Ведьмы Вичвуда

🕸🕸🕸 То, что везение его покинуло, Чонгук понял, когда на занятиях по практическому зельеварению, которое преподавал Джинни Ким, его поставили в пару с Ким Тэхёном. Сделал ли это хозяин школы намеренно, или это просто неудачно вытянутый жребий, альфа так и не узнает. Но что-то в душе подсказывало, что первый вариант ближе к правде. А понятно это стало по довольной ухмылке старшего омеги, перемешивающего в аквариуме бумажки с именами, и по тут же скривившейся недовольной моське его сына, прожигающего своего родителя испепеляющим взглядом. А Чонгуку было по-настоящему страшно. Он-то рассчитывал, что ему попадется добродушный сосед Чимин, ну или, как минимум, кто-то из тех одноклассников, кто не питает к нему такую жгучую, непонятную ненависть, как эта стерва. А теперь у него даже ладони вспотели от напряжения, предчувствуя недоброе. В глазах этого красивого, но злобного омеги ярко-красным мигало: «Я тебя уничтожу, Чон Чонгук!» И не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы не понять, что он явно что-то задумал. Урок начался. Будущие ведьмы парами устроились у совместных котлов. Стратегия Джинни Ким заключалось в том, что две ведьмы всегда сильнее одной, а значит, и зелье, созданное ими, будет иметь лучший эффект. Сегодня он выбрал для первогодок одно очень обычное, но довольно опасное зелье, которое в обычных академиях магии изучали только на последних курсах. Но не был бы он знаменитой и пугающей ведьмой, если бы не шёл наперекор основным правилам. Ученики его академии начинали изучать самые опасные и, как он сам считал, полезные техники с первого же года, (не без несчастных случаев, конечно), и именно поэтому его школа считалась лучшей. Так вот. Сегодня будущим ведьмам предстояло сварить настоящее приворотное зелье и испробовать его на своём напарнике. Но сварить так, чтобы его эффект длился всего несколько мгновений. Использовать его эффект по полной, естественно, никто не собирался. Лобызающийся класс учеников — так себе зрелище, даже для такой опытной и неоднозначной ведьмы, как Джинни Ким. И вот тут Чонгука охватила паника. На это было сразу несколько причин. Во-первых: как мы помним, с теорией у него было всё отлично, но вот с практикой — полный трындец. Мало того, что он по сегодняшний день не умел различать правильные ингредиенты в сложных составах зелий (ну не виноват он, что шерсть тасманского дьявола и обычного бурого медведя почти ничем не отличаются) так ещё и вчерашний инцидент в холле не прибавлял оптимизма. Гук и так еле смог успокоиться после того злосчастного поцелуя. Губы жгло, на которых всё ещё оставался привкус вереска, а сердце колотилось, как овечий хвост. Злость вперемешку с раздражением кипели в венах, но к ним примешивалось ещё одно, до этого неизведанное и заставляющее что-то в груди гореть огнём. И хоть это был не совсем поцелуй, а так, просто прикосновение губ, но ему это понравилось, чёрт возьми. Но вот то, что это была раздражающая вредина Ким — совсем нет. Катастрофа, не иначе. И вот теперь снова-здорово! Приворотное зелье. Такое ощущение, что Джинни Ким специально выбрал именно его, пока они работают в паре. (И да, именно специально. У главной ведьмы на эту парочку свои весьма перспективные планы.) Нехорошее предчувствие чем-то тёмным и пугающим засело в душе. — Долго будешь тупить, Чон, — вывел его из мрачных раздумий раздражающий баритон омеги. — Вали уже за ингредиентами, пока все лучшие не разобрали. — А почему именно я — вали. Работа парная, вот и пойдем вместе. — Чонгук очень сильно надеялся на то, что правильные ингредиенты выберет именно Тэхён, ведь у него с этим совсем плохо. — Даже и не подумаю, — фыркнул тот, надменно улыбаясь. — Это ж ты у нас специалист по зельям, вот и вали. Чон понял, что рассчитывать ему не на что. Это гадина даже пальцем не пошевелит ради общего дела. «Боже, Гуки! Только не облажайся в очередной раз». — Пришлось самому идти к учительскому столу. Зелье было достаточно сложным и содержало большое количество различных трав, корешков и других ингредиентов, а венцом сего эликсира должен был стать волос с головы привораживаемого. Альфа уже начал радоваться тому, что выбрал всё правильно, но, как оказалось, радовался недолго. Ким Тэхён не зря носил титул самой вредной и злобной ведьмы академии. Когда до завершения зелья оставалось бросить только по волоску, он выдрал у Гука целый клок и кинул его в кипящее варево. — Ах ты ж гадёныш! Ты зачем это сделал? Оно же испорчено. Теперь не видать нам хорошей отметки. — Зашипел на него Чон, морщась от боли и потирая место, откуда были выдраны волосы. Это всё-таки до жути больно. — Не желаю даже на секунду влюбляться в такого идиота, как ты, Чон Чонгук, — хмыкнул тот. — И чтоб ты знал, мне плевать на оценки или ты уже забыл, чей я сын. Мне ничего не будет, а вот твоя мнимая гениальность слегка пошатнётся. Здорово, верно? — он сделал красивыми пальцами кавычки, а затем, наклонившись, зашипел, глядя прямо в растерянные глаза альфы. — Думаешь, я простил тебе вчерашний позор? Я никогда и ни кому ничего не прощаю, зайка. — Ну ты и сука, Ким! — Чонгука буквально распирало от негодования. Впервые в его жизни у него почти получилось зелье с первого раза, а этот засранец взял и всё испортил. Альфа никогда не дрался с омегами, но Киму хотелось врезать по наглой физиономии прямо сейчас. Не понимая, что творит, потому как гнев перекрыл остальные эмоции, Чонгук схватил Тэхёна за белокурые локоны и, выдрав приличный клок, бросил в котёл. — Квиты, придурок. — Криво усмехнулся он, а у самого внезапно по внутренностям разлилось чувство вины, видя, как от боли скривилось красивое лицо. Хотя с чего вдруг? — Пап! — заверещал Ким. — Этот идиот специально испортил зелье. Мстит за вчерашнее. Разве это по-альфьи? — и глазками, полными слёз, хлоп-хлоп. Актёрище. Чувство вины Чонгука моментально испарилось. Эта гадина в открытую его подставил. Джинни Ким, сложив руки на груди, улыбаясь, смотрел на пыхтящую от злости парочку. — Как интересно. И как же он его испортил? — он подошёл к столу и заглянул в котёл. — Не я первый начал, — попытался оправдаться альфа. — Я вовсе не собирался его портить. Просто… — Пап, да он всё врет, — перебил его Тэхён, невинно хлопая бирюзовыми глазами. — Я, как и положено, только одну волосинку выдрал, а он у меня целый клок. А это, между прочим, больно. — И слезу пустил для пущего эффекта. — Ну, раз так, — ещё шире улыбнулся старший омега. — Тогда Чонгук и правда заслуживает порицания. Ему придётся выпить зелье, которое вы приготовили. И раз он продлил его эффект на несколько часов лишними ингредиентами, то походить влюблённым в тебя будет вполне достойным наказанием. Чонгук совсем сник, понимая, что доказать свою невиновность не сможет, да и спорить с ведьмой — весьма опасное и неблагодарное занятие. Об ужасном характере Джинни Ким складывали легенды. Говорили, что тех, кто смел ему перечить, он легко превращал в разные полезные вещи и использовал по прямому назначению. А быть ночным горшком или туалетной бумагой альфе совсем не хотелось. Тэхён бросил победный взгляд из-под намокших ресниц на Гука, а на красивом лице мелькнула злорадная гадкая ухмылочка. Заиметь личного раба в виде этого раздражающего выскочки, что может быть лучше. «Ух, сколько я ему изощренных пыток придумаю. Вот спасибо, папочка. Оторвусь по полной. Будет знать, как переходить мне тропинку». Но все его мечты превратились в прах, когда Джинни Ким продолжил: — А ты, Тэхёни, можешь смело выпить свою часть зелья, раз оно верно приготовлено, и получить свою заслуженную оценку. Оплошность Чонгука никак не повлияет на его качество. Эстафета злорадно лыбиться перешла к Гуку. Никто не может обмануть главную ведьму, даже собственный сын. «Получи и распишись, гадёныш». Тэхён нервно сглотнул. — А ты точно уверен, что оно безопасно? Может, не стоит его использовать? Всё-таки там лишние ингредиенты. — Признаваться перед всеми, что это он намеренно испортил зелье, ой как не хотелось, но и спорить с отцом тоже. Летние каникулы в Румынии у тётушки Чхве — не самый приятный отдых. — Ну что ты, сынок. Это абсолютно безопасно, — Джинни зачерпнул жидкость из котла, понюхал, а потом поднёс к губам младшего. — Пей, солнышко, не бойся, пару секунд и всё закончится. — Затем повернулся к Чону, махнув рукой в сторону котелка. — И вы, молодой человек, тоже пейте. — Сказано таким тоном, что волей-неволей выпьешь что угодно, иначе станет только хуже. Альфе ничего не оставалось, как сделать большой глоток, зачерпнув жидкость небольшой пиалой. «Ох, и попал же ты, Гуки! Говорил тебе папа контролировать свои эмоции. Что же теперь будет-то? Надеюсь, Джинни Ким не оставит меня надолго в таком состоянии. Или оставит?» Ходить влюблённым в эту стерву вообще не хотелось. А затем в голове резко зашумело, по венам стало растекаться приятное тепло. В сердце взорвался фейерверк начинающих переполнять чувств. Губы растянулись в блаженной улыбке, а лицо напротив, с огромными бирюзовыми глазами стало самым милым и привлекательным. Тэхёна хотелось тискать, обнимать, целовать и вообще делать для него всё, что он захочет. Увидев, что зелье на альфе сработало, омега заметно занервничал. Ведь он не хотел так же. Родной папа не может его так подставить. Он же это не серьёзно. Или может? — Пап, я… я… — но договорить Тэхён не успел, как светло-болотная жижа влилась в его рот, и он рефлекторно её проглотил. — Замечательно! — довольный своей выходкой, хлопнул в ладоши Джинни Ким и, развернувшись к классу, задорно объявил: — На сегодня урок окончен. Прошу всех покинуть кабинет. Дадим этим провинившимся голубкам ощутить всю силу и вред приворота на себе, чтобы в следующий раз думали головой, а не задницей. Толпа разочарованно загудела. Всем до ужаса хотелось посмотреть, как же дальше будут развиваться события. Разочарование одноклассников было безграничным, но класс покинуть всё-таки пришлось. «От судьбы не убежишь, Тэхёни. Особенно, когда собственноручно подталкиваешь её в нужном направлении» — ухмыльнулся владелец школы, бросив взгляд на любовно пялящуюся друг на друга парочку. «Прекрасные всё-таки внуки получатся». 💚💜💚 Несколько минут парни просто сидели и смотрели друг на друга, глупо улыбаясь и томно вздыхая. — Ты такой красивый. Хочу тебя поцеловать, — внезапно выпалил Гук, прерывая молчание. Желание было настолько сильным, что зудело по всему телу. Бирюзовые глаза смотрели с томной поволокой, а губы, растянувшиеся в искренней улыбке, сложились трубочкой и потянулись навстречу, давая полное согласие на предложение. — Целуй, Гуки. И вроде где-то на задворках подсознания оба понимают, что это всего лишь действие зелья, но остановить безумие, творящееся в головах, не в силах. Руки альфы нежно скользнули по щекам Тэ, а губы коснулись влажных розовых створок, медленно забирая их в свой плен. — Я тебя люблю, Чонгук. — Омега потянул альфу за шею, утягивая в более глубокий и страстный поцелуй. — А я тебя, Тэхён. — Сдавался власти мягких губ тот. — Люблю. — Люблю. — Обожаю. — Обожаю. — Умру за тебя. — А я за тебя. Ладони обоих уже бесконтрольно бродили по телу, забираясь под мантию. Внутренности сгорали от любви и желания обладать друг другом. Вереск омеги плотно перемешался с дикой мятой альфы. Губы горели и опухли от бесконечных поцелуев. Так сладко и хорошо рядом. Хочется ещё больше, ещё нежнее. Чистая, концентрированная любовь без примесей. Созданная искусственно, но имеющая разрушительный эффект для неокрепшего сознания. Окружающий мир перестал существовать. Только сгорающие от безумия страсти ведьмы и их несуществующая любовь. Руки не перестают путешествовать по телу, добираясь до самого сокровенного, того, что отчаянно жаждет внимания и норовит порвать нижнее бельё. Несмелые движения превращаются в более размеренные. Взаимная дрочка взрывается фейерверком оргазма, сперма растекается по ладошкам, а ненастоящие чувства топят с утроенной силой. — Люблю. — Люблю. — Я сильнее. — Нет, я. — Фу, мерзость какая. Вы что, дрочили друг другу? Боже! Вырвите мне глаза. — Идеалистический момент прерывает ворвавшийся в кабинет Пак с пузырьком зелья «напастей», который он нарыл в вещах у Чона. Конечно, лазить по чужим тумбочкам нехорошо. Но ничего лучше придумать, чтобы спасти своего соседа и почти друга от приворотного зелья, не смог. Просить Джинни Ким разрушить магию он почему-то не решился. Парочка, не замечая ворвавшегося омегу, продолжала неистово покрывать лица друг друга поцелуями, а возбуждение накрывало по новой. — Люблю. — Люблю. — Бесконечно. — Бесконечно. — И уши отрежьте. Это отвратительно. Не вздумайте начать трахаться прямо здесь. — Чимин, улучив таки момент, когда парочка на секунду расцепилась, насильно влил в рот Гука зелье, зажав тому нос рукой, чтобы он точно проглотил. В сознании Чона послышался резкий хлопок. Морок любви начал спадать, сбившееся дыхание пришло в норму. Он вернулся в реальность, где Ким Тэхён по-прежнему был неприятен и вызывал лишь раздражение и страх, хоть его губы всё ещё бродили по его лицу, нашептывая признания. Альфа брезгливо оттолкнул от себя омегу, отходя от него подальше. Тэхён тут же обиженно потянулся назад, не понимая, почему его вдруг отвергли, но был удержан Чимином. — Отпустило? — обеспокоенно смотрел он на Гука. — Мы что, это… — Чонгук неверующе смотрел на свои руки, запачканные чужой спермой. — Господи! Но как же это? Почему Джинни Ким позволил зайти нам настолько далеко? — Об этом надо спросить его самого, — пожал плечами Пак. — Что творится в голове этой ведьмы и почему он поступает так или иначе, не знает никто. — Папочка, родной! — Чонгук запустил руку в шевелюру и посмотрел на рвущегося из рук Пака к нему Тэхёна. — Да меня Ким со свету теперь сживет. Кстати, надо ему тоже дать зелье напастей. Если он продолжит на меня так похотливо пялится, я не выдержу. Пусть лучше привычно зубоскалит, чем все это. — Вид разморенного от его ласк омеги приводил его в полное замешательство, а сердце по новой начинало сходить с ума и без приворотного зелья. «Плохо! Это очень плохо, Гуки». Чимин повторил процедуру ту же, что и с Гуком, и уже через минуту Ким сидел сверху на альфе и яростно колотил его куда придется. — Ненавижу тебя, Чон Чонгук. Я уничтожу тебя за это, — его лицо было пунцовым от злости. — Живи и бойся меня. Потому что моя тень теперь будет преследовать тебя, пока ты не исчезнешь из этой Академии. Чонгук глядел на разъярённого омегу, но почему-то теперь совершенно не испытывал страха. Наоборот, его стало накрывать чувство, похожее на азарт. Хотелось поставить эту зазнайку на место. Вопрос только — как? И явный ответ, подсказанный приворотным зельем, в подсознании был, но он тут же его отмел. Лучшая защита — это нападение, наконец выбрал он для себя подходящую, как ему показалось, тактику. — Хочешь войны, Тэхёни? Ты её получишь, — скидывая омегу с себя, зарычал он тому прямо в лицо, которое ещё пять минут назад нацеловывал, не ожидая от себя, что вообще умеет воспроизводить подобные звуки. Его внутренний зверь, молчавший восемнадцать лет, похоже, просыпался. — Можешь использовать все методы, которые знаешь, потому что уходить из академии я не собираюсь. А хуже того, что было сейчас, уже быть ничего не может. Это было омерзительно (нет). Целоваться с такой гадюкой, как ты — ужасно (нет). А трогать тебя там… — он бросил кривую усмешку на пах омеги, — …еще хуже (нет, нет и нет). — и, облизнув припухшие от поцелуев губы, схватил Чимина за руку, покинул помещение, оставив растерянного Кима сидеть на полу. На глаза омеги навернулись слёзы ярости. Что вообще позволяет себе этот недомерок. Никто ещё не давал ему отпор в этой школе. Его школе. Никто не целовал его и тем более не трогал там… — Ты покойник, Чон Чонгук. Покойник! — прошипел он вслед, слизывая с опухших губ солёную слезу вместе с привкусом перечной мяты. Такой сладкой и почему-то будоражащей перечной мяты.