Объясни мне, что здесь происходит.

      Шан Цинхуа дрожащими руками закрывал дверь в квартиру, думая про себя как он вообще докатился до этого. Больше двадцати лет в его жизни не случалось ничего примечательного, кроме гневных и нелестных отзывов под его романами, но и на них он старался не реагировать, не давая дополнительную пищу для своих антифанатов.       Но, как оказалось, судьбу совсем не устраивала его мирная жизнь в четырёх стенах, потому она решила подкинуть ему испытание в виде переселение в роман, чтобы он на своей шкуре испытал все трудности, которым подверг персонажей собственного романа. И даже когда он прошёл через все круги ада и ряд издевательств, чтобы вернуться в свой мир, эта чёртова судьба не дала ему и шанса передохнуть и вновь подкинула трудности на его пути. Ну что за дрянная жизнь у него такая!       Шэнь Цинцю закатил глаза, увидев как братец самолёт застыл в прихожей, задумавшись о чем-то своём. Стоило Шэнь Юаню споткнуться об предмет, что валялся на полу, как он выругался себе под нос и схватился за чужую крепкую мускулистую руку.       Ло Бинхэ с беспокойством посмотрел на учителя и схватил того за лицо. Он с особой внимательностью рассматривал человека напротив. Чужие черты лица отдалённо напоминали того человека, с которым он просыпался каждый день и которому дарил всю свою любовь и внимание. Но демона не волновала внешняя оболочка учителя. Ему лишь нужно, чтобы человек, которому он безвозвратно отдал душу, оставался с ним, неважно как он выглядел. Не найдя ничего на чужом лице, Ло Бинхэ с облегчением выдохнул и мягко спросил :       — Учитель, вы не ушиблись?       Шэнь Юань внутри себя пожалел, что поленился по пути заглянуть в магазин и прикупить веер, чтобы в этот момент хорошенько бы треснуть по голове Ло Бинхэ этим самым веером :       — Я споткнулся ногой, а не головой! Кажется, что это ты до этого где-то хорошенько приложился головой, а не я.       Шэнь Юаню показалось, что невидимые собачьи уши Ло Бинхэ вместе с хвостом опустились, стоило ему услышать как его отругали. Демон обиженно опустил голову и встал сбоку от учителя.       Услышав чужую ругань, Шан Цинхуа поспешил в гостиную, что была совмещена с кухней. Хоть Цинхуа не мог похвастаться большим размером своей квартиры, но столько места вполне хватало для проживания одному человеку. Но стоило ему увидеть как много народа находится в небольшом пространстве, как ему показалось насколько же на самом деле тесная квартира.       Нерадивый учитель и ученик стояли в центре комнаты, пока Мобэй-цзюнь с напускным безразличием рассматривал каждую вещь, задаваясь про себя кучей вопросов об применениях предметов, на которые падал его взгляд.       Жилье маленького человека, королю северных земель показалось интересным и в какой-то степени... уютным? Такой обстановкой его собственный ледяной замок не мог похвастаться. Но такой же атмосферой, что и в этом доме, обладала лишь комната в замке, которой владел Шан Цинхуа. Шан Цинхуа на свой вкус обставил её и с большим удовольствием проводил всё свое свободное время в ней за своим письменным столом.       Лишь одна привычка этого человека заставила беспокоиться демона. Шан Цинхуа не славился большим чистолюбием и был жутко неуклюжим, отчего во время проверки бумаг и их подписания, он вечно проливал чернила на всё, что было вокруг и пачкался с ног до головы сам.       Мобэй-цзюнь хорошо знал, что стоило Шан Цинхуа погрузиться в дело с головой, как он переставал обращать внимание на внешние раздражители и лишь видел перед собой цель, которую он был обязан выполнить. Он занимался уборкой лишь тогда, когда это мешало ему работать. Но и это можно было назвать уборкой с большой натяжкой. Шан Цинхуа лишь сгребал весь мешающий мусор в угол комнаты и продолжал работать. И лишь благодаря приказам Мобэй-цзюня своим слугам убраться в комнате заклинателя, когда того не было в ней, спасало Шан Цинхуа от погребения в куче мусора заживо.       Таким же ужасным беспорядком могла похвастаться квартира Шан Цинхуа, которая была завалена кучей упаковок еды из доставки и огромным слоем пыли на каждой поверхности. Раковина была забита до отказа грязной посудой, а в холодильник и вовсе было страшно заглядывать. Даже воздух был такой застоявшийся, что трудно было дышать и хотелось поскорее выйти на улицу.       Шэнь Юань с отвращением посмотрел на всё пространство комнаты. Он был полной противоположностью брата самолёта и не мог терпеть такую грязь. Уборкой, готовкой и всеми остальными бытовыми делами занимался его прилежный ученик. Лорд Шэнь мог наслаждаться ежедневной чистотой и вкусной едой и не заботиться о таких пустяках. Потому, когда он оценивал квартиру Шан Цинхуа, он еле переборол желание сжечь всё дотла и повернулся к нервному Шан Цинхуа :       — А, Шан Цинхуа, — протянул Шэнь Цинцю и пнул коробку от китайской лапши, что валялась рядом с диваном. — Ты точно заслужил звание свиньи. Одному только богу известно как ты дожил до своего возраста и не скончался раньше. Ты самый настоящий бытовой инвалид. Я уж надеялся, что ты не настолько безнадежный человек, но мои надежды разбились вдребезги из-за тебя.       — Мы вроде пришли сюда обсуждать другой вопрос, а не мою квартиру, — недовольно пробормотал Шан Цинхуа, отходя открыть окно, чтобы прохладный воздух остудил его разум, что был в смятении от последних событий.       Шэнь Юань лишь закатил на это глаза. Если бы Шан Цинхуа знал, сколько придирок у Шэнь Цинцю было по отношению к нему, то устал бы слушать уже в первые полчаса. А список был огромен, потому бы ему пришлось слушать половину дня о каждом своём действии и слове.       Взгляд лорда Шэня зацепился за разбросанные книги и журналы, на обложки которых он только сейчас обратил внимание.       — Бинхэ, будь добр передать мне тот журнал, — ласково обратился Шэнь Юань к приунывшему демону. И чуть поразмыслив, добавил он. – И не смотри содержимое.       Стоило Ло Бинхэ услышать такое обращения учителя к нему, как он с готовностью взял недалеко лежавший на полу журнал и передал его в протянутую руку Шэнь Юаня, борясь с желанием поцеловать каждый палец чужой изящной руки.       Шэнь Юань с гадкой улыбкой открыл журнал и пролистал пару страниц, прежде чем посмотреть на притихшего Шан Цинхуа, который будто в рот набрал воды, когда увидел, что было в чужих руках. Шан Цинхуа нервно почесал голову, и не отрывая взгляда от журнала, пошёл в сторону Шэнь Цинцю, намереваясь отобрать вещь, которым тот небрежно размахивал.       — И это ты мне советовал найти капельку стыда и совести то? — с усмешкой спросил Шэнь Юань и с силой швырнул журнал в сторону Шан Цинхуа. Благо горе писатель, давно натренировавший быструю реакцию, успел пригнуться и увернуться от журнала.       Но король северных земель, что стоял позади Шан Цинхуа, посчитал энергозатратным уворачиваться от летящего в него предмета, и с безразличием принял слабый удар от прилетевшего в его грудь журнала.       — Что это? — спросил Мобэй-цзюнь и подобрал лежащий под ногами журнал. Он поднял густую бровь и посмотрел на Шан Цинхуа, чьё лицо то ярко вспыхивало от смущения, то напоминало белое полотно из-за страха, от осознания, что произойдёт потом.       — М-мой король! — в панике воскликнул Шан Цинхуа, который принял решение во что бы то ни стало отобрать журнал, пока его и так шаткая репутация не разрушилась окончательно.       Эта бурная реакция Шан Цинхуа, заинтересовала демона и он перевёл взгляд с паникующего человека на вещь в своей руке. Когда Шан Цинхуа увидел, что Мобэй-цзюнь обратил своё внимание на чёртов журнал, то он внутри взвыл. Ему хотелось заплакать, но слёз не было. Ну почему жизнь вечно подкидывает этому бедному писателю всякие мелкие неприятности?       Шан Цинхуа подходя к Мобэй-цзюню, поклялся всем своим родственникам до десятого колена, что он начнёт складывать вещи по местам, если судьба сжалится над ним и прекратит издеваться на каждом шагу.        Стоило демону увидеть, как Шан Цинхуа наконец добровольно решил подойти к нему без страха и отвращения в глазах, как мелкие шипы перестали давить так сильно на его сердце, давая передышку от неизвестной тягучей боли.       Мобэй-цзюня вытащил из мыслей умоляющий голос Шан Цинхуа, который слёзно умолял вернуть ему вещь.       Когда Шан Цинхуа заметил, что просьбы не возымели должного эффекта, он внутри заплакал и решил действовать более решительно. Шан Цинхуа встал на цыпочки, чтобы дотянуться до своей вещи, почти касаясь чужого тела.       Такое поведение человека подняло настроение демону и он решил ещё немного подразнить Шан Цинхуа. Поэтому Мобэй-цзюнь свободной рукой крепко прижал к себе Шан Цинхуа, блокируя тому движения, и открыл на случайной странице журнал, содержание которого повергло его в шок.       Сян Тянь Да Фэйцзи напрягся, стоило ему оказаться в чужих крепких объятиях, в которых он не мог толком пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы выбраться, даже если бы очень сильно хотел. От такого близкого контакта температура тела Шан Цинхуа поднялось на несколько градусов. Это слишком близко! Шан Цинхуа помнил, как до этого они с Мобэй-цзюнем ни раз касались друг друга, и то, если удары кулаком по его бедной голове можно засчитать за прикосновения. Но такой интимный жест был впервые! От странных чувств, которые нахлынули на него как снежная лавина, сошедшая после обильных снегопадов, Шан Цинхуа застыл и совсем не обратил чужого сложного взгляда, направленного на него.       Мобэй-цзюнь не знал как описать своё внутреннее состояние после открытия такого интимного факта о маленьком человеке в его крепких объятиях. Кто бы мог подумать, что такой пугливый и жалкий человек увлекается весенними картинками!       Когда Шан Цинхуа очнулся от своих размышлений, он почувствовал себя неловко от того, что всё ещё находился сжатым чужими руками и даже для вида не пытался сопротивляться. Но он быстро отбросил эти глупые мысли и вспомнил о главном проблеме — журнал! Шан Цинхуа осторожно поднял голову и встретился ледяным взглядом, от которого по его позвоночнику пробежал разряд, а ноги и вовсе ослабли, не в силах удержать его от падения. Если бы его не держал Мобэй-цзюнь, то он бы давно повалился на пол и испустил дух.       Собрав последние силы в кулак, Шан Цинхуа слабо улыбнулся и постарался придать своему голосу небрежный тон, прежде чем обратиться к демону :       — М-мой король, не могли вы бы меня отпустить?       Услышав этот голос, Мобэй-цзюнь мгновенно пришёл себя и выпустил парня из своих объятий. Немного поразмыслив, он вернул журнал в руки законного владельца и отошёл на пару шагов назад, не решаясь посмотреть на человека перед ним. Уши демона слабо покраснели, но никто не обратил на это внимание. Прямо сейчас взгляды ученика и учителя были направлены на Шан Цинхуа, который в оцепенении держал журнал. По его ощущениям журнал в его руках нагревался всё сильнее и сильнее, отчего его хотелось швырнуть в окно и забыть как кошмар.       Но поедающий дынные семечки Шэнь Цинцю, не собирался так просто отпускать возможность поиздеваться над Шан Цинхуа и отплатить за предательство у кафе.       Сев на диван и лениво облокотившись плечом об рядом сидящего Ло Бинхэ, Шэнь Юань с гадкой улыбкой посмотрел на покрасневшего Цинхуа и небрежно спросил :       — Так для чего понадобились такому чистому и непорочному человека как ты, такое количество жёлтых журналов? Не ожидал, что ты такой бесстыдный человек.       Шан Цинхуа внутри взревел от переполняющих его эмоций : "Ты бесстыдный и вся твоя семья бесстыдная!". Выдохнув пару раз, Шан Цинхуа обернулся и постарался придать выражению своего лица как можно больше отстраненности, будто то, что он держал в руках не было чем-то постыдным :       — Неужели ты думаешь, что идеи для описания всех интимных сцен в новелле приходили ко мне одна за другой? Вовсе не так! Конечно, мне, как и любому другому писателю и творческому человеку нужно было искать вдохновение в такого роде литературе.       Шэнь Юань на такое оправдание лишь слабо хмыкнул и отвернулся, показывая, что не верит чужим словам. От такого недвусмысленного действия, глаз Шан Цинхуа нервно задергался. Да чего он, собственно говоря, ожидал от такого гнилого человека как Шэнь Цинцю?       Лорд Шэнь не собирался обращать внимания на недовольного Шан Цинхуа, и решил перейти к делу, из-за которого им пришлось прийти сюда :       — Так что насчёт перемещения обратно в наш мир? Может быть у тебя есть идеи каким это образом мы переместились все сюда.       Шан Цинхуа недовольно цокнул и скрестил руки на груди, прокручивая у себя в голове последние несколько дней в романе до возвращения в реальный мир. Но сколько бы он не пытался найти ответ в своей памяти это приводило к безрезультатным ответам, а итог головного шторма стала сильная головная боль.       Чуть скривив губы в ухмылке, Шан Цинхуа со злорадством обратился к Шэнь Цинцю :       — Я ничего не делал в последние дни, чтобы могло вызвать сбой в системе и вернуть нас сюда. Так что могу с чистой совестью заявить, что всё это не моих рук дело!       Мобэй-цзюнь нахмурил густые брови, прежде чем обратиться к Шан Цинхуа :       — Что такое система?       Шан Цинхуа от такого вопроса застыл, не зная что и ответить. Прокрутив на языке всевозможные объяснения, которые смогут точно помочь представить работу загадочной вещи, Шан Цинхуа повернулся к Мобэю. Опустив взгляд на свою обувь, не решаясь взглянуть на демона, он пустился в объяснения :       — Это что-то вроде сверхсилы, что решает как распоряжаться жизнями. Можно сказать, что это похоже на божество, но у системы есть ограничения, поэтому она может влиять только на одного человека. Остальное, что не касается её основной задачи не поддаётся ей.       Шэнь Юаня лишь обречённо покачал головой. Они и сами то не имеют представления о силе системы, так что не могли знать всё, что она скрывает. А уж тем более рассказать о её работе другим представлялось сложной задачей. Кто знает, что она скрывает за этими нулями и единицами в своём коде. Уж точно ничего хорошего.       — Так и что нам теперь делать? — с лёгкой нервозностью спросил Шан Цинхуа, надеясь отвести от себя дальнейшие подозрения в соучастии с системой. Шэнь Юань на вопрос брата самолёта поднимает бровь и с презрением посмотрел на того. Неужели тот думает, что его можно провести таким дешёвым трюком?       — Цинхуа, не думай, что таким ответом отделаешься так легко в этом деле. Ты главный подозреваемый из всех нас, и пока ты не предоставишь более убедительные доказательства своей невиновности, то будешь и дальше терпеть это отношение к себе, — ответил Шэнь Цинцю, откидываясь на спинку дивана.       Шан Цинхуа с гневом посмотрел на того и, заплетающимся языком, спросил :       — И как ты мне предлагаешь опровергнуть свою вину?       Презрение в глазах Шэнь Юаня так и читалось, когда он окинул взглядом трясущегося Шан Цинхуа, который всё сильнее сжимал в руках порно журнал.       — Это твоя задача придумать как спасти свою шкуру, а не моя.       Шан Цинхуа задохнулся от такого ответа. Его обычно незакрывающийся рот, который мог найти ответ на любую колкость в свою сторону, лишь слабо подергивался, но так и не издал ни звука.       Демоны всё сильнее терялись в догадках о причинах происходящего, но их взгляды не могли не сойтись на Шан Цинхуа, который сильно вздрогнул от такого большого внимание к себе.       Мобэй посмотрел в сторону и своим глубоким голосом, спросил :       — Так и что нам теперь делать?       От этого вопроса вся комната погрузилась в тишину, которую нарушал уличный шум из открытого окна.       "И что теперь дальше?" — этот вопрос вертелся у всех в голове, кроме Ло Бинхэ, который с сильным обожанием продолжал смотреть на учителя.       — Пока рядом учитель, мне неважно что будет происходить потом, — мягким низким голосом сказал Ло Бинхэ. Уши Шэнь Цинцю стремительно покраснели от таких слов. Он снова пожалел, что в руках не оказалось веера, чтобы за ним спрятать свое смущение.       Шан Цинхуа с отвращением посмотрел на воркующую парочку и, не желая продолжать смотреть на них, отправился на кухню :       — Раз мы решили, что не знаем что делать дальше, то я предлагаю вам свалить и поразмыслить обо всем этом в другом месте, — он выкинул в мусорку полностью помятый журнал и с отчаянием посмотрел на груду мусора и принялся убираться.       Ло Бинхэ с готовностью подскочил с дивана и и мягко потянул Шэнь Цинцю за руку :       – Учитель, учитель, пойдёмте. Решим это вопрос в другой раз. Пойдёмте к вам домой.       Без малейшего выражения на лице Шэнь Юань уставился на своего ученика, подозревая какие нечистые мысли созрели в чужой голове. Он медленно выдохнул, чтобы успокоить все напрягшиеся нервы в его теле и обратился к Шан Цинхуа :       — Где уборная? — Шан Цинхуа не оборачиваясь, указал на вторую дверь в прихожей и продолжил выкидывать весь скопившийся мусор в почти заполнившуюся до краёв мусорку.       Стоило Шэнь Цинцю скрыться за дверью, как Шан Цинхуа мгновенно помчался в свою комнату. Мобэй-цзюнь с интересом уставился за закрывшуюся дверь, борясь с желанием пойти и посмотреть, что за ней скрывается. Но через минуту его отвлек входящий обратно с гостиную Шан Цинхуа с небольшой стопкой журналов.       Шан Цинхуа довольный собой и своим гениальным планом мести, отправился к Ло Бинхэ и кинул тому в руки журналы :       — Я слышал от твоего учителя похвалу о том, что ты быстро учишься, поэтому принёс тебе материал для изучения. Будь уверен, после изучения их и применения на практике, твой учитель будет гордиться тобой ещё больше.       Ло Бинхэ с вопросом уставился на на Шан Цинхуа. От этого холодного взгляда у Шан Цинхуа пробежали мурашки по позвоночнику, но он не смел отступать. Не сейчас, когда ему представилась такая возможность. Он тяжело сглотнул, прежде чем дрожащим голосом ответить :       — Когда откроешь, сам узнаешь. Главное не дай знай о существовании этой литературы своему учителю.       Чуть нахмурившись, Ло Бинхэ кинул взгляд на дверь ванной и вновь посмотрел на Шан Цинхуа, при взгляде на которого можно было подумать, что тот скоро упадёт в обморок. Демон мельком взглянул на содержимое внутри журнала, и слабо улыбнулся :       — Спасибо, — тихо поблагодарил Ло Бинхэ и в приподнятом настроении отправился в прихожую, на ходу пряча журнал в складках одежды.       От яркого огонька в глазах Ло Бинхэ, что заметил Шан Цинхуа, он внутри сжался от страха за своего брата.       «Ну, ты сам виноват, Шэнь Цинцю. Никто не тянул тебя за язык, чтобы наговаривать на меня» — мысленно успокаивал свою совесть Шан Цинхуа и вернулся к уборке, не замечая пристального взгляда на себе.