see you again

Если и было что Цезарь Цеппели ненавидел, то это Нью-Йоркские пробки. Он переехал в этот город пару месяцев назад — с горечью, злостью, обидой и только в какой-то степени с охотой — но среди всех вещей, которые он презирал в Америке и американцах, пробки стоят на первом месте. Почти целый день он просидел на парах, только чтобы потом в награду провести его остаток в лаборатории, где он работал. Куда он, кстати, сейчас опаздывает. Бормоча себе под нос едва слышимый рой проклятий, он нетерпеливо постукивает пальцами по рулю и сверлит взглядом красный свет на светофоре с равной долей концентрации, что и на зверя, который, если отвернешься, тут же нападет на тебя. Загорается зеленый; Цезарь жмет на газ; Его подрезает мотоцикл, без предупреждения решивший ускориться на перекрестке прямо перед ним. С испугу он первым делом сигналит, а уже потом давит на тормоз. Все что он до этого говорил было ложью; вещь, которую он больше всего ненавидит в Нью-Йорке это водители. Эта мысль посещает его всего на долю секунды, ибо, мысленно оглядываясь назад, он понимает, что сперва все-таки надо было жать на тормоз. Мотоцикл ударяется о его машину, или машина о мотоцикл. Опять таки, может он думает в неправильном порядке, но его первой мыслью было беспокойство за его машину. У Цезаря было не так уж много ценных вещей, но машина была первой в списке. Серебристая, сделана в Италии, и стоила дороже чем он мог себе представить. Он буквально пылинки с нее сдувал, свято за ней ухаживая, потому в голове бегущей строкой пронеслось я же только её перекрасил– Вторая мысль – это запоздалое осознание того, что ему следует позаботиться о себе, потому что, когда он резко дал по тормозам, его голова с глухим стуком ударилась о спинку сиденья. Его третьей мыслью было то, что на работу он явится еще позже. И четвертая мысль – через его лобовое стекло сейчас перекатился человек вообще-то, и тут-то все полетело к чертям. — Вот же блять. Он потер ушибленный затылок. Его машина остановилась посреди перекрестка. Этот парень в порядке? Если быть честным, это не его ошибка, в этом он был абсолютно точно уверен, и в его планы на вечер не входило дтп с летальным исходом. Парень растянулся лицом вниз на капоте машины — реально большой парень, кстати говоря, одна большая куча мускулов, Цезарь не удивился бы, увидев на бампере вмятину от него — и он не двигался. Цезарь уже был готов начать паниковать, но темноволосый незнакомец поднимает голову, проводит по ее задней части рукой, ловит взглядом Цезаря через стекло, налаживая зрительный контакт, и выдавливает из себя гребаную улыбочку и произносит одними губами что-то вроде «Извини!». Цезарь выдыхает с облегчением, про себя благодаря всевышнего, что не поехал быстрее, как только загорелся зеленый. Парень встает с капота, отряхивается от пыли и, морщась, потирает плечо. Цезарь хватает телефон и бумажник, выключает зажигание и выходит из машины. Высокий, темноволосый, и, судя по всему, не блещущий умом парень поворачивается к нему лицом и снова смущённо улыбается— выглядит невредимым и на удивление не обеспокоенным случившимся(Цеппели полагает, что есть все-таки плюсы в том, чтобы быть таким мускулистым). — Вооу, это было опасно! Извини, думаю это была моя ошибка– У Цезаря на уме вертелась только одна мысль — накричать на этого идиота за то, что ему взбрело в голову свернуть прямо перед его машиной, спросить о чем он только, черт возьми, думал и убедиться все ли с ним хорошо. Но стоило ему встретиться глазами с этим придурком, как с губ слетели слова: — Мы знакомы? Парень посмотрел на него в недоумении. — Эм- не думаю. У тебя же нет сотрясения, да? Цезарь встряхнул головой. — Нет, извини, не знаю почему я– на секунду ты показался знакомым, но– Тот парень пялился на него, выглядевший еще более запутанным, и Цезарь спрашивал себя почему его приоритеты сейчас кажутся такими неуместными. — Ты в порядке? — Все хорошо! — незнакомец показывает ему палец вверх той рукой, которую недавно разминал, и тут же скривился от боли, — Ауч- Нет, честное слово, все в порядке, не парься. Просто ушиб немного. — Дай мне взглянуть, — к своему удивлению говорит Цезарь, преодолевая расстояние между ними в пару шагов и подтягивая его руку к себе, чтобы поближе рассмотреть плечо. Мотоциклист рассматривает его с нескрываемым интересом и выдает свое предположение: — Чувак, ты доктор или типа того? — Нет, — вскользь отвечает Цезарь, отпуская его руку, — Но многие в моей семье – да. Я проходил парочку медицинских курсов, но на этом все. Я студент-химик. — Мы уже знакомимся? — парень улыбается — выглядит он чересчур радостным для такой-то ситуации — и протягивает ему другую руку, — Меня зовут Джозеф Джостар, кстати говоря. Приятно познакомиться, э–? Цезарь игнорирует протянутую руку. Джозеф — теперь у него есть имя помимо «идиот» — надувает губы. — Цезарь Цеппели. Ты был прав, это и вправду просто ушиб, но как я уже говорил, я не эксперт. Поэтому тебе стоит съездить в больницу на всякий слу- Он обрывает себя на полуслове, потому что его взгляд наконец-то падает на машину, а точнее на большую вмятину на ней. —О, Merda! Боже, да вы серьезно– Джозеф проследил глазами туда же куда смотрел Цезарь и выдал виноватую гримасу. — А, точно… эм, извини за это. Я думал там было достаточно места и я успею проскочить, знаешь… Цезарь потер подушечками пальцев виски, делая глубокий вздох, и сосчитал до десяти. — Все хорошо, — говорит он через силу, пытаясь успокоить по большей части себя, — Ты все-таки пострадал и все случилось слишком быстро. В любом случае, слушай, я опаздываю на работу, давай побыстрее разберемся с этим. Нам надо обменяться нашими страховками и я вызову тебе такси до больницы, пока ты все равно не можешь водить байк из-за руки… Он поворачивается к Джозефу и был одновременно раздражен и встревожен от того, что парень, похоже, вообще его не слушал, вместо этого он пристально вглядывался в лицо Цезаря, будто пытаясь что-то в нем разглядеть. — Ты меня слушаешь? — А, ой, извини! — встрепенулся Джозеф, но не перестал на него пялится с таким выражением, будто знал то, о чем незнакомец не должен — не мог — знать, и от этого у Цезаря пошли мурашки по спине, — Слушай, что ты там говорил про то что я кажусь тебе знакомым? — Ничего, — отрезал Цезарь, открывая свой бумажник в поисках водительских прав и страховки, — Просто с языка слетело. Я говорил– — Постой, ну же! — Джозеф берет его руку, — Мне кажется ты прав… Я имею в виду, не знаю, где мы могли видеться, и я определенно не слышал твоего имени раньше, но ты и вправду выглядишь знакомо– — Не выгляжу, — отрезает Цезарь, с меньшей убедительностью, чем хотел бы. — Извини, что ты говорил? — Джозеф снова сосредоточился. — Номер твоей страховки, — Цезарь выхватил руку из цепкой хватки Джозефа и повернулся в сторону машины, — Возьму ручку. И, как я уже говорил, вызову тебе такси до больницы. — Оу, это не обязательно, — сказал Джозеф; Цезарь посмотрел на него, и было что-то в его голосе определенно точно не к месту. К его ужасу, на лице Джозефа красовалась широкая, всезнающая улыбка, и он знал, что она не предвещает ничего хорошего. Джозеф оправдывает его опасения: — Могу дать другой номер вместо этого. — Обойдусь, — Цезарь открывает дверь и наклоняется к бардачку. Пока он рылся в содержимом бардачка в поисках ручки и бумаги, Джозеф проделывает тоже самое, открыв дверь со стороны пассажирского сидения и заглядывая в салон: — Что, да ладно– Разве ты, Цезарино, не по парням, а? Но я должен сказать, что, что бы ты не сказал, я вряд-ли сочту этот ответ правдоподобным, но я попытаюсь и развею свои сомнения, если ты– — Заткнись, — проворчал Цезарь. Он не нашел ручку и с раздражением захлопнул дверцу, достал телефон и посмотрел на время. — Слушай, я уже опоздал на работу, у меня нет на это времени. Просто дай мне номер своей страховки и мы разойдемся по своим делам. Джозеф хмурится, поднимая одну бровь. — Как скажешь, конечно, но… Вообще-то ты сбил меня. И я поранился. Это так, к слову. Думаю, ты мог бы быть чуточку дружелюбней– Случившееся не было ошибкой Цезаря, он прекрасно знал это, и уверен в том, что не знает и никогда раньше не встречал этого идиота Джозефа Джостара (забудем о тех словах, что слетели с языка), и у него нет никакого желания узнавать его поближе. Но он взглянул на Джозефа, на то, как он снова потирает ушибленное плечо, на небольшую ранку на щеке и на начинающий приобретать сиреневый оттенок синяк на его лбу, Цезарь не мог ему помочь и к горлу подступил ком из-за мнимой вины. — Итак? — спросил Джозеф, с надеждой в глазах. — Я отвезу тебя в больницу, где работает мой двоюродный брат, — Цезарь смягчается, — и дам номер моей страховки, на этом все. Это не то, чего хотел Джозеф, но, кажется, он довольствуется тем, что получил. Они передвинули мотоцикл Джозефа на тротуар, и Цезарь позвонил своему начальнику предупредить, что он серьезно опоздает, и, возможно, не появиться вообще, все время при этом извиняясь. Он вернулся в свою (некогда красивую, сейчас же трагично изуродованную) машину, Джозеф следом садится на пассажирское сиденье, включил зажигание, наконец-то выезжая с перекрестка в сторону больницы. — Так ты натурал? — спросил Джозеф, когда они остановились на очередном светофоре. Цезарь сжал в своих ладонях руль, сосчитал до десяти и подумал о том, как же он все-таки ненавидит американцев. – Все то время пока они ехали до больницы, парковались и добирались до отделения неотложной помощи, Цезарю приходилось выслушивать слишком очевидные подкаты от Джозефа в его сторону, которые, честно говоря, начинали граничить с домогательством, на протяжении где-то получаса, не считая пробок. Джозеф, кажется, думал, что они лучшие друзья, и по всей видимости забыл, что повредил его машину. По правде сказать, он был как никогда рад увидеть своего брата. — Джайро, — зовет он, проходя мимо стойки регистрации и взмахом приветствуя девушку за ней — Сьюзи видела его достаточное количество раз, потому знает кто он, и слава богу, ибо он не уверен, что сможет выдержать компанию Джозефа еще хоть минуту. — Можешь осмотреть его пожалуйста? — Это твой двоюродный брат, которого ты упоминал? — спрашивает Джозеф и плюхается на сиденье, болтая ногами из стороны в сторону как ребенок-переросток. У Цезаря даже появилось искушение назвать это милым, если бы он не был таким чертовски раздражающим. — Он самый, — отвечает со вздохом Цезарь, когда его брат шел к ним, убирая с лица длинные волосы и попутно быстро говоря что-то другому доктору по дороге, — Его зовут Джайро, на пару лет старше меня. Он убедится, что с тобой все в порядке. — Значит, большая семья? — с воодушевлением спрашивает Джозеф, и Цезарь рад тому, что его кузен уже подошел к ним и ему больше не придется терпеть достающего его личными вопросами Джостара. — Цезарь, — Джайро встречает его широкой улыбкой — он заметил, что на нем нет его привычных золотых грилзов, забыл, что на работе он их снимает — и они кратко обнимаются, — Come va? — Авария, — спешно поясняет Цезарь, показывая большим пальцем на Джозефа. Последний кокетливо помахал рукой в знак приветствия, что позабавило Джайро. — Вот как, — Джайро выдал странный, характерный только ему смешок, — Твоя вина? — Нет, его, — со вздохом отвечает Цезарь, скрещивая руки, — Вся моя машина.. — Цезарь с негодованием вспоминает её состояние, но решает не продолжать, чтобы не затягивать с осмотром, — Да не важно, осмотришь его пожалуйста? — Без проблем, — Джайро подходит к Джозефу чуть ближе, рассматривая его в поисках травмы, — На что жалуемся? — Плечо, — Джозеф пошевелил объектом обсуждения для наглядности и вздохнул сквозь зубы от неприятных ощущений, — И голова, совсем немного. Ты не выглядишь как доктор. Джайро смеется и наклоняется к его плечу. — Ну, я студент медицинского факультета на самом деле, так что ты отчасти прав. Но не волнуйся, такие ситуации легче легкого. Извини, можешь снять футболку, чтобы я мог получше рассмотреть? — Конечно, — невинно отозвался Джозеф, потом подмигнув Цезарю уже не так невинно пока избавлялся от одежды. Цезарь демонстративно игнорировал его и повернулся к Джайро, пока тот проводил осмотр. — Как Джонни? Он посмотрел на Цезаря и на его лице засияла мягкая улыбка, как это всегда бывает, когда кто-то упоминает его парня. — В порядке, спасибо что спросил. Он думает вернуться в колледж этой осенью. Мы решили завести еще одного котика, чтобы Валькирии не было одиноко. — Мои поздравления, — улыбнулся в ответ Цезарь и мельком взглянул на Джозефа, который заинтересованно слушал их. Джайро отпустил его руку, — Итак, что с ним? — Отделался всего лишь ушибом. Он будет в порядке, надо лишь соблюдать постельный режим в течении нескольких дней, — объяснил Джайро, вынимая маленький фонарик из кармана, — Сейчас нужно проверить нет ли сотрясения. Ты сказал, что врезался в него? — Я здесь вообще-то, — пожаловался Джозеф, надевая футболку обратно. — Он врезался в меня, — поправил брата Цезарь и продолжил игнорировать парня, говоря о нем в его же присутствии, а тот в свою очередь выглядел все более удрученным с каждой минутой. Джайро хохотнул и снова повернулся к Джозефу. — Мне нужно проверить нет ли у тебя сотрясения, есть подозрения из-за синяка на лбу. Следи за фонариком, хорошо? Джозеф послушно следовал инструкциям, и Цезарь должен признать — он признателен, что шатен справляется со всем этим довольно легко; это однозначно делает его жизнь в какой-то степени легче. Он позволяет себе уйти в свои мысли, пока Джайро продолжает осмотр, задавая Джозефу разные вопросы, возможно, чтобы проверить, что его мозг все еще работает (Цезарь рискнет сказать, что нет). Глянув на часы, он сверяется со временем и про себя клянется, что делает это все определенно не для того чтобы отвертеться от работы, ведь его босс был понимающим человеком, и сам Цезарь не в восторге от всей этой ситуации. — Сотрясения нет, — заключает кузен спустя некоторое время, Цезарь поворачивается и видит, как Джозеф широко лыбится, снова разминая свое плечо. — Мог бы мне этого не говорить, — съязвил Цезарь, игнорируя недовольное мычание Джозефа в ответ, — Спасибо, Джайро, я твой должник. Отвезу его домой. Передавай Джонни привет от меня. — Передам, — Джайро ласково улыбнулся и забрал с соседнего стула оставленную планшетку, — Приятно было познакомиться, Джозеф. Ciao, Цезарь. — Он намного дружелюбнее тебя, — отмечает Джозеф, наклоняясь к его уху, когда они направляются к выходу, — Получается твоя семья из Италии? — Пошли уже, — вздохнул Цезарь, — Я отвезу тебя домой. Говори адрес. – Квартира Джозефа была не так далеко; он жил в сравнительно удобной части города, всего пятнадцать минут езды от больницы. Было уже поздно и город погрузился во тьму, когда они подъехали к улице, где живет парень. Хоть им и не пришлось долго ждать в неотложке, но если суммировать все проведенное с Джозефом время — а это на данный момент несколько часов — то это невыносимо долго. Он устал, проголодался, и готов был уехать домой, поужинать и сразу же лечь спать. Но когда они подъехали к назначенному адресу, Джозеф не покинул машину моментально, как он ожидал. Цезарь кинул на него многозначительный взгляд и разблокировал двери, звук от этого разнесся по всему салону, и даже тогда Джозеф не сдвинулся с места. Парень снова смотрит на него с надеждой, как тогда, что вызывает у Цезаря совсем иную реакцию, чем от его неудачных подкатов. — Не волнуйся, я сейчас уйду, — предупредил Джозеф и в подтверждение своих слов потянулся к ручке двери, — вот только– — Мы не знакомы друг с другом, — перебил его Цезарь и тут же каким-то образом ощутил тоже самое. В воздухе витало чувство чего-то знакомого, комфортного, привычного. Это глухо звенело между ними, его внутренний голос говорил вышвырнуть Джозефа из машины и уехать как можно быстрее, чтобы больше никогда его больше не видеть. Но он продолжал смотреть на него, как зачарованный, у Цезаря не хватало сил отвести взгляд. — Я подумал- — голос Джостара дрогнул; он прочистил горло и начал сначала, — Я подумал, мы могли бы сходить на чашечку кофе. Не в том смысле, о котором ты, возможно, подумал. Если ты хочешь, я перестану вести себя так– ну, еще мы могли бы разобраться со всеми этими страховками, когда не будем такими уставшими, и… — он замолкает в растерянности. Цезарь не знает его; не хочет его узнавать; но он так сильно хочет домой, поэтому неосознанно коротко кивает. Джозеф облегченно улыбается, его лицо озаряется щенячьим восторгом, таким же мягким и нежным, как прилив, омывающий пески пляжа. Он вытаскивает из кармана ручку и оставляет на обороте бумажки с рекомендациями из больницы размашистым и кривым почерком свой номер и название кофейни, — Прекрасно, это просто– замечательно! Вот, мой номер, — он вручает бумажку Цезарю, тот принимает её, хоть и неохотно, — Ты можешь написать мне, или, э, я могу написать тебе– Как насчет завтра? — Давай завтра, — спокойно ответил Цеппели. — Хорошо! Хорошо… Джозеф открыл дверь и вышел из машины, напоследок, наклонившись, помахал ему пальцами, с нахальной, несносной улыбкой, — Ciao, Цезарино! Невозможно было представить акцента хуже. — Не называй меня так, — цокнул языком Цезарь. Звонко рассмеявшись, Джозеф хлопнул дверью и направился к дому, по дороге копошась в карманах куртки в поиске ключей. Цезарь наконец-то поехал домой. Он и представить не мог, во что он впутался. – Как и договаривались, на следующий день они встретились: небольшая скромная кофейня, с желтыми, словно подсолнухи, стенами, равноудаленная от их домов, как говорил Джозеф. Цезарь пришел первым — что неудивительно — и заказал себе макиато, ожидая его у столика возле окна. Кофе не заставило себя ждать, он сделал пробный глоток, пока проверял почту. Неплохо — и вправду кофе. Приготовлен в итальянском стиле, хотя все равно не сравнится ни с каким кофе с его родины, но в таком далеком Нью-Йорке это самый приближенный вариант. Он мог говорить о Джозефе что угодно, но американцы знали, где готовят хороший кофе. Цезарь сделал ещё один глоток, думая, что Джозеф, наверное, выбрал это место неспроста — вкусный кофе, стены покрашены в его любимый цвет, как он мог знать об этом? — он отмахнулся от этой мысли. Вспомнишь солнце — вот и лучик. В этот момент Джозеф врывается в кофейню, а за ним следом поток прохладного воздуха. Он приветствует владельца взмахом руки — так он здесь постоянник, судя по всему — и оглядывается вокруг, в поисках Цезаря. Он замечает итальянца и на его лице расцветает яркая заразительная улыбка, когда он садится напротив него. — Привет! — Привет, — сказал Цезарь, и заметил, что преуспел в том, чтобы не поддаться его чарам и не улыбнуться в ответ. Ну, почти. Джозеф все ещё был ему неприятен, не поймите его неправильно, но трудно оставаться раздраженным, когда кто-то по-настоящему рад тебя видеть. К тому же, кофе подняло ему настроение. — Извини, что опоздал, — выпалил Джозеф; он размотал с шеи шарф и снял шерстяную шапку, укладывая ее в карман пальто. Его нос покраснел от холода; температура внезапно понизилась сегодня, — Пришлось поехать на метро, пока я все ещё не могу водить байк. Нужно бы пойти и забрать его оттуда… — Все хорошо, — ответил Цезарь, потянувшись к кружке, — Я уже взял себе, надеюсь ты не против. Как твоё плечо? — Оу, ничего страшного! Как тебе кофе? — поинтересовался Джостар, — Моё плечо в порядке, спасибо. Просто немного побаливает. Джайро сказал я смогу сесть за руль и все такое через несколько дней, но перед этим должен хорошенько отдохнуть. — Рад слышать, — признается Цезарь, и он искренен в своих словах; как бы его не раздражал парень напротив, он все-таки не желал ему зла, — Здесь неплохой кофе, кстати говоря. Не ожидал, что у тебя будет хороший вкус. — Что это ещё значит? — вопрошал в непонимании Джозеф, но его отвлекла официантка, подошедшая с его кофе. Он заказал его, как только пришёл — большой карамельный латте с двойной порцией взбитых сливок и сиропа — пока Цезарь, погруженный в свои мысли, смотрел в окно. Парень повернулся к Цезарю и обнаружил, что тот смотрит на него во все глаза с поднятыми бровями. — Что? — Ничего, — пожал плечами Цезарь, — Удивил твой заказ, вот и все. Я думал здоровяк вроде тебя возьмёт эспрессо или что-то типа того. Уши Джозефа порозовели. — Э-эй! Не суди книгу по обложке, хорошо? Цезарь хохотнул и сделал очередной глоток своего кофе. Джозеф откинулся на спинку стула, проводя пальцами по волосам. И вот опять — чувство, будто они знакомы, но в этот раз оно нервирует его намного меньше. – Спустя час и еще одну чашку кофе, Цезарь знает о Джозефе достаточно, чтобы больше не классифицировать его как «незнакомца». Ему девятнадцать; на два года младше Цезаря, хотя судя по его внешности так и не скажешь. Он уже учится в колледже. Специалист по бизнесу и хочет заниматься недвижимостью, что тоже удивительно. Не смотря на то, что говорит он как американец, на самом деле Джозеф британец; он переехал в Нью-Йорк будучи ребёнком к другу семьи, после того как его родители умерли. В старшей школе занимался футболом, но забросил в колледже. Никогда не был в Италии. Не знает других языков кроме английского. И подводя итог в сравнении их историй жизни: они определённо точно никогда не встречались. Цезарь посмотрел в окно, а потом на свои часы. Время близилось к четырем, день плавно перетекал в вечер; световой день стал короче, солнце садиться раньше. Он прервал на середине рассказ Джозефа о том, как он пошутил над одноклассником, который Цезарь слушал вполуха. — Круто, Джозеф– извини, но мне нужно скоро идти, так что давай обсудим страховку? Джозеф меняется в лице, погрустнев, но кивает и достает свой бумажник. — Да, хорошо. Эм– После небольшой паузы оба парня достали необходимые документы, поменялись ими, скопировав нужную информацию, вернули друг другу обратно, и … — на этом все. Едва ли это заняло больше тридцати секунд. В воздухе повисла тишина, которую прервал Цезарь: — Полагаю, это все. — Думаю да, — вполголоса соглашается Джозеф. После неловкого молчания парень встает, надевает куртку и шарф. Он поворачивается к Цезарю, но в сомнении отворачивается, и снова становиться лицом к нему, — Эм… Что ж, в случае чего у тебя есть мой номер. Напиши мне, если возникнут проблемы со страховкой или чем-то еще. Или просто так, знаешь… Цезарь кивнул без слов; Джозеф направился к двери, напоследок оглянувшись через плечо, зазвенели колокольчики, оповещая об его уходе. Цезарь не сдвинулся с места, смотря на бардак напротив него: пустые кружки, смятые салфетки и рассыпанный сахар. Наконец-то, с делом было покончено. Завтра он позвонит в страховую компанию, разберется со всем, и больше ему не придётся видеть Джозефа Джостара снова. И все таки– Все таки– Он догоняет Джозефа на полпути идущей вниз улицы и хватает того за плечо, выбившись из дыхания. Джозеф оборачивается. — Цезарь? – Спрашивает он, в недоумении. — Я– Я бы мог подвезти тебя до дома, так что тебе не придётся ехать на метро, — выпалил Цезарь, мысленно ругая себя, — Не обольщайся, это первый и последний раз. Улыбка появилась на лице Джозефа, и Цезарь проклинал свою бестолковость на каждом языке, который он знал. – JJ: доброе утречко!!! : * CZ: Сейчас 7 утра. JJ: ой извини я разбудил тебя? CZ: Отъебись. JJ: : ( – JJ: хэй что на тебе надето ;) JJ: хэй JJ: ок извини пжлст прекрати игнорить меня CZ: Я прибью тебя. JJ: хаха и что потом ;) JJ: ладно извини!!! извини не игнорь меня CZ: Джозеф, я на работе. Ты испытываешь мое терпение. JJ: джоджо! CZ: Что? JJ: зови меня просто джоджо! я забыл тебе сказать JJ: все друзья называют меня так CZ: Ты называешь нас друзьями? JJ: цезарь ты разбил моё сердце JJ: сбей меня своей машиной и не называй больше своим другом CZ: Хорошо, Джоджо JJ: :)!!! CZ: Я через телефон слышу как ты радуешься, перестань. – JJ: ну в общем так и получается, когда спидвагон кричит на меня CZ: Спидвагон? JJ: мой опекун. думал я уже упоминал его раньше JJ: я называю его дядей но на самом деле он не мой дядя. он булочка с корицей CZ: Его имя звучит жутко знакомо. JJ: ну он типа знаменит CZ: ? JJ: роберт спидвагон. нефтяной магнат CZ: Подожди. Что? JJ: слышал о нем? CZ: Ну, во-первых, в обычном понимании этого слова, да. CZ: И во-вторых, я удивлен, что ты оставил без внимания тот факт, что твой приемный родитель миллиардер. CZ: Но ещё я думаю, кажется, мой дедушка знал его. JJ: погоди что??? CZ: Уильям Цеппели. Вроде они вместе служили в армии или типа того? JJ: ооо боооожее моооой что CZ: Знаю. Это странно. JJ: ты ТОЧНО уверен что мы не знакомы??? JJ: ты прав как будто фамилия цеппели мне тоже откуда-то знакома CZ: Ага. И да, я уверен. CZ: Клянусь, мы не встречались раньше. Как я уже говорил, я бы запомнил тебя. JJ: да думаю ты прав JJ: но это безумие! JJ: серьезно JJ: будто мы связаны самой судьбой!!! CZ: … JJ: омг хорошо только не снова извини не игнорь меня JJ: цезарь пж – Прошло около месяца с того инцидента, когда Цезарь снова посещает больницу; близится Рождество, и ему нужно расспросить Джайро на счет семейных планов, и подумал, что лучше сделать это лично, чем по телефону, заодно повидаться со Сьюзи. К его удобству, Джайро стоял, облокотившись на стойку регистрации, и дружелюбно болтал с девушкой, в то время как он перешагнул порог главных дверей. — Цезарь! — воскликнули оба почти в унисон. Цезарь натянуто улыбнулся и обнял каждого по очереди. — Привет, ребята, — сказал он, — как проходит праздничный сезон в больнице? — Потихоньку, — прощебетала Сьюзи, — Заняты, но не так сильно. Как дела в лаборатории и на учебе? — Тоже нормально, — ответил он, — На этой неделе уже начинаются выходные, так что сдаю сейчас все экзамены. Они сочувственно вздохнули, и Джайро начал рассказывать Цезарю различные нелепые, возможно придуманные, шутки про события в больнице и про то, чем они с Джонни занимались; Цезарь изредка посмеивался, зато Сьюзи до того заливалась заразительным смехом, что его было бы достаточно, чтобы свернуть парочку голов. Джайро рассказывал историю, которая определенно была ненастоящей, про их соседа-британца, одетого в пижаму в виде динозавра и убирающего снег у себя во дворе, когда Цезарь почувствовал вибрацию от телефона в его кармане и вытащил проверить. JJ: учиться слишком трудно я не могу: (((цезарь спаси меня Уведомление из Snapchat-а — он согласился обменяться аккаунтами при условии, что Джозеф ни в коем случае не будет кидать ему непрошеные дикпики. Тот согласился, немного поныв, возможно только лишь для приличия. Цезарь открыл фотографию; Джозеф распластался лицом вниз на диване в зале для занятий, в окружении тетрадей с записями и парочкой пустых стаканов из-под кофе. С подписью «он умирает». Цезарь рассмеялся до того как успел себя остановить, и подняв взгляд, обнаружил, что Джайро и Сьюзи прервали свой диалог и оба теперь смотрели на него с нескрываемым интересом. — Что? — поднял голову Цезарь. — С кем переписываешься? — невинно спросила Сьюзи. — Ни с кем. Всего лишь Джозеф, — он вернул телефон обратно в карман, — Так о чем вы– — Джозеф? Это тот парень с ушибленным плечом, которого ты привел сюда? — спрашивает Джайро с искрой в глазах. Уж он-то точно не упустит момента постебаться над ним. — Никогда не слышал, чтобы кто-то, эм, встречался с парнем, которого ты сбил на машине– — Вы не так поняли, — Цезарь обречённо вздохнул, вызвав у Сьюзи очередной смешок. — Тогда что? — поинтересовалась Сьюзи и попыталась скрыть улыбку за рукой, — Обычно в таких ситуациях ты не поддерживаешь общение. — Все не так, — не сдается Цезарь, — Звучит нелепо, но– Он утверждает, что мы знакомы откуда-то, но раньше мы никогда не виделись. По каким-то причинам, он не хочет забыть об этом всем. Джайро выдал характерный только ему смех. –Нью-ху~? Может вы были знакомы друг с другом в прошлой жизни или типа того? Сьюзи смеется вместе с ним. — Да уж, глупо, правда? — Цезарь издает смешок, но его голос кажется более задумчивым, чем он хотел бы. – JJ: итак цезарь JJ: думаю нам нужно сходить поужинать как-нибудь JJ: твоя следующая фраза «зачем мне идти на ужин с тобой» CZ: Зачем мне идти на ужин с тобой? CZ: Эй! JJ: B) CZ: Как ты это делаешь? JJ: коммерческая тайна детка JJ: так в итоге CZ: Вопрос остается открытым CZ: Зачем мне ужинать с тобой? JJ: эээ JJ: загладить свою вину перед тобой за инцидент CZ: Джоджо, твоя страховка уже все покрыла. Все в порядке CZ: И ты не думаешь, что все это довольно сложно? JJ: цезарь JJ: пожалуйста Он хотел сказать нет — должен сказать нет, как бы то ни было. Он знал, что на уме у Джозефа, и даже если они стали лучше ладить друг с другом в последнее время, он не хочет вводить его в заблуждение. Тот факт, что они как-то сходили выпить кофе вместе и переписывались ещё ничего не означает. Он собирался сказать нет, покончить с этим пока это не зашло слишком далеко, но последнее сообщение Джозефа закралось в душу. То же чувство, что руководило им повезти его в больницу, согласиться на кофе с ним, догнать после ухода; какой-то толчок или импульс, нечто безымянное и непреодолимое, сильное, притягивающее и чрезвычайно знакомое. Даже через экран телефона Цезарь мог сказать — Джозеф был искренен, это не было тупым флиртом или чем-то из этой оперы. «Пожалуйста». Голос Джозефа будто раздался в его голове, и– CZ: Хорошо Уже давно за полночь, и он не останавливается, чтобы посмотреть что ответит Джозеф; поставив телефон на зарядку, выключив свет, поспешно забирается в кровать. Он разберётся со своими плохими решениями завтра. – Во сне он видит Джозефа. Его кулаки потрескивают от чего-то вроде электричества; яркие золотые искры и тепло, словно от солнечных лучей, исходят из него. Две темные фигуры склонились над ним; одна тянется к его горлу, вторая к его груди. Они одновременно погружают руки в его тело, сквозь кожу. Джозеф кричит, пока ему не перестает хватать воздуха, и Цезарь хочет вырваться, помочь ему, но посмотрев вниз обнаруживает себя окруженным лужей крови — его собственной крови — и он– Он просыпается от громкого звона телефона, во влажной от пота футболке. — Алло? — мямлит он в трубку, его голос хрипит от усталости и остатков страха — это все было как наяву, и– — Цезарь? Цезарь, ты в порядке? Он едва распознает Джозефа, его мозг был до сих пор затуманен от сна и какие-то мысли все еще сфокусированы на нем. — Чт– Джозеф? Я в порядке… Боже, который сейчас час–? — Слава Богу, — облегченно вздыхает Джозеф, и только тогда Цезарь замечает странные нотки в его голосе — то ли паника, то ли безысходность, то ли вообще нежность, что выходит за рамки ситуации. — Джозеф, сейчас– сейчас три часа утра, конечно я в порядке. Что случилось? — он с трудом сел на кровати, одной рукой потирая глаза. — Знаю, извини, — признал Джозеф, в его голосе тоже была слышна сонливость, — Это реально тупо, так что не злись на меня, но– эм, мне снился сон с тобой. Этого Цезарь не ожидал. — Ты был– э, мы дрались, — продолжал тот, рассказывая все сразу в торопливом потоке слов, — Ты вышел откуда-то, а потом ты– Цезарь, ты умер. И я просто– — Это, — прервал его Цезарь, подбирая правильное выражение, — странно. — Я знаю, Боже. Извини, просто ощущалось так реально. Прости, что разбудил тебя, я просто хотел убедиться, что с тобой все хорошо. Я не знаю, я– — Нет, — Цезарь снова остановил его на полуслове, — Ты тоже снился мне. — он признается в этом без труда в отличии от его нормального состояния, при котором о таких вещах он бы умолчал; частично из-за его усталости, частично из-за того, что это реально странно, и частично для какого-то великого смысла, суть которого он пока не может понять. — Оу. Подожди, что? — Он не был идентичным с твоим, но очень… Похожим. Мы оба были ранены, и ты был… — Цезарь сделал паузу, пытаясь вспомнить что было дальше, но детали сна уже испарились из его памяти, как это обычно бывает, когда просыпаешься, — Не могу вспомнить. Они оба замолчали на время. — Цезарь, — внезапно прервал тишину Джозеф, — Я знаю, что ты сейчас скажешь, но могу я придти сейчас? Я, эм… Хочу увидеть тебя. Если его сердце перебралось к горлу, из-за чего внезапно стало трудно дышать, после последних услышанных слов, Цезарь отказывается это признавать. — Мы уже договорились поужинать вместе. Может тогда и встретимся? — ответил Цезарь, заставляя свой голос оставаться спокойным. — Я знаю, но я… — Джозеф на мгновенье останавливается, его голос слышен с помехами из-за прерывистой связи, — Хочу увидеть тебя. Я могу тебя увидеть? Цезарь– И как всегда, Цезарь не мог сказать «нет» — никогда не может отказать, когда Джозеф такой. – Они встретились в крошечном парке возле квартиры Цезаря, настолько маленьком, что его даже не удостоили названием; на данный момент это не что иное, как просто качели и горка, наполовину засыпанные снегом. Джозеф припарковал свой байк рядом и написал Цезарю, как только приехал. Цеппели остановился чтобы забрать свое пальто и шапку, затем закрыл за собой дверь и спустился вниз по лестнице, окунаясь в ночной морозный воздух. Джозеф не удосужился надеть шапку или шарф. Цезарь не мог не дивиться его тупости. Ну хоть пальто он накинул. Он наверно жутко замерз. Джостар заметно расслабился при виде Цезаря, и итальянец не смог сдержать смех. — Я не умер, Джозеф. Похоже тебе нужно напомнить в чем разница между сном и реальностью. — Я знаю. Просто… — надулся Джозеф. Он стоял на снегу, держа руки в карманах, а на ногах были потертые кожаные ботинки, — Просто есть ощущение будто это было наяву, хорошо? Это меня немного шокировало. Когда я проснулся — только не смейся, ладно? — я был в слезах. В моем сне — Цезарь, мы были хорошими друзьями, лучшими друзьями, и, мне кажется, ты умер за меня. Так что я… — Только не говори мне, что это подтверждение твоих тупых теорий, — Цезарь пытался говорить нормально, но из-за кома в горле они почти перешептывались. Ему невольно вспоминался свой собственный сон. — Я просто немного… напуган, — ответил тот с растерянным выражением на лице, смотря вниз на свои ботинки в снегу. — Чего? Джозеф не ответил, но Цезарь понял о чем он хотел сказать. — Джоджо, мы едва знакомы, — его голос ослаб. — Я знаю! Знаю, — Джостар пробежался рукой по волосам с разочарованием, — Я знаю, что это глупо, но у меня такое ощущение, будто мы знакомы с тобой тысячу лет, — Цезарь попытался протестовать, но тот перебил его, — Я знаю, что мы не встречались раньше. Я понял. Чувствую будто… Тот случай, когда мы встретились, авария, понимаешь? Все обошлось, но если бы что-то пошло не так? Дерьмо наподобие этого случается, и могло бы быть хуже. Что если бы кто-то из нас умер? Цезарь пытался ответить, пытался сказать ему, что он ведёт себя глупо, пытался сказать ему, что он парится по пустякам, но все слова будто застряли в горле. Джозеф поднял взгляд на него, и придвинулся ближе. Цезарь стоит неподвижно и едва уверен, дышит ли он. Джостар долго рассматривал его — без единого звука, впервые в жизни — с таким же взглядом, с тем же созерцанием. Цезарь не мог сдвинуться с места, останавливаемый невидимой силой, которая была ему не подвластна. — Цезарь, — тихо произнес Джозеф, и он почти уверен в том, что тот скажет следующим. — Ты такой навязчивый, — у Цезаря перехватило дыхание, его сердце неконтролируемо билось где-то в районе горла, — Ты не мог подождать пока мы сходим на нормальное свидание? Сейчас четыре утра, почему с тобой всегда так? Джозеф был всего в паре дюймов от его лица. Цезарь видел все: от его кончика носа, покрасневших щек и до ресниц, количество которых он мог бы сосчитать, если бы захотел. — Дай мне побыть немного навязчивым, — прошептал Джозеф, Цезарь ощущал его горячее дыхание, и он — конечно, не могло быть иначе — поддается, преодолевает расстояние между ними и наклоняется вперед, чтобы поцеловать его. Их окружал пронизывающий холод, но губы Джозефа неожиданно тёплые и согревающие. У него не так то много опыта в этом, осознал Цезарь. Несмотря на всю его настойчивость до этого момента, он на удивление нерешительный, с таким воодушевлением целует Цезаря в ответ, но одновременно с этим как-то неуверенно, и– И, конечно, Цезарь не должен этому удивляться, но это все слишком знакомо. Ощущалось будто он целовал Джозефа всю свою жизнь. Это было так невесомо, так комфортно, знакомые пальцы рук сплетались с его светлыми волосами, и Цезарь чувствовал будто он вспомнил что-то что не мог вспомнить годами. Целовать Джозефа это как вернуться домой в этом незнакомом городе. Они отстраняются друг от друга. Замерзшие ладони Джозефа ложатся по обеим сторонам лица Цезаря, нежно поглаживая большими пальцами щеки; Тот в свою очередь сжимает в кулаках воротник его пальто. Джозеф выбился из дыхания, его красные губы расплываются в улыбке. — Я клянусь, я знаком с тобой откуда-то, — заливается смехом Джозеф. — Как я и раньше говорил, Джоджо, — Цезарь сделал шаг назад, — Я бы узнал кого-то настолько же раздражающего, как ты где угодно. Но сердцем он чувствует совсем иначе, и когда Джозеф вновь тянется за поцелуем, он не может не поддаться — как прежде, как и всегда.