Простая математика

Они не пришли в тот день к конкретному решению, что делать с жалобой в Комитет по противодействию школьному насилию, но все согласились, что подавшими её людьми могли быть Мин Юнги и двое его дружков. Чимин настоял, чтобы никто не рвался выбивать всё дерьмо из горстки храбрецов, пока они не придумали план. Несмотря на единогласно принятое решение, внутренне Чимин немного сомневался, что именно Мин подал жалобу. Скорее всего, Хосок, чей отец был прокурором, поверил в себя и пошёл на этот шаг. С согласия других двоих или без. Мин Юнги не казался человеком, готовым мстить за мелочные обиды, но и Пак его совсем не знал. В тихом омуте могли водиться те ещё черти. После того, как Чимин распустил собрание, Вонхо попросил его остаться. Альфа явно хотел о чём-то поговорить, потому что вёл себя ласково. Заискивал перед ним, подлец. Альфа обнял его, прижав к своей груди, и утянул в длительный и глубокий, томный поцелуй. В крепких руках, с губами на губах, Чимин смог немного расслабиться. Однако когда альфа проник ладонью под ткань его пиджака, Пак слегка напрягся; феромоны альфы сгущались вокруг фигурки Чимина, подавляя волю и лишая омегу контроля над своими конечностями. Рука Вонхо переместилась на облачённую в ткань чёрных шортиков ягодицу и сжала, на что Чимин осторожно выбрался из объятий. Он шумно выдохнул носом, попытавшись избавиться от забивающего ноздри терпкого запаха мускуса, который дурманил вблизи, даже несмотря на то, что Чимин выпил подавители. Он поправил полы задранного альфой пиджака. Вонхо настойчиво приник губами к пространству под углом его шеи, а Чимин протестующе промычал и упёрся ладонями в его грудь, что на ощупь была раскалённой и крепкой, как камень. — Недотрога, — Вонхо взял его за подбородок, заставляя посмотреть на себя. В голосе слышалась снисходительность, но зрачки альфы были расширены — тёмный взгляд подавлял, пытался подчинить омежью натуру. — Вонхо, я… — Проведём твою течку вместе? Можем поехать за город или в Пхёнчхан, к морю. Или, как Кибом с Минхо, взять номер. Чимин напряжённо сглотнул и с потеряным видом уставился на альфу большими глазами. Вонхо выпустил его личико из хватки пальцев на подбородке — жест его вышел немного резким. — Чего ты боишься? Я люблю тебя и хочу быть с тобой. — Вонхо, я не хочу торопиться, — Чимин постарался придать голосу чуть больше уверенности, подобрался и сел прямо. — Мы вместе уже год. Я недостаточно для тебя делаю? На публике такой смелый, а со мной ломаешься. Создаётся впечатление, что ты совсем меня не любишь, иначе бы так не мучил, — с раздражением выдал альфа. Он отвернулся от него и сел, широко расставив колени. Обвёл комнату взглядом, а потом вернул тот к Чимину — выжидающий, требовавший ответа. — Просто… А он не знал, что «просто». Ничего не было просто в его голове в тот момент. Чимин сидел на подавителях, и никаких течек уже не приходило, наверное, с год. Так и проводить с ним было нечего. Но не скажешь же альфе об этом? Неловко, стыдно, вопросов не оберёшься: «Почему ты пьёшь эту дрянь?», «У тебя проблемы со здоровьем?», «Ты делаешь это специально?». А может… он понимал, что это не стоило того. Что Вонхо не тот, с кем он хотел бы быть. Он не дорожил своей невинностью, но не хотел пускать этого альфу в свою постель. Чёрт, во что же он вляпался? А если не Вонхо, то кто? — Просто Чимин любит поиграть в кошки-мышки? — Вонхо резко дёрнулся в его сторону, и губы альфы растянулись в игривом оскале. — А-а, я понял. Какой же я дебил, — альфа хохотнул. — Невинный омега набивает себе цену. Чимину стало не до смеха, когда альфа уложил его лёгким толчком на диван и навалился сверху, а после смял губы в напористом поцелуе и пробрался языком глубоко в рот. Вонхо обхватил бедро омеги, притягивая его навстречу к своему паху. — Постой… Стой! Я… — Чимин отвернулся, уходя от поцелуя, и вжался в диван. Приподнявшись на локтях, насколько это было возможно, он постарался выползти из-под тела альфы. — Я же чувствую, как усилился твой запах в последние несколько дней. Хочешь сделать это прямо тут? Смело, — обе руки Вонхо сжали ягодицы. — Да ты издеваешься?! — рявкнул Пак, отталкивая альфу от себя. Кровь прилила к лицу, а низ живота рассёк сладкий тянущий спазм даже несмотря на то, что Чимин противился и, честно говоря, боялся. Банальная физиология. — Я не давал разрешения! Здесь… Здесь нельзя! — когда Вонхо приподнялся, Чимин увидел, как скривилось его лицо от недовольства. — Я… я скажу тебе. Потом, — он постарался заверить альфу кивком, но жест вышел слишком для этого робким. Вонхо резко подхватился с дивана, случайно или нет, задев ногу Чимина так, что это больше было похоже на пинок. Он запустил руку в свои волосы, пыхтя, словно разъяренный бык на корриде. Секс был его красной тряпкой, Чимин без особого на то желания — тореадором, который эту тряпку откидывал в сторону, стоило Вонхо броситься рогами навстречу. Брюки чуть ниже пояса топорщились на альфе, Чимин вспыхнул и отвёл взгляд тотчас, как это заметил. — Чёрт, ты либо прикидываешься, либо реально не понимаешь, как альфам нужна разрядка. Короче. Подумай об этом. У меня скоро гон, так что… Жду от тебя согласия, — в несколько широких шагов преодолев пространство до двери в коридор, Вонхо вышел. Дверь за ним громко хлопнула, заставив Пака вздрогнуть. В абсолютной тишине мысли загудели громче. Чимину просто нужно было бросить таблетки и согласиться сделать то, что делали все. И впрямь, чего он ломался? Вонхо секси — это факт. Не спать же Чимину с кем-то вроде того тюбика Субин-и из параллели? И не с Сокджином, который вообще был по альфам (к несчастью всех омег школы), и уж тем более не с Мин Юнги. От одной мысли о том, как он бы мог раздвинуть ноги перед кем-то подобным, стало тошно. Поговаривали, что Мин Юнги — тоже по альфам, что, на самом деле, имело смысл. Он был среднего роста и немного худощавым, тусовался только с Намджуном и Хосоком, к тому же… всё. Больше причин не было. Он обладал доминантной энергией, не только обращал на себя презрительные взгляды, но и вызывал у школьников любовный интерес, который сдерживался исключительно рамками каст. За троицей бы бегали все омеги школы, если бы не бан на взаимодействие с ними. Другие альфы просто пришили к Мину этот ярлык, чтобы вернуть себе омежье внимание.

***

Чимин выбрался из машины и широко зевнул. К концу поездки до дома он уже клевал носом и — благо, с дополнительными занятиями в хагвоне сегодня было покончено — предвкушал отхватить хотя бы часик вечернего сна и уже потом садиться за уроки. Дверь в апартаменты ему открыл помощник по дому, который готовил, убирал и выполнял некоторые обязанности, какие в семьях обычно брали на себя омеги. Большая квартира и двое занятых людей требовали тщательного ухода, и без помощника было никак. С ранних лет за ним следил именно этот бета, так как папа давно свалил в закат. — Отец уже дома? — спросил он домработника, который ответил утвердительным кивком, а затем предложил поесть. — Я не голоден. Разбуди меня… — Чимин отогнул манжет форменного пиджака и взглянул на аккуратные часы на запястье, — через час двадцать. Чимин нагнулся, чтобы стянуть с ноги чёрный сапог, но от резкой смены положения закружилась голова. Он чуть не потерял равновесие, но смог устоять на своих двоих, прежде чем до него дотянулся помощник. Когда Чимин наконец сумел скинуть обувь, он разогнулся и прошёл дальше по коридору мимо беты, бросив короткое «всё нормально». Он так устал от учёбы, подработки на отца и школьных интриг! Плюс ненужное сейчас внимание альфы. Немудрено, что его штормило. Чимин сделал себе пометку навестить врача — хотя бы для того, чтобы ему поменяли подавители, потому что те начинали отказывать: и сейчас от окружающих его запахов мутило будь здоров. У себя в комнате за закрытой дверью Чимин стянул школьную форму, оставшись в нижнем белье. У кровати стояло зеркало. Взглядом зацепившись за своё отражение, Чимин вспомнил сегодняшний разговор с Вонхо. Он положил ладони на ягодицы, наполовину скрытые светлыми брифами с аккуратной кружевной тесьмой по краю, а затем провёл вверх от впалого живота к плечам, огибая грудь. Красиво. У него была красивая фигура. Да, с изъянами, да, что-то ему не нравилось в себе, но это тело хотела какая-то часть альф. Чимину нравилось получать внимание, но не нравилось быть просто визуальным объектом преклонения. Омега… Взрослая омега со своими желаниями, совсем не та несуразная пухлая мелочь, какой он был раньше. Воспоминания о не самом приятном эпизоде из жизни заставили отвернуться от зеркала. Верно. Он вырос во всех отношениях, в том числе и мозгами. Его нагое тело не предмет издёвок. Больше никто не посмеет унизить его так, как это делали одноклассники в средней школе. Чимин мотнул головой, вспомнив, что на отдых он отвёл себе всего ничего, снял прикрывавший грудь топ-бралетт и надел свободные штаны и майку. Умывшись, он упал в объятия пухового одеяла на широкую кровать и бездумно уставился в потолок с точечной подсветкой по периметру. Его снова повело. Чимин сглотнул слюну, чтобы избавиться от сухости в горле. Под приглушённым светом в бежевом интерьере с редкими всплесками цвета на стенах в виде плакатов, полароидов и картин, он чувствовал себя единственной куклой на выставке, на которую никто не пришёл. Дорогой и немного пугающей антикварной игрушкой в рюшах, с таинственной историей за фарфоровыми шарнирами плеч. Ему нечасто приходилось тосковать в одиночестве, но теперь он ощущал именно его — одиночество, и даже забираться в соцсети в поисках иллюзорной близости и причастности ему сейчас совсем не хотелось. Чимин повернул голову в сторону, где с прикроватной тумбы на него с застывшей издевательской улыбкой на мордочке смотрел светильник в форме котика. Мысли крутились вокруг странного разговора с Вонхо. Нет, Чимину нужно было обратиться к кому-то за советом, но к своим друзьям пойти с этим он не мог. Решать всё одному, когда ты не уверен или дело касается выгоды, не лучшая идея. Он подскочил с кровати и направился из комнаты по коридору к отцу. Пусть отец с ним никогда не заходил на территорию личного, спросить об отношениях с альфой и получить серьёзный, непредвзятый ответ он мог только от человека, который всегда будет на его стороне. — Отец, привет, — позвал Чимин, заглянув в кабинет через приоткрытую дверь. Батя ожидаемо был занят, несмотря на поздний час. — У меня есть вопрос. Это быстро. — Что ты хотел? — оторвавшись от экрана компьютера, спросил мужчина и снял очки, будто говоря: «Я готов тебя выслушать». С мягкой улыбкой он указал рукой на чёрный кожаный диван, стоявший у входа. Степенный, одетый с иголочки альфа мог бы взять в мужья любого омегу, но не стремился идти под венец. У него за все двенадцать лет после развода было несколько любовников, но официально Чимину он никогда их не представлял. И Чимин бы хотел желать для отца семейного счастья, но понимал, что, родись у него сводный брат, он тотчас окажется на втором плане. А если у отца появится сын-альфа, будет уже совсем несладко… Хоть отец и готовил Чимина к будущему посту главы конгломерата, исключать фактор переменчивой человеческой натуры никогда нельзя, особенно, если в этом могла быть замешана любовь, страсть и даже истинность. Чимин проигнорировал предложение присесть, подошёл к столу отца и опёрся пальцами о поверхность из тёмного дерева. — Кстати, проверь контракт на закупку, — отец протянул ему синюю папку, полную бумаг. — В пятницу секретарь приедет за тобой в четыре тридцать, и вы поедете к партнёрам. Успеешь? — Да и да, уйду пораньше с урока, но да, — принимая документы из рук в руки, ответил Чимин. Не отрывая взгляда от открытой папки, с непроницаемым лицом спросил: — Я могу провести течку с альфой? Отец закашлялся, уставившись на него расширившимися от шока глазами. Чимину нравилось видеть, как тушуется и теряется его строгий и невозмутимый отец. Он сдержал в себе смех, но улыбка всё равно наползла на лицо. — Прости, что?.. — Течка. С парнем. С Вонхо. — С твоим молодым человеком из школы? — покачав головой, с усмешкой спросил отец. Чимин кивнул. Отец видел его парня только на церемонии поступления в позапрошлом году, когда они ещё не были в отношениях. Чимин сам выбрал рассказать о них спустя полгода после начала, когда Вонхо уверенно подошёл к омеге, положил руку на талию и сказал: «Мой». — Чёрт, Чимин-и, я думал, проблемы с сыном-омегой начнутся раньше, но их не было, поэтому сейчас, когда ты совсем взрослый, я даже и не знаю, что сказать. — И тем не менее, я спрашиваю тебя, — Чимин прижал папку к груди и напрягся в ожидании совета. — Это не моё дело… спроси себя: почему ты хочешь узнать мнение родителя, который никогда тебя ни в чём не ограничивал? Я не твой дедушка, Чимин-и. Я не предъявляю к тебе никаких требований… Просто хорошо учись. Это всё, что от тебя требуется, пока ты не начал работать. Не получив чёткого ответа, Чимин испытал огорчение вроде того, когда ты ждал какого-то волшебства, а оно не случилось, а то, что произошло, вызвало только больше проблем. Дедушка и впрямь любил критиковать сына и внука за любую оплошность и продавливать свою позицию касательно всего, кроме бизнеса. Мог крепко прижать к себе Чимина, давая проглотить едкий до слёз запах дорогих духов, и при этом обругать его папу последними словами, а также намекнуть, что пора готовиться заключить хороший брак и обсудить необходимость раннего рождения детей, потому что «болячка на болячке». С другими родственниками они с отцом близко не общались. Можно сказать, они были одни друг у друга. Они, в конце концов, через многое прошли вместе. Их обоих когда-то оставили. Отец избегал разговоров о бывшем муже, но ребёнком Чимин уже всё понимал: только от отца он мог ждать добра, и он ждал, но тот проявлял его лишь на словах. — Проводи её, с кем хочешь. Чимин, ты взрослый, сам подумай о том, что будет хорошо для твоей репутации, а что — нет. — Я не хочу, — заключил Чимин после того, как откусил от щеки кожицу. — Но я должен. — Кому должен? Тебя заставляют? — отец резко нахмурился и поднял на него взгляд исподлобья, а затем покачал головой. — Если нет, то не забивай голову. Думай ею, но не надумывай. А теперь иди. Чимин в первый раз спросил совета относительно личной жизни — да, человека, у которого самого с ней не сложилось, — но он ожидал какой-то вовлечённости и действительно полезного совета, а не того, что получил. Словно он спросил, какие чипсы взять, а ему ответили: бери любые и больше не приходи с глупыми (ещё и такими стыдными) вопросами. — А если бы и заставляли, тебе было бы так же всё равно? — Чимин вспылил. — О чём ты? — отец протёр глаза, устало вздохнул, а затем надел очки и притянул к себе клавиатуру. — Ты не помнишь, ты и не хотел знать. Ты просто плевал на то, как меня травили! В беспомощности, в которой он обнаружил себя, в мешанине из неопределённых чувств и эмоций, в который раз Чимину вспомнилось всё то, из-за чего он до сих пор таил обиду на отца. Отец вскинул брови, а затем глубоко вздохнул — с таким видом, словно Чимин, как назойливый ребёнок, нёс какую-то чушь, совершенно неинтересный и раздражающий словесный мусор. Возможно, так оно и было? — Это ты, Чимин, скрывал от меня свои проблемы. Сейчас у тебя ведь всё хорошо? Оставь прошлое в прошлом, мы разобрались с этим, и никто больше не посмеет тебя и пальцем тронуть. — Ты заступился за меня, только когда всё стало совсем плохо, — сцепившись с отцом взглядом, прошипел Чимин. — И теперь мне приходится самому бороться за своё место.