Порочный союз

      Шанг Цунг не переставал заигрывать с ним. Лежа на спине, колдун, согнув ногу в колене, вторую изящно протянул вверх. Ему пришлось неестественно выгнуть голову, чтобы наблюдать, какой результат это оказало на Бога ветра. Мысль о том, что Фуджин ухаживает за арбалетом, а не за ним не давала покоя. Первое время Шанг Цунга удивлял тот факт, что божественному оружию вообще нужно обслуживание. И, впрочем, до сих пор удивляет.       Фуджин сидел у противоположной стены небольшой спальни и старательно делал вид, что смазывает воском тетиву. Приглушённый свет фонаря, висевшего над ним, был единственным источником света в весенних полусумерках.       Мельком брошенный взгляд на игривые ножки выдал давно томящийся интерес. — Ты будешь сегодня что-то делать, кроме как смотреть? — скучающе протянул Шанг Цунг.       Фуджин, оторвавшись от арбалета, устало покачал головой. Жест этот, конечно, был наигранным. Понятное дело, ему интереснее было изучать человека, лежавшего напротив, чем возиться с механизмами оружия. — Ты говорил, что не будешь мне мешать, если я приду к тебе. Потому что тебе скучно оставаться одному. — сказал он. — Теперь и этого мало?       Шанг Цунг стойко парировал: — Ты долго с ним сидишь. — Делу требуется время.       Бог ветра вновь вернулся к оружию, тщательно растирая воск по тросу. Колдун, однако, видел, что боковым зрением он всё ещё наблюдает за ним. Кокетливо покачав ногой, Шанг Цунг показал, что не намерен сдаваться. — Будь благодарен, что я просто сижу здесь и смотрю все твои фокусы. — невозмутимо произнес Фуджин.       Он почти закончил. Но нарочно медлил, растягивая свои движения так, что смотреть на это было невыносимо. — А что, ты бы предпочел пялиться в каменную стену оружейной? — томный голос Шанг Цунга означал, что подтверждение сказанному ему абсолютно не важно.       Бог ветра ничего и не сказал. Ведь оба прекрасно знали ответ на этот вопрос.       Колдун внимательно следил за его нарочито медленными действиями и до него стало доходить, что над ним просто издеваются. Это будоражило ещё больше и одновременно злило. — Ты будто потенцию растерял, Фуджин. — он решил издеваться в ответ. — Мне это не грозит. — всё также бесстрастно отвечал Бог ветра. — Что-то непохоже.       Фуджин оторвал глаза от арбалета, обратив всё своё внимание на Шанг Цунга. Тот только и жаждал этого. Довольный собой, он рассматривал потолок, не прекращая дёргать ногой. Отложив арбалет, Фуджин внезапно поднялся с места.       Бог ветра очутившись рядом так быстро, что колдун даже успел удивиться. Теперь их лица были напротив друг друга. Шанг Цунг расплылся в довольной ухмылке. Ещё говорят, его тщеславие безгранично, но посмотреть на Фуджина, так тот взъелся только от намёка на свою сексуальную непригодность.       Он подчеркнул своё превосходство, понизив голос: — Хочешь познать гнев Бога ветра? — Я весь дрожу. — охотно подыграл колдун.       Они безмолвно клялись друг другу, что в их отношениях такого не будет. Вся эта наигранная агрессия, отдававшая намеками на ролевые игры, которыми так любит баловаться молодежь Земного царства, такие как Рейден и Кунг Лао. Для Фуджина и Шанг Цунга подобные практики всегда казались ребячеством. Однако, в этот момент оба почему-то нашли это забавным и решили поддаться странной прихоти.       Полутьма окутывала маленькую комнату, скрывая их, казалось, от всего мира. С заходом солнца пространство вокруг становилось всё теснее. Но эта теснота была приятной, как приятно тепло костра в суровую зимнюю стужу.       Фуджин прильнул к чужим губам. Одно удовольствие было смаковать их, такие податливые и мягкие. Всё глубже он проникал внутрь. Движения языка щекотали нëбо, заставляя Шанг Цунгу уже́ постанывать от наслаждения. От перекрытого дыхания воздуха в груди становилось всё меньше.       Последний раз вкусив эти сладкие губы, оставив влажный след, Бог ветра отстранился. Он приподнялся, чтобы четко увидеть лицо Шанг Цунга. Его тёмные глаза, прикрытые длинными ресницами. Они смотрели так соблазнительно. — Раздвинь ноги. — сказал Фуджин.              Пока они целовались, их тела находились крест накрест. Он же хотел занять более удобную классическую позу. — Фуджин, это так похабно. — ответил колдун, закусив губу.       Он не только не выполнил просьбу, но и сомкнул ноги крепче. Сопротивление побудило бога пробраться руками к его бедрам. Пальцы нежно поглаживали их внешнюю часть сквозь одежду.       Для дополнительной стимуляции он вновь поцеловал Шанг Цунга. Рука блуждала от мягкой части бедра до колена, то сжимая, то разжимая пальцами теплую плоть. Но колдун всё ещё намертво прижимал колени друг к другу. Бог ветра обратил на него недовольный взгляд. На лице у того сияла ехидная ухмылка. — Ты бесстыже вертелся передо мной всё это время для того, чтобы теперь не подпустить к себе? — Вертелся? — в голосе прозвучало практически искренне удивление. — Ты всё переиначиваешь, Фуджин. Я только хотел показать тебе свои красивые стопы.       Шанг Цунг сделал самое невинное выражение лица и показательно вытянул ногу. Бог ветра поймал её, огладив по всей длине. Его глаза прошлись по ней, как по музейному экспонату. Словно он действительно придал оценке ту красоту, которую предлагал рассмотреть ему Шанг Цунг.       Тот потянул стопу вниз, поигрывая пальцами. — Что скажешь?       После некоторого молчания Фуджин заключил, с совершенно серьёзным видом: — Ты бы приглянулся Тициану.       Шанг Цунг вскинул брови и протяжно усмехнулся: — Снова пытаешься заставить меня чувствовать себя глупо, оттого, что я не знаю вашей Земной истории? — Нет. — палец Фуджина ловко скользнул к пятке, убрав обувь, которая мешала рассмотреть всю стопу целиком.       Другая рука продолжала водить по колену, и, как бы случайно, периодически опускаясь чуть ниже, задевая область паха. Пока колдун не выдавал никакой реакции, выжидая и наблюдая за его действиями. — Я делаю это, — продолжил Фуджин. — чтобы ты потерял бдительность.       Шанг Цунг нахмурился в негодовании, когда от стопы по телу пробежала неприятная дрожь. Легкие хаотичные прикосновения мгновенно вызвали покалывание и желание отстраниться. — Фуджин, быстро прекрати это!       Он знал, что Шанг Цунг боится щекотки, хотя и не признается. Выяснил Бог ветра это ещё давно, опытным путём. Колдун дернул ногой в попытке вырваться. Но пока он расслаблялся, на стопе сцепилась крепкая хватка.       Чем более невыносимо становилось это чувство, чем сильнее он дергался. А Фуджин продолжал водить ногтями по чувствительному участку кожи. Шанг Цунг пытался подавить смех, который застрял в горле, как рефлекторная реакция на эту, откровенно детскую, шалость.       Пытка продолжалась до тех пор, пока нога, которую Шанг Цунг пытался освободить, не отстранилась от другой. Едва лишь между ними оказалось пространство, Фуджин втиснулся туда, не давая возможности больше сомкнуться.       Колдун злобно посматривал на него, надув губы. Он собирался высказать ему всё, как только сможет отдышаться.                    Фуджин одолел его. Опять.       Чтобы загладить вину, Бог ветра нежно коснулся его губ своими. Шанг Цунг пустил его сначала нехотя, но всё же в ходе втягиваясь в поцелуй. Медленные и приятные движения растапливали гнев. Фуджин всегда знал, как найти к нему подход. — Раньше боги ассоциировались у меня с чем-то более благородным. — сказал Шанг Цунг, когда бог отстранился. — До этого момента? — Фуджин ухмыльнулся. — До встречи с тобой.       Бог ветра рассмеялся. Он поцеловал его, уходя к уголку губ, по бархатистой щеке пробираясь к скуле. Его уста отчерчивали линии лица. У Шанг Цунга они были мягкие, и округлые, совершенно не изменившиеся со времен его юношества.       В контрасте с этим смотрелись всегда хитро прищуренные глаза. Тёмные, как бездонные колодцы, в которых без труда можно утонуть. Фуджин утонул. И довольно давно.       Он прикусил его ухо, почувствовав, как от этого прикосновения чужая грудь наполнилась воздухом и Шанг Цунг подался вперед.       Фуджин неспешно опускался к шее. Его тёплое дыхание опаляло, испаряясь оставляя приятный холодок на коже. Шанг Цунга чувствовал, как его уже накрывает от этого. Он потянулся к своему поясу, который удерживал воротники. Развязав его, колдун раздвинул полы ханьфу, открывая больше пространства для изучения.       Накрыв оголённую грудь одной рукой, Фуджин продолжал оставлять глубокие засосы по всей шее. Он впился в участок кожи, под которым находилась артерия. Под челюстью наливался оттенком вульгарный красный след. Другая ладонь придерживала Шанг Цунга, прижимая ближе.       Бог ветра опускался всё ниже, подбираясь к ключицам. Шанг Цунг начинал дышать чаще. — Фуджин... — позвал он. — Покажи мне свою особенную технику.       Фуджин кинул на него довольный взгляд и произнес, словно наставляя на путь истинный, а не занимаясь прелюдиями: — Тогда дыши глубже.       Пояс был развязан, и Фуджину не потребовалось много времени, чтобы убрать все ненужные элементы одежды. Мурашки пробежали по оголившейся коже, но от поступившей прохлады возбуждение не притупилось.       Особенно когда Бог ветра своей холодной ладонью взял его у основания, не переставая губами ласкать оголенную грудь. До этого Шанг Цунг старался не издавать лишних звуков, но в момент из горла вырвался рваный шумный вздох. И всё же он взял себя в руки и по наставлению Фуджина продолжил делать насыщенные вдохи, хотя следить за их ритмом становилось всё тяжелее, когда в голову всё больше ударяет давно томящееся желание.       Он приподнялся на локтях, показывая, что хочет больше. Хочет, чтобы Бог ветра не отрывался от него ни на секунду. Фуджин провёл рукой по возбужденному органу.       Шанг Цунг выгнулся навстречу к нему. И тогда Фуджин оторвался от своего занятия, чтобы ещё раз оглядеть того, кто лежал под ним. Раздетый, разгоряченный. Глаза, прикрытые в томном наслаждении. Какое удовольствие было владеть этим телом.       Только он знал, что куда большее удовольствие владеть этой душой.       Фуджин провёл рукой последний раз, собрав с его члена естественную смазку. Растирая её между пальцев, он коснулся ими маленьких аккуратных сосков. Остановив руку на одном из них, Бог ветра стал неторопливо водить по часовой стрелке. Жидкость, куда более вязкая чем слюна, соприкасалась с чувствительной кожей, вызывая невероятный отклик у эрогенной зоны. Шанг Цунг выгибался к этим ласкам так, что казалось грудную клетку вот-вот проломит. С его губ наконец сорвался совсем не приглушённый стон.       Фуджин наклонился к его уху: — У тебя...— прошептал он, продолжая как бы ненароком задевать сосок. — красивая грудь.       Пытаясь сконцентрироваться на словах, Шанг Цунг спросил: — Только грудь? — Ты хочешь, чтобы я перечислил всё? — Да. — ответил он на одном выдохе.       Фуджин усмехнулся. Падок был его колдун на комплименты. Ловко зафиксировав сосок между двумя пальцами, большим он продолжал водить по нему, приводя в восторг нервные окончания. — Давай я лучше покажу тебе.       Он не тратил много времени, чтобы избавить себя от ненужной одежды. Бог снова поцеловал Шанг Цунга, однако в этот раз настойчиво и грубо. Навалившись всем телом на колдуна, Фуджин опрокинул его, заставив полностью лечь и приподнять бедра. Ногами Шанг Цунг обвил его талию, по-хозяйски закидывая их на чужую спину.       Фуджин вошел, начиная с мелких толчков. Двигался он не слишком быстро, но видел и чувствовал, как дрожь бьет Шанг Цунга по всему телу и тот теряет концентрацию. Его рот был приоткрыт в наслаждении, с губ срывались просящие стоны. — Дорогой, следи за дыханием. — Фуджин сбавил темп, давая Шанг Цунгу время. — М-гу, — промурчал тот, закусив губу.       Он послушно сделал глубокий вдох, затем выдох. Дождавшись, когда чужая грудь будет двигаться, как положено, Бог ветра продолжил с причмокивающим звуком, сообщающим о том, что тела становятся одним целым, проникать внутрь.       За чередой мелких толчков последовал глубокий, заставивший колдуна вскрикнуть. Фуджин провёл рукой по его члену, чем удвоил наслаждение. Шанг Цунг простонал его имя в голос.       Бог ветра прикусил его шею. Темп нарастал. Внутри колдуна становилось всё больше места, Фуджин верно приближался к той самой чувствительной точке. Убрав руку от его пульсирующего органа, он, играющими движениями пальцев, переместился к мягкой части бедра. Крепко схватив, Бог ветра оттянул её в сторону.       Очередной глубокий толчок и его член наконец достал до эпицентра нервных окончаний. Глаза колдуна закатились от открывшегося нового прилива удовольствия, из пересохшего горла вырвался хриплый стон.       Дыхание сбилось в очередной раз. Фуджин ощутил это, когда движение чужой груди под ним замерло. Бог оторвался от шеи и взглянул в глаза Шанг Цунгу, понемногу замедляя темп, однако не останавливаясь полностью. Какой-то миг потребовался, чтобы глаза колдуна обрели ясность и он, поймав взгляд Фуджина, понял, что тот хочет от него. Шанг Цунг собрал силы, чтобы мерно вздохнуть. Бог ветра следил за тем, чтобы их дыхания были синхронны: вдох-выдох. Этой техникой он прекрасно владел сам и не оставлял попыток обучить ею Шанг Цунга.       Когда они дышали параллельно, Бог ветра возобновил скорость. Ладонь его вновь пробралась к изнывающему члену колдуна. Из него обильно сочилась смазка, предрекая о скорой эякуляции. Сам Фуджин чувствовал, как тяжелеет внизу живота и как блаженство пока лишь вполсилы отдает в каждый сантиметр его тела.       Колдун ёрзал под ним в предэкстазных судорогах. Не находя себе места, он сгибал и выгибал колени, протягивая ступни, прогибаясь в спине. Шанг Цунг стонал то резко и с криком, то более протяжно, почти что завывая. — Ты очень горяч, Шанг Цунг. — шепот Фуджина слишком обжигал и тело и разум колдуна, который был уже на пределе. Его лицо залилось пунцовым румянцем. Жмурясь, он стонал во весь голос. — Только не... останавливайся.       Шанг Цунг обвил руками шею бога, насаживаясь на него. Чувствуя восходящее тепло по телу и поступающую судорогу, колдун откинул голову. Его волосы рассыпались тёмным венцом по подушке. Экстаз электрическим разрядом разнесся по телу, заставив в момент обмякнуть, потеряв всякие силы.       Фуджин мог продолжать ещё нескончаемо долго. Его собственное возбуждение, подвластное контролю только ему самому, нарастало, не сковываясь всякими пределами. Однако он сделал последний толчок, позволив накалу возбужденной энергии не извернуться наружу, а вернутся и, пройдясь через спинной мозг по позвоночнику, ударить прямо в голову, подарив яркий оргазм, который будет длиться не несколько секунд, а куда дольше. В этом и заключалась вся техника. Больше наслаждения в жизни нельзя было представить. Оно было доступно далеко не каждому смертному.       Он лег возле Шанг Цунга, хотя совсем не испытывал усталости. Его разум был чист, он в полной ясности наблюдал за колдуном, который лежал, пребывая в сладкой истоме, и всё же видно было, как он обессилил.       Шанг Цунг покосился на бога, с языка хотело сорваться «Вновь не получилось», однако он на последнем издыхании протянул: — Давай продолжим..? — Хватит с тебя на сегодня. — Я могу...       Фуджин скептически окинул взглядом его тело, которое всё ещё подтрясывало от возбуждения. — Шанг Цунг, я ведь стараюсь для твоего блага.       Колдун обиженно поджал губы. Фуджин повторил, более нежным тоном, с расстановкой: — Для тебя этого достаточно. — бог не удержался от того, чтобы с долей сарказма добавить: — Всё приходит с практикой. — Будь добр, замолчи. — беззлобно процедил Шанг Цунг, перевернувшись набок.       Хотя он и был к нему спиной, Шанг Цунг знал, что Фуджин улыбается. Его резко потянуло в сон. За их занятием, он и не заметил, что за окном уже мерцал лунный свет.       Шанг Цунг сложил руки подушкой и подложил их под голову. Он почувствовал, как чужая рука опустилась к нему на талию. Круговыми движениями она пробираясь к подтянутому животу, обводя аккуратные, в меру выделяющиеся кубики. По спине разнеслось тепло: Фуджин лег к нему вплотную.       Колдун гордо продолжал смотреть перед собой, не собираясь оборачиваться. Какое-то время они слушали сумеречную тишину. — Если хочешь знать моё мнение, у тебя уже лучше получается. — как всегда, когда после секса Шанг Цунга тянуло в сон, Фуджин становился чрезвычайно разговорчивым.       Получив в ответ недовольное молчание, он продолжил: — В первый раз ты был куда более несдержанным.       Фуджин говорил это искренне пытаясь приободрить Шанг Цунга и ему было невдомёк, что такие слова могли подействовать обратным образом. — Значит твой истинный титул должен звучать как «бог секса»? Или «владыка соития» — саркастически ответил колдун. — Что ж, это мой второй титул. После Бога ветра. — Тогда не забывай упоминать его каждый раз при новой встрече.       Шанг Цунг ухмыльнулся со своих же слов. В голове сразу предстала картина подобного знакомства, что было на его вкус довольно комично.       Он ощутил на своей шее мягкое прикосновение чужих губ. — Нет, это только персонально для тебя. — прозвучало над ухом. — И благозвучнее будет что-то вроде «владыка наслаждения». — Владыка, твоё чувство собственного достоинства не знает никаких границ. — ответил колдун.       В отместку чужие пальцы, мягко поглаживающие талию, поднялись выше, проходясь по рёбрам. Шанг Цунг, снова чувствуя это ощущение, предрекающее неприятную дрожь и жгущий смех, тут же резко развернулся, перехватив чужое запястье. — Ещё раз так сделаешь, я тебя убью.       Его надутое возмущенное лицо показалось Фуджину крайне милым. Он прекратил его щекотать, хотя больших усилий, чтобы вырваться из этого захвата, не требовалось. Однако бог заметил: — Это будет непросто.       Фуджин так искренне улыбался недовольному Шанг Цунгу, что тот потихоньку остыл, отпустив его руку. Своим ногтем он хищно провёл по оголенной груди бога. — Ты напрашиваешься.       Бог ветра приобнял его за плечи, когда колдун прильнул к его груди и затих. Пребывая между сознанием и сном, Шанг Цунг думал о том, что даже если он никогда не научится этому бесконечному экстазу, секс с Фуджином навсегда останется лучшим опытом в его жизни.       Ты очень горяч, Шанг Цунг понеслось свежее воспоминание у него в голове. Почему-то именно от Фуджина эти слова вызывали в нём такое неподдельное трепетание. Даже более сдержанные комплименты, такие как «ты прекрасен» или «выглядишь великолепно», которые говорились нечасто. От любого другого колдун посчитал бы эти обращения чистой воды подхалимством. Наверное, потому что он и сам редко бывал искренним, говоря подобные слова. Но у Фуджина они шли прямиком от сердца. Он действительно так считал. Он ценил его. И для него было важно говорить это именно в такие моменты, ведь с Шанг Цунгом они всегда занимались любовью, а не сексом.