Тесла том 2

Лаватюн как обычно играл на своём концерте перед толпой. Ну, как сказать толпой, она, конечно, была не настолько большая, как у некоторых более популярных музыкантов, но Лаватюну этого пока что хватало. Вместе со своей демонической формой и способностями ему также подарили бессмертие, поэтому куда ему торопиться? Ещё успеет сыграть для множества поколений. Прямо сейчас он был в своей человеческой форме, потому что никто бы не доверился демону с тремя рогами и крыльями. Конечно, его концерт с просто обычными песнями не мог продолжаться долго, и вскоре его игра на гитаре стала похожа на типичный день в Надории, как будто кого-то убивали биотайды и уже порвали ему глотку, отчего тот не мог кричать, а просто издавать какие-то жуткие хрипы. Вместе с этим проявилась и настоящая форма демона. От таких неистовых звуков толпа замерла, смотря в одну точку и не имея никакой возможности сделать или сказать что-то, они даже не моргали. Лаватюн уже хотел, было, отложить свою гитару и поблагодарить пришедших на его концерт, как вдруг он заметил что-то среди толпы. Они один за другим падали на пол, и вскоре Лаватюну стали заметны брызги крови, а вскоре и тот, кто вообще этим занимался. Какой-то стрёмный демон с дохуя рогов, непонятными элементами на теле и тентаклями, а ещё он был похож на фурри. — Блять! Ты ахуел моих фанатов убивать? Свои появятся — их убивай, а моих не трогай! — с возмущением сказал Лаватюн и спрыгнул со сцены, чтобы подойти к этому ёбнутому демону. Фурри-гуль его просто игнорировал, продолжая хуярить всех налево направо, вскоре избавившись ото всех. Лаватюн не мог его остановить и просто наблюдал за этим, чувствуя, будто у него отняли часть себя. Этого рыжего уёбка никто не любит, у него нет вообще никого, в общем лохушка он, и фанаты — единственные, кто хоть как-то помогает ему с его одиночеством, а потом приходит какой-то еблан и убивает их. Закончив своё дело, демон уже собирался уйти, но Лаватюн схватил его за руку. — Да ты совсем припизденный! Схуяли ты считаешь, что имеешь право хуярить моих фанатов? — крикнул Лаватюн и резко отпустил руку демона, при этом развернув его лицом к себе. — Они нужны мне для ритуала, чтобы я наконец смог завершить его, завершить себя, — спокойным тоном ответил демон и посмотрел на Лаватюна. — Что ещё за ритуал? — Да там какие-то ебланы хотели бессмертие, провели какой-то там ритуал, хуйню спизданули, в итоге принесли сами себя в жертву, ещё и ритуал неправильно провели, и мне теперь его завершить надо. Лаватюн вахуи слушал его, не ожидая такого ответа. Тут ему в голову пришла идея, которая могла бы помочь и демону с его ритуалом и ему со своим одиночеством. Придётся, конечно, пожертвовать своей аудиторией, но это будет того стоить. — А хочешь, я помогу тебе с твоим ритуалом? — спросил Лаватюн. — И как же? — Я буду приводить тебе жертв. Я считаю это решением проблем нас обоих: ты сможешь убивать больше, а я не буду один. Демон слушал его и в итоге решил согласиться. — Хорошо, — тот лишь пожал плечами. — Как тебя зовут то хоть? — Калтин. В общем эти двое демонов хуярили людей десятками, а бывало и сотнями, и им никто ничего не мог сделать. На них отправили какого-то там Тарноса, но в итоге его послали нахуй и бросили в канаву, засыпав чернозёмом, откуда он с трудом выбрался и решил больше не лезть к этим двум ебалаям. В один день Калтин как обычно гулял по шедевро лесу, как вдруг он услышал неистовое жужжание. Посмотрев вверх, он увидел Лаватюна, которого куда-то несли шуки. Тут шуки приземлились прямо перед Калтином и осторожно поставили Лаватюна перед ним, после чего улетели делать себе улей. — Это че за ебани насрал? — спросил Калтин. — Да вот я друзей себе новых нашёл, шуков. Нравятся? — с улыбкой ответил Лаватюн. — Ты где их взял? — У Валентины какой-то спиздил. Они жили у неё дома, а я решил их забрать себе. Калтин не ответил на это и просто показал знак лайка, после чего ушёл дальше гулять по лесу. Лаватюн решил пойти с ним, не сидеть же ему одному. Шли они шли, и Лаватюн решил взять Калтина за руку, на что тот не стал сопротивляться. Он не понимал потребности музыканта в физическом контакте, но был не против. А что он теряет от этого? В общем, они молча шли по лесу и встретили улей шершней. Они собирались просто пройти мимо, как вдруг вылетел один шершень и сел на одну из конечностей Калтина (да да, это не тентакли, а именно конечности), на что тот попытался убрать его с себя, что было бесполезно. Вскоре весь улей шершней стал кружить вокруг него, и Лаватюн отошёл, боясь, что его ужалят. Однако, шершни не собирались никого жалить. Дело в том, что они посчитали Калтина одним из них, а именно королевой шершней, поэтому хотели выполнять все его приказы и быть рядом с ним. — Лаватюн, это че за параша? — спросил Калтин, взмахнув рукой, отчего все шершни отлетели от него и сели на землю перед ним. — Ну, мои шуки подружились со мной примерно так же. Ты теперь их мама, — усмехнулся Лаватюн. Калтин молча посмотрел на него, а потом на шершней. Он вновь взмахнул рукой, отчего шершни поднялись с земли. Взяв с ветки их улей своей конечностью, Калтин решил просто пойти гулять дальше. Таким образом, теперь и у Калтина и у Лаватюна были свои неистовые насекомые.

***

Виктория, как и обычно, шла в своё любимое тысяча и одно место. Да да, она всё-таки ожила где-то за кадром. В этот раз она шла в не школу барабанов. Её оттуда ещё давно должны были выгнать, потому что она несколько раз пугалась громких звуков, которые сама и делала, неистово ударяя по барабану, а потом от страха ломала барабан, кинув палочку так, что она его проткнула. Но почему-то её терпели. Вдруг у себя на дороге она видит портал. Он был розовым, и из него летели всякие светящиеся частицы. Виктории стало интересно, что это за портал, поэтому она решила зайти в него, забыв о том, что ей, вообще-то, надо идти на барабаны, но там в любом случае всем будет лучше без неё. Войдя в портал, она оказалась в Надории. Оглядевшись, она испугалась сначала розового неба, а потом услышала крики и испугалась ещё больше. Она, дрожа, хотела вернуться обратно и, обернувшись, обнаружила, что портал исчез. Поскольку она больше не могла вернуться там же, откуда пришла, она решила пойти дальше по Надории. Она увидела, как биотайды убивали людей, и боялась, что она будет следующей. Как вдруг, идя дальше, она увидела Абрама и Ксавьера, которые шли за руку и обсуждали что-то, смеясь над какими-то шутками. Виктория тут же вспомнила их. Она вспомнила, как Ксавьер хотел пытать её, и как Абрам застрелил её, и сразу же побежала подальше от них, расплакавшись. Абрам и Ксавьер заметили её и переглянулись. — Пиздец, это че за ёбнутая девка? — спросил Ксавьер. — Я ебу? Она здесь не живёт. Ну и хуй с ней, её щас биотайды убьют, — пожал плечами и усмехнулся Абрам. Виктория бежала, бежала, и в какой-то момент её окружили биотайды. Она упала на землю и закрыла лицо руками. — Нееет, не убивайте меня, это же не по-доброму, — плакала Виктория. Тут один из биотайдов схватил её за шею и понёс куда-то. Виктория пыталась вырваться, но всё было бесполезно, потому что она только и умеет, что говорить про доброту и предавать друзей, а физически она ещё слабее, чем новорождённый ребёнок. В общем, биотайд принёс Викторию Абраму и бросил её на землю перед ним. Абрам посмотрел на неё, и Виктория тоже посмотрела на него. — Дяденька с розовыми волосами, а вы добрый? — в слезах спросила Виктория. — Пошла нахуй, скотина! — заорал Абрам, взял Викторию за шкирку и пнул её под зад так сильно, что она улетела в Магнитогорск. Да да, наконец-то где-то кроме Зольской. Вообще карта какая-то странная в этом фанфике, Зольская прям рядом с Магнитогорском. Виктория прилетела в Магнитогорск и пошла к своей маме. Её мама в это время сидела на диване и смотрела хоккей. — Мама! — закричала Виктория и подошла к своей маме. — Викуля, что ты делаешь дома? Ты же должна была в не школе барабанов играть BFM! — заагрилась мама Виктории. — Да меня там в какое-то странное место закинули, меня хотели убить роботы, а потом злой дядя с розовыми волосами пнул меня, и я оказалась здесь, — в слезах начала рассказывать Виктория. — Ахуеть. Ладно, пойдём в Притяжении погуляем, — сказала мама Виктории и взяла её за руку, после чего они поехали в Притяжение. Там мама Виктории пошла на концерт какой-то, надеясь, что там будут песни про хоккей, а Викторию оставила одну гулять. Лаватюн решил устроить концерт в Притяжении, потому что там дохуя людей. Как только тепло становится, Притяжение становится похоже на муравейник от количества людей (Матхев подтверждает). Калтин должен был прийти позже, потому что у него там какие-то дела с шершнями были неотложные, а Лаватюн готовился к концерту. В это же время Оля Радке и Матхев Валентин гуляли и встретили Лаватюна. — Омг, привет, Лаватюн. Я твой фанат, — сказал Матхев и протянул руку. — А это не вы случайно в прошлый раз мешали мне с Сатаной воевать? — спросил Лаватюн и нахмурился. Оля Радке и Матхев Валентин переглянулись. — Ты нас с кем-то путаешь. Ладно, всё давай пока, удачи с концертом, — сказал Матхев, и они с Олей Радке ушли. Калтин в это время потрялся. Он в душе не ебал, где находится та самая сцена, где собирался выступать Лаватюн, поэтому он решил сходить через мост. Там было темно, потому что фонари кто-то сломал, но ему это было на руку. Он зашёл куда-то в самый дальний угол и отправил своих шершней на поиски жертв. Он решил, что ещё успеет найти Лаватюна. В это же время Виктория гуляла про Притяжению и слушала в наушниках Астерию What You Want, потому что думала, что это песня про доброту, ведь она не знает английский. Ей было не страшно, что удивительно. — Телл ми ват ю вонт, ай ноу ват ю вонт, — подпевала Виктория и не заметила, как перешла мост на тёмный берег. Тут ей стало страшно. Но она продолжала слушать Астерию и идти вперёд. И вдруг её схватили шершни и понесли куда-то. Она пыталась вырваться и неистово кричала, но это ей не помогало, и шершни продолжали нести её туда, куда хотели. Через какое-то время её кинули на землю перед Калтином. Виктория посмотрела на него и испугалась, потому что он выглядел очень страшно. Калтин же ухмыльнулся и поднял Викторию с земли одной из своих конечностей, рассматривая её. Виктория начала плакать. — Дяденька фурри, отпустите меня, пожалуйста, вы не добрый, — плакала Виктория. Одна из конечностей Калтина дёрнулась в сторону Викторию, и он уже собирался ей вскрыть живот, как вдруг Виктория начала читать стих. — Быть знаменитым некрасиво. Не это подымает ввысь. Не надо заводить архива, Над рукописями трястись, — начала зачитывать Виктория. Калтин от такого ахуел и кинул Викторию, отчего она улетела прямо на концерт Лаватюна, куда вскоре шершни принесли и Калтина. Лаватюн уже сыграл свой неистовый пиздец, поэтому Калтин как раз вовремя. Он перехуярил всю толпу, включая мать Виктории, а Виктория в это время стояла рядом со сценой и смотрела на это, задыхаясь от страха. — Лаватюн, тут какая-то ебалайка, — сказал Калтин, после чего Лаватюн спрыгнул со сцены. — Ебать она стрёмная, конечно, — сказал он и со всей силы ёбнул Викторию по башке гитарой, отчего та депортировалась в Нострадор к Ксавьеру. Ксавьер в это время спокойно шёл по Нострадору, чтобы поговорить со своими сабджектами и отправить плэймэйтов играть в пасьянс, как вдруг прямо перед ним приземлилась Виктория. Ксавьер от такого ахуел и взял её за шкирку. — Ебать, ты откуда? — спросил он. — Дяденька в маске, будьте добрым, отпустите меня, пожалуйста, — в слезах сказала Виктория. Ксавьер решил определить её в какую-то фракцию, потому что ну а хули она в Нострадоре и не относится ни к одной фракции. Понёс он её в какую-то тёмную комнату и посадил на стул, а после пошёл в комнату напротив, которую отделяло только стекло. — Первый вопрос. Как ты себя чувствуешь? Позитивно или негативно? — спросил Ксавьер со спокойным тоном. — Страшно, — ответила Виктория и сжалась в клубок. — Там нет такого варианта! Ладно, допустим, негативно... — вздохнул Ксавьер. — Второй вопрос. Каким одним словом ты бы себя описала: оптимистичный, напуганный, бесстрашный или негативный? — Добрый. — Да там такого нет, ты ахуела?! — Ксавьер ненадолго встал со своего кресла и подошёл к окну, чтобы вдохнуть свежего воздуха, прежде чем вернуться и продолжить. — Третий вопрос. Какой ты себя видишь через 20 лет? Успешной или неудачницей? — Актрисой. Тут Ксавьер встал и зашёл в комнату к Виктории, вновь взяв её за шкирку. — Пошла нахуй, скотина! Что такого сложного в том, чтобы выбрать вариант из предложенных?! Всё блять, ты шпион, я тебя посажу на электрический стул, — с этими словами он понёс Викторию на электрический стул. Виктории было очень страшно, она не хотела на электрический стул, поэтому она пыталась вырваться, но у неё ничего не получалось. В итоге Ксавьер принёс её к остальным шпионам и посадил её на электрический стул. Он включил стул, и Виктория должна была сдохнуть, но тут стул взорвался, и Виктория подлетела через крышу и депортировалась из Нострадора. Она неистово летела и в итоге вновь приземлилась перед Лаватюном и Калтином, которые куда-то шли. Как только та оказалась перед ними, они переглянулись, ахуев от такого и не зная, что с ней делать. — Иди нахуй, тварина с добротой в жопе! — сказав это, Лаватюн начал неистово ебашить Викторию. Виктория орала ещё громче, чем надорианцы, когда их убивали биотайды, но сделать она ничего не могла. В итоге Лаватюн сделал гитару из Виктории и решил отнести её в школу, в ту самую, где он воевал с Сатаной. Калтин с ним не пошёл, а вместо этого они с шершнями полетели хуярить всяких лохушек.

***

Оля Радке и Матхев Валентин опаздывали на урок музыки, но им было как-то насрать. Кому не насрать на урок музыки? По дороге к кабинету они снова встретили Лаватюна, который воевал с Сатаной, и решили его не трогать, потому что боялись его «друга», который мог с ними сделать что-то похуже биобондов. Пройдя мимо Лаватюна, они наконец зашли в кабинет музыки и сели за первую парту второго ряда. — Матхев, смотри какая неистовая гитара! — сказала Оля Радке и показала на гитару, которая стояла посреди кабинета. Матхев решил подойти к гитаре, и тут его неистово вынесло, что он чуть в окно не вылетел и не депортировался в Надорию. — Ебать, это из Виктории гитара! — заржал он и взял гитару. Оля Радке тоже решила подойти посмотреть и тоже чуть не депортировалась в Надорию. Они по очереди начали играть неистовые песни, и им поставили пятёрки, а потом они забрали гитару себе, но её у них забрал Адам.