⠀Утопающие в воде цветы — это все равно что погребенная во льдах жизнь. Жалко глядеть, да и незачем, если рука не дрогнет в попытке помочь.
⠀Склонив голову, молодой человек наблюдал, как его собственные пальцы сгибали иссохший стебель подсолнуха. Головку кто-то давным-давно срезал, оставив цветок без лепестков и семян, и теперь он представлял собой чахлый прут, в котором больше не было прежней красоты.
⠀Как, впрочем, и у всех остальных.
⠀Альбедо не застал это поле, когда по нему кружили комбайны и сотни сжимающих землю подошв — несколько лет назад, возможно, здесь гуляли и дети, которых завораживало такое количество ярких, налитых теплым светом растений, и влюбленные пары с озёрами слов, океанами нежностей. Многие, пожалуй, лишь ошивались где-то рядом и подсматривали за работой машин и людей; глядели на цветы и думали, как замечательна жизнь в такие моменты.
Теперь же…
⠀Заставив часть сухого стебля преклониться перед другими, Альбедо опустился на колени и с нечитаемой тоской во взоре окропил им остекленевшую землю.
⠀
… все кончено.
⠀Если погибшим закрывают глаза, чтобы увековечить их покой, то и он своеобразным способом защищал умершие цветы от солнца, к которому им больше не придется тянуться.
⠀Альбедо затмил взгляд бледными веками и, сделав глубокий вдох, выпрямился. Сегодня он согнул несколько десятков стеблей, сопроводив каждый из них до земли — не той, что была у него под ногами; истинной, где, кажется, рано или поздно оседают все.
⠀Повернувшись к протоптанной тропе, уходящей в пригород, Альбедо поднял голову.
⠀Невольно на его лице возникла смесь беспокойства и удивления, а в теле словно забродил призрак, сковывающий любые движения — перед ним было то, чего он никогда не видел в этом месте.
⠀
Человек.
⠀Кое-как перебирая ноги, по дорожке плелась фигура в просторных одеждах. Казалось, от каждого сделанного ею шага кости должны были проваливаться, крошить друг друга, со скрипом пробираясь вниз по конечностям. Исхудавшее лицо прикрывал шифоновый шарф, как будто воздух утяжелял зной, проникновенный и нестерпимый.
⠀Как забавно. Рядом с умершим полем могут ходить только люди, которым нужно сделать один шаг, чтобы утонуть в объятиях Смерти.
⠀— Вам нужна помощь? — негромко, но внятно спросил Альбедо, выйдя на тропинку, чтобы стать заметнее в ночном полумраке, — Здесь неподалеку есть деревня, я знаю путь.
⠀В ответ к молодому человеку устремился сноп увядших лепестков. Во взгляде незнакомца гибла сирень.
⠀
Еще один умирающий цветок.
⠀Молчание растянулось на несколько мгновений, каждое из которых заставляло что-то внутри лопаться — как струны, излишне накрученные на колышки. Смочив горло, незнакомец ответил сиплым голосом:
⠀— Мне ничего не нужно.
⠀Альбедо с трудом разлепил губы, намереваясь спросить, уверен ли его собеседник в своем выборе, но вопрос не пробрался через глотку. Его собственные глаза потускнели, словно весь интерес к живому ускользнул куда-то далеко, к неизведанным морским берегам.
⠀— Тут можно найти семена, — все же произнес он, — Старое подсолнечное поле.
⠀Оставив свои слова в одиночестве, Альбедо поплелся обратно. Он не видел смысла предлагать что-то еще, пусть тот человек едва стоял на ногах.
⠀
Потому что знал, каково это — когда за ненужную помощь терзают и плюют в лицо.
⠀Ладонь улеглась на тонкий лист, от одного движения способный рухнуть, подобно карточному домику. Подуй здесь сильный ветер, и от поля, кажется, вовсе бы ничего не осталось. Однако оно, будто по чьей-то прихоти, гнило медленно и мучительно.
⠀Сзади послышались ленивые шорохи, и Альбедо в мягком изумлении повернулся лицом к подобравшемуся ближе незнакомцу. Тот аккуратно поднял упавшую головку одного из подсолнухов и принялся разглядывать ее так, словно подозревал в наличии яда.
⠀С несколько секунд Альбедо молчал, наблюдая за тем, как костлявые, но весьма изящные пальцы пытались достать хотя бы одно семечко, и от столь забавляющей картины на его губах растворилась улыбка.
⠀— А Вы знали, — начал он, — Что подсолнухи иногда сажают на отравленной почве, чтобы они ее очистили?
⠀Парень поднял голову, проскользив погибающим букетом сирени по чужому лику. Несмотря на всю доброту, которую Альбедо старался проявлять, он выглядел донельзя устало. Недоверчивый взгляд незнакомца сузился в прищуре, и он посмотрел на чужую шею.
⠀На мраморном небе распласталась звезда. Родимое пятно, поставленное клеймо на человеке, который должен был стать ярче всех остальных.
⠀А он, поджав уста в теплой улыбке, стоял посреди засохших подсолнухов и пытался помочь неизвестному путнику.
⠀— Не знал, — все же ответил он.
⠀— Меня зовут Альбедо, — протянув руки, представился юноша.
⠀Сначала молчаливый собеседник чуть не отшатнулся, думая, что его намереваются повалить наземь, но только потом понял — чужие ладони обхватили подсолнух, а не его. Альбедо ласково сжал одно из крайних семян двумя пальцами и начал его шатать, постепенно вынув. Тогда он поднял голову и с бликами радушия во взгляде показал крохотную диковинку.
⠀— … Скарамучча.
⠀Приняв семечко из руки в руку, назвавшийся неуклюже раскрыл его.
⠀Так эти двое и познакомились, скрытые ночной мглой и погибшим полем. Донельзя странное сочетание —
подсолнух и
сирень, не правда ли?
***
⠀— Ты снова здесь?
⠀Скарамучча как бы всколыхнулся, скользя по окружению потерянным взглядом. Кажется, будто только что он был полностью погружен в мерзлую воду, а чужие слова заставили его вынырнуть. В бледных руках — не до конца сгнившая головка подсолнуха. В глазах — сирень, дошедшая до той же кондиции.
⠀Желудок скручивал дикий голод; будь у Скарамуччи возможность, он бы растерзал свою руку и начал вылизывать кровь со свежей раны, но это не могло его насытить.
⠀— Здесь красиво, — не найдя другого оправдания своему существованию в этом месте, пробубнил путник.
⠀
Метка на шее. Альбедо во многих аспектах выглядел достаточно
аппетитно, но звезда как будто
мерцала на его фарфоровой коже, выделяясь на фоне океана глаз и солнечных волос.
⠀— Думаешь?.. — глаза упали то на один согнутый стебель, то на другой, — Мне казалось, что другим здесь не нравится. Хотя… я тут больше никого не видел.
⠀Скарамучча пожал плечами, безуспешно попытавшись достать семечко. Несмотря на чужие наставления, которые Альбедо растолковывал приличное количество времени, получалось у парня из рук вон плохо.
⠀— Помочь?
⠀— Нет.
⠀— Тебе лучше начать с места, где семечки уже повыпадали. Так у пальцев будет больше места, чтобы их поддевать.
⠀— У тебя профессия такая — объяснять, как доставать семечки?
⠀— Если бы за это платили… — сдержавшись от того, чтобы закатить глаза, улыбчиво вздохнул Альбедо, — Я ведь все равно хочу помочь.
⠀Скарамучча лишь покачал головой, продолжив с беспомощным выражением лица свои несчастные попытки. Впрочем, у него получалось немного лучше, чем вчера.
⠀Альбедо понаблюдал за чужими мучениями, не собираясь как-либо вмешиваться, и развернулся к путнику спиной. Безмолвные шаги медленно понесли его вглубь тусклого кладбища подсолнухов.
⠀— Куда ты? — в недоумении спросил Скарамучча, склонив голову.
⠀С Альбедо случалась некая метаморфоза: сначала он сгорбился, уныло протаптывая землю под собой, а затем и вовсе превратился в размытый силуэт — лишь светлая макушка, похожая на подрастающий цветок, колыхалась на прохладном ветерке. Однако локоны, похожие на золотые нитки, очень быстро стали тусклыми в глазах Скарамуччи.
⠀
Сам по себе ли мерцал Альбедо? Или эта его звезда на шее так сильно поманила странника, что ему начало чудиться?
⠀Молодой человек опустился на колени. Стопы сиротливо скосились друг к дружке, а бледные ладони с аккуратностью улеглись на землю, словно одним неосторожным движением могли ее
отравить.
⠀Лишь подойдя ближе, Скарамучча заглянул за плечо Альбедо.
⠀Из-под рыхлой почвы прорастал маленький стебель, листики которого как будто сами по себе тянулись наверх — к солнцу. Налитые жизнью, они выглядели так завораживающе, что невольно вызывали вздох.
⠀— Красиво, правда? — тихо, как бы спрашивая у самого себя, обронил хрупкий шепот Альбедо, — Вряд ли я один могу выходить это место… Но хотя бы дать рождение этому цветку, думаю, получится.
⠀Скарамучча непонятливо поморщился. Картина перед ним была чрезмерно светлой, несмотря на окутавшую окружение ночь. Звезды на небе вовсе чернели по сравнению с этим странным парнишкой, который с каждым своим словом казался все более и более чудаковатым.
⠀
Запутанным. В конце концов,
сложным.
⠀Как долго он приходит сюда? Возможно, это его работа? Почему он делает это?
⠀Вопросы обгладывали глотку со стремительно утекавшим временем. Скарамучча склонил голову и присел рядом с Альбедо; сам того не заметив, он принял уважительную позу, сложив бледные ладони на коленях, как послушник.
⠀— Подсолнухи следуют за светом, — будто начав говорить с самим собой, промолвил Альбедо, — И поэтому они как бы танцуют весь день, смотря на солнце, пока не наступает ночь. Когда этот цветок вырастет, он тоже будет танцевать.
⠀
Танцевать…
⠀Ну не глупо ли?
⠀— Как думаешь, ты… — Альбедо прикусил губу и поднял голову, посмотрев Скарамучче в глаза; увядшая сирень невольно отозвалась, окрепнув гнилыми лепестками, — … хотел бы посмотреть на это?
⠀Ах, да, посмотреть. Днем, когда солнце сжаривает конечности. Когда от любого неосторожного движения в нос может забиться аромат запекшейся кожи.
⠀Пожалуй, Скарамучче следовало отказаться от такого удовольствия. Возможно, ему вовсе не стоило продолжать диалог с этим подозрительным мальчишкой. Может быть, лучшим ответом в такой ситуации стал бы его скорый уход, и тогда он бы никогда больше не вернулся сюда.
⠀Именно поэтому бледные уста, скрытые шифоном, едва разошлись, и Скарамучча тихо признался:
⠀—
Я сгорю.
⠀Он будет обречен на муки в проклятом пламени; пусть скоропостижно, но страдательно его судьба прервется, потому что он хотел понаблюдать за танцем цветка. Каков нонсенс.
⠀Путник опустил шарф со своего лица. В глаза врезались нечеловечески худые щеки, острые, подобно наточенному лезвию гильотины, скулы. Над треугольным подбородком, меж открытых губ, совсем немного проглядывали клычки.
⠀Альбедо замер. Его зрачки не сузились, а челюсть не упала под влиянием удивления или страха. Быть может, рядом с ним кружила назойливая муха, а чужих слов он вовсе не услышал.
⠀—
Почему же не сжег меня? — одними губами спросил он, и тотчас сердце Скарамуччи потяжелело.
⠀Почему он не убил его? Почему не вонзил клыки в первое попавшееся место, изнывая от голода, который до сих пор болезненно стягивал желудок?
⠀Покамест Альбедо говорил о цветах, море в его взоре выглядело необузданным и бескрайним. Теперь же, спросив о себе… он выглядел донельзя пусто — словно вырезанное дно стеклянной бутылки. Муть, что расползлась по очам, была тяжелее всех вместе взятых мертвых подсолнухов.
⠀
Этого он и хотел.
⠀Чтобы Луна сожгла его дотла.
⠀Никто из них не сказал ни слова, но они прекрасно друг друга поняли.
⠀Скарамучча поднялся, посмотрев на одинокий росток, и отвернулся от Альбедо. Слабые шаги понесли его вдаль, а ветер, подыгрывая, едва не сдувал легкий шарф. Он был в смятении.
***
⠀— Это снова ты.
⠀Молодой человек склонил голову в сторону очередной головки подсолнуха, которая валялась посреди сухих листьев без дела. На его губах теплилась мягкая, добродушная улыбка; солнечные локоны, растрепанные и взбитые, как перьевая подушка, лезли в лицо.
⠀Скарамучча молча опустился на колени и поднял убитый цветок. Семечек в нем оставалось совсем мало, но для очередной тренировки этого было вполне достаточно. Пальцы неуверенно очертили податливое растение и все же принялись за дело.
⠀— Ты знал, — как заведенный, спокойно начал Альбедо, — Что подсолнухи растут по схеме золотого сечения? Из центра. И таким образом на каждом из них получается идеальное кольцо. Ты ведь не видел, чтобы у них был слишком сильно искаженный эллипс, верно? Впрочем, везде есть свои исключения, но это все равно очень интересно.
⠀Путник вздохнул, с отстраненным видом вытаскивая семечки. За несколько дней он почти в совершенстве овладел этим навыком, поэтому теперь они поддавались ему без особого труда.
⠀— Если говорить проще, то можно заменить явление золотого сечения словом “корзинка”. На самом деле, такое часто происходит среди растений — скажем, шишки и суккуленты тоже базируются на “корзинках”. А процесс ее формирования называют филлотаксисом. Я бы углубился в это, знай ты математику, но что-то подсказывает мне…
⠀Слова Альбедо, подобно вспененным волнам, размывались в сознании Скарамуччи. Он был сосредоточен только на своей задаче — добыче семечек, которые даже не смогли бы его насытить.
⠀
Раздражает.
⠀Он знает, что я могу расправиться с ним, знает мою настоящую сущность… Но продолжает болтать со мной.
⠀Вампиризм. Так, кажется, это называют?.. Выходит, что я — вампир.
⠀Какая же глупость. “Кровопийца” звучит более логично.
⠀Сам Альбедо, казалось, уже не мог остановиться в бесконечном потоке объяснений; голос его звучал монотонно, почти что мертво, но это не привлекало какого-либо внимания со стороны Скарамуччи, который целиком и полностью погрузился в свои размышления.
⠀В глубинах сердца, давно уже не бившегося по-настоящему, горело недовольство. Скоро ему точно придется умереть от голода, и тогда всех этих чувств не станет.
Быть может, стоило согласиться вчерашней ночью и сгореть в объятиях солнечных лучей?
⠀Скарамучча тяжко вздохнул, не отводя взгляд от подсолнуха. Кольцо, усеянное семечками, действительно было идеальным. Золотое сечение,
так ведь Альбедо сказал?
⠀Путник поднял голову, чтобы вслушаться в очередные изложения собеседника хотя бы ради приличия. Однако увидел он не разболтавшегося или возмущенного юношу, а лишь мраморное лицо перед собой.
⠀
Слишком близко.
⠀Казалось, Альбедо специально подобрался так, чтобы находиться от чужого лика в полушаге; застыв, Скарамучча осознал, что его подбородок стиснули в аристократически длинных пальцах. В груди похолодело, а по спине прокатилась лавина колких мурашек — те, подобно сжатой в кулак руке, продавливали кожу и добирались до костей.
⠀Веки прикрыли посеревшие в ночи белки глаз, и Альбедо прильнул к чужим губам. Сухие и потрескавшиеся, они как будто тонули в собственных. Почти что с дикостью парень свалил Скарамуччу спиной наземь, не давая ему вставить ни слова.
⠀На сознание едва не набросилась паника, стоило через уста проскользнуть чужому языку; кровопийца зажмурился, но не стал противиться лишь по одной причине.
⠀Так он мог нечаянно ранить.
⠀Альбедо плашмя провел ладонями по холодным щекам и остановил их у ушей, впившись пальцами в волосы, что так были похожи на небо при сумерках. Язык, дерзко толкавшийся внутрь, как бы оглаживал все, что мог найти внутри; Скарамучча не сразу понял, каким образом потянулся вбок, но все его тело невольно напряглось, когда он оказался сверху.
⠀Действия пьянили.
⠀Однако отвечать на них было
нельзя.
⠀Прижав чужую голову к себе, Альбедо запрокинул собственную; верхняя губа прокатилась по острию клычка, а нижняя впилась в него, и тогда оба замерли.
⠀Скарамучча медленно опустил взгляд. В округленных глазах застыло выражение искреннего шока.
⠀Он чувствовал вкус
крови. Его крови. Сладковатый, похожий на свежий воздух, который так манит глубоко вдохнуть после глотка хорошего чая. Пусть Скарамучча ненавидел приторность и любой намек на нее, за один лишь этот миг он был готов ее полюбить.
⠀Лбы незаметно столкнулись. Альбедо открыл глаза, ощутив, как чужой язык с жаром протолкнулся к нему, и сквозь фырканье послышалось его податливое мычание. Мягко отстранившись, Скарамучча прикусил покрасневшую губу, и юноша под ним дрогнул от боли; кровь хлынула с новой силой, покатившись алыми каплями по челюсти.
⠀
Мой.
⠀С нежным поцелуем на подбородке остался смазанный отпечаток бордового цвета. Скарамучча опустил голову, ласково прижимая губы к чужой шее. Теперь они были достаточно влажными, чтобы приносить больше удовольствия; судорожно выпустив из себя весь имеющийся воздух, Альбедо начал ворошить темные волосы, тем самым поощряя чужие действия.
⠀
Мой. Мой, мой.
⠀
Метка на шее.
⠀Скарамучча провел кончиком языка по звезде, открывшейся перед ним. Словно опьяненный сладким вкусом, он втянул запах через нос и плавно укусил кожу, как если бы ставил засос. Альбедо издал тусклый полустон, который растворился в воздухе со следующим мгновением.
⠀—
Ты прекрасен… — прошептал Скарамучча, стиснув тощее тело в своих руках, и мигом зализал начавший кровоточить укус. Конечно, когда он оторвался от собственного деяния, обильные капли продолжили скатываться по шее.
⠀
Первая капля.
⠀Взор, перекрытый туманной дымкой, становится немного яснее, и Скарамучча моргает самому себе в продолжительном молчании.
⠀
Вторая капля.
⠀Глаза округляются; парень вздрагивает и в ужасе отшатывается назад, пока все его тело охватывает безудержный холод.
⠀
Третья капля.
⠀Тишина въедается в кладбище мертвых цветов, — подсолнухов, — и Скарамучча с немым криком припадает к чужой груди.
⠀
Взгляд Альбедо похож на утонувшие в морских пучинах цветы.
⠀
Подсолнухи.
