Одна сигарета и любовь на двоих

      «Сейчас последний вечер мая. Если кто-то нашел нашу записку и читает ее, то знайте, мы изначально не хотели совершать этого. Наши семьи узнали о наших отношениях буквально несколько дней назад. Но за этот короткий срок, они успели решить, что нас лучше сдать в специальное заведение, где лечат людей с такими как у нас «отклонениями». Конечно мы пытались их уговорить не делать этого, но они даже не удосужились выслушать нас. И нам больше нечего делать, как принять это не самое хорошее решение. Нам страшно уходить. Но мы уверены, что даже там будем вместе, потому что мы по настоящему любим друг друга. Мы надеемся, что эта записка и наша смерть смогут положительно повлиять и раскрыть глаза таким людям, как наши родители».

***

      Мы сидим на крыше, и Кира свесив свои короткие ножки, болтает ими. Я любуюсь тем, как на ее голубые глаза попадает солнце, которое медленно уходит в закат, делая особенность глаз видной. Я всегда восхищалась ее глазами не только из-за их цвета, но и из-за одной необыкновенности. Сами по себе глаза светло-голубые, а вот у самого зрачка — зеленый круг, похожий на неправильный подсолнух. Но в ее внешности нет ничего неправильного. Ведь она идеальна. От ее веснушек, что рассыпались по всему телу, до пышных форм, которых она стесняется. Но лично для меня — ее фигура самая красивая и самая сексуальная.       Кира поворачивается на меня и дает в руку мою белую зажигалку. Она зажимает между пухлыми губами сигарету с кнопкой.       — Подожги ее, — просит она меня.       И я слушаюсь ее. А пока она затягивается сигаретой с апельсиновым вкусом, я наблюдаю, как пряди рыжих волос летают от сильного ветра.       — Я люблю тебя, — проговариваю я еле слышно, будто боясь этой фразы.       — Я знаю, Люд, знаю, — говорит девушка и протягивает мне недокуренную сигарету. — Будешь?       Я беру из ее руки сигу и неспешно затягиваюсь, продолжая смотреть на нее. А она на меня. Эта безысходность накрывает с головой и я тянусь к ней, чтобы поцеловать. И Кира отвечает на поцелуй. Я выдыхаю в ее рот серый дым и она закашливается. Но тут же поправляется и возобновляет поцелуй. По моим щекам текут слезы, и Кира это замечает, поэтому берет мои холодные руки в свои теплые и пытается согреть.       — Ты даже не представляешь сколько я посвятила для тебя стихотворений, — говорю я, когда мы отстраняемся.       — Я знаю, знаю, — она кивает и улыбаясь, кладет на мою щеку руку, чтобы стереть слезу.       И я максимально прижимаюсь к ее ладони, ощущая тепло на своей щеке.       — Нам пора, — говорит она и встает.       Я следую за ней и выкидываю бычок сигареты с крыши. Мы взявшись за руки, начинаем падать с многоэтажки.       — Я люблю тебя! — кричу я, когда уже не чувствую крышу у себя под ногами.       — И я тебя люблю! — со слезами кричит Кира.       Все происходит, как в фильме, в котором замедлили скорость воспроизведения. Я чувствую, как Кира крепко сжимает мою руку, и я отвечаю ей тем же.       А завтра о нас заговорит вся страна и о нашей прощальной записке, которую мы пропитали своей нескончаемой любовью.       Ведь нашу любовь никогда и никому не убить.