Desperatio

Бедлам-госпиталь святой Марии Вифлеемской.2002 год На улице проливной дождь не утихает, и его стук о стекла окон создаёт грустное симфоническое звучание. В комнате, утопающей в кромешной темноте, лишь светлый лунный луч пробивается сквозь шторы и освещает смятенный интерьер. Здесь, среди бесконечного мрака, находится одинокая девушка лет двадцати, пристыженная своим состоянием и заключённая в психиатрической больнице. Её руки и ноги привязаны к сильной стальной кровати, тяжеловесными цепями, словно символом свободы, которую она потеряла. Тяжелые оковы на ее конечностях свидетельствуют о безмолвной борьбе, что происходит внутри неё. Её утратившая разум реальность погружает в безбрежные галлюцинации, уводит её подальше в глубины неизведанных миров. Шизофрения, как хищник, медленно, но неотвратимо сходит с этой несчастной девушки, лишая её последних остатков рассудка. Похищая светлые краски её жизни и заменяя их смутными тенями, эта болезнь погружает её в равнодушное бездействие и страшные кошмары. С трепетом в сердце ее оставшийся рассудок наблюдает за её тихим, но безумным стремлением освободиться от оков, чтобы найти своё истинное "Я". Последние годы девушка сражалась сама с собой, пытаясь выбраться из пленительного мира галлюцинаций.Она боялась своих собственных мыслей, искаженных реальностью. Она проводила бесконечные часы в одиночестве, пытаясь отделить здравый смысл от мерзкой иллюзии. Но все ее усилия были даром. В этом бездонном лабиринте шизофрении жестоко причиняют боль ее собственные чёртовы родственники. Они отказались от нее, отвернулись,словно от ненужного подспорья на своем нелегком пути. Родственные узы оказались слабыми и ломкими, не в состоянии выдержать стихийные испытания боли и проблем. И тогда, когда все казалось безысходным, она столкнулась с настоящим кошмаром. Ее бесчувственные и мерзкие родственники действовали безжалостно. Они выкинули приют, а уже там воспитательницы отправили ее в отдаленный психиатрический госпиталь – место, которое представляло для нее настоящий ад. Ее отчаяние достигло кульминации, и она почувствовала, что не в состоянии продолжать свою борьбу. Каждый новый день приносил только грусть и отчаяние. Он проносился через ее жизнь, словно непроглядное облако на сером, пасмурном небе. Время неумолимо текло, а она оставалась в плену своих мыслей, которые становились все более размытыми и неуловимыми. Белый свет ее сконцентрированной мысли гасился перед лицом темной реальности, которая украшала ее мир. Борьба продолжалась, несмотря на отчаяние. В ее груди горел огонь надежды, хотя он был слабым и дрожащим, как тлеющая свеча во тьме. Дни сменялись ночами, но где-то в этой борьбе она нашла свой источник света. В толпе мыслей и иллюзий, она нашла необходимое врожденное благоразумие, которое подарило ей надежду. И хотя она все еще борется с чередой серых облаков и пасмурного неба, она знает, что не одна в этой борьбе. Ее решимость и сила духа будут проводниками на пути к исцелению. В палату, или скорее в ее собственную тюрьму, медленно входит престарелый мужчина, одетый в белый халат. Его седая борода задумчиво качается, а в руке он держит медицинскую книжку девушки. Он медленно и осторожно проходит ближе к ее койке, стараясь не нарушить ее тонкую грань пространства. - Коралина, как ты себя чувствуешь? - тихо спросил он, глядя на нее с состраданием и заботой. Девушка молчит, уставившись в стену перед собой. Ее зрачки дрожат, словно пытаясь найти опору в бесконечности, а взгляд ее пуст и лишен смысла. Тысячи мыслей пронизывают ее разум, вырываются наружу, но остаются пленными внутри. Она живет в своем собственном мире, борясь с демонами и призраками, которые не дадут ей покоя. Там, внутри, рождаются невидимые монстры, которые душат ее душу, заставляют сердце биться быстрее и быстрее. Она ощущает боль, но не может найти слова, чтобы описать ее. Она одна с этой болезнью, которая ничем необуздана и несправедлива. Мужчина стоит рядом с ней, сопереживая каждой ее мысли и каждой ее боли. Он наблюдает, как она закрывается от мира, как ее светлые глаза тускнеют оттого, что в нее врываются темные силы. Ему хочется помочь ей, как врачу, освободить ее из этой психической тюрьмы, но он знает, что это непростая задача. Коралина продолжала молчать, не отвечая своему лечащему врачу. Однако, в какой-то момент ее дыхание возвращалось в норму, и она на короткий промежуток времени ощущала себя адекватно. - Целитель Джеймс, - прошептала она, моля, чтобы ее слова не остались незамеченными, - сделайте что-нибудь, я прошу вас. Повысьте дозу препаратов, пожалуйста. Что-то нужно сделать с этим адским потоком мыслей в моей голове. Просто остановите его. Я не могу больше так... Целитель внимательно смотрел ей в глаза. Его голос звучал уверенно, но осторожно: - Я готов повысить дозировку, но ты должна понимать, что это может вызвать панические атаки. Он ждал ее реакции. Девушка медленно кивнула, словно подтверждая, что готова пойти на этот риск. - Кроме того, - продолжал целитель, - тебе понадобится пройти курс приемов у психиатра. Вместе с моим лечением это даст нам наибольший шанс на успех и, надеюсь, позволит тебе выйти из этой больницы- , сказал престарелый целитель. Она чувствовала, что это ее последний шанс.