ВЕЧЕРИНКА
феликса трудно впечатлить. друзья говорят, это один из немногих его недостатков, резко контрастирующий с его привычной игривой и жизнерадостной манерой поведения. он всеобщий любимчик: нет сомнений, что именно благодаря ему все так сблизились. все началось с чана, его куратора, который с первого часа знакомства поставил себе цель защищать феликса. затем чанбин — он помнит, как потерялся в первый учебный день и в итоге оказался на парах второкурсников, парень так жалел его, что проводил до нужного кабинета, и вплоть до его соседа по комнате, чонина, который был на год младше, но все равно испытывал необъяснимое желание защищать старшего. один за другим образовалась компания, потому что никто физически не мог оставить феликса одного. и несмотря на то, что они долгое время считали, что у парня нет недостатков, они все равно подмечали, как трудно произвести на феликса впечатление. до той самой ночи. жаль, что никто из них об этом не вспомнит. — а вот это уже впечатляет, — говорит он, глядя на компашку своих друзей, отдыхающих после раунда шотов с каким-то парнем, что слишком хотел напиться. все они в разном состоянии — растрепанные и расслабленные, некоторые даже слишком уж расслабились в чужом доме (да, джисон, он смотрит на тебя). все началось с университетской вечеринки, потому что все всегда там начинается, разве нет? это была не одна из тех клишированных шумных вечеринок, которые вы увидите в кино, а скорее посиделки в чьей-то квартире, на которые приглашают своих друзей, их друзей и друзей их друзей. (теперь попробуйте быстро проговорить это. трижды.) чан и чанбин притащили их на вечеринку, ну хотя чонина уговаривать долго не пришлось. джисон встретил их там вместе со своим новым парнем, хёнджином. и феликс какое-то время был счастлив, что может наконец отдохнуть вместе со своими друзьями. до тех пор, пока не появился ли минхо и заговорчески звал пить шоты. феликс не знает ли минхо, и, быть может, при других обстоятельствах, он стал бы мембером ассоциации феликсовых отцов (АФО, если кратко), ведь он кажется тем парнем, что пускает коготки снаружи, но мягок внутри. он не знал откуда остальные его знают, полагая, что никто с ним и не знаком, но они быстро соглашаются на его предложение, и так начинается самый длинный час в жизни феликса. — хочешь присоединиться? — спрашивает минхо, оглядывая его с ног до головы и медленно приближаясь, словно феликс — кот и парень пытался привлечь его внимание. но тот лишь качает головой, одаряя своей лучшей улыбкой. — я не пью, но спасибо! — мы выпьем за него! — хёнджин уже немного не в себе. тронут, как обычно ласково выражаются. и они пьют за него. в какой-то момент, феликс не уверен, пили они ради игры или позабыли о главной цели. надо сказать, они продержались дольше, чем он думал. — а вот это уже впечатляет, — вновь повторяет он, находясь в паре метров от этой смеющейся компашки. — что впечатляет? — вдруг звучит чей-то голос, заставляя его подпрыгнуть и удариться макушкой о кухонный шкафчик. — блин! прости! я не хотел напугать тебя! он чувствует, как чьи-то руки осматривают его голову, и радуется, что не чувствует себя странно от этого. видимо, парень только пытается убедиться, что никто не заработал сотрясение мозга. — я в порядке, просто ты меня до смерти напугал, бро. парень смеется, из глаз его сыплются искорки. феликса нелегко впечатлить, но этот парень милый. не из тех, кто обычно привлекает его внимание, но достаточно, чтобы он вскинул бровь и задумался, как такой человек оказался в противной квартирке в пятницу вечером. — ты все время бормотал что-то под нос, я хотел узнать, не пропустил ли какую-то сплетню, — улыбается парень. он качает головой, показывая на своих друзей. — мои друзья нажралилсь в хлам, я в шоке с них. думал, что к этому моменту они уже вырубятся. парень посмотрел в указанную сторону, и тихо рассмеялся, когда минхо сказал что-то очень громкое, заставляя всех прыснуть. — значит, это твоих друзей минхо уговорил на шоты. ну хотя бы кто-то знает ли минхо. — ты знаешь его? — он воплощение моих внутренних демонов, — отвечает парень, словно это самая нормальная вещь, которая могла прозвучать из его уст. — но иногда меня зовут сынмин. ну хотя бы он смешной. — а как тебя зовут в остальное время? — а тебе-то все скажи, — подыгрывает ему сынмин. — это все твои друзья? — и моя компания домой. теперь, походу, я должен придумать, как их дотащить до дома, — вдруг вспоминает феликс. он не особо задумывался, когда позволил всем напиваться и развлекаться, но оказавшись единственным трезвым другом на подобных вечеринках, плюсов становилось все меньше. — ты много выпил? — спрашивает сынмин, и феликс впервые задумывается, почему парень вообще подошел к нему. неужели ему тоже было скучно на подобных вечеринках, неужели он тоже не считал алкоголь средством развлечения. он качает головой. — вообще не пил. ты? сынмин тоже кивает. — они могут переночевать здесь. это дом минхо, я уверен что они не будут против. о, так минхо тут живет? феликсу надо слушать повнимательнее, когда его куда-то приглашают. это немного успокаивает, но не избавляет от тревоги. — мне все равно придется идти домой одному. это хуже всего. — я провожу тебя, — говорит сынмин так просто, словно это лучшее, чем он может сейчас заняться. сынмин, по мнению феликса, довольно странный. подойти к незнакомцу в разгар вечеринки, тайком, не дай бог напугать, да и еще предложить проводить до дома. — я могу быть серийным убийцей. может, это мой гениальный план, а? может, я специально выгляжу как потерявшийся мальчик, а потом утащу тебя в свою ловушку! — шутит феликс, потому что он совсем не скучный, а шутки помогают разрядить напряжение, которое он ощущает внутри себя. сынмин на это просто пожимает плечами и быстро оглядывает комнату, где люди продолжают веселиться. — какова вероятность того, что мы оба серийные убийцы? — ну вот вам и романтическое кино, — импульсивно вставляет феликс, потому что он ненавидит себя. что он пытается донести до человека, которого едва знает? но сынмин смеется, это ха ах ха звучит так искренне, и феликса почему-то к нему тянет. может, это одиночество, навалившееся после посиделок, а может, влияние алкогольного блюза. в конце концов он просто соглашается. он ненавидит ходить один.๑
— я живу недалеко, — сообщает феликс, как только они выходят на улицу. — недалеко от западной части кампуса, эм, рядом с библиотекой? сынмин кивает. — я работаю там. так что маршрут мне знаком. феликс собирает эту информацию, как коллекцию — маленькие факты, которыми он заполняет новенький сынминовский биндер. у него хорошо получается заводить новые знакомства, еще бы, взять хоть его компашку друзей. но в сынмине, и в том времени, которое они успели провести вместе, есть что-то странное, что просто... впечатляет его. ( хм. что-то новенькое. ) дружба, кажется, расцветает без его усилий, и он догадывается, то именно это имеют в виду, когда говорят, что она бывает разных форм и видов. — ты работаешь в библиотеке? разве это не супер скучно? — отвечает феликс, но быстро спохватывается. — без обид. сынмин смеется, словно и не обиделся. — все хорошо, мне там нравится. тихо. я люблю детей. — детей? — это самое приятное, — кивает он. — я могу рассказывать им про всякие крутые книжки и побуждать их к чтению. чувствую себя супергероем в их глазах, когда они удивляются, что я прочел так много книг. это неожиданно трогательно, думает феликс. он не знает, почему он ожидал, что сынмин окажется другим. впрочем, он многого и не ожидал. — без обид, но это очень занудный супергерой. — я и есть очень занудный, спасибо большое. — отвечает сынмин, похоже, нисколько не обидевшись на комментарий. феликсу нелегко найти людей, способных понять его чувство юмора, поэтому он придерживает эту язвительную часть внутри, боясь отпугнуть окружающих. кажется, сынмин воспринимает это очень хорошо. — что насчет тебя? — меня? — спрашивает феликс. — чем ты занимаешься? трудный вопрос, думает он. самый кошмарный вопрос в его жизни. — ну, делами. сынмин качает головой и забегает вперед. он идет спиной, дабы глядеть прямо на феликса, уже готовясь задать следующий вопрос. — это не ответ. тебе есть что скрывать? — во-первых, ты так упадешь, — отмечает он, но не может не посмеяться, когда сынмин притворяется, что спотыкается. — а во-вторых, я уже говорил тебе, что я серийный убийца. сынмин кивает. он даже милый, ну, в своем странном смысле. — это очень уважаемая профессия. он сам не знает, почему ведет себя так неловко. он не знает этого человека, зачем ему скрывать свою профессию. потому что у тебя ее нет? выдает его мозг. заткнись. — тебе не обязательно говорить мне, если не хочешь. я просто поддерживаю разговор, — добавляет сынмин и феликс уже собирается ответить, как вдруг парень спотыкается, прям как он и предвидел. юноша ловит его, с удивительной силой держа за талию. все-таки не зря чанбин таскал его в спортзал. — ты в порядке? взгляд сынмина настолько пристальный, будто видит феликса впервые. второй понимает, что, вероятно, выглядит не лучше. лицо сынмина очаровательно, волосы спадают на лоб и немного прячут глаза. у феликса руки чешутся убрать их. феликс понимает, что талия у него тоже крошечная. он не знает что делать с этой информацией, но, все же, записывает в мысленный блокнотик. юноша так и не ответил, глядя на феликса так напряженно, что тот мог бы рассыпаться от этого взгляда. — сынмин? кажется помогло. он быстренько выпутывается из феликсовой хватки. — прости, я в порядке. ты был прав, я чуть не упал. — я всегда прав, — не удержавшись, хихикнул он. сынмин ахает, издевается значит; и тогда они меняются местами. феликс считает, что это к лучшему, не только потому, что он не хочет, чтобы сынмин вновь упал, но и потому что ему нужно перестать отвлекаться на него. — я сейчас безработный, если ты об этом, — добавляет феликс, чувствуя, как грудь внезапно напрягается при этих словах. — меня уволили пару недель назад. — мне жаль это слышать, — сынмин говорит искренне. и он это ценит. — могу узнать почему? — потому что мой босс — гомофобный урод, — феликс не стыдится того, кем он является, и всегда принимал себя со всеми окружающими. он чувствует себя комфортно, когда вокруг него понимающие коллеги, но мир не всегда так прост. — я все равно не хотел там работать. так даже лучше. краем глаза он замечает, как сынмин сжимает кулак, словно эта информация ужасно его расстраивает. — это дерьмово, реально. в том, что подтолкнуло его к следующему признанию, он винит холодную ночь. — а пока я в поисках. в основном потому, что не выбрал еще специальность, и просто беру занятия то тут, то там, — вздыхает он. — не нашел свою страсть. — страсть недооценивают, — добавляет сынмин. — можно всю жизнь искать то, что действительно насытит тебя, а можно найти это там, где меньше всего ожидаешь. пытаться указывать нам, да еще и в таком юном возрасте, мы должны выбрать чем хотим заниматься всю оставшуюся жизнь — очень поганая норма. и феликс с этим полностью согласен. сынмину удается выразить словами мысли, которые он вынашивал годами, этот юноша обладает некой силой, позволяющей ему выражать себя так, как не получается у феликса. он умеет действовать, а сынмин, похоже, умеет говорить. он совсем немного завидует ему. — я ценю это, — искренне говорит он. — извини, я не хотел на тебя вываливать. обычно я довольно сдержан. сынмин пожимает плечами. — тебе не нужно извиняться. я понимаю, — он внезапно останавливается, и феликс врезается в него. — мы пришли, да? он видит свет из своей квартиры и не может поверить, что они так быстро прошли это расстояние. может, и не так быстро, может феликс был слишком погружен в разговор, что просто не заметил. — ага, — выдыхает он. — было здорово, спасибо тебе. правда. сынмин вновь пожимает плечами и смущенно улыбается. трудно читать эмоции незнакомца, и сынмин кажется слишком трудно поддается анализу. — без проблем. я тоже рядом живу, так что я быстро дойду. — будь осторожен, хорошо? сынмин кивает. — добрых снов, феликс. он не помнит, что называл сынмину свое имя.ДЕНЬ ПОСЛЕ
феликс не спал, когда открылась входная дверь и чонин оказался на пороге. вид у него жалкий, явно похмельный, и прежде чем он успевает что-либо сказать, он залпом выпивает стакан лучшего средства от похмелья, переходящий в семье феликса из поколения в поколение (он заранее позвонил матери и узнал рецепт). — слава, блять, богу, — без раздумий выпивает чонин. вот насколько они доверяют друг другу. — не разговаривай со мной до 11 утра. — уже три часа дня. — вот именно, — и падает на диван. в открытую дверь вваливаются хёнджин и джисон, видимо, шли следом за мальчишкой. феликс приготовился к данной ситуации, протягивая всем чашки. — это отвратительно, — говорит джисон, но все равно выпивает. — я больше никогда не буду пить. — ты всегда так говоришь и никогда не сдерживаешь своих обещаний, — феликс возвращается к дивану, отпихивает чужие ноги и снова берет в руки джойстик. он играл все утро, пытаясь отвлечься и заодно игнорируя желание обыскать весь мир, чтобы найти ким сынмина. он провел хорошее, но недолгое, время с парнем. он не стеснялся дружбы, но не мог не думать, как же удобно вышло, что они были единственными трезвыми людьми на вечеринке, а ходить ночью одному всегда страшно. ему хотелось бы, чтобы это произошло при других обстоятельствах, таких, при которых он мог бы создать дружбу из необходимости. но искать ее сейчас было бы слишком сложно. феликсу это не нравится, особенно если учесть, что за всю жизнь ему не приходилось прилагать усилий, чтобы дружба пришла к нему. это видно по тому, как эти трое валяются в разном состоянии усталости в его маленькой гостиной. — на этот раз сдержу. я сообщаю вам, что хан джисон отныне не выпьет ни капли алкоголя в своей жизни, — заявляет джисон, к ужасу двух других, которые отчаянно пытаются его заткнуть. — детка, перестань повышать голос, — говорит хёнджин, укутываясь в одеяло, которое феликс расстелил прошлой ночью. у него не хватило духу сказать им, что они все это время шептались. — ребята, вы хотите что-нибудь поесть? я приготовил обед, — вскользь упоминает феликс, попутно тщательно исследуя локацию в своей игре. судя по всему, все согласны, и сразу же бросаются к холодильнику в поисках обещанной еды. и все же чонин задает этот страшный вопрос. — как ты вчера добрался домой? джойстик почти выскальзывает из рук. — я дошел пешком, — соврал он. окей, не соврал, недоговорил. — один? — хмыкнул он. чонин, похоже, не сильно ему верит. — что? когда я выяснил, что минхо можно доверять, я вернулся домой. все хорошо, ребята, я не злюсь на вас. он чувствует пронзительный взгляд на своей спине. — я не об этом. ты ненавидишь ходить один. он фыркает. винит себя, что так часто позволяет читать свои эмоции, словно открытая книга, затем приостанавливает игру и поворачивается к ним. спокойно. он может быть спокойным. — я прекрасно с этим справляюсь. — ты заставляешь меня ходить с тобой в магазин, хотя он находится в пяти минутах ходьбы, — осуждающе поднимает бровь чонин. далее встревает хёнджин. — ты заставляешь меня провожать тебя до кабинета, хотя он находится в соседнем здании. — это было один раз! — ли ёнбок, — государственное имя, джисон серьезен. — что ты от нас скрываешь? — ничего! — но его голос слишком высок. они продолжают приставать к нему, и даже еда, которую он так любезно приготовил для них, не останавливала от попыток выудить из феликса хоть какую-то информацию. что ему вообще скрывать? правда, нечего. потому что ничего не произошло. и все же, он хочет оставить сынмина себе. странное чувство, которое он никогда прежде не испытывал. — ты сделал что-то мерзкое? — начинает чонин. — это безопасное пространство, ты можешь нам рассказать. — на той неделе, ты осудил меня, после того, как я сказал, что хочу, чтобы хёнджин задушил меня, — обвинил джисон, тыча в его сторону вилкой. — правда? — вскинул на это брови хёнджин. джисон не обратил на это внимание. — и какое, блин, это безопасное пространство! — это потому что ты отвратительный, а феликс мне вообще-то нравится, — чонин говорит так, словно это самое очевидное на свете. у феликса теплеет на душе. — спасибо, инни. ты мне тоже нравишься. — тогда скажи мне, осквернил ты наше святое место или нет! — стреляет чонин, меняя смысл своих милых фразочек на сто восемьдесят. — значит, это твое феликс мне вообще-то нравится, было просто чтобы вытянуть из меня информацию! — закатывает он глаза. — сработало? — нет! — он возвращается к своей игре, ни о чем не заботясь. он не собирается рассказывать им о моменте с сынмином, даже если этот момент был не чем иным, как обычное общение двух незнакомцев. (феликс слишком много думает, да?) когда ему надоедает игнорировать их попытки докопаться, он тоже начал уставать от игры. уже далеко за полдень и ему нужен куда более серьезный, более масштабный способ отвлечься, чем эта игра. в итоге он делает именно то, в чем его все обвиняли. — кто пойдет со мной в кофейню за тортиком? — я прекрасно с этим справляюсь, — передразнивает его хёнджин. он ненавидит своих друзей.๑
— а потом минхо накормил нас завтраком. он вкусно готовит, — джисон заканчивает рассказывать историю, как они вырубились на полу минхо. феликс к тому времени уже все понял. это он оставил их на попечение минхо, после того, как сынмин сказал ему, что тот заслуживает доверия. может, ему не стоило так быстро верить, но никто не был похищен или расчленен, так что это хороший знак. — лучше меня? — моргает феликс, пока хёнджин в миллионный раз пролистывает меню. чонин первым сообщает плохие новости. — прости, но... да. лучше. — ты ранил меня, ян чонин, — феликс прижимает свободную руку к сердцу, другой держа коробочку с тортиком. развернувшись, чтобы докопаться до хёнджина, почему же он так долго выбирает напиток, если он приходил сюда миллион раз и всегда выбирал один и тот же напиток, но вдруг в кого-то врезается. чьи-то сильные руки хватают его за талию, немного смягчив столкновение. когда он поднимает глаза и искренне извиняется за свою неуклюжесть, его сердце пропускает удар. еще один удар, когда этот человек произносит: — мы поменялись местами. — что? — может лишь глупо ответить он. его мозг начинает работать еще медленнее, чем обычно, чтобы понять на что он намекает. — прошлой ночью. ты меня так держал. он слышит, как быстро двигаются шестеренки в мозгах его друзей. он никогда не услышит конца этого безумия. — прости! — спешит извиниться он, после того, как его механизмы отключились. — я не смотрел куда иду. — не переживай, феликс. со мной все нормально, — под ярким светом кофейни сынмин выглядит еще симпатичнее, чем он помнит. его волосы отливают каштаном, и на этот раз, вместо того, чтобы полностью закрывать лоб, они мягко спадают по бокам. у него отлично получается улыбаться одними глазами. феликс, должно быть, выглядит неважно. он кашляет, пытаясь прояснить мысли. — как ты? нормально добрался до дома? — нет, меня похитила банда байкеров, и теперь я работаю на них в обмен на свободу, — шутит сынмин и феликс замирает от того, как легко у парня получается поддерживать разговор. — видимо, твои инстинкты серийного убийцы не смогли их напугать. еще один смешок, яркий и громкий. феликс почти забывает, что за ним наблюдают. — рад был снова тебя увидеть. как только все выясняется, феликс уже готовится к допросу, но сынмин решает, что разговор еще не закончен. — вообще-то, феликс, я рад, что наткнулся на тебя. у меня тут кое-что есть, сейчас найду... сынмин тщательно обыскивает карманы, вытаскивая кучу всякой ерунды, которую феликс когда-либо видел, пока не протягивает ему сложенный втрое листок. — мой менеджер раздавал их в библиотеке, вдруг кто ищет работу. они набирают сотрудников, а раз тебе нужна работа, да и живешь ты рядом, так что, кто знает? в листовке, выкрашенной в яркие, уродливые цвета, упоминалось, что библиотека ищет работников на полставки для каталогизации и систематизации книг. сердце феликса сжимается в груди: парень запомнил и даже пытался помочь ему найти работу. — не знаю, пролетело ли мимо тебя то количество раз, как я назвал тебя занудой вчера вечером, но, — начинает он с шутки, потому что по какой-то причине юноша чувствует себя очень комфортно, дразня сынмина. — но я действительно не разбираюсь в книгах. я даже читать не люблю. — насколько мне помнится, ты назвал меня занудой лишь раз. — ну, в моей голове это было не раз, — он готов сказать что-то в ответ, боясь переступить невидимую черту. однако сынмин смеется. — чтобы работать в библиотеке не обязательно любить читать. достаточно изучить нашу систему каталогов, и все будет нормально. кроме того, я буду тебе помогать. так легко согласиться, даже не задумываясь, ведь сынмин делает дружбу еще проще, чем она уже являлась для феликса. а раз так, то он хочет всегда быть рядом с ним. — я подумаю об этом. — тебе стоит. после этого он остался с волной и множеством мыслей, проплывающих в его голове. а что и стерлось из памяти, так это присутствие его друзей, которые только что стали свидетелями всего разговора и в разной степени растерянности смотрели на него. феликс, наверное, тоже выглядел безумцем. он стоял так близко к сынмину, переключив все свое внимание на разговор с парнем. это было совсем непохоже на феликса: феликс, который часто отвлекается и переспрашивает, потому что не обратил внимания, феликс, который вечно мил и не часто шутит в таком тоне со своими друзьями. сынмин просто открывает нового феликса. или того феликса, которым он всегда был. и теперь его друзья тоже это видели. — что я, блять, сейчас лицезрел? — джисон, наверное, худший человек, кто может вернуть его к реальности. он готов рвануть отсюда, скрыться в другой стране и взять новое имя. — давайте просто пойдем домой. — погоди, погоди! — окликает его чонин, дьявольская улыбка расцветает на всем лице. — ты сделал что-то мерзкое с ким сынмином? самим ким сынмином? — он просто проводил меня домой! — оправдывается феликс, и на этот раз он говорит правду! они должны ему поверить! — и ты назвал его занудой. ты был груб с ним! — продолжает чонин, не в силах сдержать смех. феликс закатывает глаза. — я просто дразнил его. я не был груб... — о боже мой, феликс, ты кайфуешь, когда грубишь людям? это типа твой тайный кинк или что? — перебивает его джисон, тоже не в силах остановить смех. — джисон, это не безопасное пространство для тебя. — эй! — стонет он. но именно хёнджин продолжает издеваться. — минхо дружит с сынмином, не так ли? я уверен, что видел их вместе. — минхо говорит, что сынмин бродячий блохастый пес, которого он не может усыпить, потому что слишком привязался, — пояснил чонин. феликс сдерживает желание рассмеяться. разве не сынмин описывал минхо, как сумасшедшего? он гадает, что за дружба у них образовалась. вместо этого он решает сменить тему. — почему вы все подружились с ли минхо, а я нет? — о, ты ревнуешь? — воркует хёнджин. — не надо, мы тебя познакомим! — мир не вращается вокруг тебя, ёнбок, — тут же влезает чонин. — хотя должен, понимаешь? я согласен. ты имеешь полное право расстраиваться. — я же вижу, что это сарказм. — можешь попросить сынмина познакомить вас. — завались, джисон. — почему по итогу всегда обижают меня?БИБЛИОТЕКА
пару недель спустя, феликс оказывается в своем худшем кошмаре: среди книг. женщина все ему объясняет, рассказывает о книжных каталогах и о том, как их найти. она дает ему в помощь чит-код. феликсу кажется, что все вокруг на другом языке. единственное, что помогает сохранить рассудок так это 1) сынмин так просиял, увидев феликса в офисе, чтобы обсудить новую работу и 2) ему правда нужны деньги. первая часть помогает больше. против книг он ничего не имеет, просто большое количество слов в одном и том же месте может легко смешаться друг с другом и превратиться в бесконечное море бессмыслицы. когда феликсу было десять, ему диагностировали дислексию. его это не беспокоило, он действительно не понимал, что это значит. но теперь он стал старше, и книги превратились для него в источник отчаяния. очень жаль, ведь сынмин явно любит читать, судя по книге, которая лежит рядом со стойкой администратора. — здесь, рядом с сынмином, вы будете работать с каталогом и другими задачами на компьютере. позже он поможет вам разобраться с книжной организацией. вас это устраивает? — звучит замечательно. большое спасибо за предоставленную возможность, — феликс вежлив и приветлив, насколько может с незнакомыми людьми, но, честно говоря, он готов сидеть и надеяться, что сынмин сможет перевести все это для него в слова, которые не будут звучать словно другой язык. — сынмин замолвил за вас словечко. надеюсь, вам понравится работать у нас. оу? он впервые получает такую информацию. сынмин действительно помог ему найти работу, упомянул его и, возможно, сделал все возможное. — ты говорил обо мне? боже мой, сынмин, спасибо тебе огромное! — говорит он, как только женщина скрывается из виду, сынмин пожимает плечами, как будто это пустяк. — тебе нужна была работа. уверен, ты бы сделал то же самое для меня. — ты так в меня веришь, зануда. я могу тебе врать. — можешь, — кивает юноша. — но я решил поверить в тебя. феликс смеется. — нас ждут замечательные месяцы работы бок о бок. — не могу дождаться, когда мной будет манипулировать симпатичный мальчик. феликсу приходится несколько раз моргнуть и сделать вид, что он просит сынмина помочь ему с какими-то рабочими вопросами, чтобы не думать о том, что тот имел в виду. — это гораздо проще, чем я думал, — признается он, видя, как происходит весь процесс в компьютере. — организация книг тоже должно быть несложно. — ты быстро с этим разберешься. кроме того, часто приходится ничего не делать, потому что свободного времени куча. он не успевает спросить, что это за свободное время, потому что их прерывают громкие детские крики, требующие мистера кима. — шшш, — говорит сынмин по-библиотечному, но улыбка не покидает его лицо, такая яркая и добрая. — так, ребята. помните наше библиотечное правило номер один? дети собираются вокруг стойки регистрации, широко улыбаются и, со знанием дела, кивают головой. — тишина. — правильно, — у сынмина получается так хорошо, что ему становится легче. — итак, что вы хотите мне сказать? — книга, которую вы нам дали, такая хорошая! — одна девочка улыбается так широко, что видны ее молочные зубы. очаровательно. — мы читаем ее все вместе, как вы сказали, и это очень весело! — правда он схитрил и прочитал ее дома, еще до нас, — подмечает мальчик, надувшись так, словно это самая серьезная проблема во всей вселенной. возможно, так и есть. — пока он читает ее снова вместе с вами, все хорошо. не так ли? они все кивнули. феликс любит детей и всегда хорошо с ними ладил. может быть, потому что в душе он все еще маленький ребенок, который так и не повзрослел. но сынмин так внимателен к ним, и они явно его очень уважают и восхищаются им. это привлекательно, он не может этого отрицать. он впечатлен. — можно мы поиграем в настольные игры, мистер ким? сынмин кивает. — давайте я схожу за ключами и захвачу их. вы снова пойдете в зал? тогда, я отнесу игры туда. под хор благодарностей они спускаются в подвальное помещение, где находится детская секция и комната отдыха. — я не знал, что в библиотеке есть настольные игры, — глупо отвечает феликс. потому что он никогда не проводил в библиотеке достаточно времени, чтобы понять, что она может быть чем-то большим, чем просто местом, окруженным книгами. именно это и говорит ему сынмин. — библиотека — это не только книги, — показывает он жестом. — многие люди приходят сюда, чтобы пообщаться, поиграть в игры и провести свободное время перед уходом домой. здесь также есть компьютеры, так что те, у кого нет доступа к каким-либо технологиям, могут найти спасение тут. это мое любимое место во всем мире. — дети из более бедных семей тоже любят здесь проводить время, потому что у них есть доступ к вещам, которых нет дома, — продолжает сынмин, время от времени прерываясь, чтобы рассказать о некоторых важных моментах. они спускаются вниз, заглядывают в подсобку, ключи от которой сынмин зацепил на пояс. — вот, например, эта группа. они нигде не могут поиграть в настолки или купить книги, поэтому приходят сюда, и они делают это как сообщество. — я никогда не думал о библиотеках в таком ключе, — говорит феликс и говорит серьезно. — наверное, иногда нам приходится спускаться с лестницы привилегий, чтобы заметить вещи, а? сынмин улыбается, как будто именно это он и хотел донести до собеседника. — верно. может хочешь передать им это? они проводят здесь много времени, поэтому важно, чтобы они знали и тебя. он принимает его и подходит к столику, за которым уже расселись дети и терпеливо ждали. — вы это заказывали? они все радуются (тихонько) и бросают на феликса удивленные взгляды, но немного поболтав, те сразу же потеплели к нему. он узнает, как кого зовут, как они подружились, и даже получает приглашение поиграть с ними. — простите ребята, но у меня и сынмина горы работы! скучные взрослые дела. — быть взрослым супер скучно, да? — спрашивает один из них и феликс не может ничего поделать, кроме как серьезно кивнуть. — это так скучно. — мистер ли, вы теперь работаете здесь с мистером ким? — вновь зовут его по фамилии, несмотря на то, что феликс умолял звать его по имени. не помогло. но он добьется своего. — это так. скажите честно, мистер ким супер скучный и надоедливый? — поддразнивает он, зная, что сынмин подслушивает их разговор, просто делая вид, что роется в книгах. они поспешно отнекиваются. — нет! он супер классный, клянемся. — уверены? а выглядит как зануда. — феликс показывает им язык, отчего все за столом дружно хохочут. где-то недалеко слышится шиканье сынмина. девочка решительно кивает, для нее этот вопрос очень серьезен. — он супер классный. мистер ли, вы должны с ним подружиться! — хорошо, я попробую. он подходит к месту, где сынмин уже в пятнадцатый раз притворяется, что переставляет одну и ту же книгу. — я хорошо справился? — улыбается он. — ты отлично вписываешься, — сынмин искренен. как же легко с ним дружить, так легко быть самим собой. феликс думает, что ему точно понравится работать здесь и их дружба расцветет. — однако ты должен перестать называть меня занудой. феликс усмехается. — но разве я соврал? — еще как! — только что ты сказал, что твое любимое место на планете — библиотека. — и я привел убедительные причины! — говорит сынмин. — я вызвал у тебя эмоции и все такое. феликс прикладывает палец к подбородку и делает вид, что размышляет. улыбка, которую он, кажется, не может стереть со своего лица его выдает. — я вообще этого не помню. — ты угроза, ли феликс. и поскольку эти слова будут относиться ко многим их взаимодействиям в дальнейшем, феликс не смог удержаться от очередного подкола. — я думал, ты хочешь, чтобы тобой манипулировали мои милые чары. уже чувствуешь себя очарованным, ким сынмин? — господи иисусе, — говорит он, но на его щеках все же появляется едва заметный румянец, и это уже большая победа в феликсовых книжках.КОФЕЙНЯ
если верить его словам, то феликс проводит неплохие выходные. прошел месяц с тех пор, как он начал работать в библиотеке и некоторые штуки начали действовать на него должным образом. для начала, он чувствует себя эмоционально способнее смотреть в лицо миру каждый день. он с большей мотивацией ходит на занятия, с таким же рвением встает с постели каждое утро и даже участвует в выходках своих друзей. когда чан приглашает его позавтракать, ему даже не приходится умолять феликса согласиться! — надо признать, это удивительно, — говорит чан, заплатив за весь завтрак, потому что феликс забыл свой бумажник. (ага. он поверить не может, что эта отговорка срабатывает каждый раз). — удивительно? — переспрашивает феликс с полным ртом вкусных (и дорогих) блинчиков, купленные за счет чана. чан кивает, салфеткой убирая остатки шоколада на чужом лице. — приходишь на завтрак, весь такой мотивированный ходишь. джисон сказал, что ты вовремя делаешь домашку! джисон, вот стукач. — мне немного помогли, вот и все. чан улыбается, как будто это именно то, чего он ждал. — я слышал ким сынмин помогает тебе, пока вы работаете вместе. и вообще, минхо говорит, что вы вместе делаете домашку и все такое. — знаешь, мне не очень нравится эта дружба с минхо, — начинает феликс. — конечно. — и к твоему сведению, — продолжает он, тыча вилкой в сторону чана. — сынмин помогал мне только потому, что брал эти уроки в прошлом семестре. — ага. — а в библиотеке можно убить кучу времени. чан откусывает кусочек, медленно жуя и пробуя, словно давая феликсу время, чтобы покраснеть до ушей. этот же человек может буквально умять целый поднос еды. предатель. — ближе к делу, блин! — он милый, — говорит чан. — и ты типа груб с ним, что ему, похоже, даже нравится. — почему все говорят, что я груб с ним? — феликс закатывает глаза. — потому что к нам ты так не относишься, — продолжает чан, и, возможно, в этом есть какая-то причина. возможно, феликс по-разному ведет себя в разных отношениях, и, возможно, именно это наталкивает его на мысль, что его так называемая дружба с сынмином граничит с чем-то другим. похоже, он слишком долго не мог этого понять, потому что чан поднимает бровь, когда до него доходит. — что, ликс, задумался? — эм, — говорит он, — кажется, я правда так не делаю. — я думаю мило, что ты втюрился. феликс реагирует на это криком: — я что? половина посетителей кофейни оглядывается на них, остальная половина делает вид, что ничего не замечают. в этот момент ему как-то все равно, что он позорит сам себя. — я не втюрился в него! — ликс... — начинает чан, взгляд его устремлен на дверь. — это нелепо! как ты вообще мог подумать о подобном? — ликс, тебе следует сбавить тон... — нет, потому что это невероятно, — продолжает он, зачем-то драматизируя ситуацию. — мои собственные друзья, кто бы мог подумать! — а я-то думал, что ты грубишь только мне, ты меня ранил. отлично, теперь он слышит голос сынмина в своей голове. но голос, походу, исходит не из его сознания, ведь тяжелое присутствие чего-то позади него выдает фигура, когда он медленно оборачивается и понимает, что встретился взглядом с теми прекрасными темно-карими глазами, которыми он беззастенчиво любовался последние недели. он не видит ухмылки чана, но чувствует ее, и, каким-то образом, это еще хуже. — привет! нас еще официально не представили. феликс все еще застыл в этом позорном затяжном взгляде, его мозг отчаянно пытается найти связные слова и вернуться к чертовой реальности. но сынмин уже кланяется, как всегда вежливо. — я сынмин. мы с феликсом работаем вместе. — о, поверь мне, я знаю, — чан не успевает сказать ничего лишнего, потому что феликс довольно быстро приходит в себя и первым делом пинает чана под столом. — сынмин! что ты здесь делаешь? — непринужденно спрашивает он. он так непринужденно относится к этому. но сынмин одаривает его той улыбкой, широкой и яркой, с оскаленными зубами и вся его непринужденность летит в окно, а ему отчаянно хочется наброситься на этого человека. погодите, что?! — пришел позавтракать. здесь подают отличный фруктовый торт. — это самый скучный десерт, о котором я когда-либо слышал за всю свою жизнь, — говорит феликс, особо не задумываясь, и даже чан удивленно поднимает брови. сынмин, как всегда, просто-напросто улыбается, словно его это все забавляет. — погоди, пока я расскажу о своей зависимости айс американо. — фу, у тебя, поди, изо рта пахнет, — феликс корчит гримасу. — хочешь попробовать? и, блин, нафиг эту непринужденность, когда такими темпами он скоро из окна выброситься. юноша чувствует, как его щеки разгораются, не привыкший к тому, что его дразнят, но еще и потому, что... потому что он реально хочет попробовать. — а если и хочу? он уверен, будь они наедине, он бы все усугубил. и это пугает, потому что откуда взялось внезапное желание сделать это? но он этого не делает. потому что все чары разрушает кашляющий чан, который предлагает сынмину присоединиться и поесть с ними блинчики. сынмин с радостью принимает приглашение и заказывает кучу шоколадных блинов, от одного взгляда на которых можно подавиться слюной. — дай мне попробовать этот ужас, — феликс лезет вилкой в чужую тарелку, даже не спрашивая разрешения. он чувствует, как взгляд чана впивается в него, словно нож, но ему все равно. он не обязан оправдываться перед друзьями! он взрослый мужчина, который и раньше делился едой с сынмином, и его не волновало, что тот воровал у него еду во время обедов в библиотеке, так почему же должно сейчас? — феликс, разве у тебя нет непереносимости лактозы? это может испортить твой желудок, — говорит сынмин. феликс останавливается на полпути и невольно надувается. — ладно, но я тебя предупреждал. феликс показывает язык и быстро пробует блинчики. — итак, сынмин, — начинает чан, с каждой секундой глядя на них с большим отвращением. это забавно. — что ты изучаешь? — политологию. — господи блять, — бормочет чан. — получается ты типа умный умный? сынмин краснеет под таким вниманием, и феликс, не привыкший к тому, что сынмин так реагирует не на него, немножко ревнует. — да нет. — он типа лучший на своем курсе, — говорит феликс, набивая рот остатками шоколада с сынминовой тарелки. — не позволяй ему притворяться, что это не так. сынмин краснеет под взглядом феликса, но ему приятно получить такую высокую оценку. возможно, это потому, что феликс обычно не так добр к нему. — что насчет тебя? — обращается тот к чану. — я знаю, что у вас с минхо есть парочка совместных занятий! — мы оба на языковом факультете, правда на разных специальностях. ликс тоже, ты знал? — он в курсе. мы вместе ходили на экономику в прошлом семестре, — улыбается феликс. — и на историю в этом. феликс удивленно хлопает глазами. — правда? — ты едва ли появляешься на лекциях, я не удивлен, что ты не знаешь об этом. чан смеется. — это очень похоже на феликса. — стой, серьезно? — продолжает феликс. — почему ты раньше мне не сказал? мы могли бы вместе заниматься! и на пары вместе ходить! сынмин лишь пожимает плечами. — насколько мне помнится, ты приходил однажды. на первое занятие. и больше никогда не появлялся там, я думал ты забил. — нет, ну да, но... — сынмин прерывает его, протягивая руку, чтобы вытереть уголки рта. тот же жест, что сделал чан чуть раньше, но ощущается в десять раз сильнее. — если ты хочешь ходить на занятия, то это должно быть не потому, что там буду я. феликс надувается. это звучит как отличный предлог, чтобы ходить на занятия, думает он. но не настаивает, позволяя парням продолжить разговор, пока в его мыслях проплывает безумная мысль о том, как бы он хотел, чтобы сынмин использовал его рот для чистки своего. он отвратителен, ничего нового!๑
в итоге чан получает срочный звонок от своего босса с просьбой взять дополнительную смену, и они вдвоем оказываются у дверей кофейни в самый разгар утра. феликс не знает, что теперь делать. у него не было планов на день, особенно если учесть, что это выходной. сынмин, похоже, тоже погрузился в свои мысли, как будто прошедший разговор поставил их в состояние сделай это/не делай этого. — чан хороший, — просто говорит сынмин, и тот чувствует, что он правда так считает. — твои друзья всегда со мной здороваются. непонятно, из-за минхо это или нет. и это новая информация. кажется, феликсу нужно с ними поговорить, чтобы были попроще, особенно учитывая его новорожденные чувства к сынмину. ( боже, он звучит как дурацкое клише. это просто симпатия. ) — я бы не стал терять бдительность. я вот потерял, и теперь у меня пятеро мужчин, по уши влюбленных в меня, — феликс не против обратить это в шутку, хотя при друзьях он так никогда не делал. — похоже у меня появились конкуренты, — мычит сынмин. феликсу стало не по себе. он никогда в жизни не испытывал такую симпатию, или что бы это ни было. он, конечно, привлекательный парень, но романтические отношения и страсти были для него чем-то киношным. дружба ему дается легко, но романтика? как-то не очень. он кашлянул, отчаянно пытаясь перевести разговор. — есть какие-нибудь планы на сегодня? чем бы занялся, если бы не встретил нас? в результате сынмин достает телефон и проверяет свое расписание. ну конечно, он ведет расписание. — я хотел купить книжки! за углом есть антикварный книжный магазинчик, я хотел заглянуть туда. — я схожу с тобой, — говорит феликс, не задумываясь, потому что его мозг не в состоянии на какие-то связные мысли пока он рядом с сынмином. о боже, неужели так ощущается симпатия? сынмин тоже замечает это странное поведение. — ты ненавидишь книги, феликс. — но мне нравишься ты. ( о, он сейчас убьет себя. ) другой юноша, который обычно мгновенно находит остроумный ответ, впервые потерял дар речи. его уши залились краской, а пальцы запутались в завязках худи. феликс не припомнит, чтобы он выглядел так очаровательно. он так растерян и так напуган. — хорошо, — наконец сдается сынмин. — тогда пойдем со мной. они направляются к автобусной остановке, словно времени не существует. бок о бок беседа течет так же легко, как на работе, за обедом, между занятиями. несмотря на напряженную атмосферу, феликс чувствует себя спокойно. как он может пожертвовать этим ощущением комфорта и испортить все, развивая свои чувства? он должен остановиться, пока дело не зашло дальше. феликс шутит, дразнит сынмина, что тот не умеет водить. другой же, не желая отступать, отвечает тем же, но феликс рожден быть пэссенжер принцесс, и никакие дразнилки в этом мире не смогут лишить его этого звания. сынмин называет более достойную причину не садиться за руль: в нем просыпается защитник природы и хвастается, что за время их поездки они сократили количество углекислого газа. феликс не возражает. он мог бы часами стоять и слушать, как сынмин рассказывает о мясных фермах, если это означает быть так близко к нему. по правде говоря, сынмину понадобилась всего лишь минута, чтобы убедить феликса перейти на вегетарианство, за то время, пока они подходили к магазинчику. книжный находился прямо за углом, и даже если феликс не знал его местонахождения, это было очевидно. он выглядел старым, такие здания уже не вписываются в современные пейзажи, на входе были разбросаны книги, и феликс гадал, что же произойдет, если пойдет дождь. — разве тут не прекрасно? — глаза сынмина блестят, и феликс должен признать, что смотрел совсем не на этот магазин. — ага. сынмин заталкивает его внутрь, и если ему казалось, что хаотичнее уже быть не может, то он ужасно ошибался. внутри было так много книг, что для того, чтобы достать произведения с верхних полок, требовалась лестница. феликс никогда не считал книжные магазины удивительными, никогда не чувствовал вкуса книг, бурлящего в его жилах, но этот был действительно завораживающим. но это было ничто, по сравнению с восторгом сынмина. — как же круто. — я думал, ты ненавидишь хаос, — комментирует феликс, проверяя корешки книг слева от него, такое чувство, что они прошли через войну. — это выглядит как твой худший кошмар. — это организованный хаос! — ты придумываешь на ходу. сынмин смеется. — может быть, я сделаю исключение, когда дело касается книг, осуждай сколько хочешь. — зануда, — феликс показывает ему язык, и думает о том, как забавно сейчас выглядит второй парень. сдержанный и спокойный сынмин, полный детской радости, готовой вот-во лопнуть по швам. — планируешь что-то купить? он пожимает плечами, анализируя полку, заставленную старыми копиями шерлока холмса (ему пришлось спросить сынмина, что это такое, прежде чем прокомментировать, ладно? он не настолько осведомлен). — возможно? я хотел бы чтобы однажды в моей личной коллекции были старые издания, так что, может, пора начать их собирать. — я бы никогда не заглянул в такое место, если не с тобой, — признается феликс. сынмин чувствует тепло в его компании, внимательно слушает, даже когда сосредоточен на книгах вокруг. это побуждает его раскрыться еще больше. — никогда бы не подумал, — шутит сынмин, но шутка не удается, потому что феликс думает лишь о том, что он не может сосредоточиться на книге, что ему трудно полюбить историю и погрузиться в нее. — прости, это было грубо. глубокий вдох. сынмин слишком добр, слишком мил. он не мог знать, что феликс чувствует себя подавленным, что шутка его не обидела — они и раньше так шутили. но, глядя, как сынмин радуется чему-то, феликс жаждет такого же восторга в своей жизни. — просто... мне трудно читать книги. — думаю это нормально для многих людей, — сынмин так искренен, так внимателен, что сердце феликса выворачивается наизнанку. — слова для меня путаются. они перестают иметь смысл. — и тут, думает он, сынмин наконец понимает. он не глупый, и не то чтобы феликсу стыдно, но это что-то такое, что заставляет его чувствовать неполноценным по сравнению к юноше. — эй... — сынмин берет его за руку. в его лице мелькает что-то нежное, и именно так он понимает, что сказал это вслух. — в этом нет ничего плохого. с тобой нет ничего плохого. чтение не для всех, и просто потому что я зануда, не делает меня лучше остальных. — такое чувство, что все на свете не для меня. — ты шутишь? — сынмин так увлечен, что феликс краснеет от внимания. он замечает, как рука сынмина скользит вверх. — ты отлично ладишь с детьми в библиотеке, пожилые дамы вечно без ума от тебя... да вообще, ты потрясающе общаешься с людьми! никогда не встречал человека с такой природной харизмой. — это едва что-то. — я не согласен, — теперь сынмин положил обе руки ему на плечи, и его взгляд стал таким пристальным, таким реальным, что феликсу показалось, что он снова в автобусе, и он уверен, что бросился бы с моста, если бы сынмин попросил. — и если захочу, я потрачу столько времени, сколько понадобится, чтобы убедить тебя в этом. оу. блин. он точно попал. сынмин пялится так пристально, эти шоколадно-карие глаза сверкают нескрываемой страстью, будто он правда готов нести ответственность за каждое слово, и феликсу трудно вспомнить, когда он в последний раз чувствовал себя загнанным в угол, не спешит убегать или делать вид, что не понимает ситуации. потому что этот взгляд, этот искрящийся взгляд, невозможно истолковать иначе. и впервые за свою жизнь феликс не хочет убегать. поэтому он делает шаг навстречу. у сынмина есть доля секунды, чтобы прийти в себя, прежде чем его взгляд переходит на губы феликса. он так уверен, что хочет этого, когда их глаза встречаются, а в зрачках сынмина плавает что-то еще, не поддающееся описанию, он все равно хочет этого, так сильно. БАМ. он тут же подпрыгивает от внезапного звука, падая прямо на грудь сынмина. рядом с ними лежит раскрытая книга, упавшая откуда-то сверху. — ой, что это было? — голос пожилого мужчины разрушает момент. — простите, парни, похоже оно упало с верхней полки. видимо, кто-то поставил не туда. сынмин кивает, тут же завязывая с мужчиной разговор — тот оказывается владельцем. и вот уже момент прошел, и феликс задерживается на призраке того, что могло бы случиться. голова кружится. — это хроники нарнии, издание 70ых годов, ты можешь в это поверить? — смеется сынмин, казалось, позабыв о напряжении. — это так клево! на самом деле я никогда не читал эту историю. представляешь? — ты зануда. — феликс не может не рассмеяться. — детка, пора придумать оскорбление получше. он покончит с собой. а потом его призрак вернется и будет преследовать ким сынмина. — я смотрел фильмы. это считается? — я тоже. обожаю их. может пора и книжки прочесть. феликс немного подумал, прежде чем предложить самую рандомную вещь, которую когда-либо придумывал его мозг. — может, я мог бы почитать вместе с тобой? глаза сынмина смотрят совсем по-мульяшному. это так очаровательно. — ты уверен? — если мне не понравится, я просто брошу. но мне очень понравились фильмы, — пожимает он плечами. сынмин хватает его за руку, прикосновение электризует. феликс задается вопросом, не будет ли каждое прикосновение ощущаться, как тысяча вольт в позвоночнике. и не было ли это предложение таким уж разумным, учитывая, как разволновался сынмин. — это классно! хорошо! боже мой, это будет нашим маленьким книжным клубом. — так все, я пас. сынмин быстро что-то набирает в телефоне, пытаясь притянуть феликса ближе. — поздно, я уже добавил это в свое расписание.СОБРАНИЕ
— ты читаешь? — чанбин разговаривает слишком громко для человека, который выглядит выше феликса только лишь в сидячем положении. — чувак, это удар ниже пояса. — ты бесишь меня, я не виноват! — хмыкает феликс. — ты был таким хорошим, что случилось? — скорбит чанбин, словно кто-то из его близких погиб. — он влюблеееен, — щебечет джисон, потому что именно он проводит с ним каждый день, пока феликс страдает от кризиса. — в ким сынмина, — этот голос он не узнает. однако, ему не требуется много времени, чтобы разгадать тайну. и после этого, он хочет умереть. присутствие ли минхо в их компашке раздражает, того, кого он не может игнорировать, но и с которым особо не пересекается. может, он слишком драматизирует, может, это он раздражительный, но когда все твои друзья, которые раньше тебя любили и оберегали, вдруг отворачиваются ради более харизматичной и страшной фигуры, ты чувствуешь себя немного взвинченным. — я не влюблен в сынмина! — он совершенно нормально отреагировал на это. он ни капельку не повысил голос и не стал отвечать быстро. — да что он заладил? — вскидывая бровь, спрашивает минхо. — он только и говорит о тебе. знаешь, как тяжело слушать, как он хвастается о вашем книжном клубе? я годами пытался увернуться от его выходок, и все коту под хвост! феликс хмыкает. боже, ну и противный. — может, если бы ты заботился о нем, это не было бы так хлопотно. — воу, остынь, твити! я просто говорю, что это довольно мило — видеть, как он радуется чему-то. и интересно наблюдать, что ты тоже так защищаешься. и это было именно то, чего хотел минхо. в его извращенном сознании он был здесь, чтобы допросить его, испытать на прочность. феликс вдруг почувствовал, как его щеки разгорелись, что он так легко перешел на свою территорию, прямо на глазах своих друзей — которые, кстати, все гадюки. что случилось с их нескончаемой любовью к нему? где их клятва защищать его жизнь? — феликс, этот старик тебя достает? он не уверен, должен ли радоваться, услышав голос сынмина, или же искать ближайший магазин, где продаются лопаты, чтобы начать рыть яму. у минхо такая же реакция. — ты буквально появился на свет благодаря моим широким бедрам. будь уважителен. сынмин смеется и опускается, чтобы встретиться с парнем взглядом. феликс даже сидя чувствует, как слабеют коленки. либо зануда ким сынмин ведет сумасшедшую игру, либо он по уши в него втюрился. оба варианта одинаково пугают. — эй, ты читаешь книгу! они начали с племянника чародея, о котором никто из них не подозревал, но оно оказалось началом всех историй. пока что они всего лишь раз встретились своим популярным книжным клубом (толпа из двух человек) и феликс не чувствовал, что ему нужно рвать на себе волосы из-за этого, а сынмин вносил свой вклад комментариями, вдохновляя его самого начать делать заметки. (он всерьез собирается однажды убить ким сынмина за то, что тот его превратил в это.) — я вкладываюсь, — искренне ответил он. он слаб, ну что тут скажешь! — я рад, — улыбается сынмин. — боже, меня сейчас стошнит, — отвечает джисон, и объявляет, что, мол, он опаздывает на занятия и все равно у него нет времени общаться с такими придурками, как они. минхо кивает чанбину, давая понять, что им пора уходить. но сначала спрашивает: — феликс, ты придешь завтра вечером на собрание? — какое еще собрание? — студенческая ассоциация, — отвечает сынмин. — минхо входит в ее состав, они устраивают барбекю и небольшую вечеринку, чтобы собрать средства на ежегодную поездку. — ты идешь? — обращается он к сынмину, тот просто кивает. — ну, может быть, я тогда загляну. — я буду ждать тебя там с нетерпением, ёнбок. феликса передергивает, когда он слышит свое имя. — откуда, блять, ты знаешь это? — кричит он, но минхо уже скрылся в глубине коридора, пока смех его эхом отскакивал от стен.๑
к приезду феликса вечеринка была в самом разгаре: все вокруг пьют, едят, танцуют. о том, что надеть и как добраться, он долго не думал, уговорил чанбина подвезти — и тот его бросил сразу же, как только увидел своих знакомых. предатель. он огляделся в поисках сынмина, но, к сожалению, был загнан в угол самим ли минхо. на этот раз он не против. особенно, когда слышит потрясающую новость, которую минхо обрушивает на него после их короткого разговора, в котором он беззастенчиво интересуется, где сынмин. он перестал притворяться, что ему не все равно, да и разве он когда-либо умел врать? (развитие персонажа, так ведь?) — погоди, погоди! ты сейчас серьезно? минхо ухмыляется, снова заманивая в свою ловушку. феликс просто глупая муха, которая продолжает попадаться. — так я с ним и познакомился. — чего это феликс так вылупился? — спрашивает чан, за ним попятам следуют чонин и хёнджин. отлично, все друзья тут, чтобы лицезреть его страдания. где они были, когда он только пришел? минхо ухмыляется. он сожалеет о том, что хотел добавить его в свою ассоциацию отцов. — он только что узнал, что его любимый зануда был заядлым игроком в бейсбол. — сынмин играл в бейсбол? — интересуется хёнджин, и он жалеет, что тот сразу же узнает сынмина как его. — о, феликс только рад, — смеется чонин. раньше он был его любимчиком, предательство никогда не было таким горьким. — ему нравятся мальчики в спортивных куртках, которые могут его оттрахать. — чего, это не так! — пытается перебить феликс, но безуспешно. — в прямом или переносном смысле? — между делом спрашивает минхо. — в обоих, — хором отвечают они. ему нужны новые друзья. дело в том, что в их словах есть некий смысл. у феликса не так много опыта в отношениях, но все его интрижки и перепихоны в какой-то мере связаны со стереотипными качками, которые притворяются, что они не ярые гомосексуалы. ему это в какой-то степени нравится! может, это тенденция к саморазрушению? возможно, но феликс знает, что может их исправить. он никогда не думал, что может исправить сынмина. никогда не впихивал сынмина в эти рамки. он сам в этом виноват. — на какой позиции он играл? в научных целях, естественно. его друзья смеются. он не понимает что такого смешного! — ты хоть понимаешь правила бейсбола? чонин вновь предал его. еще чуть-чуть и он отречется от этого мальчишки. — я обожаю бейсбол, — он лжец, он лжет. ну что он может сказать? — правда? феликс мысленно стонет, когда ким сынмин внезапно, словно по волшебству, появляется у него за спиной. как будто сынмин был магнитом, а феликс его северным полюсом. феликс повернулся, чтобы продолжить врать, зная, что отступать уже поздно. но к его удивлению, глаза сынмина восторженно блестели. он собирается броситься с моста. — эй, я тебя искал, чтобы... вау. никогда прежде его слова не звучали так мудро. он окинул сынмина взглядом: обычные джинсы и кроссовки, ничего необычного. но под бейсбольной курткой на нем было худи университета. как будто он точно знал, о чем они говорили, и что феликс будет в восторге от этой идеи. — сынмин! — минхо приветствует его, и феликс полагает, что это первый раз, когда он видит их нормальное общение (они называют друг друга по имени). — рад, что ты прислушался к моему модному совету. к черту его планы. он убьет ли минхо. как можно быть таким непредсказуемым, всегда готовым вывести его из равновесия, оставить без слов и загнать в угол, только, чтобы поиздеваться над ним? сынмин вскидывает брови. — ага, я еле оправился от травмы, когда ты пытался нарядить меня как куклу барби. феликс все еще в шоке. это просто куртка, он знает. но он обязан носить и владеть этой курткой, особенно если она пахнет сынмином. — я как раз рассказывал феликсу, что ты играл в бейсбол на первом курсе. — не знал, что ты занимался спортом! — улыбается чан. сынмин аж застеснялся такого внимания. — да, я был питчером до того, как сломал руку и получил неприятную травму. до сих пор обидно. — это горячо...то есть! это мило, да? — феликс кастрирует себя, лишь бы прекратить поток дурацких гормонов в своем теле. — то есть, я про, блин... сынмин поворачивается к нему, уделяя все свое внимание, и улыбается. — ты думаешь, что моя травма — это мило? — нет! мне кажется, что это мило, что ты зануда, который занимается спортом. сынмин продолжает довольно улыбаться. — значит, то, что я зануда, это мило? о присутствии своих друзей ему мучительно напомнил не-такой-уж-и-полезный комментарий хёнджина. — кто-нибудь, принесите мне попкорн, срочно! — хей, не хочешь выпить чего-нибудь? — феликс отчаянно пытался отвлечься от всего этого внимания. сынмин оглядывается вокруг, похоже, толпа его совсем не смущает. — ты же знаешь, что я не пью. — плевать! пойдем, — он хватает его за руку, игнорируя свист друзей и утягивает к стойке с напитками. он тоже не пьет, так что заказывает обычный лимонад для обоих, желая просто насладиться обществом сынмина. и это приятно. боже, как же это приятно. он наслаждается обществом сынмина больше, чем чьим-либо другим, несмотря на все насмешки и шутки, которые ему приходится терпеть. именно это и делает сынмина таким пугающим. он уже настолько вплелся в их отношения, что даже мягкий удар будет больнее, чем он может себе представить. это событие, тот самый желанный отдых в его суматошном графике. он никогда не волновался о своих университетских домашках, но впервые ему захотелось стать лучше. возможно, сынмин оказывает на него больше влияния, чем он думал. он хочет вырасти, стать кем-то достойным этого мальчика. влюбленность грозится перейти опасную черту, он понимает. но корни уже пущены и они проросли глубже, чем он планировал. — кстати, я закончил книгу, — комментирует сынмин. — не давлю, просто хочу, чтобы ты знал. — ты читаешь со скоростью света? — ага, — смеется он. — если бы это было физически возможно, я бы нарушил все законы физики, лишь бы читать быстрее. феликс улыбается. — зануда. — я думал, мы уже выяснили, что я — многогранное существо, которое может быть и занудой и качком. он не может поверить, что этот мальчишка ему нравится. они сидят на скамейке так близко, чуть поодаль от толпы, но не настолько, подумают еще, что они аутсайдеры. — не могу поверить, что ты никогда не говорил, что играл в бейсбол. сынмин пожимает плечами. — ты хоть знаешь правила игры? — нет, я, блин, солгал, — они оба смеются. — я хотел стать бейсболистом. но та травма оказалась сильнее, чем казалась, повредила нервы или типа того. продолжение тренировок еще больше ухудшило бы мое здоровье. поэтому я решил заняться чем-то другим, чтобы отвлечься. — не похоже, что ты оправился от этого. — ага, — сынмин был таким уязвимым сейчас, это странно. но в какой-то степени даже успокаивает. — трудно говорить об этом. дать волю этой боли. феликсу кажется, что он понимает. протягивая руку, он касается лица сынмина, внезапно ощутив потребность в физическом контакте. он нежно гладит его по щеке, и сынмин улыбается. — ты можешь обсудить со мной все что угодно. усек? сынмин кивает. и на этом все должно закончится, он должен убрать руку и продолжить их вечер, как и прежде. но нет. он по-прежнему держит руку на том месте. не уверен, кто придвигается ближе, его ли рука толкает сынмина в свое пространство, или же наоборот, но его глаза не могут не смотреть на губы сынмина, не чувствовать тепло его щеки, и он хочет этого так отчаянно, так искренне. словно это последнее, что ему нужно на всей земле. сынмин совершает ошибку, открывая рот. — феликс... он в отчаянии, ему нужно побыть в своем пространстве. ему нужно, как уже говорил сынмин, нарушить все законы физики, лишь бы подольше насладиться этим моментом. другой закрывает глаза. феликс наклоняется ближе. — эй, ребята! — кричит кто-то из толпы — джисон — и момент разбивается, тепло рассеивается так же быстро, как и раскалялось, а феликс остается переваривать то, что могло бы произойти. и думать о том, как убить джисона.ДОМ СЫНМИНА
ему снился этот мальчишка. ничего нового. за последний месяц только он и снится феликсу. юноша засыпает, зная, что будет его будут преследовать, просыпается в холодном поту, чувствуя призрачный след губ сынмина. как он может так много думать о том, чего никогда не касался? феликс настолько сходит с ума от собственных мыслей, что начинает искать, что же является причиной его чувств. он изучает теории сновидений и законы притяжения, притворяется, что эти научные термины имеют какой-то смысл в великой системе, что хоть чуточку его успокоят и объяснят то, что он чувствует. он застонал в подушку. ничего нового. потому что не важно, что говорят законы притяжения, что ваши мысли и энергия притягивают в вашу жизнь аналогичный опыт; не важно, что наука говорит ему, что притяжение исходит из крошечных рецепторов в его теле, которые диктуют, какие гормоны вырабатываются, когда он смотрит на сынмина; физическое и метафизическое ничего не значат для него, есть только две вещи, в которых он может быть уверен: феликса безвозвратно влечет к сынмину. его застенчивые улыбки, искренние и добрые, свидетельствуют о сердце, полном любви и сострадания. его большие карие глаза всегда устремлены на феликса, словно он — единственное, что имеет значение во всем мире. его мимолетные прикосновения, нерешительные и осторожные, говорят о заветном желании, которое он боится полностью воплотить. он никогда не испытывал подобного. влечение не новое чувство, но такой уровень напряженности задевает ту тонкую грань, когда кто-то нравится и.... больше. ведь влечение к кому-то — это желание быть с ним, чувствовать его, прикасаться к нему. но то, что он испытывает к сынмину гораздо глубже, это постоянная боль из-за невозможности быть рядом, это танец толкай-тяни, когда хочется быть с ним всегда, слушать его всегда и при этом не заскучать. во-вторых, он знает наверняка, что ужасно напуган. полностью и несомненно напуган тем, что все это значит. все закончится. ведь ничего не может закончится, не начавшись, верно? поэтому он остается взаперти, позволяя себе блуждать во снах, где это будет безопасно, и практикует строгий самоконтроль, когда находится рядом с сынмином. а он все время с ним. на работе, когда их смены совпадают; в универе, когда он снова начал ходить на занятия; на его диване, когда они устраивают их книжные встречи и много болтают — все то, что прошлый феликс страшился делать, но вот как вышло. неизбежно придется бежать от присутствия сынмина в его жизни, а он этого не хочет. но нужно. иначе он сойдет с ума. — слышал твой любовничек заболел, — бросает джисон на обеде, наконец-то высунувшись из своей комнаты, решив, что прием пищи необходим его организму. феликс, в свою очередь, выбирает сфокусироваться на словах. — сынмин? — джисон кивает в ответ. — минхо сказал, что тот ужасно простудился. красный нос да сопли, просто отвратительно. — он мне ничего не сказал, — юноша на всякий случай проверяет свой телефон; и смотрите-ка, последнее сообщение сынмина было рано утром — бронировал билеты на бейсбольный матч, на который он хотел сводить феликса. — видимо не хотел тебя беспокоить. слишком поздно, думает он, стоя перед входной дверью сынмина и листая их переписку в поисках нужного номера квартиры. становится неловко, когда он слышит растерянность сынмина и как открывается дверь. юноша выглядит нездорово. он закутан в одеяло, глаза, красные и опухшие, скрываются за толстой оправой очков, и он чихает как только открывает дверь. феликсу кажется, что он выглядит прекрасно. — ты что здесь делаешь! феликс в ответ машет пакетом. — я принес суп. — ты невероятен, — но он все же впускает его, проводит на кухню и бросает взгляд на еду, которую принес феликс. перед тем как нахмуриться, он замечает небольшую улыбку. — ты выделил время, чтобы приготовить это для меня? — я бы с удовольствием был бы таким заботливым, но я просто купил его в магазине. вероятно, это вкуснее, чем то, что я бы приготовил сам. это вызывает у него искренний смех. — я ценю это. просто не хотел тебя беспокоить. — сынмин, — его рука ложится на лицо парня; от этой привычки все труднее и труднее отказаться. — позволь мне о тебе позаботиться. — хорошо, — шепчет сынмин, прильнув к прикосновению. если его друзья считали, что их поведение «кринжовым» и «невыносимым», то они бы с ужасом наблюдали, как эти двое прижимаются друг к другу на диване, в свое оправдание ссылаясь на холод. ну просто смешно. феликс позаботился о сынмине, накормил супом, напичкал лекарствами и составил компанию. на середине фильма феликс заметил, как тот заворочался. было видно, что парень о чем-то задумался. ему не нравилось, что он начал улавливать эти признаки. — земля вызывает сынмина, — шепчет он, привлекая внимание. — о чем думаешь? — сложный вопрос, о многом. — тогда назови одну вещь, о чем ты думаешь. плохой вопрос, осознает он слишком поздно. — ты. — как старина я смог заставить тебя так сильно задуматься? — феликс густо краснеет. этот вопрос похоже задел сынмина. — ты издеваешься? я не преувеличиваю, когда говорю, что только о тебе и думаю, феликс. я хочу быть с тобой постоянно, а когда я не с тобой, мне кажется, что я схожу с ума, и это меня очень беспокоит, потому что я считаю себя вполне рассудительным человеком, но все рушится, когда ты в поле зрения. ты хоть понимаешь, что ты со мной делаешь? сердце феликса замирает от такого всплеска эмоций, внутри него щелкает переключатель. он пытался спрятать свои чувства к сынмину глубоко-глубоко, но теперь он вернулся к тому дню, когда понял, что хочет сынмина больше всего на свете. как он может спорить о том, что феликс заставляет его чувствовать, когда сам борется со своими демонами по поводу собственных чувств? — сынмин, — феликс сам не знает, что хочет сказать. не уверен, что слов достаточно, чтобы объясниться. — прости. вот поэтому я не хотел, чтобы ты приходил, — начинает он. — я чувствителен, когда болею. ненавижу быть уязвимым, и не хочу, чтобы все изменилось между нами, не хочу тебя напугать. но ты ворвался в мою жизнь так неожиданно, это так сильно на мне отразилось и я не смог это толком оценить. он вдыхает. — ты знаешь, почему я подошел к тебе на той вечеринке? — феликс качает головой. — потому что я видел тебя на занятии и вспомнил, как наш препод по экономике отругал тебя за то, что ты спал на занятии. боже, феликс, ты выглядел так мило! ни за что на свете я не подумал бы, что ты посмотришь в мою сторону... но ты это сделал! в один момент все превращается в сплошной монолог сынмина. — я был так глуп, пытаясь, и еще глупее, когда ты меня заметил. и теперь я застрял в этой реальности, где ты сводишь меня с ума! — сынмин, — повторяет он, протягивая руку, чтобы коснуться его лица. они уже были так близки, что это было неизбежно. но сынмин продолжал: — и это не твоя вина, а моя. все моя вина! я словно икарус, подлетаю близко к солнцу и обжигаюсь. феликс не может больше сопротивляться. его разум отключается, руки обхватывают лицо сынмина и притягивает его ближе. возможно, сынмин собирался сказать что-то еще, но тут его дыхание застревает в горле, а зрачки расширяются. боже, он так красив, и феликса так влечет к нему, что он не может не закрыть пропасть, в которой отказывал себе эти долгие месяцы. и вдруг становится неважно, боялся ли он когда-нибудь этих чувств, потому что в этот момент все кажется правильным. потому что переход от теории к практике может изменить перспективу, и это сдвинуло ось самого феликса. их губы встречаются на короткий миг, осторожно, все еще пребывая в шоке. но когда до сынмина доходит происходящее, он отдается моменту, позволяет себе обжечься, тянется к шее феликса и углубляет поцелуй. в груди вспыхивает эйфория, одновременно выпуская и фейерверк и бабочек. это не первый поцелуй феликса, но вполне может им стать. — блин, ты же заболеешь, — очень вовремя добавляет сынмин, шепча ему в рот между поцелуями. феликс не может не обратить внимание на то, как покраснели губы сынмина, поэтому в состоянии комы, вызванной поцелуями, он отвечает: — мне плевать, поцелуй меня снова. сынмину не нужно повторять дважды. феликс зависим от прикосновений сынмина. он не может поверить, что когда-то думал, что сможет жить без этого. сынмин так податлив в его руках, так стремится угодить. феликс хочет поглотить его, причем самым нежным образом. это чувство первобытное, инстинктивное. это естественно для него. их губы танцуют в ритме, присущем только им. феликс нуждается в большем, нуждается быть ближе, поэтому он перекидывает ногу и садится на сынмина, отбрасывая одеяло и сынминовы очки в своем стремлении быть ближе. сынмин шумно вздыхает. — не пойми меня неправильно, в очках ты выглядишь очень мило, но сейчас мне нужно быть ближе. — я схожу с ума. это сон? — могу сказать тоже самое. — ты? — уточняет сынмин, не прекращая поцелуи, так как феликс боится, что его поглотят. — я же... я! скучный, занудный сынмин. — однако, я влюблен в тебя. стоп. он сказал это вслух? — ты только что сказал, что любишь меня? — спрашивает сынмин. вот от чего он так бежал, вот чего боялся больше всего. но слова сорвались с его губ, страшное чувство вырвалось из своего заточения и требуя освобождения. феликс все еще в ужасе, напуган столь сильной эмоцией, но сынмин уже слишком изменил его, замотивировал повзрослеть. так что, может, и он сможет избавиться от этого страха. ведь сынмин того стоит. — да! да, я пиздец как люблю тебя. впервые за свою жизнь я влюбился. это новое и пугающее чувство, но я готов принять его, потому что верю в тебя и в то, что мы можем построить вместе. что-то прочное, что-то прекрасное. он продолжает. — я не могу обещать, что всегда буду готов к трудностям, которые могут возникнуть на нашем пути, но я хочу чтобы мы попробовали. влюбиться в тебя было так легко, и если это не хороший признак того, что нас ждет, то я с нетерпением жду, что таит в себе будущее. он думает, что сынмин сейчас заплачет, но слова вырвавшиеся из его уст, напоминают о том, почему с ним все так легко. — твой словарный запас значительно увеличился. — ах ты, придурок! — феликс шутливо бьет его по руке, но тот смеется, такой мягкий и податливый, взвинченный после своего признания, но в то же время свободный. — я выложил тебе все свое сердце. — я тоже тебя люблю. — и это все? — дразнит он. — где же мой занудный сынмин со своими модными словечками? — ты выцеловал их из меня, — сынмин выглядит ошарашенным, поэтому решил, что в этом есть доля правды. — но эти слова... мне очень трудно их произносить. ты должен понять о чем я. — мне тоже трудно их говорить. ну, или я так думал, пока не встретил тебя, — признается феликс. — с тобой все легко, даже влюбляться. думаю, ты именно то, что мне нужно. сынмин шокировано пялится на него. взгляд человека, которого нисколько не смущают выходки феликса. — язык проглотил? только без каламбуров. — думаю, он перемотал мой мозг, — смеется сынмин. — в таком случае, мне нужно собрать его обратно. и он льнет к нему, снова и снова, и они целуются всю ночь, несмотря на то, что сынмин утверждает, что юноше заболеет. но это его волнует меньше всего.ПОСЛЕСЛОВИЕ?
феликс заболел. держу пари, вы сейчас смеетесь. (но зато он счастлив.)