Капель

      И снова Снусмумрик был в одиночестве. Блаженная тишина накрыла его почти сразу после того, как он вышел с поляны. Тишина, уединение, покой – все, о чем он мечтал в последние несколько недель. То, чего ему не хватало, как воздуха. Теперь он сможет отдохнуть от шума и суеты, от нежелательной компании и нескромных вопросов. Один на один с природой. Наконец-то!       Снусмумрик достал из кармана гармонику и долго теребил ее в лапах, прежде чем поднести к губам. Но музыка не шла. Нервы были словно наэлектризованы. Снусмумрик почти чувствовал запах грозы.       Он раздраженно фыркнул и забросил гармонику обратно. Сейчас, когда ничья бессмысленная болтовня не отвлекала его, Снусмумрик опять мог слышать свои мысли. А еще - отчетливо ощущать, как лапы сковывает холодом.       Подумать только! Сколько времени он потерял совершенно впустую! Позабыв о своей цели, почти забыв даже о проклятии. Изо дня в день он был вынужден обращать почти все свое внимание на этого самопровозглашенного компаньона. Муми-тролль свалился ему на голову, как коварная сосулька, смешал все его планы, перетянул на себя фокус, заполнил все пространство, словно газ. Если бы не он, кто знает, возможно, Снусмумрик уже был бы у цели!       Снусмумрик в сердцах пнул попавшуюся под ноги шишку. Столько времени, столько сил, и чего ради? Он не сомневался, что этим все и закончится. Он знал это с самого начала. Как и тому ребенку в приюте, Снусмумрик просто не мог дать Муми-троллю того, что ему было нужно. Конечно, он понимал, в чем дело. Он ведь не дурак. Все зверушки нуждались в дружеском участии, душевном тепле. Но что мог предложить Снусмумрик, если вместо сердца у него был кусочек льда?       «Нужно было отвернуться и уйти, в тот самый, первый день» - думал Снусмумрик, тяжело впечатывая ботинки в землю. – «И тогда ничего этого бы не было. Я бы не надумывал себе всякую чепуху. Что, может быть, а вдруг, а если…. Что за чушь!». Снусмумрик отпихнул ветку, которая пыталась игриво шлепнуть его по шляпе. «Мумрики не созданы для общения. Они в этом просто ужасны. И вот, пожалуйста - перед глазами отличное доказательство. Только я мог бы обойтись и без него».       Глупо винить рябину в том, что она горчит. Снусмумрик ввязался в это сам. Он был слишком мягок, слишком уступчив. Вместо того, чтобы сразу расставить все по своим местам, Снусмумрик решил пассивно плыть по течению. К закономерному финалу.       Что ж, ничего страшного не случилось. Он снова идет своей одинокой дорожкой к цели, а значит, все в порядке. Нужно просто выкинуть воспоминания о Муми-тролле из головы, как он выкинул его из своей жизни. Сделать вид, что этих двух недель никогда не было. Возможно, поначалу будет непросто…       Снусмумрик остановился. Луна уже поднялась высоко и теперь подглядывала за ним через щели в листве. Стихли все дневные звуки, на траве выступила роса. Было уже совсем поздно. Неудивительно, что он так устал. Мысли путались и искажались, напоминая скорее сонное марево, чем связное размышление. Усталость от долгого дня и удачного побега навалилась на Снусмумрика всей своей тяжестью. Его маленькое тело прижимало к земле. Пора было отдохнуть.       Ставить палатку не было ни сил, ни желания. Да и чистое ночное небо не предвещало дождя. Снусмумрик опустился на землю под каким-то пушистым кустом, подложив под голову рюкзак, завернулся в одеяло и уснул.       Сон был беспокойным. То и дело Снусмумрик просыпался, ворочался с боку на бок, закутывался в одеяло сильнее, пытаясь сбросить липкие щупальца холода. Они обвивали все его тело, обручем сжимались вокруг груди, давили все сильнее, не давая вдохнуть. Бойкая танцевальная музыка заиграла из-за каждого дерева. Музыканты выжимали из своих инструментов последнее, а танцующие топотали, как стадо коров, мчащееся на водопой. Снусмумрик метался по траве, всхлипывая от изнеможения, мечтая, наконец, забыться. Ближе к утру он вымотался настолько, что соскользнул в кромешную тьму.       Но даже там не было тихо и пусто. Откуда-то издалека доносились неясные звуки. То ли чей-то голос, то ли странный музыкальный инструмент. Снусмумрик никогда не слышал ничего похожего. Он напрягал слух до предела, стараясь различить как можно больше, но музыка только ускользала. Снусмумрик устремился к ней всей своей усталой душой, протянул замерзшие лапы, но его вдруг окружила непроницаемая тишина. Снусмумрик резко вздохнул и проснулся.       Он скинул с себя одеяло и сел. Тело било мелкой дрожью, но не от холода, а от чего-то другого. Снусмумрик огляделся по сторонам, не понимая, где находится. Сердце беспокойно колотилось прямо в ушах. Казалось, будто плотный слой воды заглушает все звуки. Снусмумрик испуганно сжался, но тут под его лапой отчетливо треснула ветка. И сонный туман рассеялся.       Было серое и зябкое утро. Ночь прошла, веселье закончилось. Где теперь Муми-тролль?       Снусмумрик подтянул колени к груди, припоминая вчерашний вечер. Воспоминания жалили, как крапива. Вот Муми-тролль беззаботно кружится в танце, вокруг него дружелюбная толпа, ему действительно хорошо там. Но кто все эти зверушки? Что они будут делать, когда смолкнут инструменты и погаснут разноцветные фонарики? Они отправятся в свои норки, дать отдых уставшим лапкам. А Муми-тролль? А он останется совсем один. Вдали от дома. Посреди незнакомого, опасного леса.       «Какой же дурак!» - подумал Снусмумрик, вскакивая на ноги и поспешно сворачивая одеяло. «О чем я вообще вчера думал?!».       О мумриках. Он думал о мумриках, а не о муми-троллях.       «Что же он подумал, когда увидел, что меня нет?» - размышлял Снусмумрик, пока тяжелый ком оседал у него в груди. – «Испугался? Может быть, забеспокоился? Это ведь Муми-тролль! Ему только дай о чем-нибудь побеспокоиться. И что потом? Он устроился спать? Или, может быть, он бродит сейчас по лесу, в поисках? Ходит, зовет имя, и, как обычно, совершенно не смотрит под лапы…».       Снусмумрику почувствовал, как к горлу подступила тошнота.       Он сгреб рюкзак и кинулся к дорожке, по которой сюда пришел. Поляна с танцами должна была быть где-то неподалеку. Он не мог вчера уйти далеко.       Снусмумрик вертел головой по сторонам, прислушиваясь. Но кругом было лишь ленивое шевеление леса. Он отследил свой путь обратно до танцплощадки, и там его встретило запустение. Тут и там валялись стаканчики из-под напитков, один край гирлянды волочился по земле, под кустом, где сидели музыканты, сиротливо приютилась виолончель. Тоскливые следы прошедшего веселья. И кругом – ни души.       Снусмумрик вернулся в лес, сложил лапы рупором и позвал. Ответило ему лишь глухое эхо.       «Бесполезно. Он мог пойти куда угодно, в любом направлении. Как мне его теперь найти?».       Снусмумрик опустил голову вниз, пытаясь прогнать накативший озноб. Встретить бы хоть одну лесную малявку, хоть кого-нибудь, кто мог видеть Муми-тролля. Но все зарылись глубоко под землю и спят. Никому нет дела до маленьких глупых зверьков, которые решили, что приключение – это такая веселая и беззаботная игра. Жизнь может быть очень жестока к таким простачкам.       И тут из сгустившихся грозовых туч ударила молния. Снусмумрик встрепенулся от внезапной идеи. Он поспешно сунул лапу в карман и выудил гармонику.       Первым делом в памяти всплыло смутное воспоминание – не то песня, не то мелодия, которую Снусмумрик слышал во сне. Но это было нечто неоформившееся, это не подходило! Он отбросил это воспоминание и пошарил еще. Вот, это подойдет!       Снусмумрик набрал воздух в легкие и заиграл свою радостную и бойкую летнюю мелодию. Ждать пришлось недолго. Буквально после нескольких первых нот откуда-то из переплетения ветвей возник дрозд. Он присел на ближайшем дереве, вслушиваясь в музыку, покачиваясь всем тельцем и дирижируя острым клювиком. Снусмумрик дал ему насладиться мелодией, довел ее до финальных нот, а затем, только отняв гармонику от губ, тут же заговорил:       -Ты случайно не видел тут неподалеку Муми-тролля? Его легко узнать. Он весь круглый и белый, неуклюжий и громкий. Мне очень нужно его найти.       Птица задумчиво поводила головой, поблестела своими глазенками-пуговками. И сорвалась с ветки, уносясь прочь.       Снусмумрик бросился за ней. Было непросто наблюдать за темным маленьким силуэтом, мелькающим на фоне неба, и одновременно бежать достаточно аккуратно, чтобы не свернуть себе шею. Но Снусмумрик подумал, что он это заслужил.       Наконец, впереди замаячила небольшая прогалина. На самом подходе к ней Снусмумрик перецепился через корень и едва не впечатался носом в землю. Кое-как восстановив равновесие, он огляделся.       Муми-тролль действительно был здесь. Он сидел, обмотавшись одеялом, около маленького, уже догорающего костра, и, похоже, спал. Его мордочка была склонена на грудь, громкое размеренное дыхание нарушало утреннюю тишину леса.       Снусмумрик ощутил, как куда-то в землю утекает все напряжение. Муми-тролль был цел и невредим. Вместо того, чтобы бродить по темному лесу, он разумно устроился на ночлег. Весь тот список ужасностей, что выдумал себе Снусмумрик, обошел его стороной.       По мере того, как растворялось беспокойство, грудь наполняли другие чувства. Вина, сожаление растерянность. И главный вопрос – что делать теперь?       Снусмумрик еще раз обежал взглядом лагерь. Конечно, Муми-тролль мог бы устроиться и удобнее - его шея наверняка не скажет ему спасибо за такую позу. Костер слишком мал, чтобы обеспечивать тепло всю ночь. Но, в конце концов, это был, наверное, его первый костер, а такие вещи приходят с опытом. К тому же, в рюкзаке у Муми-тролля достаточно припасов, чтобы приготовить себе холодный завтрак. С этим у него тоже не будет никаких проблем.       Выходит, Снусмумрик недооценил Муми-тролля. Выходит, он вполне может позаботиться о себе, если придется. Выходит, Снусмумрик ему вовсе и не нужен.       Значит, он волновался зря? Напрасно бежал, сломя голову, обратно? Значит, он может снова вернутся на свой одинокий путь, с легкой душой и чистой совестью. Наконец-то.       Бесшумной поступью Снусмумрик приблизился к костру и присел на землю. От тлеющих поленьев шел приятный аромат. Муми-тролль продолжал умиротворяюще сопеть.       «Он наверняка зол на меня» - подумал Снусмумрик, скользнув взглядом по опущенной мордочке. «Я был бы зол на его месте. Это было грубо. Но теперь уж я не могу вот так вот уйти. Нужно убедиться…. Ну, я просто спрошу у него, все ли в порядке. А потом сразу уйду».       И Снусмумрик неуверенно тронул Муми-тролля за плечо.       Муми-тролль просыпался неторопливо. Он долго хлопал ресницами, недоуменно осматриваясь вокруг, явно не понимая, где он и кто он. Но вот, наконец, взгляд голубых глаз сфокусировался на сидящем напротив. И всю сонливость словно сдуло ветром.       -Снусмумрик! – закричал Муми-тролль, подаваясь вперед и роняя на землю одеяло.       Снусмумрик тоже едва не упал. Он дернулся прочь так резко, что его ноги просто завязались узлом. К счастью, Муми-тролль довольно быстро опомнился и прекратил свои варварские попытки вторгнуться на чужую территорию. Он послушно вернулся в свой кокон из одеяла. Сердце Снусмумрика начало медленно и болезненно отходить от шока.       -Снусмумрик, это ты! – продолжал Муми-тролль все так же взволнованно, но уже стараясь держать себя в лапах. – Это ты! Я уже думал… что совсем тебя потерял. Куда ты пропал? Что случилось? Ты в порядке?       Это было… неприятное ощущение. Снусмумрику казалось, будто здоровенный черный жук каким-то образом пробрался к нему в желудок и теперь шарит там, перебирая своими многочисленными длинными лапками.       Что случилось? Куда он пропал?       Снусмумрик просто ушел. Он ушел, потому что не хотел находиться там, где был. Он ушел, потому что знал, что ему нужно было одиночество и что ему точно станет легче в тишине. Снусмумрик сделал то, что было лучше для него. Он научился неплохо заботиться о себе за время своих странствий. А о других… о других ему обычно думать не приходилось.       -Снусмумрик, все хорошо?       Видно, он молчал слишком долго, потому что Муми-тролль предпринял новую попытку дотянуться до него. На этот раз аккуратно - всего одной лапой. Снусмумрик отодвинулся еще на пару дюймов.       -Все нормально. Я в порядке, Муми-тролль, - ответил Снусмумрик, пытаясь скрыть занимающуюся злость. Впервые с момента их знакомства он сердился не на Муми-тролля. И это чувство было куда хуже. – Я просто не люблю шумные компании, вот и все. Мне в них очень некомфортно. Я стараюсь избегать их, если могу.       -Ох, - выдохнул Муми-тролль. Он пошарил взглядом по траве, словно в поисках какого-то ответа. Но, очевидно, ничего не нашел, потому что поднял глаза и спросил: – Почему ты не сказал мне?       Этот вопрос загнал Снусмумрика в тупик.       Почему он не сказал? Может быть потому, что никто никогда не интересовался, что он думает и чувствует? Может быть потому, что говорить об этом никогда не было никакого смысла? Потому что лучшее, что он мог сделать – это позаботиться о себе сам, ведь ни одна живая душа никогда не испытывала ни малейшего желания помочь ему или хотя бы понять?       -Я просто… устал, - сказал Снусмумрик, подтягивая колени к груди. – Хотел найти тихое место, чтобы поспать. – Он пожал плечами, как будто это было делом обычным. – Не хотел тебя отвлекать, тебе было так весело.       Муми-тролль молчал, поэтому Снусмумрик аккуратно скосил на него глаза. Он, скорее всего, неосознанно, скопировал позу Снусмумрика, сложившись пополам. Мордочка Муми-тролля была опущена вниз. Картина печальной задумчивости. Снусмумрик невольно поежился от ледяного ветерка, пробежавшего по позвоночнику.       -Пожалуйста, - начал Муми-тролль неуверенно. Он остановился, помолчал, но решил все-таки закончить мысль. – Если ты вдруг снова решишь исчезнуть - скажи мне об этом, ладно? Это было… я… больше так не хочу.       -Я больше так не буду, - обескураженно выдохнул Снусмумрик прежде, чем успел подумать.       Муми-тролль серьезно кивнул, словно принимая клятву.       Завтракали они почти в полном молчании. То, что нельзя было выразить с помощью языка жестов, высказывалось в невероятно вежливой, предупредительной манере. Снусмумрик чувствовал себя так, будто ходит на цыпочках вокруг спящего медведя. И что хуже всего – этот медведь угодил в капкан из-за него, и теперь Снусмумрик с виноватым видом, опустив голову, меняет повязки на его лапе.       Затем они тронулись, в таком же молчании. Муми-тролль рассматривал тропинку, бегущую назад под его лапами. Ни солнечные лучи, живописно расчертившие туманный воздух, ни присевшая на дерево красивая синяя сойка, ни даже найденный ими куст дерена, ветки которого сгибались от ягод, не заслужили его восторженных комментариев. Он продолжал пребывать в этом неестественном для себя задумчивом состоянии. Снусмумрик любил тишину. Но не такую, которая обвивалась вокруг горла, заглядывала в глаза и вопрошала – что с тобой не так?       -Та-ак… как тебе понравились танцы? – наконец не выдержал он. Все, что угодно, только не этот уныло бредущий Муми-тролль, не это тяжелое молчание, грозящее прижать тебя к земле. Снусмумрик готов был выслушать целую тираду, вытерпеть поток восхищения вещами, которые сам не переносил, лишь бы сбросить это давящее чувство. Оно было даже хуже холода.       Муми-тролль, кажется, слегка оживился. Он поднял мордочку к небу, припоминая вчерашний вечер. Поначалу Муми-тролль говорил очень осторожно, сдержанно, явно подбирая каждое сказанное слово. Словно пытался обесцветить эти воспоминания. «Танцы? Да что – танцы. Можно подумать, это какое-то событие! Я вообще не слишком люблю все эти сборища» - явно говорил его тон. Но прошло каких-нибудь пять минут, и хлипкая плотина не выдержала. Муми-тролль разлился восторгом. Ему действительно очень понравились танцы. Все было устроено замечательно, и место, и угощение, и музыка. На самом деле, если начистоту, он не особенно возражает против большой компании. Если компания хороша, конечно! А вчерашние зверушки были очень веселыми и дружелюбными. В общем, вечер удался на славу. Единственное, что его огорчило…. Ну, не то, чтобы огорчило…. Он всегда старался следить, чтобы его друзьям тоже было весело. Какое удовольствие может быть, если твой друг его не разделяет? И поэтому ему очень жаль, что Снусмумрик не нашел вчера ничего для себя. Ни танцы, ни музыка….       На этом моменте Снусмумрик достал из кармана гармонику и заиграл начало задорной песенки. Он слышал ее вчера вечером, когда пары только разогревались в своем первом танце.       -Ты ее знаешь! – воскликнул Муми-тролль. Вышло солнце, и клубящийся туман растаял без следа.       Снусмумрик хмыкнул. Да, он знал много мелодий. С самого детства он обращал на них свое внимание, вслушивался в каждую нотку, стараясь запомнить на будущее. Будто бы знал, чувствовал, что однажды добудет себе гармонику и превратится в странствующего музыканта. Музыка была всегда чем-то не совсем от этого мира. Чем-то, что здорово отвлекало от окружающей реальности, в которой ему не хотелось находиться. Музыка была путеводной звездой, дающей надежду в один день добраться до безопасной гавани.       -Знаешь слова? – спросил Снусмумрик.       Муми-тролль просиял, как сиял каждый раз, когда ему было что предложить Снусмумрику – будь то кофе, варенье или очередная история о Муми-долине.       -А как же!       Снусмумрик не сдержал уголки губ – сами собой они скользнули вверх. Он склонил голову, отгородившись от Муми-тролля полями шляпы, вдохнул поглубже и начал мелодию сначала.       -Все зверушки привязали бантики к хвостам…       … бантики, бантики все на хвосты нацепляют,       хемули в новых коронах и новых венках щеголяют,       скроется месяц и Хомса запляшет рассветной порой,       Миса, малютка, не нужно печалиться, спой!       Утром у Мумрика дома, в далеком саду,       Алые блещут тюльпаны на ярком свету.       Ночь исчезает. Лишь Мюмла в рассветном краю       Ищет везде, одинокая, шляпу свою!       Последняя озорная нотка вырвалась из гармоники и упорхнула ввысь. Муми-тролль запрокинул голову, залившись беззаботным, чистосердечным смехом. И вдруг Снусмумрик осознал, что и сам смеется.       Это было странное, позабытое чувство…. Снусмумрику казалось, что он не смеялся с тех самых пор, как холод поселился под его кожей. Все тело зашлось мелкой дрожью, но, в кои-то веки – приятной. Снусмумрик ощутил непривычную легкость. Что-то похожее он чувствовал, когда был наедине с природой или когда отдавался без остатка музыке. Но это все же было немного иначе. Это было какое-то свободное, спокойное чувство. Как осознание, что ничего плохого не случится, что если ты вдруг оступишься – тебя подхватят. Такое теплое чувство безопасности, которое Снусмумрик часто воображал себе, когда думал о далекой для него идее "дома".       Тепло и безопасность. Снусмумрик почти услышал, как трещит ледяная корочка на его сердце. Сырой дух осени неохотно отступал. Солнце все еще могло согреть землю.       Снусмумрик очнулся, когда понял, что на него пристально смотрят. Муми-тролль, конечно же, это был Муми-тролль. Снусмумрик быстро спрятал лицо в тенях шляпы, но успел заметить, что он широко улыбается. В чем дело? Что такого смешного? Он потешается над ним? Да, Снусмумрик не привык веселиться. Возможно, он смеялся слишком громко, или слишком долго, слишком глупо. Как будто у веселья есть какие-то правила! Если и есть, откуда Снусмумрику их знать? Да в чем дело?       -Как жаль, что ты не сыграл вчера, - вздохнул Муми-тролль, разрушая эту спираль из тревожных мыслей. – Музыканты, конечно, были большие молодцы, но, мне кажется, им до тебя далеко. Все были бы в восторге.       Снусмумрик тихонько выдохнул. Все в порядке, можно отключить сирены. Ничего страшного не произошло. И на волне воодушевления сказал:       -Кто знает, может быть, в следующий раз я сыграю.       Муми-тролль засветился не хуже полуденного солнца. Какой же он все-таки ребенок. Какая мелочь могла привести его в восторг! Мелочь, которая не стоила Снусмумрику особого труда. Не так сложно вернуть мир и спокойствие в их маленькую компанию. Оказывается, Снусмумрик может быть терпимым. А где "терпимый", там неподалеку уже и "приятный". Если постараться. Возможно, иногда оно того стоит.       -Думаю, я буду много играть в ближайшее время, - сказал Снусмумрик, размягченный своими мыслями. - Не за горами осень, нужно успеть подготовить осеннюю мелодию.       -Правда?! – снова взвился Муми-тролль. – Я смогу послушать, как ты ее сочиняешь? Вот это да! Очуметь!       Снусмумрик строго нахмурил брови.       -Не слишком радуйся. Это осенняя песенка. А значит, там будет много грустных нот.       Муми-тролль на секунду смешался, забыв даже выдохнуть тот кубометр воздуха, что он втянул в легкие. Снусмумрик приготовился к взрыву, но на этот раз Муми-тролль опомнился вовремя.       -Ух! – спустил он лишний газ. – Ну я… я вообще-то люблю грустные нотки…       -Нет, не любишь, - отрезал Снусмумрик. И чуть не рассмеялся опять, наблюдая, как мордочка Муми-тролля меняет цвет на красный. Точь в точь снорк.       -Нет, я, конечно… конечно, люблю более веселые песенки, - забормотал Муми-тролль себе под нос. – Но это же не значит… я имею в виду, я считаю, грустные песенки тоже красивые. Тем более, если это будет твоя песенка. Она не сможет мне не понравиться, пусть даже грустная. Я уверен, твоя осенняя песенка будет самой красивой. Снусмумрик опустил голову и принялся внимательно изучать мелкие царапинки на гармонике. Ему не должно быть так приятно от этой неуклюжей похвалы. Губы не должны растягиваться в неконтролируемую улыбку, а шаг не должен ни с того ни с сего становиться легким и пружинистым. Снусмумрик знает это слишком хорошо тем краешком сознания, куда не проникает бездумное сияние эмоций, где всегда полутьма, он знает – такая беззаботная походка всегда ведет к коварному обрыву в бездну.