* * * * * *
Весна. Стало немного теплее: ветер уже не так обжигал и, чувствовалось, что скоро он станет совсем весенним, снег на дорогах во всю уже таял, побежали ручьи и скоро дети начнут пускать по ним бумажные кораблики. Совсем скоро станет по-настоящему тепло. Хенджин шел по улице все в таком же скверном настроении, что и при первой встрече с новеньким. Прошло уже несколько занятий, он усердно тренировался, что было заметно. Его навыки в танце улучшились, он все ещё совершал ошибки, но уже не так часто. Но не смотря на все это Хенджин не хотел менять своего отношения. Или пока просто не мог? Упорные тренировки, резкие и четкие движения, скрип паркета под мечущимися из стороны в сторону ногами, часто дышащие люди вокруг – именно то, что окружало Хенджина на занятии. Вся эта обстановка была столь привычна. Сейчас казалось, новое лицо нисколько не выбивалось из общей картины. Наоборот, этот забавный подросток, похожий на хомяка или бельчонка, дополнял ее, сливался, был недостающим кусочком пазла, который наконец удалось найти. Его было так много и, казалось, без него теперь было бы пусто. Хенджин неосознанно радовался этому неуклюжему чуду, хотя пока и не понимал этого. Хан был таким хаотичным, громким и весёлым с другими, неожиданно, хенджинова душа хотела того же. Но Джисон всё ещё шугался при виде Хвана. Зря он тогда так вспылил. — Хей, Хан, у тебя очень хорошо выходит! — поддержка друзей заставляла бельчонка сиять всё ярче и улыбаться во все 32. — Правда, хорошо, — специально пониженный тон голоса Хвана коснулся слуха Джисона. Мурашки табунами забегали по телу, этот необычно тихий и спокойный голос отпечатался в голове и эхом разносился внутри. Хан повернулся к источнику звука и ошарашенными, слегка смущëнными глазами посмотрел на красивого парня перед собой. Почему он раньше не заметил, насколько прекрасен этот ледяной человек? — А, эм.. спасибо, — неловко пролепетал бельчонок и перевёл взгляд на пухлые губы, постепенно расплывавшиеся в лёгкой улыбке. Человек напротив выглядел таким спокойным, даже как-то по-доброму смотрящим в глаза подростка. Привычно хмурые брови и пасмурный вид брюнета, казалось, никогда и не существовали. Нежная улыбка, тронувшая мягкие розовые губы, вселяла спокойствие, давала ощущение безопасности. Джисон так хотел запечатлеть её надолго в своей памяти, он неустанно смотрел на прекрасного принца перед собой и всем телом ощущал тихие частые вибрации в грудной клетке. — Хан, можешь подойти, пожалуйста, — послышался голос лидера откуда-то из-за спины. Джисон, неохотно обернувшись, раздосадованный прерванным моментом некой эйфории, направился к Чану. Ничего страшного тот ему не сказал, лишь попросил остаться после занятия, дабы обсудить песню с Чанбином. Но, наконец вернувшись к тренировке, Хан не мог выкинуть из головы мысли о таком Хенджине.* * * * * *
Всё ещё холодный ветер тихонько качал ветки попадавшихся на пути деревьев. Птицы пели, устроившись всё на тех же ветвях, уже покрытых бутонами. Лужи, появившиеся из-за таяния снега, под ногами хлюпали и брызгали в стороны десятками капель. Укутавшись посильнее в серый шарф, Хван мерно шагал по тротуару и всё думал о человеке. Человек этот окутал мысли парня паутиной вечной задумчивости, крайне странно ощущать это. Хван раньше не думал о людях так много, долго и с таким неосознанным наслаждением. Он вспоминал всё: милые глазки-бусинки, усеянные миллионами звёзд, небольшие мешочки под ними, пухлые щёчки, которые так хочется потискать, розовые губки, иногда забавно выпячивающиеся чуть вперёд, его миловидную внешность, манеру говорить, даже силуэт его вызывал что-то непонятное в груди Хенджина. Что же это? Разум хотел отстраниться от этих мыслей, но что-то лишь едва уловимое заставляло его остаться. По-долгу думать не получалось, Хван то и дело одёргивал себя, возвращаясь в реальность. — «Нет, неужели я думаю об этом парне? Он ведь.. Да что со мной не так?» — мысли, беспорядочно разбросанные по углам разума, метались в голове Хенджина. Между тем близился уже до боли знакомый подъезд, лестница наверх и напрягающе пустая квартира. Снова сюда, в этот бесконечный ад, созданный самим Хенджином. Возвращаться домой становилось всё неприятнее. Разве можно назвать это "домом"? Разве не должно дома быть спокойно? Давящая тишина и такая же давящая пустота, под гнётом которых сердце сжималось всё сильнее. Существовать становилось невыносимо, спасали только вылазки в мир и общение. Это вытаскивало из тягучей пучины тяжелых мыслей, шуршащих, гудящих и ноющих. Но сейчас появился луч надежды. Светлые мысли начали проскакивать, не явно, но ощутимо легче. Белёсые стены коридора встретили своей темнотой и привычным унынием. Опять квартира пуста. Опять не хочется здесь оставаться, тянет уйти, сбежать, скрыться где-нибудь и не возвращаться. Но идти просто некуда. Негде прятаться. Остаётся лишь заглушать свою боль кофе. Повод лишний раз выйти на улицу.* * * * * *
Хан шел домой и буквально светился от радости. Наконец-то ему позволили помочь, наконец-то он может быть полезен. Но, на удивление, это не главное, о чём он думал... Тот вечно хмурый, похожий на грозную тучу, Хван улыбнулся? Джисону? Ему правда не показалось? Что-то странное в тот момент зашевелилось в груди подростка, сердце подозрительно ёкнуло, а на щеках вспыхнул лёгкий румянец. Хан лишь надеялся, что никто этого не заметил. Обычно, Джисон не фокусировался на чём-то одном, особенно у себя в голове, просто не мог. Сейчас же Хенджин занимал все его мысли. Странно, и Хан даже пытался отмахиваться от этого, размышлял о музыке, перечислял то, что видит вокруг. Дерево, ещё одно, фонарный столб, птица, две птицы, лужа, лужа, множество луж, ещё один фонарь, какая-то кофейня, Хенджин. Хенджин?!