***
Раненная в ногу Джуди пыталась замолчать, постанывая от боли, она тихо упиралась в стенку. Простреленное колено и растяжение мышц - сильно мешали. Услышав как шаги сверху прекратились, бывший полицейский проглотила язык, а лапы вцепились в ручку от чемодана. Смотря с высока, на "сцену" для экспонатов Барашкинс ухмыльнулась. Всë было как нельзя кстати. Отчего же ей не улыбаться? Настоящую жертву никто не услышит, никто не придет. Здесь лишь крольчиха, она сама, и всë. Если конечно не считать двух крепких баранов рядом. - Ну что, деточка моя, что делать будешь? Ох, и как назло, напарника нет, чтобы хоть кто-то разделил такую жалкую участь - долго искать не пришлось ей - Я прекрасно вижу как ты дышешь. Всë же, кролики - не лучшие игроки в прятки - она навела пистолет на неë. Жертва пыталась ретироваться. Это было весьма проблематично со сломанной, окровавленной ногой. Куда идти? Куда бежать? Спрятав главную улику, и держа уже полу пустой чемодан, она надеялась, что этого не заметят. Осознав тщетность ситуации, и взяв себя в руки, девушка с болью и опираясь на стенку встала на ноги. Хуже - вряд ли будет. - Что ты теперь сделаешь? Убьешь меня? - дерзко, и гордо дала свой ответ. - Знаешь, деточка, а ты мне ведь серьёзно помогла. Кто нашёл водителя Вырингтона? Ты. Кто проник через Частную Охранную Организацию и разведала секреты мэра? Ты сама. Кто на всю публику сделала козлом отпущения хищников? А? Ты стала моим главным козырем, и знаешь что? Я тебя убивать не стану, ты оказала мне слишком большую пользу, для подобной участи - ещë пуще улыбнулась она, опустив пистолет вниз, но спустя мгновение лицо Барашкинс изменилось на серьёзное - ты всë же можешь оказать нам ещë одну маленькую услугу. Парни, вырубите еë. - Звери, всë равно узнают правду. Ты ответишь по заслугам. - Я поставила мэра, и кто сможет остановить меня? Парни, чего медлим? Вперёд. Бараны быстро спустились к экспонатам, Джуди пыталась оказать сопротивление, но сказался численно-качественный перевес в не еë пользу. Девушка пыталась кричать, но подпольные химики быстро замолкли еë тряпкой с усыпляющим газом. Продолжая бороться силы покидали еë, связанная, раненная, ослабленная как физически, так и морально, против воли сами закрывались глаза. Чувствуя вину, за то, что натворила, бывший лейтенант отдала слезу, прежде чем потеряла сознание.***
Очнувшись от головной, тяжёлой боли на врачебной кушетке, Джуди подняла голову. Тусклый свет исходящий из закрытой двери давал пользу для ориентирования. С трудом привыкая полумраку, она быстро сообразила где находится. В ПЛЕНУ. Кубическая комната без окон, вентиляции, только дверь, тумба, койка возле неë. Сам карцер был наполнен неприятным запахом хлора. Плитка под ногами достаточно хорошо отражала свет в этом полу затемненном помещении. Осмотрев себя, легко обнаружила отсутствие документов, ручки-морковки, а также добротно перевязанную раненую ногу. Поразмыслив мозгами было принято ею решение окликнуть есть ли кто, чтобы оценить обстановку. Вскоре не очень расторопно пришёл баран, загоревшая лампа на высоком потолке ослепила глаза. Открыл дверь по всей видимости тонкой ключ-картой, что держал в руке, увидев очнувшуюся, он крикнул: "Да, жива" и ушёл, не желая вести какой-либо диалог. Двери вновь были закрыты. Не зная, что дальше делать, девушка почесала шею, и внезапно обнаружила на себе ошейник, который причëм всë это время светился тускло зелёным. "Спросонья не заметила" - подумала Джуди, но попытавшись снять ошейник она очень быстро "взбодрилась" и очень сильно пожалела о своём решении. Зелёный сменился красным, а по телу прошлись сильные разряды тока, что заставили от боли упасть с кушетки на холодный пол. Мышцы произвольно сокращались, казалось что всë сжалось в животе. Тело быстро разогрелось до лёгкого жара. Жадно вдыхая охлаждающий воздух, крольчиха пыталась прийти в себя, шерсть встала дыбом, будто кто-то пытался нападать, а пульс бил с бешенной скоростью, сильный испуг быстро вызвал ещë один электрический разряд. Крикнув от ещë одной неожиданной боли, девушка схватилась за больную шею, однако ошейник загорелся в жёлтый цвет. В коридоре послышится знакомый, неприятный голос. - Ну как здесь нашей заключённой? Вижу ты ознакомилась нашей разработкой? - вошла быстро в сопровождении Барашкинс. - Что это? - тяжело вздыхая, держась за больное, поднявшись на колени, спросила Джуди. - Новая защита травоядных от хищников, мне удалось заставить народ поверить в необходимость этого. И уже совсем скоро эти твари будут усмирены навсегда. - Ты настоящий монстр! - не сильно повысила голос она. - Аккуратней, ошейник реагирует на каждый сильный всплеск эмоций, и на каждую попытку его снять. Я бы на твоём месте так близко руку не держала. - И что же ты хочешь от меня? - быстро отдернула руку бывший лейтенант от шеи. - Уже ничего. Твоей пропажей заинтересовался весь город, мы быстро натравили народ на противников наших реформ, ты ещë раз мне помогла. Спасибо. Тебя убивать я посчитала не правильным с моральной точки зрения. - ДА КАК ТЫ! А! - ещë один разряд прошёлся по еë телу, крольчиха снова повалилась на пол. - Также он реагирует на территорию, и выйдя дальше определенной зоны, оно тебя убьёт большим разрядом тока. Могу порадовать, это только индивидуальная функция для тебя, хищникам подобной участи не угрожает. Ладно, у меня есть ещë дела, не скучай - довольный новый мэр покинула комнату заключённой. Девушка осталась наедине, немного переведя дух она присела на кушетку. Спокойствие длилось недолго, она полностью понимала, скольким зверям жизнь будет разбита. "Глупая крольчиха" - сказала шёпотом Джуди. Глупая улеглась калачиком, глаза намокали под напором чувств. Когда-то маленькой девочкой, она хотела защищать всех зверей от опасности, и казалось бы, как такая мирная мечта обернётся этим. Что за ирония судьбы. Самоуничижая себя за то, что действовала одна так самоуверенно и бездумно, за то, что сделала козлами отпущения хищников, за то, что вообще пошла в полицию. Ведь никто туда еë не тянул, а даже наоборот, и родители, и ровесники, и сами "слуги народа" отговаривали. "Сама на рожон ведь шла" - думала она, ещё сильнее сворачиваясь калачиком. Закрыв глаза девушка очень тихо взвыла не от обиды или горечи поражения, а из за своей никчемности. Ошейник продолжал светить жёлтым светом, как бы говоря, что получить еще один разряд не так уж и сложно. Горячие слезы впитывались в шерсть и стекали на кушетку, издавая не менее тихий удар на протяжении получаса. Стресс, боль, усталость переросли в сонливость, а сонливость в дрëму, дрёма в глубокий сон...***
Проходясь по пустому зданию полиции Джуди с небольшим страхом осматривала всë. Тепло оранжевый вечерний свет не сулил ничего хорошего, ровно также как и холодные голубые лампы. Крепко держа пистолет в руках, навострив уши, она делала очень тихие шаги. Дойдя до выхода, лейтенант обернулась в противоположную сторону. Ни-ко-го. Очень странное ощущение складывалось на душе. Не решаясь покинуть здание, девушка повернула в сторону кабинета капитана. Дойдя до него и постучав, был получен тихий ответ: "Заходи". В кабинете капитана было довольно пусто, всë что было не приколочено отсутствовало. Сам же капитан рассматривал какую-то фотографию. - Извините сэр, а где весь штат? На задании? Просто здесь довольно пусто... - довольно робко проговорила она. - Вернулась? Наш департамент расформирован. Можешь сдать жетон, и не возвращаться - без какой-либо агрессия сказал буйвол, даже как-то мягко. - Что случилось? - Наш департамент распускают, все хищники уволены, мы больше не можем исполнять свои обязанности из-за кадрового голода. - А кто же будет бороться с преступностью? - ТОЧНО НЕ ТАКИЕ БЕСТОЛОЧИ, КАК МЫ - гнев начинал набирать обороты, он был действительно обозлен, хотя больше на ситуацию, чем на саму Джуди. С грустью продолжил - Чувствую, что жить будет худо всем нам. Можешь податься в другой департамент, но увы, остальные туда вряд-ли смогут попасть. Девушка смиренно положила жетон на стол, и ушла. Ночь, тучи, фонари, дождь. Куда идти? На ферму к родителям, окончательно закопав свою наивную детскую мечту, или в другой департамент, но с чувством собственной вины? Тяжёлый выбор. Намокнув она дошла до автобусной остановки. Делать в городе ей было нечего. На краю скамейки сидел знакомый с работы. Бывший сержант - Когтяузер сидел, как убитый. Столь жизнерадостный зверь был отчужден от своей любимой работы. Смотря на него у Джуди не хватило храбрости, чтобы начать диалог. Глубоко вздохнув во всю грудь, она едва из себя выдавила. - Привет, Когтяузер, как жизнь? - Ужасно, очень ужасно. Вижу тебя уволили. Меня как видишь тоже. - Извини, что я сказала перед журналистами. - Не за что извиняться, раз одичание было только у хищников, значит мы опасны. Ты лучше как остальные, держитесь от нас подальше. - Но... - не было нечего сказать. - Правда, спасибо. Спасибо за то что не боишься нас, но лучше стой подальше, пожалуйста - поблагодарил пухляш...***
Проснувшись от яркого света в том же карцере, она обнаружила на тумбе чистую робу и средства гигиены: полотенца, мыло, щетка, паста и прочее. Похоже держать еë тут планировали на долго. Отоспавшись вдоволь, девушка решила не заниматься пока, что самобичеванием. Двери открылись и в комнату вошёл охранник. Объяснив распорядок дня, баран сопроводил пленницу в душ/уборную. Длинные серые коридоры, множество видеокамер, достаточный штат вооруженных надзирателей быстро дали понять, что попытки побега будут бесмысленны. Бывший офицер быстро смекнула, что это полноценная тюрьма, и скорее всего тюрьма для политических заключённых. Холодный душ быстро взбодрил, ошейник никак не отреагировал на воду, и продолжал светиться зелёным. Зеркало разумеется отсутствовало, но голубая керамическая плитка достаточно отражала свет, чтобы было видно своë лицо. Она смотрела довольно долго, смотрела на себя под холодной струёй душа. Минуту, две, три, пока ошейник не засветился желтым, это вывело еë из подобного "транса", чтобы закончить и остальные утренние процедуры. Приемы пищи проходили в карцере, а само питание представляло собой весьма сносную баланду с хлебом. Всë же Барашкинс не была скупа на содержание заключенных. Из досуга в четырёх стенах: считай, вычитай, дели, умножай в уме и занимайся спортом пока не ударит током. Дальше день прошёл без чего либо особенного. Девушка конечно увидела и других заключенных, но на совсем недолго, и только в коридоре при сопровождении, так что и поговорить было не с кем. Дни были довольно однотипными, день прошел, другой, третий, и в конце в концов какой по счету? Серые стены заключили не только тело, но и сознание. Внутри неë присела печаль, тяжелая и безжалостная, словно неумолимый клинок, рубящий душу на части. Каждое дыхание становилось пристрастием, каждый шаг - гнетущей обязанностью. День ото дня пробуждаясь в мире ограничений, понимала, что желания, мечты, эмоции закованы в оковы рутинной жизни. Каждый день был одинаковым, вселяющимся в душу уныние. Тюремные коридоры и камеры стали новым бытием, но они лишь подчеркивали потерянную в себя. Одежда стала второй шкурой, шкурой, что сжимала собственную сущность. Волны одиночества накатывались, так жестоко, что оставляли на грани безумия. Она осталась одна с собой, лишен контакта с внешним миром, скованный помыслами о дне, когда всë стало обречённо. Несмотря на сумрачную реальность, внутри неë всë глубже и глубже проваливался в сон дух борьбы. Она смирилась с обстоятельствами, аморфными и невероятными. Воспоминания в голове заполняли еë мир, позволяли в мгновениях ощущать свет солнце, приятное шевеление меха от ветра, тёплые улыбки братьев и сестёр. Но ночь приходила, отягощенная своей особым серым покрывалом, хоть в стенах тюрьмы без окон это было не видно, но прекрасно ощущалось своим нутром. Тогда даже самым прекрасным мыслям приходил конец. Одинокий свет из коридора вызывал отчаянные мысли. Внутри еë всë меньше и меньше витала жизненная энергия. С каждым днëм она становилась всë слабей и слабей. Недобор в весе был виден даже в отражении плиток. Она была заключена в тюрьму, а еë душа была поражена невидимыми цепями, мыслями без надежды. Единственными известиями, которые она получала, были разговоры охраны друг с другом. Но всë это было отчужденно от неë. Лишь весть, что кто-то самоубился заставило сердце ëкнуть. Ночами девушке всë реже и реже снилось, как она бегает по бесконечному лугу, а заря освещает ей путь. Яркое Солнце, прохладная роса на траве, приятный спокойный ветерок. Где-то в дали виден дом, родной дом. Каждый раз, как Джуди доходила достаточно близко до него, всë исчезало. Всë сменялось бесконечным туннелем, бесконечно серым и холодным. В котором куда не идти, выхода не было. В каждую ночь сон превращался из ностальгии в пустую серую массу, такую же пустую как и жизнь в неволе.неопределенное число суток или недель спустя
Утро сегодня было очень странным. Привыкая к такой мрачной жизни, не ожидаешь, что тебя разбудят выстрелы и крики. Свет был вырублен. Лишь ошейник излучал своим жёлтым цветом. Топот ног, больное блеянье охранников. Хоппс прижалась к стенке, это вышло как-то неосознанно, нос почуял какие-то знакомые старые запахи. Это не было чем-то родным, а даже наоборот - враждебным. Это были одурманивающие до ужаса те опасные луковицы. Те луковицы, из за которых всë началось. Возможно по коридорам уже идёт настоящее животное. От понимания этого, девушка максимальная тихо встала вдоль стенки. Когда шум утих, стало ещë страшней. Вдруг резко загорелись лампы тусклым, красным светов, сигнализируя бедственное положение, что наводило тревогу. Чьи-то шаги остановились возле двери. Дверь была быстро открыта. Девушка максимально сильно напряглась и задержала дыхание. Сердце стучало со всей силы, казалось, что ошейник по предательски ударит током. Сначала она увидела торчащие дуло автомата, затем нос в балаклаве , затем и выглядывающего зверя. Она не думала кто он, да и разглядеть его под защищающей униформой было сложно. Увидела его нос и пасть, чьи волкоподобные формы нельзя было спрятать, в отличие от глаз, щёк и лба. "Лис" - догадалась она. "Заключенный" - догадался оперативник. Вроде волноваться сейчас не стоит, но дротик с одурманеннивающим до состояния животного ядом, который торчал из его шеи, довольно сильно нервировал. Очень сильно участилось дыхание у неë. Заметив на себе попадание он замер, Джуди задрожала. Оскаленные зубы, хищный взгляд и тихое, но твёрдое рычание говорили сами за себя... Лис сделал шаг, она закричала и мгновенно была наказана ошейником. Это остановило хищника. - Тише, успокойся, дыши глубже, я всего лишь пошутил - опустил автомат оперативник и начал аккуратно подходил к ней, и показательно свободной рукой вынул дротик из шеи и положил в карман - да, пошутил по мудацки, как последняя тварь, но я вакцинирован, меня это дурь не берёт. Вот видишь - всë нормально. Нормально. Позволь мне помочь тебе. - Стой, не подходи - не думая, но быстро проговорила себе под она. Потихоньку начиная отходить от него. - Смотри, я достаю из кармана прибор - игнорируя еë слова, он приближался ещë быстрее. Достав из бокового кармашка специальную карту, протянул к еë шеи. Ошейник пискнул и перестал гореть - видишь, я не хочу причинять тебе вреда. - Глупый лис. - Глупый, но тебе придется пойти с таким глупым лисом из этого здания, хорошо, зайка? - Хорошо. Но не называй меня так. - Ты ведь у нас Джуди? - Д-да - робко, но продолжила - а тебя как зовут? - Меня не зовут, я сам прихожу - пошутил лис - пошли, без вести пропавшая ты наша. Оперативник быстро отвëл еë на выход, проходя через трупы, кровавые ошмётки охраны, осколки, пыль. Труп охранника еë сильно поразил. Крепкий баран, чья шерсть была испачкана собственной кровью. Чьë лицо было изрешетино из автомата, а розовые мозги украсили пол и стены. Крупный ошметок начал соскальзывать со стены в вниз, оставаясь свой след, пока не упёрся в пол. Казалось, что он вот-вот тронется, казалось что он живой, но простреленный череп был достаточным аргументом, чтобы не верить в такую чепуху.***
На свободе было не лучше, пасмурное утро, дождь, ещё трупы, слякоть, грязь, и было в целом холодно. Мёртвых тел было не меньше. Быстро доставил еë в затонированный чёрный внедорожник. Обычно такие она видела в фильмах про бандитов, а сейчас видит всë это в живую. Водитель разумеется заметил такое пополнение. - Эй, а это что? - обратился он к оперативнику. - Узник, по моему по счету последний, сейчас проверю и будем ждать распоряжение майора. - Ладно, я в машине подожду. Джуди было очень любопытно, кто они, что делают, и зачем они пришли сюда. Разгадать это было делом не сложным. ГСБ. Просто, не на всяких машинах пишут "Государственная служба безопасности". Да и вряд-ли, кто-то может вооружить столько зверей до зубов, кроме силовых структур. По трупам и перебитой охране, видно что сюда они пришли с боем, а это значит что либо у Барашкинс какие-то терки с федеральным правительством, либо это многоходовочка, во что никак не верится. Вполне логично было предположить, что своевольничать мэру пускай и такого большого города, как Зверополис никто не даст. Особенно медведь - директор Государственной Службы Безопасности - Мëдоедов. Может Джуди так-же и продолжала бы рассуждать, если водитель не повернул к ней голову. - Ну и как за решёткой - спросил песец. Его белый мех очень красиво выглядывал из балаклавы на полностью чёрной униформе, а глаза были закрыты тёмными очками. Сразу не заметишь среди этой белоты, серые-седые волосы. Голос был немного высоким, но хриплым. - Плохо, очень плохо, даже ужасно. - Ну, радуйся потеряшка, думаю об твоём обнаружении вся страна узнаёт. - А вы, как я поняла из ГСБ, верно? - А как иначе? Ну что, готова на волю... Исхудала ведь, да? - задал риторический вопрос. - Аппетит пропал. - Это всë из за стресса, вот когда я в арм... Язык длинный - замолчал на минуту, подбирая слова - на гражданке поправишься, думаю твои родственники обрадуются, когда узнают, что ты жива. Джуди, да? - Это верно, а вас как зовут? - А меня не зовут, я сам прихожу - отшутился от ответа. - - Ладно, направляемся в Зверополис, там всë будет ясно - залез на переднее сиденье оперативник. - Поехали - улыбнулся водитель. "Никогда не подумала, что мне доведется иметь дело с спецслужбами " - подумала бывший лейтенант. Они молча ехали, Джуди было очень интересно, хотелось до жути всë расспросить, но как то некультурно так делать. Да и обязательно майор, заинтересуется, почему ты ими интересуешься. А девушка этого не хотела. Всю жизнь она считала ГСБшников зверьми суровыми и страшными, способными на всякое, и подобное мнение укрепилось в полицейской академии, ведь полиция и спецслужбы заклятые друзья. - Эй, как ты, наша зая в погонах? - прервал шум езды оперативник. - Я думала, что вы не очень любите полицию... - Да, я ненавижу мусоров - показал на себя пальцем, затем и на водителя - он ненавидит мусоров, мы все ненавидим мусоров. Но у нас есть общие неприятели. - И кто же? - Сразу видно, зелёный. УСБ к примеру, и у вас, и у нас, там полные мрази. Да и бандиты, думающие, что они сильнее главного... - Кого? - Говорю же, зелёная ты у нас. - Не совсем зелёная. Какой никакой опыт имею. - Ты и стажерку не окончила, значит зелёная. - Вы наверно правы, но не боитесь что вас подслушивают? - Открою тебе секрет зая, прослушка может быть везде, так что лучше всегда быть на чеку. - Что с городом? - не на шутку удивилась девушка. Акцент внимания быстро сместился на мегаполис. Последний раз, когда она видела город, всë было совершено по-другому. Сейчас различные БМП, БТР, танки закрывали улицы. Раздавленные баррикады и куча оставленных машин. Небольшое КПП остановило колонну на досмотр. Водитель остановил технику вместе с остальными. Какой-то офицер вышел и подошёл к "пограничникам". Спустя пару минут проверки колонна продолжила путь. За это время Хоппс лицезрела весьма интересную обстановку. Перед глазами разверзлась зрелище апокалипсиса - город, однажды блестящий и живой, теперь обуглился и одряхлел под тяжестью бури, что вихрем пронеслась через его улицы. Развалины зданий, как острова памяти, поднимались из пепла, выгоревших фасадов старых домов казались искаженными лицами, утратившими свою красоту и разум. Воздух пропитан запахом гари и разрушения, словно сама природа вопила от боли от бедствия, что обрушилось на этот город. Невероятная тишина царила в улицах, лишь иногда пробиваемая хриплым скрипом разгневанных стен. Стен, теперь лишенных своей прочности и надежности. Измученные окна, обрамленные обломками стекла, бесчувственно наблюдали за картиной разрушения, не в силах больше выдерживать бремя беспорядка вокруг. Тень бунта все еще покрывала этот город, тень, что оставила свои следы на сгоревших фасадах и раненой инфраструктуре. Отправленные крики и исхлестанные флаги висели в поврежденной атмосфере, словно белые космы, безнадежно покачиваясь на разрушенных камнях. И все же, в этих разломанных улочках и изрытых площадях, заметалась какая-то несметная надежда, надежда на восстановление, на возрождение, на новое начало. Мятеж подавлен, но их следы не были смыты стихией времени и забвения, оставив город наедине со своими ранами, несмотря на всю разруху, он все еще дышал, ждал и надеялся на веру в будущее. Окровавленные мёртвые тела лежали на обочине. На одном из них виднелись следы гусениц, из головы торчали осколки. По отверстию в голове видно, что либо кто-то окончил его страдания, либо кто-то случайно осквернил труп гусеницей. Его толстая кишка соединяла нижнюю половину тела с верхней растянувшись на 20 см. Органы вывалились вдоль тела, мухи копошились в теле мертвеца откладывая личинки. А где-то даже виднелись опарыши, которые с удовольствием лакомились мертвечиной, кровь давно засохла. Хоть запах ещë не проник в машину Джуди скривилась. Умер зверь не так рано, кровь давно успела высохнуть на одежде и мехе. Определить из окна машины, что за животное это, было невозможно. Девушка рефлекторно прикрыла рукою рот, живот сам сжался. Рвотный рефлекс пытался опустошить желудок. Только вот опустошать нечего на тощах. Но тело продолжала освобождать место. Девушка схватилась за сиденье руками. - Говорю же, зелёная ты у нас - повторил очередной раз оперативник. - Что. Здесь. Вообще. Произошло. - с трудом проговорила от такого шока. Глубокое дыхание замедляло речь. - Народные волнения, мятеж, бунт, некоторые звери были весьма недовольны политикой Барашкинс и действовали они достаточно радикально, что бы были введены войска для стабилизации. - Ужас - бывший лейтенант понимала, связь между собой и этим... - а сколько погибших? - Официальных данных нет. День назад начался мятеж, всë это началось - Лис повернулся в сторону девушки, и приятным голосом продолжил - потом всë узнаешь, неудивительно, что такая любопытная зая была так быстро отстрана от дел. - Ты прав. - О, зайка меня признаëт, я польщен - начал заигрывать оперативник. - - Тише, почти приехали - вмешался водитель. Спустя время, они доехали до здания ГСБ. Представьте себе непоколебимое здание, возвышающееся недалеко от центра Зверополиса, словно древний храм суровой божественной мощи. Его фасад украшен строгими прямыми линиями, символизирующими неуклонное соблюдение законов и порядка. Каменные стены, будто заросли временем, выражают вечную неизменность власти. Окна, закрытые железными решетками, казалось бы, вглядываются в душу каждого, кто осмеливается приблизиться. Колоннада, обрамляющая вход в этот торжественный храм, является свидетельством торжественности и важности дел, здесь ведомых. Тяжелые бронзовые двери, словно гигантские щиты, охраняют тайны, умелые руки изваяниям, давно покинутым временем, напоминают о стойкости и непоколебимости древних стражей. Сферическая башня, возвышающаяся в центре строения, словно стражница, внимательно следит за всеми, кто входит и выходит. Птичьи чердаки и сторожевые пути, покрытые стальными ламелями, как бронированные щиты, напоминают о бдительности и готовности к защите. Это здание, органов госбезопасности, не только архитектурная монументальное сооружение, но и символ безупречности и строгости, воплощение власти и контроля, стоящее непоколебимо и величественно на своем посту. Столь величавое, хоть и небольшое здание из прошлого столетия можно было легко перепутать с музеем или домом класического искусства. В каком-то роде это и было здание искусств. Строгий стиль, высота четыре этажей, над главным входом часы. Можно было ещë долго разглядывать это, у них не было лишнего времени. Оперативник вышел из машины, спустя минут две вернулся, открыл дверь спецтехники и пригласил девушку на допрос, подарив ей повестку. Ну кто откажется от такого предложения? Внутренняя часть здания госбезопасности отражает классический архитектурный стиль, воплощающий сдержанность, строгость, величие и жёсткость. Здание пропитано имперскими и старореволюционными архитектурными традициями, выразившимися в изысканных деталях отделки и функциональном размещении пространств. Внутреннее убранство здания отличается высоким уровнем ручной изготовки декоративных элементов: массивные деревянные лестницы, мраморные полы, кованые перила и витражи, создающие атмосферу старой роскоши и авторитета. Архитектурный стиль внутренней части здания госбезопасности погружает посетителей в атмосферу величия, строгости, а кого-то и страха. Это представляя собой пример величественного исторического памятника. Акцент на качественных материалах, роскошной отделке и изысканных деталях придает внутреннему пространству здания абсолютное воздействие и внушительность, подчеркивая важность его функций. А по всему зданию ходили звери, угрожающие своим присутствием. Огромное число сильных, выносливых кадров, некоторые из них вооружённые большим чем табельным оружием. Наш оперативник быстро сопроводил девушку в особый кабинет. Он постучал в дверь, получив в кабинет вошёл. - Разрешите доложить, товарищ майор - обратился лис своему начальнику попутно отдав честь. - Никак нет, мне уже всë доложили, свободен - с уставшим голосом дал ответ майор. - Так точно - оперативник развернулся и вышел из кабинета. Комната для допроса не отличалась от своего аналога в полиции. Но сама атмосфера была ещë более отягощающей. Рассмотрев офицера, Джуди поняла что перед ним волк. Балаклава также выдала его морду. Майор посмотрев на крольчиху продолжил заполнять бумаги. "Протокол" - подумала девушка, и оказалась права. Спустя полминуты офицер нарушил молчание. - Добрый день, Джуди Хоппс, прости за то, что вас сразу тревожим, но дела у нас срочные. Присаживайтесь - указал рукою на стул, девушка с недоверием послушалась. Села она максимально напряжённо, прижав ноги близко друг другу, руки к туловищу, положив их на ноги. Взгляд был направлен на стол. - Добрый день. - Если, что не стесняйтесь отвечать, задавать вопросы, за рамки нашей работы информация никуда не уйдёт. И так приступим. Думаю как вы поняли, мы заинтересованы в деле Барашкинс. Как вы думаете из-за чего она вас арестовала? - волк сел за стол, держа деревянный планшет с протоколом. Он продолжать оформлять документы, не смотря на неë, это немного обнадеживало. - Вела собственное расследование, вне полиции, по поводу "горлодеров". - Напомните, почему вне полиции вы действовали? - Департамент расформировали, а в другой пойти я не решилась - девушка опустила голову. - Какова причина такого решения? - Стыдно стало, за то, что сказала на репортаже, после дела о "Выдрингтоне" - появился ком в горле. - Если не секрет, то за что конкретнее - майор аккуратно посмотрел на неë. Майор прекрасно понимал, о чëм шла речь. - Не хочу об этом. - Не будем зацикливаться на этой теме. И так следующий вопрос. Почему ваши отпечатки были обнаружены на колбах с бешенством в музее? Допрос шëл три часа, Хоппс не скрывала от майора ничего, но при этом была выжита, как тряпка досуха. Получив более чем необходимо информации, офицер закончил оформлять протокол. Перечитав он отдал на подпись допрашиваемой. - Спасибо за сотрудничество, но не могли бы вы оставить свой номер, для того чтобы нам было удобней связаться с вами? - Сим карта, вместе с остальными личными вещами были изъяты перед заключением. - В таком случае, когда получите новую карту, приходите сюда в администрацию, там доложите. - Можно вопрос? - Так точно. - Как я могу вернуть свои изъятые вещи? - Мы вам сообщим, когда и где сможете их собрать. - Спасибо. А по поводу восстановления личных документов к вам обращаться или сразу в МФЦ? Ведь документы тоже были изъяты... - Мы сообщим, а пока мы ещё её заняты, если вопросов нет, то пойдёмте в администрацию, там решим пару нюансов, хорошо? - встал из за стола майор, попутно разминая мышцы. - Хорошо. Окончив эти бюрократические процедуры она вышла из здания в 12:00. Желудок был пуст, как и карманы, хотелось так сильно поговорить с близкими, но теперь уже телевизионщики заинтересовались ею. Пригласив Хоппс на интервью, они пообещали финансово помочь. Девушка согласилась. Телецентр Зверополиса находился разумеется в центре города и ехать туда было не далеко. Улицы уже были очищены от завалов, транспортное сообщение хоть и страдало, но никаких пробок не было. Всë же огромное число граждан покинули город на панике, и вряд ли скоро они все вернутся. Было предоставлено ей: бесплатный обед, одежда(белая рубашка, чёрные брюки) и небольшой гонорар. Вопросы на интервью очень были похожи на вопросы майора, с одной разницей, что про личную жизнь отвечать пришлось больше.***
Поиск дочери был долгим и тяжелым, полный безысходности и серых оттенков ожидания. Полиция не могла ничем помочь. Родители, седые и уставшие, проводили дни и ночи, истощившись от бесконечной тревоги в ожидании вести о своей без вести пропавшей дочери. Земля под ногами казалась подрагивающей, и сердце пульсировало в бешеном ритме, подчиняясь исключительно большой любви и неистовому страху за судьбу своего ребенка. Страх что она больше не вернётся, усилил контроль над остальными детьми. Но вот, наконец, в момент, когда всё казалось безнадежным, Бонни и Стьюи услышали родной голос. Телевизор, что использовали как радио отправил долгожданное послание. Это было мгновение, когда время замерло в безмолвной антиципации. Стью вошёл в зал, и тут, в кадре яркого экрана, появилось лицо его дочери. Его глаза светились нежностью и упреком. И тогда появилось ее имя, кастрюля прозничная золотых букв, которые передавали надежду и радость - "Джуди". Сердце отца ушло в недра щемящей радости и прорвало дамбу эмоций, на радостях он позвал жену. Слезы прорвались из их глаз и покатились реками по щекам, смешиваясь с мощным рыданием. Их пальцы дрожали, пытаясь прикоснуться к ней, виртуальной фигуре на экране.***
Усталый буйвол усердно заполнял бумаги. Связи с последними событиями звери из Министерства решили восстановить упразднённый департамент, и капитану приходилось вербовать бывших сотрудников. Искать их номеров, если старые не действительные. Дозваниваться, уговаривать и писать отчëты. Последнее больше занимало сил и времени. И вот заполняя отчëт по отчëтам по другим отчëтам, раздался звонок телефона. Гневно выдохнул, и посмотрел кто звонит. Это был сержант Когтяузер, первый кого восстановили в должности, спустя столько дней "перерыва" он успел за сутки довести начальнику чуть ли не до белого каления. - ЧТО ОПЯТЬ? - ответил на звонок капитан. - Вы слышали, вы слышали новость? - радостно, чуть-ли не визжа от восторга спрашивал сержант. - КАКИЕ НОВОСТИ? ПРО НАРОДНЫЕ ВОЛНЕНИЯ? ПРО ВОЙСКА В ЦЕНТРЕ ГОРОДА? ПРО ВОССТАНОВЛЕНИЕ ДЕПАРТАМЕНТА? - Джуди нашлась! - Джуди... - удивленно повторил он, гнев мгновенно сошёл на нет. - Да, вы представляете, она дала интервью по этому поводу. - Ладно, завтра всë расскажешь, а сегодня я занят по горло. - Так точно, капитан. Буйвол призадумался, держа ручку в копытах. Опрокинувшись на кресло, он начал разглядывать дела о пропаже зверей на полке шкафа. Найдя нужную, он положил себе на стол и начал читать. Про себя сказав: "плюс один сотрудник".