо всех сил старалась выглядеть спокойной и невозмутимой. С ней всё в порядке. Просто эти… шутники перешли все границы, и их потребовалось проучить. Напомнить, как нужно обращаться с Апостолом…       Размышляя так, Демонт лениво поглядывала по сторонам, как вдруг заметила идущего по обочине беловолосого парня с зелёными глазами. Девушка сбилась с шага и уставилась на него широко распахнутыми глазами, все мысли вылетели у неё из головы.       ― Эй! Хагасияма! ― послышался оклик.       Парень обернулся и остановился, к нему подбежала девушка с голубыми волосами. Они радостно приветствовали друг друга, и девушка, сверкнув янтарными глазами, сунула ему какую-то записку. Демонт досадливо тряхнула головой и пошла дальше, поняв, что обозналась ― впрочем, издалека различить их действительно было сложно. До её слуха доносился оживлённый разговор:       ― Ты всё ещё учишься в старшей школе Такано? ― спрашивал похожий на Хицугаю парень.       ― Да! ― звенела ему в ответ девушка. ― Прекрасная школа, лучше, чем школа Машибы! Там очень хорошие учителя! А ещё много спортивных клубов! Команду старшей школы Такано по Кендо невозможно победить… ведь в этом клубе сам Хиро Такано!       ― Подожди, это тот малец, выступавший в клубе стрелков из лука? Он же в мишень ни разу не попадал!       ― Это стреляет он отвратительно, но фехтовальщик из него превосходный!       ― Ох, прости, Фрера, но мне нужно ускориться. Был рад тебя встретить.       ― Пока-пока!       Фрера помахала рукой парню и пробежала мимо Демонт. Форма на ней была синего цвета, а на голове красовался очень милый ободок с бабочкой. Пробормотав, что ей нужно заскочить в «Конец света», девушка свернула в переулок. Следом за ней торопливо шагал Хагасияма. Обогнав Демонт, он бросил на неё короткий взгляд и тут же отвернулся, как ни в чём не бывало. В школу они пришли почти одновременно.       Демонт увидела, как он изучающе присматривался к шкафчикам, а затем отошёл к самому дальнему и принялся переобуваться. Что-то показалось ей странным, но подумать об этом она не успела ― её окликнул Исида.       ― Марреро-сан… Это вам!       Он протянул Демонт букет цветов. Девушка удивлённо хлопнула ресницами.       ― Ох… спасибо, Исида… эм… сегодня… какой-то праздник?       Она начала вспоминать всё, что говорил Маки о традициях, но так и не смогла вспомнить, какой же праздник сегодня.       Рукия подошла к ним и улыбнулась.       ― Ох, Исида… ты такой галантный, подарил Демонт цветы! ― восхитилась она.       ― Э-э… это… просто… так… всё…       Исида смутился и поправил очки, после чего сунул букет в руки Демонт и сразу же убежал. Девушка осталась стоять с букетом в руках, растерянно глядя ему вслед. Рукия мило улыбнулась.       ― Он признался тебе в своих чувствах!       ― В каких ещё чувствах? ― не сразу поняла Демонт.       ― Он влюбился в тебя, это же понятно! ― объяснила Рукия. ― Небось оставил в букете цветов записку!       Демонт недоверчиво посмотрела на цветы. Из-под широкой золотистой ленты, обвивавшей стебли, и впрямь выглядывала какая-то бумажка. На ней было нарисовано сердечко со стрелой, под которым чётким аккуратным почерком было выведено: «С любовью для Марреро-тян».       Сунувшая было нос в записку Рукия зарделась и поспешно отвернулась.       ― Как… мило! Я была права, у тебя появился поклонник!       ― Но почему? Я же ничего не сделала…       ― Может быть, ты ему понравилась просто так, и теперь его сердечко быстро бьётся, а когда он смотрит на тебя, то смущается.       В этот момент мимо девушек прошёл Хицугая, бросил взгляд на букет и тихонько хмыкнул, отметив исходящий от цветов приятный запах. Демонт быстро сунула букет в шкаф.       ― Нет, ― тихо сказала она. ― Это… не так.       ― Нет? ― переспросил он.       Она немного покраснела, быстро достала обувь и захлопнула шкафчик. Хицугая продолжал испытующе смотреть на Демонт.       ― Не так ― что? ― настойчиво переспросил он.       ― Всё! ― отрубила Демонт, пытаясь справиться с пряжкой на ботинке.       Вмешалась Рукия.       ― Хицугая! Демонт подарил букет цветов Исида, представляешь! ― радостно сообщила девушка, чуть ли не хлопая в ладоши.       Парень посмотрел на неё с недоумением.       ― Эээ… хорошо. ― Он закрыл свой шкафчик и удалился.       Демонт наконец переобулась и выпрямилась, тяжело вздыхая. Непокорное сердце неистово колотилось.       ― Тсс… ― прошептала она сама себе, унимая этот бешеный стук, и пошла в класс.       Рукия чему-то улыбнулась и последовала за ней.       Едва устроившись за своей партой, Демонт услышала вопль:       ― Эй! Малявка! Вот он я!       Демонт вздрогнула и обернулась. Позади неё, развалившись на стуле, сидел Шинджи и корчил рожи. Надо же, а ведь она не верила, что он всё же явится…       ― Ты пришёл! ― вслух удивилась Демонт.       ― Именно! ― хмыкнул он. ― Боже, и почему наши парты рядом, ненавижу случайности!       Некоторое время он ёрзал на стуле, пытаясь устроиться поудобнее, и в конце концов разлёгся на парте, подложив под голову учебник.       ― Ох-х, вот, теперь удобно, надо бы почитать. ― Он откуда-то вытащил мангу Луррен Гаган. ― Какое бредовое название, и главный герой ― малявка… Эй! Ты, мелкая! Лиза дала тебе мангу, там герои не малявки? Ты читала?!       ― Нет… Я не читала, ― фыркнула Демонт. ― Мне сказали, что там романтика… я не хочу…       Шинджи яростно закивал, умудряясь при этом движении продолжать лежать на парте.       ― Упаси господь! ― ужаснулся он. ― Ненавижу романтику! Это так натянуто! Это как яблочный пирог, но без яблок, пресно и скучно. Отвратительно!       В класс вошла Орихиме, поздоровалась со всеми, а заметив Демонт, радостно её окликнула. Демонт обернулась на неё и помахала рукой в коротком приветствии, ей стало не по себе.       ― Романтика для маленьких деток! ― за её спиной продолжал разоряться Шинджи. ― Нужно читать что-то брутальное!       На этот раз Демонт кивнула ему.       ― Согласна. Я люблю читать квантовую физику… о, или что-нибудь о межпространственных перемещениях!       ― Кхвантовая… чо?!       Шинджи захлебнулся словами и ошалело уставился на Демонт, явно не понимая, что только что сказала эта странная девчонка. Она кивнула, мол, нет, не показалось, и с воодушевлением продолжила:       ― Ты никогда не читал о зависимости квантовых цепочек от времени? Это же классика! А формирование Чёрных дыр, и как они влияют на преломление света? Потрясающая работа! Да-да!       Наконец заметив его недоумевающий взгляд, увлёкшаяся Демонт приподняла бровь и серьёзно посмотрела в ответ.       — Что? Это разве не брутально?       — А?! Космос, по-твоему, это брутально? — на весь класс расхохотался Шинджи.       Демонт обиженно надула губки.       — А ты в курсе, что человеческий телескоп не видит часть галактики из-за этого преломления? Конечно, брутально!       Но прогульщик был далёк от понимания истинной красоты и брутальности Вселенной. Смерив девушку исполненным превосходства взглядом, он с не меньшим воодушевлением заговорил о своём:       — Ты смотрела фильм «Рэмбо»? Там один человек вышел против целой армии! И победил! Вот это — брутально! — он многозначительно покивал и отвернулся. — Эх, былые времена… Ой, всё! Малявкам не понять всю серьёзность этих произведений! Им только конфеты! Да-да, только конфеты!       С этими словами он вдруг потянулся вперёд и положил на парту перед собеседницей горсть конфет. Демонт посмотрела с возмущением и ещё больше надулась.       — Я не малявка…       Он только улыбнулся.       — Ты маленькая, значит, малявка, как и этот… как его там, — он показал на Хицугаю.       Как назло, Хицугая именно в этот момент обернулся. Заметив жест в свою сторону, он нахмурился и строго посмотрел на Шинджи.       — Тебе что-то нужно?       — Нет… совсем ничего…       Почувствовав в Хицугае сильную реацу, Шинджи предпочёл не искушать судьбу и поспешно отвернулся. Демонт села ровно, подавив вздох: не хватало ещё настроить против себя Хицугаю из-за этого болтливого челкастого. Только-только что-то начало получаться…       Прозвенел звонок, не успела смолкнуть мелодичная трель, как в класс вошёл учитель.       — Кхм-хм. Доброе утро, класс. Итак, начнём урок ИЗО. Сегодня вы должны нарисовать то, без чего не можете прожить.       Он улыбнулся. Вдруг в его слова вплелось негромкое похрапывание с задней парты. Учитель нахмурил брови и повысил голос, метнув мел в успевшего задремать Шинджи:       — Прошу отнестись к уроку очень серьёзно, особенно тебя, Хирако Шинджи!       Однако, натренированный происходящим у него дома, Шинджи в последний момент изящно увернулся и только потом открыл глаза.       — Пфе! — фыркнул он. — Моя подруга кидает тапками быстрее, чем вы, учитель!       И ойкнул, пригибаясь к парте, когда отскочивший от стены мел влетел ему прямо в затылок. Класс захихикал.       — Шинджи… моё терпение не безгранично, если ты ещё что-нибудь вытворишь, пеняй на себя.       Шинджи вздохнул.       — Даа-да, — протянул он, сел ровно и начал что-то рисовать.       Урок наконец начался. Все сидели, сосредоточенно уткнувшись в свои холсты. Спустя какое-то время Орихиме вдруг заёрзала на месте и попросилась выйти. Спустя несколько минут она вернулась, явно чем-то обеспокоенная, и прошептала учителю несколько слов. Он нахмурился и кивнул ей, после чего девушка торопливо собрала свои вещи и убежала, бросив на Мацумото и Хицугаю тревожный взгляд.       У Мацумото завибрировал телефон. Заглянув в него, девушка развернула экран в сторону Хицугаи, и тот тоже прочитал сообщение Орихиме о том, что кто-то затопил ей квартиру, и она должна срочно выяснить, что именно случилось и каков масштаб катастрофы. Мацумото и Хицугая переглянулись, парень тяжело вздохнул.       Урок продолжался. Демонт долго пялилась в холст.       — То, без чего не смогу… — она задумчиво покусала губу, ненароком бросила взгляд на Хицугаю, но тут же тряхнула головой, словно отмахиваясь от непрошенных мыслей, и вернулась к рисунку.       На её холсте появился яблочный пирог — с румяной корочкой, на красивом блюде, как подавал ей Маки. А потом неожиданно сама для себя Демонт начала рисовать дракона — белоснежного, с ярко-зелёными глазами и красивым гребнем. Дракон обвивался вокруг пирога и смотрел на художницу спокойным и строгим взглядом. Девушка отложила кисть и с удивлением смотрела на свой рисунок.       — Как… так вышло-то, — прошептала она.       Садо долго думал, что нарисовать, глядя то в окно, то на холст, и в конце концов изобразил мужчину преклонного возраста и, кажется, Ичиго рядом с ним. Закончив, Садо улыбнулся и вновь уставился в окно.       Иккаку смотрел на холст и думал, как изобразить сражение с пустыми. Рисовал он отвратительно — увы, это искусство даётся далеко не всем. Но задание никто не отменял, и он, сопя, принялся выводить на холсте… что-то. Что-то и получилось: больше всего это напоминало детский рисунок в стиле «палка-палка-огуречик», а пустые и вовсе походили на странных приплюснутых коров. Юмичика бросил взгляд в его сторону и обидно засмеялся:       — Хе-хе-хе… Ты рисуешь так же отвратительно, как и ухаживаешь за собой.       Сам же он изобразил на холсте свою косметику.       — Ох… я забыл нарисовать маску для лица!       — Да ладно? Я думал, тебе, Юмичика, нравится бухать с Кирой? — поддел его Ренджи, который не сильно старался и просто нарисовал свой меч.       Юмичика зыркнул на Ренджи.       — Кхм-кхм! Косметика — это святое!       Мацумото молча смотрела на свой рисунок, её пальцы слегка подрагивали. Она нарисовала дом, снегопад и похожую на неё маленькую девочку и мальчика. Дети готовили хурму и беззаботно улыбались, правда, улыбка мальчика казалась немного странной.       Рукия с улыбкой на губах рисовала Ичиго и мужчину со странными заколками, который строго смотрел на её друга.       Исида начал было рисовать Демонт, но, засмущавшись, растушевал силуэт девушки так, что получились изящно опадающие лепестки сакуры. Чуть помедлив, он подрисовал дедушку, глядящего на сакуру.       Хицугая долго сидел над пустым холстом, раздумывая, что бы нарисовать, и наконец изобразил красивый закат, разливающийся по крышам явно не слишком богатых зданий, себя с арбузом и девочку с бабушкой. Нарисованный Хицугая был облачён в хаори капитана десятого отряда, на губах бабушки играла гордая улыбка, а на глазах проступали слёзы.       Шинджи нарисовал торговый центр, игровой автомат и кучу денег. Посмотрел на рисунок и грустно вздохнул.       — Эх… сраный пожар…       Учитель посмотрел на часы.       — Время вышло. А теперь каждый должен выйти со своей работой к доске и показать её всему классу! Иккаку! Кажется, ты хочешь выйти первым?       Иккаку в тот момент грозно зыркал на Юмичику. Услышав слова учителя, он смутился.       — Ч-что? Я? А почему я?       — Выходи, не заставляй меня самого к тебе подходить.       Иккаку фыркнул и вышел со своей работой к доске. Увидев изображённые им кружочки и палочки, класс рассмеялся.       — Хм… значит, ты фермер… и очень любишь доить коров? — спросил учитель, всматриваясь в кривые линии.       Иккаку закатил глаза и ничего не ответил. Юмичика смотрел на него и хихикал, прикрывая рот ладонью.       — Хо-хо-хо, как хорошо подмечено, учитель.       Ренджи жизнерадостно заржал на весь класс.       — Пфе! А ты, оказывается, любишь быть деревенщиной! Ха-ха-ха!       Иккаку многообещающе посмотрел на него, шёпотом посулив приятелю страшную кару.       Рукия и Мацумото тоже захихикали.       — Хо-хо! Малыш Иккаку! У тебя вышло очень даже ничего! — прошептала Мацумото.       Исида хмыкнул и поправил очки, подумав про себя «пфе, синигами даже рисовать не умеют!»       Садо продолжал смотреть в окно.       Хицугая тяжело вздохнул и посмотрел на свой рисунок, никак не комментируя произведение Иккаку.       Шинджи же сдерживаться не стал и ржал на весь класс, вторя Ренджи. В его гоготе можно было разобрать слова «лысика… руки… не из того места»… Иккаку недобро зыркнул на него и стиснул зубы.       Демонт панически посмотрела на свой рисунок, а потом на доску. Она и подумать не могла, что придётся выходить и показывать свою работу всему классу. Может, она ещё успеет всё замазать?       Следующей вышла Рукия, за ней — Садо. На их рисунки класс отреагировал спокойно, лишь немного настороженно покосились на вторую работу. Посмеялись над Юмичикой (больше всех усердствовал Иккаку), восхитились картиной Мацумото, которая почему-то всё время смотрела на Демонт.       Рукия больше всего впечатлилась тем, что Мацумото, всё время отлынивающая от занятий, смогла нарисовать так чётко и изящно. Садо отвлёкся от окна и молча кивнул, Иккаку громко сообщил, что считает картину шедевром, Юмичика похвалил её со снисходительным видом, а Ренджи присматривался к знакомым лицам. Исида заметил кучу неточностей, но промолчал, всё же картина была намного лучше, чем всё, что показывали до неё.       Шинджи хмыкнул. Он узнал и мальчика, и Мацумото, но не стал говорить об этом, порадовавшись лишь про себя, что синигами не видят в нём себе подобного… и что за сотню лет он достаточно изменился.       Хицугая проницательно посмотрел на Мацумото и покачал головой.       «Всё никак не может выкинуть его из головы. Неужели любовь настолько сильная, что чувства невозможно отодвинуть на второй план?» — подумал он.       Демонт в картине Мацумото увидела почему-то грусть, но в то же время тепло. Кажется, девушка и правда вложила в неё свои чувства, и этот мальчик был очень дорог ей. Интересно, кто это? Демонт невольно улыбнулась, рассматривая картину. Мацумото заметила эту улыбку и подмигнула ей, затем ушла на своё место.       Следующим вышел Ренджи. Иккаку и Юмичика посмеялись и над ним. Шинджи назвал его меч детским и заявил, что так рисуют только малявки. Ренджи взбесился и снова сел за свою парту, отбиваясь от насмешек Юмичики и Иккаку и недобро поглядывая в сторону Шинджи. За ним показал свою картину Исида, глядящий на класс с чувством собственного превосходства. Картина и правда была идеальна, хоть изначально там явно было изображено совсем другое. Исида посмотрел на Демонт и слегка засмущался.       — Верь в себя! — выкрикнул Садо и похлопал Исиде.       — Ого, Садо, что-то сказал, значит и правда картина хороша, — заметила Рукия. На миг ей показалось, что он изобразил банкай брата, но нет, это была сакура и какой-то дедуля.       Ренджи, Юмичика и Иккаку не обратили на работу Исиды никакого внимания: вдоволь высмеяв друг друга, они успели помириться и теперь играли в карты. Услышав особенно громкую реплику Иккаку о спрятанном в рукаве Ренджи тузе, учитель развернулся и метнул мел прямо в лысину картёжника.       — Ну-ка, не отвлекаться!       — Как красиво! — закивала Мацумото.       Художник поправил очки, подумав про себя, что иначе и быть не может. Он ведь квинси, ухмыльнулся Исида и посмотрел на девушку. Заметив его усмешку, Мацумото хмыкнула.       Хицугая смотрел в окно, его не интересовали картины выскочек.       Шинджи снова загоготал.       — Ха! Рисовал малявку, отвечаю!       Исида покраснел.       — Эй! Вообще-то это сакура! — возмутился он.       — Кого ты пытаешься надуть, цвет сакуры должен был быть темнее! — и Шинджи продолжил смеяться.       Исида смерил его недобрым взглядом и вернулся за свою парту.       Демонт понравилась картина Исиды, её лишь немного смутил цвет лепестков, очень напоминающий цвет её волос.       После Исиды как раз вышел Шинджи. Когда он показывал классу свою картину, по его щеке пробежала скупая слеза. Класс смотрел с непониманием. Иккаку ковырялся в носу, с опаской косясь на учителя.       — Что, денег на крота не хватило, челкастый? — махнул он рукой на картину.       Юмичика хмыкнул.       — Боже, над всеми смеется, а сам рисует, как ребёнок!       — Может, тебе одолжить пару йен? Ой, прости, бедным ничего в руки не даю, — издевался Ренджи.       — Хм… это… же… тот торговый центр, который сгорел, — прищурилась Рукия, узнавая.       — А ты неплох! — улыбнулась Мацумото. — Так подробно деньги рисуешь!       Исида поправил очки. Он совсем не оценил стараний Шинджи. Садо продолжал смотреть в окно.       — Т-так… жизненно… деньги… — вздохнул учитель.       Хицугая посмотрел на картину.       — Тот торговый центр… сильный был пожар, — он посмотрел на Демонт и задумался. — Хм… розоволосая девушка и мужчина… они последние были замечены у этой игры…       «Вот чёрт», — пронеслось в голове у Демонт, она сглотнула.       Шинджи тоже посмотрел на неё, она поспешно отвернулась.       Учитель велел Шинджи сесть, тот пошёл на своё место, продолжая проницательно смотреть на Демонт. Но этого никто не заметил, так как следующим вышел Хицугая, и все ахнули — насколько его картина была совершенной.       — Этот закат, он прекрасен! Настолько изящен, — кивал учитель и с восхищением смотрел на картину.       Мацумото тихонько хихикала. Рукия восхищалась. Исида ревниво хмыкнул и отвернулся. Даже троицу главных насмешников проняло: Иккаку смотрел на картину, словно примат, который впервые увидел людей, Ренджи сидел с открытым ртом и довольно глупым выражением лица, а Юмичика утирал слёзы умиления и восхищения. Шинджи растёкся по парте со скучающим видом, он явно хотел поскорее отсюда исчезнуть.       Хицугая обвёл глазами класс, отмечая реакцию каждого, и вдруг посмотрел на Демонт. Девушка сидела неподвижно, как завороженная рассматривая его картину. Изображение было настолько уютным, что ей вдруг показалось, что это она сидит там рядом с ним и кушает арбуз. Её сердечко забилось быстрее.       — Как… красиво — произнесла она одними губами.       — Значит… тебе он нравится, — донёсся до её слуха глумливый шёпот Шинджи, вдребезги разбивая всё очарование.       Девушка дёрнулась и резко обернулась.       — …нет! — рявкнула она, сверкнув глазами.       Резкий возглас привлёк внимание Мацумото. Заметив её взгляд, Демонт поспешно опустила глаза. В душе у неё царила полная сумятица.       — Кхм-кхм! Демонт, мы всем классом ждём твою работу! — услышала она голос учителя.       Девушка растерянно посмотрела на него, всей кожей чувствуя, что на неё уставился весь класс. Включая вернувшегося на своё место Хицугаю. Паника снова захлестнула её. Она ведь так и не исправила картину… что же делать?       — М-мою? А… может, не надо? — запинаясь, пробормотала она.       — Демонт, или ты выходишь, или минус баллы.       Задрожав всем телом, она встала, прижала к себе картину и шагом приговорённого вышла к доске. Медленно поставила картину на подставку, немного постояла на месте, закрывая её собой, но, наконец решившись, сделала шаг в сторону и на миг зажмурилась.       Раззадоренные её волнением, ученики с любопытством уставились на картину. Они увидели небольшой яблочный пирог, нарисованный очень правдоподобно. Разрезанный на аккуратные кусочки, с чуть вывалившимся на тарелку яблоками в желе, он выглядел настолько аппетитно, что все тут же почувствовали лёгкий голод… но потом увидели огромного ледяного дракона, который навис над пирогом и будто бы защищал его, проницательно глядя на всех, кто смотрел на картину. Яркие изумрудные глаза проникали в самую глубину души, а вокруг дракона медленно падали снежинки.       Хицугая улыбнулся. Картина понравилась ему, а дракон как будто напомнил его самого.       — Неплохо, — заметил он.       Демонт заметила взгляд Хицугаи и его лёгкую улыбку, которую она видела впервые. Её самообладания едва хватило, чтобы скрыть дрожь и бешено колотящееся сердце, девушка поспешно отвела взгляд и закусила нижнюю губу.       Шинджи зааплодировал.       — Молодец, малявка! Ты превзошла всех присутствующих тут! Твоя картина самая красивая!       — Я… не малявка… — машинально огрызнулась Демонт. Его комментарий встряхнул её, позволив быстро взять себя в руки.       Мацумото улыбнулась и показала большой палец.       Рукия улыбнулась.       — Твоя работа прекрасна!       Исида смущённо спрятал лицо в ладони. Он думал о глазах Демонт и о том, что влюбился настолько, что даже смотреть на неё спокойно не может.       — Верь в себя! — сказал Садо грозно.       Ренджи, Юмичике и Иккаку работа явно понравилась. Они пошептались, завозились и поставили на парту непонятно откуда взявшиеся свечи, которые тут же и зажгли. Как ни странно, учитель не сделал им замечания.       — Ты можешь садиться за парту. Плюс баллы тебе и Хицугае. Ваши работы будут отправлены на конкурс художников!       Демонт и Хицугая шокировано уставились на учителя.       — К-конкурс? — переспросила Демонт.       — Надо было… рисовать похуже… чтобы меньше выделяться, — тихонько посетовал Хицугая.       Демонт почти пробежала к своей парте и быстро села, уже привычно спрятавшись за учебником. А учитель продолжал говорить, восторгаясь юными художниками:       — Кхм-кхм! Марреро и Хицугая, завтра вы отправитесь со мной в старшую школу Такано… мы должны победить! Мы дадим им достойный бой! Вы мои умницы! Марреро, я свяжусь с Вашим папой и передам всё, что нужно, а с Вами… Хицугая… эм…       На лице Хицугаи отразилось раздражение.       — Передайте всё моему отчиму. Урахаре.       — Урахара? Кажется, у меня нет данных о нём, у вас есть… номер?!       — Номер?       Демонт задумалась. Эта фамилия была ей знакома. Кажется, это тот шляпник, от которого Маки велел ей держаться подальше… который кормил кошку яблочным пирогом… Он — отчим Хицугаи?       — Ну, номер телефона Урахары, — тем временем пояснял учитель. — Не вороном же доставлять письма.       Демонт хихикнула, подумав, что её Атсур надёжнее любого телефона.       А Хицугая, на миг замявшись — он явно не ожидал такого поворота событий — всё же продиктовал учителю номер телефона. Прозвенел звонок.       Первым с места сорвался Иккаку и с воплем «Ну наконец-то!» стремительно выбежал прочь. Ренджи тоже поднялся и с угрожающим видом направился к Шинджи. Заметив это, учитель отпустил Хицугаю и метнул мел.       — Драки запрещены! — грозно напомнил он.       Ренджи досадливо цыкнул и вышел. Юмичика закатил глаза.       — Боже, Иккаку, кажется, еле сдержался. Пойду, что ли, посторожу туалет.       Рукия спокойно встала и пошла по своим делам. Исида остался на месте. Он то и дело косился в сторону Демонт, но изо всех сил делал вид, что поглощён книгой. Садо тоже молча ушёл. Мацумото вытянулась на своём месте.       — О-ох… — простонала она. — Как я устала сидеть! Кстати, умничка, Марреро-тян! И т… капитан Хицугая, ваша работа прекрасна!       Шинджи улыбнулся Демонт и затем вышел из класса. Проводив его взглядом, Демонт достала из сумки кусок яблочного пирога и положила на парту Шинджи.       — Как и обещала, сраный челкастик! — прошептала она.       А потом достала ещё кусок и начала есть.       Хицугая посмотрел на Демонт, удивляясь, как в маленькую девушку может влезть столько пирога. Перехватив его взгляд, она чуть не поперхнулась. Почему он так странно смотрит на неё? Может, тоже хочет пирог? Её сердечко снова бешено забилось.       — Эм… Широ-кун, хочешь кусочек?       Хицугая прищурился.       — Я — капитан Хицугая! — строго напомнил он.       Демонт удивлённо уставилась на него.       — Капитан? Капитан Широ-кун?       Мацумото хихикнула.       — Капитан Джек Воробей! Хе-хе-хе!       Парень проницательно посмотрел на Мацумото.       — Надо было меньше смотреть «Пиратов Карибского моря», — заметил он и снова глянул на Демонт.       Поняв, что она не хочет продолжать этот разговор, он встал из-за парты, явно намереваясь выйти. Но Демонт опередила его и подошла с куском пирога, встав прямо перед ним.       — Широ-кун!       — Что? И сколько раз повторять! Я кап…       Хицугая не договорил. Что-то толкнуло его в спину, прямо к Демонт, он не удержал равновесие и упал прямо на неё, да так, что их губы соприкоснулись. Сзади послышались ехидные смешки Мацумото. Хицугая торопливо отпрянул от Демонт и злобно глянул в сторону подчинённой.       А Демонт, не выдержав, покраснела до кончиков ушей и выронила пирог. Его губы были такими мягкими, холодными, так пахли морозом… Она попыталась возмутиться, но слова застревали в горле, она сама себя не слышала из-за неистово колотящегося в висках сердца. А Мацумото довольно улыбалась, наслаждаясь реакцией этих двоих.       Поняв, что она не может, не в силах больше вынести присутствие Хицугаи, Демонт сорвалась с места и помчалась куда глаза глядят, словно пыталась убежать, спастись от обрушившегося на неё чувства. Несколько раз куда-то свернув, она забилась под лестницу, прижалась спиной к стене, тяжело дыша. Сердце не останавливалось, руки дрожали, а голова кружилась так, что девушка почти не видела ничего перед собой.       — Не может быть… — шептала она, обнимая себя за плечи. — Нет… так проиграть… я не могу!..       Хицугая тем временем гонялся по классу за Мацумото, пытаясь треснуть её по голове подвернувшейся под руку тетрадкой. Рыжая пищала и охала, пытаясь закрыться от ударов, но, судя по довольным искоркам в её глазах, ни капельки не раскаивалась.       А на Демонт тем временем наткнулся Шинджи. Пытаясь успокоиться, девушка не замечала никого и ничего вокруг, пока он сам её не окликнул:       — О, малявка! Ого, ты такая красная! — он внимательно рассматривал Демонт. — Держи конфетку.       Услышав голос рядом с собой, Демонт ещё пару раз выдохнула и перевела взгляд на Шинджи, уставясь на него так, будто впервые увидела. Диким взглядом посмотрев на конфету в его руке, она нервно дёрнула головой.       — Не… не нужно мне это.       — А что нужно? Широ-кун! — ехидно улыбнулся блондин.       У Демонт перехватило дыхание.       — Ты…       Шинджи показал ей язык.       — Бе-е-е! Так легко можно понять, что чувствует малявка к малявке!       Демонт сжала кулаки, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не врезать этому нахалу. А тот продолжал издеваться, драматично жестикулируя и корча рожи.       — Ох, я его люблю, о-о-о, нет! Как так! Да-да!       — Облезни, челкастый! — огрызнулась Демонт и проскользнула мимо него в коридор.       Шинджи продолжал улыбаться ей вслед, ему нравилась её реакция, такая наивная. И так легко читается.       Демонт шла по коридору, опустив взгляд, и невольно проматывала в голове последние события. Не хотела, но и отмахнуться от этих мыслей она не могла. Проклятый челкастый, как он мог так издеваться над ней… И Хицугая, почему он такой странный? Почему именно с ней такое произошло, на её задании! Неужели всё должно быть именно так?       Внезапно она на кого-то наткнулась.       — Ох, — сказал Хицугая, который как раз выходил из-за угла.       Демонт посмотрела на него, снова неудержимо краснея. Мацумото хихикнула. Хицугая вздохнул.       — Демонт… — начал было он.       Ей снова стало не по себе, голова закружилась, а кровь прилила к лицу. Кажется, стресса ей на сегодня достаточно…       — Я… сейчас… упаду… — прошептала Демонт и покачнулась.       Хицугая среагировал молниеносно. Она оказалась в его объятиях, его изумрудные глаза смотрели прямо на неё.       — Ну-ка, не падать! Кому говорят? Только хотел сказать, так сразу падает! — возмущался он, всё ещё держа её.       Демонт смотрела на него, не в силах произнести ни слова. Она будто оказалась в раю, но в то же время ей было жутко стыдно. Взяв себя в руки, она оттолкнула его и, ощутив под ногами твёрдую землю, закусила губу и отвернулась.       — Г-говори!       Твёрдая земля оказалась вовсе не твёрдой и предательски покачивалась.       Мацумото довольно посматривала на Демонт и Хицугаю и хихикала. Они ей казались очень милой парочкой.       — Прости… — выдохнув, заговорил Хицугая. — Меня толкнули, и… получилось бестактно с моей стороны… впредь… этого больше не случится!       В его тоне действительно слышалась вина. Но почему этот ответ её не устроил? Сейчас, стоя здесь, перед ним, и не в силах заглянуть в его глаза, Демонт хотела услышать совсем другое, а то, что было сказано, растекалось внутри липкой, неприятной горечью. Захотелось расплакаться. Демонт набрала воздух в лёгкие и громко сказала:       — Ты! Какой же ты вредный! Широ-кун!       И, сорвавшись с места, побежала со всех ног обратно в класс. Хицугая шокировано проводил её взглядом.