***
— А может проткнуть его мачете? Сразу проснётся. — с ухмылкой сказал Кацуки, склонившись над неизвестным мужчиной. Он выглядел примерно на лет сорок или сорок пять. У него были волосы цвет песка, что были ему четь ниже плеч и две пряди, которые спадали на его лицо. На нём был полностью белый наряд, что выглядел довольно странно и неаккуратно. Как будто на него просто накинули ткани, с комной прошитой золотыми нитями. Странные человек не шевелился и лежал совершенно неподвижно, казалось что он даже не дышал. Он вылез из лампы, что означало его происхождение как джинна. Но у джинов не было ног и они скорее напоминали духов, что были прикреплены к носику лампы, а тут всё наоборот… Странный феномен. — А тебя сама сейчас проткну, колючка! — недовольно рявкнула на него я, ударив Кацуки по затылку, чтоб наконец понял когда рот разивать нужно, а когда нет. — Лучше давайте оттащим его к стенке и попытаемся вернуть в чувство. Так мы и сделали. Аккуратно усадив мужчину около стены, я ещё раз осмотрела его со всех сторон и вроде бы он мне кого-то напомнил, но точно сказать я не могу. Он словно застрял во время, ведь примерно такую же одежду, как у него я видела на пергаменте тысячи летней давности, а может и больше. — Как думаете… Кто это вообще? Он хоть и вылез из лампы, но что-то он не очень похож на джинна. И одежда у него странная. Хмммм… — задумчиво протянула я, садясь впереди него и внимательно рассматривая загадочного человека. Трое парней тоже задумались над этим. — Вдруг он как-то важен? Может из-за него была вся эта погоня? — Думаю стоит его разбудить и всё узнать. — спокойно начал Шото. — Не стоит строить догадки, только исходя из увиденного. Хотя он и впрямь странный. — Двумордый прав. Давайте просто его разбудим. — гневно произнёс Кацуки, скрестив руки на груди. — Есть у кого-то вода? Можем попробовать разбудить его ей. — Да, сейчас. — сказал Шото, доставая из своего мешка, что висел у него за спиной, небольшую флягу с водой и протянул её мне. — Отлично. Сейчас мы всё узнаем. — с хитрой улыбкой сказала я и открыла флягу. Воду было жалко тратить, но всё-таки пришлось. Брызнув немного воды ему на лицо, я снова закрыла флягу и отдала Шото. Мужчина вдруг зашевелился, а после его глаза распахнулись и он судорожно начал оглядывать пространство вокруг. Его неожиданные действия заставили меня пошатнуться и отползти чуть дальше, а трое парней также сделали несколько шагов назад, готовясь к нападению. Мужчина потёр глаза, а после устремил их на нас, немного прищурившись. — Детишки значит. — вдруг задумчиво произнес он, принимая более удобное сидячее положение и уперев руки в колени, ещё раз оглядел всех. — Извиняюсь, что прерываю… А вы собственно говоря кто? — немного неуверенно сказал Киришима, делая шаг навстречу ему. — Сколько лет прошло с момента первого появления джинна на этих землях? — вдруг, словно не слыша вопроса Киришимы, продолжил он. Заставляя всех нас переглянуться между собой. — Больше тысячи лет, если быть предельно точным, то дата доподлинно неизвестна. — спокойно ответил Шото. — Чё за нахрен? Ты кто?! тебя спросили! — разгневанно прошипел Кацуки, положив руку на ручку мачете. Он явно начинал снова терять терпение, что явно было плохим знаком. — Хватит орать на первых встречных, колючка! Это неуважение. И тем более этот человек куда старше нас. — недовольно выплюнула я, пригрозив ему кулаком, а после снова перевела взгляд на таинственного мужчину. — Вы извините его… У него просто характер немного несносный. Так можете нам сказать… Кто вы? Вы вылезли из лампа, а это скорее всего делает вас джинном, но… Вы не прикреплены к ней, как другие джины и у вас есть ноги, что делает всё ещё запутаннее. — Моё имя Тошинори Яги. И, да, я и впрямь джинн. — спокойно ответил мне Яги, словно не обращая внимания на колкие слова Кацуки. — Но, тогда как вы можете быть настолько свободным от уз лампы? Обычно джинны не могут оторвать один свой конец от неё. — с недоверием спросил Шото, прищурившись глядя на мужчину. — Тысячу лет назад джинны были независимы от ламп и могли свободно передвигаться по земле. Но лампа и впрямь неотъемлемая часть джина. Думаю можно назвать её своего рода сосудом, который хранит часть сил джинна и служит ему домом и помощником. — спокойно начал объяснение Яги. — Получается, что вам сейчас больше тысячи лет? — с любопытством спросил Киришима. — Да, но сказать точно я всё равно не смогу… — задумчиво произнес Тошинори. «Погодите-ка… Этот наряд, внешность… О господи! Перед нами Отец Джинов. Как же я сразу не поняла?! Несомненно. Я помню многие истории связанные с ним.»— вдруг меня, как озарило. — Вы… Отец Джиннов? — вдруг завороженно сказала я, когда мои глаза спешно оценивали его внешность. — Чего? Ты о чём, Кайда? — удивленно спросил Киришима, а за ним и Шото с Кацуки вопросительно взглянули на меня, ожидая пояснения моих слов. — Вы разве никогда не слашали сказаний о первом Джинне? — удивительнная их незнанием, произнесла я. — Отец Джиннов — первый из них. Им стал человек, что отыскал Оазис Вечности и Клад Яши. Я знаю столько легенд, преданий и сказаний об этом. Тысячу лет назад джиннами становились простые люди, чьё сердце было чисто, как вода в оазисе. Отец доровал им силы, чтобы они смогли помогать людям, но установил правила для них. Которые он и сам не мог нарушить. Первое — нельзя просить влюблять в себя людей. Второе — нельзя просить убить кого-то. И третье — нельзя просить воскресить кого-то. Сейчас никто уже не вспомнить об этом, потому что людям интересно только золото… Но по преданиями Отец Джиннов мог сделать один из этих пунктов какому-то человеку, но за это нужно было заплатить равносильно своему желанию, чтобы не нарушить баланс. Первый мог исполнять бесконечное количество желаний. Также, Отец знал путь к Кладу Яши и Оазису вечности, где по приданию хранится вся сила джиннов… Парни с удивлением слушали мой рассказ, а во время этого взгляд Тошинори заметно просветлел, когда он кажется понял, что он ещё не забыт. — Это всего навсего сказания, что полным полно в наших краях. Мы не можем быть уверены в этом. — скептики сказал Кацуки. — Думаю он прав. Нельзя вот так просто довериться каким-то старым письменам. И Оазис Вечности тоже не умеет доказательств его существования. Это также считается обычной сказкой для тебе. — недоверчиво вздохнув, ответил Шото. — Если вы и впрямь джинн, то докажите нам это. Сотворите чудо. — с добрыми намерениями сказал Киришима и кажется он был единственным кому была не безразлична эта история. — Хорошо, дети, будь по вашему. — ухмыльнувшись ответил Тошинори и скрестил руки домиком, заставляя свои ладони засветиться. Буквально через мгновение в воздухе появился небольшой светящийся шар. Когда свет рассеялся все увидели обычную верёвочку с несколькими зелёными бусинками на ней и в некоторых местах виднелись капли давно застывшей крови. — И что это за безделушка? Не очень убедительно. — хмыкнул Кацуки. — Откуда… — приглушенным голосом с нотками отчаяния произнесла я, аккуратно взяв браслетик в руку. Яги только добро усмехнулся и потрепал меня по голове, заставляя мои волосы взъерошиться. — Тебе же это дорого? Верно? — с доброй улыбкой сказал он. Киришима, Шото и Кацуки явно не понимали происходящего. — Эй, Кайда, что это? — с любопытством спросил Киришима, присев рядом с ней. — Этот браслет я когда-то сделала маме в качестве подарка, но… Я же помню, как отец разорвал его. — пытаясь сдержать слезы, прошептала я. Это вещь была дорога мне. Очень дорога. Я не могу пока что сказать им всей правды по поводу истории браслета, но моих слов будет более чем достаточно, чтобы убедить их в правоте моих слов. — Ясно. Значит, что всё сказанное ранее действительно правда. — вздохнув, сказал Кацуки. Хотя ему и было приятно видеть, как Кайда улыбается этому браслету, но ему точно было мало объяснений от джинна. — Но у меня появился вопрос. Сколько вы просидели в этом подобии лампы? — Думаю по меньшей мере тысячу лет. Если по вашим словам первый джинн появился именно тогда, то скорее всего я мог сидеть там или больше, или меньше тысячи. — задумчиво произнес Тошинори. — Так, если вы первый джинн, то можете свободно выбираться из лампы в любое время? Но почему вы выглядите так, словно не выбирались наружу очень долго? Вас кто-то там запер? — решил внести свою лепту Киришима. — Думаю можно сказать, что я просто уснул. — немного нервно произнес Тошинори. — Уснули? Чего? — в недоумении произнесли подросткои, ожидая более подробное объяснение. — Не думаю, что нужно вдаваться в подробности, так как я и сам не очень помню, что произошло тогда. Думаю важно то, что за всё это время вы были первыми кто смог вызволить меня оттуда. Я чувствовал, что люди пытались это сделать, но ещё никому это не удалось. Любопытно, что именно вам удалось это сделать. — задумчиво говорил Яги, оглядывая всех нас. — Так получается стража погналась за нами не из-за лампы, а из-за вас внутри неё. Интересно… Они вообще могли знать, что вы там или наоборот это было подстроено специально? — с неким недоверием сказал Бакуго. — Кстати, да. Было бы странно, если бы стража погналась за вами просто из-за лампы, а не из-за содержимого. — задумчиво сказала я, а после взглянула на Шото. — Эй, Шото. Знаешь что-нибудь об этом? Может кому-то из дворца понадобился Отец Джинов? — Почему ты спрашиваешь это у него? Он, хоть и выглядит богато, но почему ты решила, что он неприменно из дворца? — в недоумении произнес Киришима. — Твоя одежда, Шото, слишком выделяется даже среди богатых. Я точно могу сказать, что ты из дворца. Я уже видела такие наряды. — с хитрым выражением лица сказала я. — Так что выкладывай. Знаешь что-нибудь или нет. Шото с подозрением и недоверием уставился на меня, а я только и делала, что победоносно улыбалась, глядя на него. Кацуки кажется не очень понравилось, что кто-то из дворца может находиться рядом с нами. Киришиме кажется было очень любопытно узнать больше и он просто уставился на нас в ожидании продолжения нашей беседы. Тошинори кажется позабавила вся эта ситуация и он с ухмылкой смотрел на нас. Шото томно вздохнул и отвёл голову в сторону. Кацуки очень не понравился тот факт, что он прилежно молчит и не отвечает на мои вопросы. Он обнажил мачете и приставил одно из них к горло Шото с грозным выражением лица. Киришима знатно напрягся, увидев эту картину. — Тебя спросили. Отвечай. — гневно сказал Кацуки. — Эй, Эй, колючка! — выпалила я и быстро встала с другого бока от его мечети, пытаясь немного отодвинуть лезвие от горло Шото. — Давай обойдёмся без этого. В конце концов всё можно решить словами. — Отойди. Если молчит, есть что скрывать. — грозно сказал Кацуки. — Чего молчишь, двумордый? — Не думаю, что я обязан тебе отвечать. — холодным тоном сказал Шото. — А будешь мне угрожать, то я и подавно отвечать не буду. — Я с тобой не в игры тут играю. Если молчишь, то естественно знаешь что-то. Вопрос, лишь в том, что это за знание? — гневно произнес Кацуки, а после взглянула на меня. — А ты, Кайда… Сначала проверяй людей на вшивость, а то небось от потом нас и убить захочет или уже собирался. — Вы оба замолчите и разойдитесь по разным углам! — раздражённая всей ситуацией выпалила я, перехватив мачете Кацуки и выбив оружее из его рук. — Если вы оба не научитесь разговаривать, то сами себе глотки и перегрызёте. Вы люди в конце концов, а у нас для решения разногласий есть язык и рот, которым говорить можно. Так что живо оба успокоились и молчите. В воздухе повисла напряжённая атмосфера. Кирисима с опаской смотрел на всю эту ситуацию, не желая вмешиваться в конфликт. Господин Тошинори с задумчивым видом смотрел на нашу неразбериху. Шото с холодным выражением лица уставился на Бакуго, а тот в ответ скалил на него зубы, не желая идти на компромисс. В конце концов Кацуки просто прыснул, взглянув на меня, и удалился из лачуги, бубня себя что-то под нос. Кажется он и впрямь разозлился из-за этой ситуации, но менять своё мнение ни он, ни Шото кажется не хотели. Шото ещё раз взглянул в спину, уходящего Бакуго, а после с некоторым волнением посмотрел на меня. Киришима кажется немного расслабился, когда понял, что колючка ничего не собирается делать и уж точно не станет ввязываться в драку. Господин Тошинори просветлел, но всё ещё не хотел вмешиваться в происходящее. — С ним всегда так? Точнее… Он всегда такой прямолинейный и вспыльчивый? — немного неуверенно произнёс Шото. — К всеобщему сожелению да… У него дрянной характер и он постоянно делает, что пришло ему на ум первым. И в большинстве случаев это заканчивается не очень хорошо. Бакуго сложный человек, но думаю здесь дело в доверии. Он просто пока что ещё не доверяет тебе и поэтому так себя ведёт, хотя наверняка понимает, что это очень глупо. — спокойно говорила я, глядя на Бакуго, что стоял в нескольких метрах от лачуги. — Думаю надо дать ему понять, что ты надёжный человек. — С Бакуго всегда такие проблемы… — устало вздохнув сказал Киришима. — Ладно, на сегодня хватит. Думаю нам всем нужен отдых… — вздохнув, протянула я.***
— Я знаю, что ты не можешь вот так просто довериться ему, но надо хотя бы постараться. Может быть вы сможете с ним поладить. — спокойным тоном говорила я, заплетая на голове Бакуго очередную маленькую косичку. Мы сидели недалеко от лачуги, где сейчас спали Шото, Киришима и господин Тошинори, что снова залез в свою лампу. Бакуго казалось ещё сердиться на меня из-за того, что встала на сторону Шото, пытаясь его защитить. — Чего ты такая добрая к нему? Понравился что-ли? — с нотками злости прошипел он, не высказывая никаких возражений по поводу моих действий. — Глупая догадка. Просто хочу, чтобы вы поладили. Мы станем отличной командой, вот увидишь! — с энтузиазмом говорила я, продолжая своё дело. — Твоя доброта скоровыйдет тебе боком. Ты слишком любишь помогать людям, хотя сама редко принимаешь помощь, да и вообще… Ты тоже много чего не говоришь. — слегка надувшись, пробубнил Кацуки. — Эй, а я то что сделать успела? Вроде всё говорю. Чего тебя снова не устраивает? — нахмурившись, сказала я, слегка дёрнув его за волос, заставляя его дёрнуться. — Да, так тебе кажется, а в итоге ты знаешь о нас куда больше, чем мы о тебе. Если так подумать, то мы даже не знаем кто твои родители и какого чёрта ты оказалась в публичном доме… У меня до сих пор мурашки по коже, как вспоминаю об этом. Ну? Есть, что сказать. — Эм… Ну… — я замялась. «А правда же… Я знаю о них почти всё, а они только моё имя. Даже фамилию я свою никогда не говорила. Чёрт… Я же не могу сказать, что я наследница одного из султанов Востока? Верно же? Даже, если и скажу, то у меня и доказательств нет совсем, а пустым словам они точно не поверят… Надо что-нибудь придумать.»— судорожно думала, остановив заплетали косичек на его голове. — Это… Это трудно объяснить. — подумав, прошептала я. — Их убили? — вдруг спокойно сказал Кацу. — Эм… Ну маму убили, а по вине отца я оказалась там. Я не хочу вспомнать о них или говорить кому-то свою фамилию, потому что боюсь, что отец найдет меня… Знаешь. Лучше в пустыне, чем с ним… Да и мой сводный брат не слишком со мной дружелюбен, точнее сказать… Он почти одержим мной. Помню много жутких моментов с ним и мягко говоря это было неприятно. — немного дрожащим голосом говорила я, пытаясь держать эмоции под контролем, но получалось не очень. Кацуки развернулся лицом ко мне и увидел, что я сильно нервничаю из-за разговора об этом. — Ясно. Можешь дальше не продолжать. — вздохнув, сказал он и потеребил меня по голове в надежде немного успокоить. — Но, я всё равно не собираюсь доверять этому двумордому. Он всё ещё будет находиться под подозрением. — О… Хорошо, но надеюсь, что вы сможете поладить. — с лёгкой улыбкой сказала я. Кацуки усмехнулся над моим ответом и протянул меня ближе к себе, обнимая в попытке утешить. Он часто так делал, когда видел, что мне становилось грустно и сейчас было не исключением. Его сильные руки заботливо обвились вокруг меня, позволяя мне удобно устроиться в его объятиях и положить свою голову ему на плечо, закрывая глаза. Было довольно неприятно вспоминать про ситуацию со своей семьей, но я привыкла. Я всё ещё не отошла от смерти матери, но теперь мне немного легче воспринимать её. Я рыдаю, когда вспоминаю её образ, но кошмары с её криками до сих пор преследуют меня… Довольно неприятно просыпаться ночью в поту, понимая, что снова пережил тот самый ужасный и жуткий момент своей жизни. Я попытался расслабиться и заснуть, что в конце концов у меня получилось. Через пару минут я мирно похрапывала в объятиях Кацуки, что теперь просто смотрел на звёзды, поглаживая меня по макушке.