Капель

      Снусмумрик был уже так далеко на севере, как не бывал никогда раньше. Места становились все более дикими, природа – все менее приветливой. Отдыхая на покрытом мхом валуне и глядя на раскинувшийся вниз по склону лес, Снусмумрик с некоторой нежностью подумал, что он мог бы полюбить эти края. Если бы однажды он решил осесть где-нибудь, его выбор определенно пал бы не на яркие южные страны. Здешние места были сдержанными, молчаливыми, загадочными. Снусмумрику не терпелось окунуться в их атмосферу, выведать их секреты, напитаться их сырого духа. Но это должно было подождать. Вся его жизнь должна была подождать до тех пор, пока он не разберется со своим проклятием. Снусмумрик разочаровано вздыхал и снова взваливал на плечи рюкзак.       Он шел так днями, неделями, изредка сверяясь со свежими птичьими рассказами. Этот народец знал самые последние и достоверные новости. Со временем, Снусмумрик начал отклоняться к востоку. В лесах, по которым он шел, занималось лето. Дни становились все длиннее и длиннее, солнце светило все ярче, слепило глаза, но не приносило с собой тепла. Снусмумрик надвигал шляпу на лоб и представлял себе, что вокруг по-прежнему снег и стылый воздух, и что именно от этого у него немеют кончики пальцев.       Он старался занимать чем-нибудь свои мысли. Фантазировать о будущем (это было проще, чем вспоминать прошлое), размышлять о последней прочитанной книге, напевать новую мелодию, чем-то подозрительно напоминающую марш. Ходьба была практически медитативным занятием, к тому же, разгоняющим кровь. По устоявшейся привычке Снусмумрик обычно шагал всю ночь и укладывался спать ближе к рассвету, когда тело было уже настолько измотанным, что сон приходил мгновенно.       В один из таких дней, поднявшись после нескольких часов мертвого сна, Снусмумрик шел через сосновый лес и медленно смаргивал с глаз пелену. Он не сразу заметил, что в привычный уютный шум природы закрались какие-то посторонние звуки. Но внезапно в голове щелкнуло. Снусмумрик почувствовал, что окончательно проснулся. Он резко свернул свой марш и остановился, задрав кверху голову и прислушиваясь.       Звуки, расходившиеся волнами по лесу, были непостоянными, дисгармоничными. Ему не сразу удалось определить, с какой стороны они доносятся. Казалось, что откуда-то слева, а значит – он смог бы пройти мимо своим путем, не сталкиваясь с их источником. Мало ли странностей происходит в чаще леса? Если любопытствовать каждый раз, никакой жизни не хватит, чтобы добраться до севера. Дорога ждет, нужно снова вливаться в ритм.       Но Снусмумрик все еще стоял, пытаясь сообразить, на что же эти звуки похожи. Протяжные, низкие, словно кто-то мучает расстроенный инструмент. Может быть, зверушки нашли в кустах старый сломанный, скажем, контрабас и решили устроить импровизированный концерт? Снусмумрик представил себе эту нелепую картину. Выглядела она весьма неправдоподобно, но ему ли не знать, насколько нелепой и неправдоподобной бывает реальная жизнь? Снусмумрик уже раздумывал о том, чтобы оставить лес хранить свои маленькие секреты, как вдруг звук донесся до его ушей громче и отчетливее, чем прежде. Весь ворох догадок мгновенно испарился, и теперь у него уже не осталось никаких сомнений – кто-то стонал.       Снусмумрик окаменел. Что же это за существо, которое стонет во весь голос среди глухой чащи? Одинокое и всеми брошенное. Это даже слишком сильно походило на рассказы, которые горожане травили о Морре, когда ночь опускалась на землю. Но вот так вдруг, здесь, среди бела дня? После всех месяцев почти безрезультатных поисков просто споткнуться об нее, как о неудачно лежащий камень? Что за дикая насмешка судьбы!       Но если это действительно она…. Что ему делать? Хочет ли он на самом деле с ней встретиться? Хочет ли заглянуть в ее глаза? Узнать, что его ждет?       Снусмумрик тряхнул головой. Затрещала, осыпаясь, тонкая корочка льда, покрывшая его тело. Не время мямлить, оглядываться назад, топтаться на месте. Когда поплавок ныряет под воду, нужно не медля подсекать, а уж потом разбираться – поймал ты рыбу или старый ботинок. Если жизнь подкидывает ему такой случай – он уж точно не станет выискивать повод брезгливо швырнуть его обратно!       С трудом заставляя шевелиться свои налившиеся свинцом ноги, Снусмумрик двинулся вперед.       Он медленно пробирался через чащу, стараясь производить как можно меньше шума, и его сердце замирало в груди всякий раз, когда доносился новый стон. Снусмумрик продолжал шагать, каждую секунду ожидая, что сейчас вступит в ледяной край, каждую секунду готовясь пересечь черту, после которой возврата уже не будет. Но ничего этого не происходило. Звуки приближались, но трава была все еще свежей, воздух чистым, а солнце равнодушно сияло в зените.       Постепенно его начали одолевать сомнения. Возможно, дело было в ярком дневном свете и беззаботном щебетании птиц, но сердце понемногу успокаивалось. Снусмумрик помнил, как описывали Морру те немногие, кому не повезло с ней столкнуться: леденящие душу вопли, услышав которые, единственное, что хочешь делать – бежать без оглядки. Но те звуки, что наполняли лес, похоже, не были способны заморозить душу Снусмумрика еще сильнее, чем прежде. Естественный испуг от столкновения с неизвестностью выветрился. На его месте осталось только замешательство. Почему в хорошо освещенном летнем лесу он крадется, согнувшись пополам, под звуки чьего-то недовольства жизнью?       Снусмумрик фыркнул, выпрямился в полный рост и ускорил шаг. Впереди замаячил просвет, и очень скоро он подобрался к поляне. Снусмумрик спрятался за широким стволом ели и осторожно выглянул. Посреди поляны, спиной к нему, кто-то сидел. Разумеется, это была не Морра – последние сомнения развеялись при виде белой шерсти на круглых боках и тонком хвосте с аккуратной кисточкой на конце. Снусмумрик мог бы решить, что перед ним кто-то из снорков, если бы не знал, как они не любят скучный белый цвет. Нет, это существо не было снорком. Но, очевидно, было каким-то довольно близким родственником, о котором Снусмумрик просто раньше не слышал. Мало ли зверушек бродит по миру? Всех знать просто невозможно. Тут белый не-снорк поднял кверху голову и снова душераздирающе застонал. Снусмумрик едва сдержал раздраженный смешок. Как он мог принять вот это за вой Морры? "У страха глаза велики" – подумал Снусмумрик, стараясь проглотить досаду.       Он высунулся из-за ствола еще дальше, чтобы оценить ситуацию. По поляне в полном хаосе были разбросаны вещи, по оценке Снусмумрика – натуральный мусор. Выглядело это так, будто зверек спасал из полыхающего дома все пожитки, до которых могли дотянуться его лапы. Снусмумрик даже принюхался, но запаха гари не почувствовал. Поводив шеей вверх и в стороны, он, наконец, рассмотрел, над чем так пригорюнился родственник снорков. Прямо перед ним в неаккуратную кучу были свалены поленья. В тишине позднего утра отчетливо слышались резкие щелкающие звуки. "Кремень" – сообразил Снусмумрик. Похоже, белый зверек пытался развести костер. И, похоже, безуспешно.       Снусмумрик стоял на краю поляны и слушал потрескивание камня, ударяемого о камень, и низкое раздосадованное сопение. На ветку ели над его головой уселся дрозд. Бросив быстрый взгляд на не-снорка, он с любопытством оглядел Снусмумрика, словно чего-то от него ожидая. Снусмумрик продолжил стоять как каменное изваяние. Дрозд разочарованно пискнул и, сорвавшись с ветки, улетел прочь.       "Мне, наверное, тоже пора" - подумал Снусмумрик, пытаясь сообразить, откуда в этом предложении взялось "наверное". Зверек на поляне продолжал сокрушаться над своим неудавшимся костром. Треск камней все замедлял ритм, становился все более ленивым, обреченным. Снусмумрик поморщился от волны прохлады, пробежавшей по спине. Он поднял голову и сквозь веер свежих листьев посмотрел на солнце. Ветра не было, облака растворились в мутно-серую дымку и растеклись по небу. День был теплым, вероятно, даже жарким. И самой мерзлячей зверушке не нужен костер в такое время.       "Но что если ему нужно приготовить еду?" – возник новый вопрос. Снусмумрик раздраженно сжал лямки рюкзака. В лесу было обилие съестного, не требующего готовки – грибы, ягоды, зелень. Но ведь не все умеют их собирать.       На ель села иволга и уставилась на Снусмумрика блестящим черным глазом. "Да что вы все, чуете мою гармонику, что ли?" – подумал Снусмумрик, уже начиная злиться. "Музыки не будет! Лети уже по своим делам!". И иволга укоризненно захлопала крыльями.       Снусмумрик вздохнул. Пятнадцать минут назад он и не думал, что спустя четверть часа будет стоять на том же месте. Если так пойдет и дальше – спустя еще четверть он обнаружит себя все тут же, разбивающим лагерь. Сколько уже можно здесь торчать, в самом деле? Пора уже принять хоть какое-нибудь решение. И Снусмумрик прибегнул к способу, который использовал всякий раз, когда нужно было сделать сложный выбор. Он спросил себя – как бы поступили они? И избрал прямо противоположный курс действий.       "Раз уж я все равно здесь…" – вздохнул Снусмумрик, принимая судьбу.       Он отпустил ель, обошел ее сбоку, ступая по густому ковру из иголок, и приблизился к белому пушистому созданию. Снусмумрик остановился в паре метров, сохраняя дистанцию. Неконтактность всегда можно было замаскировать под вежливость. Снусмумрик молча ждал, пока зверек обернется, чтобы с достоинством кивнуть на его приветствие. Но тот все не оборачивался. И вдруг Снусмумрик сообразил, что это создание с маленькими ушами попросту не услышало его по-кошачьи мягкие шаги.       Вот теперь он уже разозлился. С самого начала было очевидно, что это пушистое недоразумение - не чуткий лесной житель, к которому не подкрадешься незамеченным. Можно было сообразить это до того, как влипать в нелепую ситуацию! Надо было наделать больше шума. Хрустеть ветками и топать ногами, как хемуль, спешащий по своим невероятно важным и скучным делам. Тогда бы он не торчал посреди поляны, точно земляника в грибном супе. Снусмумрик прикинул – стоит ли ему вернуться к ели и проделать весь этот путь еще раз, стуча по земле ботинками, но решил, что это будет означать слишком большие усилия для встречи, которой он вообще не рад.       Определившись со своей позицией, Снусмумрик вытянулся в струну и сказал громче, чем требовалось:       -Привет!       Белый пушистый не-снорк подскочил в воздух, казалось, выше своей головы. Снова оказавшись на земле, он с опаской обернулся. Слишком медленно, чтобы успеть среагировать на возможную угрозу – отметил Снусмумрик автоматически.       -Хемулиный хвост! – воскликнул не-снорк. Испуг в его светло-голубых глазах чересчур быстро растаял, уступая место какой-то смеси удивления и восторга. – Откуда ты взялся?       -Оттуда, - сухо сказал Снусмумрик, указав большим пальцем себе за спину. Возможно, это было немного грубовато. Ну ладно, это было довольно грубо. Но ничего иного просто нельзя было ответить на этот бестолковый вопрос. И вообще, это выглядело как приглашение к дружескому перебрасыванию ничего не значащими репликами. "Вот это да! Ты так тихо ходишь! Прямо как мышка". "Спасибо. Я научился этому, выкатывая арбузы с чужих грядок". Нет, Снусмумрик предпочитал перейти сразу к делу. – Я подумал, что тебе, может быть, нужна помощь. – Он постарался произнести это ровно, безо всякого выражения, без намека на издевательские нотки. В конце концов, никто не запрещает выть в лесу. У всех должно быть какое-нибудь хобби.       Но, видимо, не-снорка это все же задело. Он вдруг засуетился, оббегая глазами все самые любопытные клочки земли и натыкаясь на разбросанный по поляне хлам. Приосанившись, впрочем, не слишком убедительно, зверек забормотал:       -Что? А… нет! Нет…. У меня все хорошо. Да. Все прекрасно. Совершенно под контролем, спасибо.       А потом засиял улыбкой, подозрительно похожей на оскал.       Снусмумрик не скосил глаза на сваленные в кучку поленья, не желавшие превращаться в костер. Он мог, но рассудил, что это не его дело. Каждый имеет право на свою пригоршню гордости. Если не-снорк желает сохранить лицо, Снусмумрик уж точно не станет ему мешать.       -Ладно. Тогда пока, - сказал он и развернулся на сто восемьдесят градусов. Нужно было проследить свой путь обратно до того места, где он услышал вопли, а дальше двинуться по намеченному маршруту. Если он поспешит, то даже сможет вписаться в свой весьма смутный график.       -Эй! Стой! Погоди минутку! – вдруг завопили сзади. Зашелестела трава, застучали и зазвякали вещи, поспешно закидываемые в рюкзак, затопали по земле лапы.       Снусмумрик упорно шагал через лес. Узор из кружевной тени деревьев мягко уплывал назад, открывая все новые и новые свои витки. Это было увлекательное зрелище. Настолько увлекательное, что Снусмумрик не замечал ничего вокруг. Этому вопящему комку белой шерсти скоро прискучит его преследовать.       Но крики и топот все приближались. Вот они послышались уже вплотную, и Снусмумрик остановился. Дождавшись, пока немного поутихнет тяжелое, со свистом, дыхание, он сказал в воздух перед собой:       -Мне правда нужно идти.       -О… - Не-снорк отчаянно пытался перевести дух. Из неплотно закрытого рюкзака выскользнула ракетка и тихонько шлепнулась на траву. Снусмумрик проигнорировал все это. Он ожидал сигнала, что теперь уж разговор официально окончен, и они могут расходиться в разные стороны. Вот зверек набрал в грудь побольше воздуха, но сказал совсем не то, что от него требовалось: - У тебя, наверное, тоже приключение?       Снусмумрик не привык озвучивать свои мысли, предварительно не обдумав их тщательнейшим образом и не решив, что они того стоят. Поэтому ошарашенное "что?!" прозвучало лишь в его голове. Он сглотнул, стирая с лица слишком откровенное недовольство, и вместо этого проговорил:       -Нет. Не то чтобы. Я просто спешу в одно место.       Ему казалось, что такой нейтральный, абсолютно будничный и скучный ответ отпугнет это возбужденное существо. Но он ошибся. Похоже, безымянный родственник снорков еще не вышел из того возраста, когда каждая мелочь, дополняясь богатым воображением, превращается во что-то волнующее и захватывающее.       -Ух ты! А что это за место, куда ты так спешишь?       От такой бесцеремонности Снусмумрик подавился воздухом и едва сдержался, чтобы не посоветовать собеседнику не совать свой большой нос, куда не просят. Мысленно встряхнувшись, он напомнил себе, что в мире живут всякие существа, и всем им есть в нем место. Пусть некоторым его нужно побольше…. Снусмумрик попытался деликатно увести разговор в сторону:       -Так… как ты сказал тебя зовут?       Странное существо оторопело уставилось на него, словно услышало незнакомую речь. А затем вдруг с размаху треснуло себя лапой по лбу. Снусмумрику стало больно.       -Да ведь я не представился! Вот олух! Видела бы меня мама! – Тут он нервно похихикал, оставляя свою мордочку в покое. – Меня зовут Муми-тролль. Но друзья называют меня Муми. Ты тоже можешь звать меня Муми.       Восторженно-дружелюбный взгляд, который сопроводил приглашающе вытянутую лапу, был гораздо страшнее тоскливых глаз Морры. Снусмумрик шарахнулся в сторону. Выпрямился. И попытался вспомнить, как складывать звуки в слова, а слова в предложения.       -Муми-тролль – это… достойное звучное имя, - сумел выдавить он и быстро коснулся полей шляпы.       В глазах Муми-тролля пронеслось явное разочарование, но он честно попытался его скрыть, убирая непринятую лапу и неловко взъерошивая шерсть на затылке.       -О… о, спасибо. Я даже никогда не думал… ага. Ой! – воскликнул вдруг Муми-тролль, будто вспомнил что-то невероятно важное. – А как зовут тебя?       Снусмумрику нечасто задавали этот вопрос. В дикой природе никому не было дела до имен. Разве что, время от времени, всплывало описательное "музыкант". (Его, видно, разносили болтливые птицы). В городе же зверушки, оценив его пыльный наряд и свернутую палатку, предпочитали давать ему прозвища сами. "Бродяга" было одним из самых ласковых.       -Снусмумрик, - выговорил он свое имя немного непривычно, как слово, которому пришлось идти из самых закромов его памяти.       Муми-тролль помычал, будто пробуя имя на вкус, а затем спросил:       -А я могу звать тебя Снус?       -Нет.       Муми-тролль смешался.       -О… ох… х-хорошо, - запинаясь, промямлил он. – Снусмумрик – замечательное звучное имя. – И зловеще ощерился.       Снусмумрик едва сдержался, чтобы не закатить глаза к небу. Хуже зверушек, которым было на всех наплевать, были только те, что без разбору швырялись своим дружелюбием. Таких не останавливали неразговорчивость собеседника, поглядывание на клонящееся к горизонту солнце, переступание с ноги на ногу и даже вежливое "ну мне, наверное, пора". Как рыба, не мыслящая любую жизнь без воды, они не могли себе представить, чтобы кто-то не нуждался в компании.       От внимания таких зверьков было только одно спасение – бегство.       -Ну что ж, - сказал Снусмумрик преувеличенно бодрым тоном. - Удачи тебе в твоем приключении.       Он приподнял шляпу, хотел даже слегка улыбнуться, но передумал, и двинулся в путь. Его ноги с ходу набрали привычную скорость.       -Как ты узнал, что у меня приключение? – услышал Снусмумрик удивленный голос сзади. – Ой… подожди!       На этот раз Муми-тролль нагнал Снусмумрика и пошел рядом, стараясь приноровиться к его шагу. Но ноги тролля были слишком короткими для этой цели, так что ему то и дело приходилось переходить на нелепую рысцу.       -Так… что это за место, куда ты идешь? – умудрился спросить Муми-тролль в перерыве между пробежками.       Снусмумрик плотно сжал губы. Чего ему не хватало в его долгом и нелегком пути в поисках ответов – так это не в меру любопытных зверушек. Не для того он бежал от общества в лес, чтобы общество бежало за ним следом.       Но Муми-тролль, видимо, все-таки не был лишен некоторой доли такта. Ощутив заминку, он поспешил добавить:       -Если это не секрет, конечно!       Снусмумрик вздохнул, попытавшись сделать это как можно тише. Похоже, из этого разговора у него было только два выхода – грубость и искренность. Что ж, искренность его устраивала. До известных пределов, конечно.       -Нет, это не секрет, - сказал Снусмумрик аккуратно. Едва ли он разговаривал с самым проницательным зверьком на просторах дикой природы, но все же слова нужно было подбирать очень тщательно.       Муми-тролль просиял.       -Ох! Замечательно! Я не слишком хорошо умею хранить секреты. – Тут Снусмумрику пришлось постараться, чтобы громко не фыркнуть. – Тогда что это?       Становилось очевидным, что Муми-тролль так просто не слезет с этой темы. Судя по всему, ему непосчастливилось быть самым интересным объектом для внимания на много миль вокруг.       -Это… я и сам еще не вполне знаю. Я только слышал о том, что это место где-то далеко на севере. Я пока что в поисках.       Снусмумрик поморщился. Худшее объяснение трудно было вообразить. Пытаясь увильнуть от сути, он напустил столько туману, что под ним вполне могло скрыться приличных размеров болото. Глаза Муми-тролля загорелись еще сильнее.       -Ого! – воскликнул он восторженно. – А зачем ты туда идешь?       -Я думаю, там есть то, что мне нужно, - сказал Снусмумрик со вздохом. Он уже почти смирился с неизбежным.       -Сокровище? – выдохнул Муми-тролль.       -Нет! – воскликнул Снусмумрик быстрее, чем успел подумать. Толпы искателей сокровищ, распугивающих лесную живность, путающих следы, вынюхивающих! Это последнее, чего он хотел. Снусмумрик почувствовал, как его последняя надежда на спасение безвольно уплывает по волнам в открытое море. Нужно было разгонять туман, и побыстрее. - Нет, это скорее… это что-то, что нужно только мне. Совершенно не ценная, скучная, практичная вещь.       -Вау, - выдохнул Муми-тролль. Снусмумрик покосился на него и понял, что его слова произвели эффект, прямо противоположный нужному. Муми-тролль был похож на закипающий чайник. Если его срочно не снять с огня, он попросту взорвется. - Но это звучит как самое настоящее приключение!       Снусмумрик снова закатил глаза, надеясь, что широкие поля шляпы хоть немного это скроют.       -Что ж, пожалуй, - неохотно буркнул он. – Если смотреть под определенным углом, это действительно немного смахивает на приключение.       "Если встать на голову и рассматривать мир вверх тормашками!". Снусмумрик чувствовал, что тоже понемногу доходит до кипения.       Муми-тролль почесал свою большую округлую мордочку. Его брови встали над глазами домиком, а взгляд забегал по камням и кустикам цветов. Создавалось впечатление, что он собирается признаться в чем-то постыдном.       -Знаешь, - начал Муми-тролль приглушенным голосом. – Со мной, вообще-то, пока не случилось ничего интересного. Ничего, что можно было бы хоть отдаленно назвать приключением. Да и вообще, я не встречал в лесу никого, с кем можно было бы поговорить, пока не появился ты.       "И ты решил сделать из меня развлечение?".       Снусмумрик сморщил нос, словно от неприятного запаха. Нужно было что-то делать с этой язвой у него в голове. В конце концов, она портит воздух ему одному.       -Что ж, - сказал он отрешенно. – Это лес.       -Да! Да, конечно! – поспешил согласиться Муми-тролль, активно размахивая лапами. – Просто…. Я имею в виду - даже если произойдет что-то интересное, какой в этом смысл, если этим не с кем поделиться?       Снусмумрик промолчал. Половину своей жизни он бежал от тех, с кем ему приходилось делиться слишком многим. Тут он не мог посочувствовать Муми-троллю.       -А как ты думаешь, - заговорил Муми-тролль неожиданно вкрадчивым тоном. - Я мог бы… ну, скажем… пойти с тобой?       От удивления Снусмумрик встал столбом. Муми-тролль затормозил рядом и, не давая ему опомниться, затараторил:       -Это будет мое самое первое приключение в жизни, так что я совсем не против быть на вторых ролях! Я понимаю, что до того, как самому совершить что-то удивительное, мне нужно еще дорасти. И… о, не волнуйся! Я не собираюсь претендовать на твое сокровище! Конечно же, оно твое! Я просто хотел бы взглянуть, знаешь, одним глазком, если ты не против. Только взглянуть, и все. Но если ты против, то я могу и не смотреть. Это ничего. Думаю, я еще успею насмотреться на всякие разности.       -Что?! – наконец смог выдавить из себя Снусмумрик. К сожалению, он не сумел отыскать в своей голове ничего более вразумительного. И, к еще большему сожалению, Муми-тролль не услышал в этом возмущения и шока. Он воспринял это как знак, что ему нужно всего-лишь пояснить свою мысль.       -Мы могли бы путешествовать вместе. В смысле, вместе идти туда, куда тебе нужно. Знаешь, я мог бы быть тебе полезен.       -Чем?! – проскрипел Снусмумрик.       -Ну-у, я хорошо собираю грибы, - протянул Муми-тролль, с самым серьезным видом загибая пальцы. – Неплохо умею рубить дрова, папа научил меня прошлым летом. Я сильный и могу нести много тяжелых вещей. Это на случай, если твое сокровище окажется большим, и тебе понадобится помощь. У меня в сумке огромный запас кофе и домашнего варенья. И еще, конечно же, со мной не соскучишься, - добавил он, разгибая все свои пальцы и сияя, как монетка на мелководье. – Я очень веселый Муми-тролль.       "Кто тебе это сказал? Твоя мама?!".       "Нет, не смей! Не будь как они!".       Снусмумрик проглотил несколько грубых, колких, ядовитых ответа, которые навязчиво вертелись у него в голове, словно надоедливые мошки. И наконец, когда все они разлетелись, он не нашел, что сказать. Как вообще можно вежливо отказать существу, которое не понимает, что его компания нежелательна?       Снусмумрик обреченно выдохнул. Он чувствовал себя так, словно беспечно взялся смотать в клубок несколько метров ниток, но в итоге запутался в них с ног до головы. Снусмумрик пытался сделать шаг, но они натягивались и противно скрипели. Всего один щелчок ножницами мог бы решить дело. Но ведь он пообещал себе давным-давно, что, глядя на свое отражение, никогда не увидит в нем товарищей детства.        И Снусмумрик едва заметно кивнул.       -Ты согласен! Вот это да! – завопил Муми-тролль, и в его голосе звучало искреннее удивление. Снусмумрику стало немного стыдно. Но только самую капельку. – Мы вместе отправляемся в приключение! Восхитительно! Это значит, что мы теперь друзья!       -Что? Нет! – Снусмумрик не хотел быть грубым, нет. Просто его снова застали врасплох.       Муми-тролль смешался. Несколько раз открыл рот, не издавая ни звука, прежде чем снова смог вернуться на проторенную колею. Он чиркнул спичкой и продолжил сверкать почти так же ярко, как до этого:       -Ох… ну… ну ладно. Тогда… как насчет "компаньоны"? Мне кажется, это вполне подходит. Как раз описывает нашу ситуацию. Что ты об этом думаешь?       Снусмумрик долго смотрел на Муми-тролля уставшими стеклянными глазами. Честно говоря, он уже не думал.       -Мне нужна тишина, - сказал Снусмумрик почти шепотом.       -О? А, я понял! – Муми-тролль активно закивал. - Мой папа часто просил тишины, когда садился писать свои мемуары, а мы с друзьями играли или смеялись слишком громко. Однажды мы летали в саду на облачках и так веселились! Ты когда-нибудь летал на облачках? Это такое удивительное чувство! Просто невозможно сдержаться, чтобы не кричать и хохотать. Я пролетел прямо около окна папиного кабинета, и он высунулся, чтобы спросить, нельзя ли потише, и тогда, самое смешное… ой. Ой, прости! Я понял. Тишина. Я замолкаю! Ты вообще забудешь, что меня тут нет. То есть, я хотел сказать, что я тут есть…. В смысле, меня как будто здесь совсем не будет. Ой, все! Я молчу. Молчу…. Ого, ты видел?! Что это за птица?       Снусмумрик шагал по лесу, опустив голову, и молча клял все на свете. Он проклинал себя, Муми-тролля, этот день, даже свое проклятие, которое привело его в эту самую точку в этот самый момент. Единственная мысль, которая мерцала слабым утешительным огоньком на горизонте, была уверенность, что это все ненадолго. Впереди у него было множество одинаковых долгих дней, наполненных ходьбой и больше ничем. Это изнеженное существо с холеной шерстью и мягкими лапами, не знающими тяжелой работы, очень быстро заскучает. Не пройдет и одного дня, максимум - двух, и их пути снова разойдутся.       Снусмумрик верил в это всей своей зябнущей душой.