Heart revolution: System update

В нос бил запах земли и сырости. Дыхание было рваным, частым, прерывистым. Мешок на голове не давал возможности собраться с мыслями и успокоиться, а воздух как будто бы кончался. Руки и ноги затекли, верёвки впивались в кожу на запястьях. Было ужасно жарко, либо он просто вспотел от страха. Джин прокручивал в голове минувшие события и пытался понять, где же он ошибся, где оступился. Завтрак, который он недавно съел, просился наружу. Пытаясь прислушаться, молодой человек слышал только отдалённые голоса, мотор машин или чего-то другого. Джин прекрасно понимал где находится и что скорее всего живым не выберется сам. Теперь в помещении, где он находился, тоже зазвучали шаги. С парня резко сорвали мешок, от чего у него закружилась голова. Запах земли и сырости стал сильнее, а тошнота только усилилась. Несколько секунд он сидел, опустив голову и зажмурившись. Постепенно он открыл глаза, обнаруживая расплывчатым взглядом трещины в полу и кое-где даже мох и камешки. Несколько полосок солнечного света прорезали мрак помещения. Лишь одно окно не было заколочено досками, и солнечные лучи заливали тот угол комнаты больше всего. Джин осторожно поднял голову и увидел стоящего перед собой высокого молодого мужчину. На нём была потрёпанная футболка с символом глубокого синего цвета, сам он был в маске и кепке. На руках были кожаные перчатки без пальцев, на которых виднелись следы песка или глины. Джин чувствовал позади себя ещё нескольких людей, но боялся обернуться. В помещении стояла давящая тишина, которая никак не помогала ему успокоиться. Человек в маске сделал несколько шагов, оказавшись вплотную к пленнику. Взяв того за подбородок, он осмотрел лицо. Его глаза сощурились, от чего эмоции стало ещё сложнее распознать. Он отпустил лицо парня и отошёл обратно к освещённому участку помещения. Там стоял стол и несколько больших зелёных ящиков, в которых обычно хранили какие-нибудь припасы. Присев на край стола, он выхватил рацию из чехла на поясе и, глядя на Джина, проговорил: — Всё подготовили? Символ на футболке, его цвет — всё чётко давало понять Джину где он находится. «Индиго» добрались до него. Наверняка они убьют его, а тело вывесят на стене столицы как знак протеста. — Полагаю, ты прекрасно знаешь, где находишься, Ким Сокджин? — человек в маске сжал рацию и убрал её обратно. Джин сжал челюсть, злобно смотря в лицо похитителя. — Думаете маски спасут вас от выстрелов солдат? — парень даже сам не понял откуда в нём столько смелости и злобы, внезапно сменивших страх. Человек усмехнулся и оттянул маску вниз, оставляя её на подбородке. — Сразу видно чей сынишка, — цокнув языком, молодой мужчина отошёл от стола и прошёл мимо пленника, взъерошив его волосы. — Ким Сак-Чин наверное сейчас от страха трясётся. — глаза Джина на секунду округлились. — Не переживай, ты нам нужен живым. Верить словам похитителя было трудно, но он действительно не выглядел так, будто собирался его убить, иначе он давно бы уже был мёртв. Дверь позади него хлопнула, и Джин вновь остался в тишине. За пределами помещения все звуки стихли, и как бы парень не прислушивался, услышать что-то отчётливо не удавалось. Однако через некоторое время в помещение вернулись люди. Все они были в футболках с синими эмблемами на груди. На стол, что находился в поле зрения Джина, поставили какое-то оборудование и подключили к нему рацию через провод. Человек, который разговаривал с Джином, был, судя по всему, лидером. Их лица по прежнему были скрыты масками и кепками. Видимо они надеялись скрыть свои личности, как будто бы их не поймают солдаты. Каждого, кто причастен к «Индиго», ждала одна участь — смерть. Ким опустил голову, чувствуя новый приступ тошноты. Рация в руках лидера «Индиго» зашипела, а потом из неё послышались голоса. Судя по всему они вышли на волну солдат. — Добрый день, солдафоны, — заговорил один из представителей повстанцев. Джиг вскинул голову и заёрзал на стуле, будто бы это как-то ему помогло. Лидер «Индиго» взглянул на него и приложил палец к маске, призывая парня вести себя тише. — Похоже у нас то, что вы ищите, — посмеялся повстанец. — Живёхонький ещё, тёпленький. Хотите забрать его, тогда пусть Сак-Чин с нами свяжется, — несмотря на корейские обычаи обращаться к старшим по званию уважительно, повстанцев это не сильно волновало. Они не принимали действующую власть и новые законы. Они шли вразрез с новой политикой, после прихода Ким Сак-Чина к власти на Уллын-до. Рация снова зашуршала, голоса звучали искажённо, но вот людей в масках это никак не напрягало, наоборот, они выглядели весёлыми. — Может быть хочешь сказать своему отцу что-нибудь? — лидер повстанцев наклонил голову. Хоть лицо и было скрыто, Ким чувствовал как его сверлят взглядом. — Что именно я должен сказать? Что вы хотите услышать? — наверняка они ожидали услышать его мольбы и рыдания о том, что он хочет обратно, однако Джин хоть и боялся, но не собирался давать им то, что они ждали. — Мы ждём, — скучающе проговорил один из повстанцев в рацию. Рация зашипела и оттуда зазвучал голос президента Ким Сак-Чина: — У вас есть несколько минут, чтобы добровольно сдаться. Ваше местоположение уже известно солдатам. — Господин президент, — лидер «Индиго» выхватил рацию и поднялся из-за стола. Он опустил маску, чтобы его было лучше слышно. — Вы ведь прекрасно знаете, что у нас ваш сын. Единственный и любимый, насколько мне известно. — мужчина медленно обошёл стол, глядя на Джина. Молодой человек дёрнулся на стуле и почувствовал жжение в районе запястий. Верёвки сдавливали руки и обжигали кожу. — Кажется он хочет вам кое-что сказать, — он вытянул руку с рацией. — Скажи отцу, чтобы он немедленно отозвал своих солдат с оккупированной территории. Ты ведь тоже можешь пострадать. Ким сжал челюсть и выдохнул сквозь зубы. Если действительно начнётся стрельба, то солдаты перебьют повстанцев, а его вернут домой. Но говорит отцу об этом лично… Нет, он не станет потакать повстанцам. Мужчина пожал плечами, поднёс рацию к лицу как можно ближе и тихо проговорил: — Отзовите солдат с ближайших территорий и ваш сын не пострадает. — Думаете я пойду на поводу у таких террористов как вы?! — голос Сак-Чина звучал слишком уверено. — Для меня важно вас истребить, и не важно как. О сыне я позабочусь. После этого рация зашумела помехами. Похоже волну сменили, а то и вовсе исказили, чтобы выкинуть повстанцев из эфира. Молодой человек наблюдал за вознёй повстанцев над прибором и размышлял о том, что бы значили слова отца. Что конкретно он имел в виду? Лидер оппозиции внезапно вскинул голову и подбежал к окну, выглядывая наружу. За стенами помещения была слышна активная возня, перерастающая во что-то серьёзное. — Занять места! — крикнул внезапно лидер и выпрыгнул в окно. Джин напрягся, поскольку все, кто находился здесь ранее, покинули помещение. Похоже в лагере наступила боевая готовность, а значит солдаты Уллына будут совсем скоро. Едва эта мысль проскочила в голове у парня, как раздались первые выстрелы. Пули пробили доски и отскочили от стен и пола. Инстинктивно, молодой человек дёрнулся, из-за чего упал вместе со стулом. Двигался было проблематично, а обстрел снаружи продолжался. Были слышны крики и небольшое взрывы, как от мелких гранат или даже дымовых шашек. В помещение забежало несколько повстанцев, они тут же оторвали доски с окон и заняли позиции, отстреливаясь от солдат. Одного тут же ранили, и он свалился почти рядом с Кимом. И только потом парень понял, что тот мёртв. Из-под головы растекалась тёмная лужа крови, во лбу была дырка, а глаза тупо уставились в одну точку. — Ли Вон! — крикнул другой повстанец, на секунду отвлёкшись от защиты. Едва он успел пригнуться от выстрелов, как в комнату вбежали ещё несколько повстанцев, а за ними солдаты, которые тут же их подстрелили. Джин в ужасе взглянул на мужчин в форме, которые направлялись к нему. — Спасите! — только и успел выкрикнуть Ким, как солдат направил на него оружие. — Эй! Погодите! Я Ким Сокджин! Сын… президента Кима! — Приказ «тотальная зачистка», — бесстрастно сообщил солдат. Джин зажмурился, едва прозвучал выстрел. Однако через несколько секунд он понял, что всё ещё жив. Приоткрыв глаза, парень увидел перед собой силуэт и труп одного из солдат. Тот, кто прикрыл его собой, выстрелил в другого солдата, очистив помещение. Обернувшись к Джину, он выхватил ножик из-за пояса и разрезал верёвки, освобождая пленника. Из-за шока в глазах у Кима плыло, но он готов был поклясться, что его защитил лидер «Индиго». — Чего разлёгся? Встать можешь? — мужчина потянул того за руки, поднимая с пола. — Что… — Жертвы нам не нужны. Гражданских не трогать, — мужчина проговорил это так быстро, что слова были едва различимы. — Выведи его отсюда! — скомандовал он, глядя на другого повстанца. — Понял! — повстанец схватил Кима за плечо и подтолкнул к выходу. — Бегом-бегом! Джин только успел ещё раз обернуться и взглянуть на лидера повстанцев. Тот, не медля, подхватил оружие с пола и стал отстреливаться. Из его плеча сочилась кровь, расплываясь большим и тёмным пятном по футболке с синей эмблемой. Ким спотыкался, но продолжал бежать за повстанцем, который прикрывал его. Как только они оказались на улице, то молодого человека тут же оглушили выстрелы и яркий солнечный свет. Мимо пробегали люди, они кричали и падали замертво. Война разворачивалась прямо перед глазами Джина, от чего тому поплохело. Он жил в таком хаосе уже пять лет, но ни разу не видел его своими глазами. Конечно же, как и любой житель острова, молодой человек знал о том, что происходит. Но лишь сейчас он увидел действие Гражданской войны таким, какое оно есть на самом деле. Они бежали через лес, ветки царапали обнажённые участки кожи, пыль забивала нос и глаза, листья били по лицу. Выстрелы остались где-то за спиной, шумом в ушах. Но повстанец не терял бдительности. Пробираясь через кусты, он ни на секунду не опускал оружие. — Дальше сам, — повстанец замер, прячась за камнем. — Спустишься вниз по тропе и пройдёшь за той скалой, — не глядя на местность, парень указал на скалу, как будто видел её затылком. — Там лагерь этих чёртовых псов… — похоже его не очень радовало то, что пришлось отпустить пленника. — Моё дело закончено. — после этого он поправил кепку и побежал обратно, намереваясь продолжить бой. Джин не знал, погибнет ли тот или останется жив. Молодой человек сбежал по тропе вниз и обогнул скалу, с удивлением глядя на лагерь солдат. Лагерь повстанцев «Индиго» располагался так не далеко, но нападение произошло только сейчас? Выдохнув, молодой человек вбежал на территорию лагеря и тут же был окружён. К счастью, ему быстро удалось доказать что он является Ким Сокджином, сыном действующего президента острова Уллын Ким Сак-Чина. Через час он уже был доставлен домой, только настроение от возвращения домой никак не повышалось. — Впредь тебе следует быть осторожнее, — произнёс Сак-Чин, хлопая сына по плечу. — Разве это только моя ошибка? — молодой человек оторвал взгляд от пола и посмотрел на отца, который стоял к нему спиной. Солнце уже клонилось к горизонту, из-за чего оранжевые лучи окрашивали комнату в золотисто-песочный цвет. Президент обернулся к сыну, чуть улыбнувшись. Не похоже было, что он сейчас всё ещё переживал о произошедшем. — Те, кто причастен к твоему похищению уже получили своё наказание. Мне жаль, что тебе пришлось это пережить, сынок. Прости своего старика, — он сел в кресло напротив сына. Джин выдохнул, вновь опустив взгляд в пол. Вся эта ситуация была утомительной, поэтому, отказавшись от ужина, молодой человек ушёл к себе в комнату. Ещё пять лет назад он жил в Сеуле, а теперь вынужден существовать в месте, где не прекращается война. Из окна своей спальни, Ким наблюдал за тем, как солнце садится за горизонт. В столице острова царило спокойствие, людям совершенно не нужно было волноваться о том, что повстанцы могут сжечь их дома, убить их. За мыслями о своей прошлой жизни на материке Сокджин и заснул. На следующий день, проснувшись ближе к полудню, молодой человек позавтракал и отправился поиграть в гольф. Его охрана сменилась, а значит предыдущих людей отец уволил. Но если те оказались предателями, то их участь была единственной — смерть. Повстанцев убивали на месте, истребляя как чуму, ведь они были террористами. Территория гольф-клуба была расположена в здании в виде купола. Большая часть потолка и стен была выполнена из стекла, что позволяло солнечному свету освещать почти всю территорию внутри. Молодой человек зашёл внутрь, попросив охрану не ходить за ним. Солнечный свет отражался от его белой одежды, так что казалось, что парень светился и был похож на ангела. Несколько молодых людей и девушек уже стояли на первой отметке, готовые начать игру. — Джин-хён! — радостно воскликнул один из парней и помахал рукой. — Как ты? — Оппа, я слышала вчера тебя похитили, — глаза девушки округлились и она прикрыла рот ладошкой. — Ты в порядке? — Полностью, — со слабой улыбкой кивнул Ким. Собравшиеся здесь люди были детьми каких-либо влиятельных людей, которые поддерживали новые порядки острова. Девушка с высоким хвостом встала на позицию, готовая сделать первый удар. — Поверить не могу, что эти поганые террористы уже и на сына президента напали, — она осторожно приблизила клюшку к мячу. — Лично я, — затем она резко вскинула руки и ударила клюшкой по мячу. — Головы бы им оторвала. Все проследили за траекторией полёта мяча и как тот закатился в лунку. — В яблочко! — Молодец, Джису, — высокий парень со светлыми волосами широко улыбнулся ей. Все захлопали такому блестящему удару. У этих детей всегда были общие развлечения, поскольку знали они друг друга в течении пяти лет, а кто-то даже больше. Ким Джису была дочерью владельца нефтяной компании, главный офис, которой располагался в Сеуле. Её отец сколотил такое состояние, что был одним из первых, кто поддержал отца Джина. Высокий молодой человек со светлыми волосами Кан Мин-хёк, который приехал на Уллын вместе со своей матерью. Его мать стала здесь главным специалистом по внешнеэкономической деятельности. Среди них был юноша по имени Ким Тэхён, который был сыном главы отдела безопасности. Остальные девушки и юношы также были детьми тех, кто занимал места в «верхушке». — Эта Гражданская война меня утомляет, — произнёс один из парней, потирая шею. — Уже пять лет от этих вонючих индиговцев не могут избавиться. — Их не устраивают новые порядки. А всё потому что Уллын стал независимой от Кореи территорией. Что плохого в том, что теперь это новое маленькое государство? — между собой щебетали девушки. — Слышал они пытались захватить порт, это правда? — вопрос был адресован сыну главы отдела безопасности. Тэхён кивнул. Все эти разговоры заметно утомляли Джина. Он привык, что в компании это часто обсуждаемая тема. Ведь действительно на острове не было и дня спокойной жизни для жителей. — Да, Ким Сак-Чин стал президентом Уллын-до, попросил независимости для территории, но разве это повод устраивать войну? — кто-то промахнулся, из-за чего по компании пробежала волна смеха. — Они же террористы. Помните историю с сыном министра Мина? — повысила недолгая тишина. — Это… тот день когда повстанцы убили Юнги и вернули труп министру Мину? Солдаты вроде бы нашли труп в лагере «Индиго». — Верно-верно. Джина затошнило. Эти разговоры были омерзительны. Разве им нравится попусту молоть языком? Они живут в охраняемых домах, в достатке, им ничего не угрожает. То, что Джига похитили было лишь его собственной неосторожностью и предательством со стороны охраны. — Но жителей солдаты тоже пугают, — вдруг подал голос Тэхён. Молодой человек не часто появлялся на общих встречах, поскольку не разделял взглядов остальных. Его отец был очень строгим, поэтому на тему своих суждений парень редко распространялся. — Но ведь это ради их защиты от повстанцев! Сокджин вдруг вспомнил про вчерашний инцидент. Ведь его чуть не застрелил солдат, а повстанец его спас, закрыл собой и сам схлопотал пулю, а другой и вовсе довёл живым до солдатского лагеря. — Тогда мы все монстры, если повстанцы для вас звери, — продолжал Тэхён. Назревал конфликт, из-за чего Киму пришлось вмешаться, чтобы не случилось драки. Джин отвёл Тэхёна в сторону, попросив успокоиться. Тот же расценил это так, что его просят уйти, поэтому сбросил руку со своего плеча и направился к выходу. В компании его недолюбливали, но явного презрения никто не выражал. Разумеется, едва Тэхён ушёл, остальные начали перемывать ему кости, говоря о том, что им больше нравилось когда тот молчал о своих взглядах. Действительно, Ким Тэхён начал высказываться лишь полгода назад, а остальное время молчал, либо мог обронить пару тихих комментариев. От всего этого у Сокджина разболелась голова, и он спешно покинул гольф-клуб. Летний ветер забирался под одежду и трепал волосы. Сжимая сумку, парень шёл по дороге, ощущая на себе пристальные взгляды охраны. Людей на улице было мало, несмотря на то, что уже был самый разгар дня. То и дело встречалось три-четыре солдата, которые патрулировали определённый район города. Вчера Джина похитили прямо по дороге к городской площади, а сейчас он спокойно проходил мимо. Солдатов в городе стало больше. Вернувшись домой, Ким пообедал и отправился в небольшой зал, где располагался рояль. Он должен был повторить задание перед завтрашним уроком, но вместо этого рассматривал клавиши. Прокручивая в голове вчерашний день и сегодняшнюю болтовню, парень вдруг задумался. Он всегда видел лишь одну сторону, считал повстанцев террористами как и остальные. Но так ли всё на самом деле? За пределы столицы он выйти не мог, а соответсвенно не знал, что происходит в поселениях и мелких деревнях. Более того, вчера он чуть не стал жертвой солдата Уллына. Возможно это была ошибка, но неужели отец не отдал приказ вытащить его оттуда живым? И тем не менее, спас его повстанец. Сколько вчера погибло людей? Если так рассуждать, теперь повстанцы «Индиго» и не казались какими-то жестокими террористами. Молодой человек зажмурился и прислонился лбом к холодному лакированному дереву. Это просто он запутался, его ввели в заблуждение. Солдаты защищают территорию, а повстанцы лишь мешают спокойной жизни. Нет ничего плохого в том, что Уллын стал независимой территорией. К тому же… это ведь именно «Индиго» убили Мин Юнги год назад. Захлопнув крышку рояля, Джиг поднялся со своего места и ушёл в свою комнату. На следующий день Джин узнал о том, что сын главы отдела безопасности пропал. В доме не было обнаружено ни следов взлома, ни чего-то ещё, что указывало бы на похищение. Ребята были уверены, что Тэхён сбежал к «своим любимым повстанцам», а те просто расстреляли его. — И поделом, — едко отозвался один из парней. — Нам предатели не нужны. Одной крысой меньше. Уверен, что завтра мы услышим ту же самую историю, что и про Мин Юнги. — Это жестоко, — не выдержал Сокджин. — Чем вы лучше тех, кого зовёте террористами, если желаете смерти человеку? Может тогда тебе стоило взять оружие и пойти воевать? — Поглядите-ка, Ким Сокджин ступил на ту же дорожку что и Ким Тэхён? Повисла напряжённая тишина. Девушки тревожно переглядывались между собой, ожидая, что кто-то из парней точно сорвётся и начнёт драку. На диванах, на которых они сидели, внезапно стало тесно и неуютно. Джин отодвинул от себя пустой стакан, в котором тут же задребезжал лёд, и поднялся со своего места, удаляясь с террасы. Молодой человек и сам не понял, почему его внезапно охватила такая злость и обида, но желать смерти другому человеку, какой бы он ни был? Это выше его сил. Ночью парень подскочил от взрыва и выстрелов. В испуге Джин заметался по комнате, а потом заметил яркий свет за окном. Приблизившись к стеклу, он с ужасом обнаружил, что улицы полыхают, а мимо домов проезжают машины расписанные синими эмблемами и бегут люди. Как в бреду, Сокджин сбежал вниз по лестнице и выбежал на улицу. У него не было и мысли, что его могут убить. Он лишь смотрел на то, как повстанцы бегут по улицам. За ними бежали солдаты, пытаясь попасть хоть в одного. Несколько человек сразу же упало замертво, остальным удалось сбежать. — Джин! Немедленно вернись в дом! — позади раздался испуганный голос президента. Парня тут же схватили за плечи охранники и заволокли в дом. Последнее, что удалось увидеть Джину, прежде чем его схватили, это высокого молодого мужчину, который отдалённо напоминал лидера «Индиго», того, кто спас Джина от пули в прошлый раз. — Зачем ты выбежал на улицу? — Мне показалось, что горит здание напротив, — соврал тот. — Не смей больше так делать. В ту ночь он практически не спал, глядя в окно на медленно гаснущий огонь и пустые улицы. Что именно хотели этим выразить повстанцы? Просто напугать? Призвать жителей бороться? Но из головы всё никак не пропадал образ тёмной высокой фигуры на огненном фоне. Утром уже вся «элита» собралась, чтобы обсудить ночное происшествие. Джин, к сожалению, стал невольным слушателем этой болтовни, поскольку Джису насильно его притащила. — Я слышала, что Тэхён примкнул к рядам повстанцев. Он рассказал им всё информацию, что знал и они его взяли к себе. — Придурок. Если думает, что они его не застрелят, то он круглый идиот. — К слову, ночью был всего лишь отвлекающий манёвр, который с треском провалился, — коварно улыбнулась Джису, дополняя предыдущие реплики собеседников. — Повстанцы хотели захватить корабль в порту, но их поймали и — пуф! — она закрыла один глаза и сложила руки пистолетиком. — Убили. — Тэхён был там же? — Не-а, — захрустел чипсами другой парень. — Его вообще нигде не обнаружили. Через несколько минут беседа исчерпала сама себя и молодёжь заговорила о более приятных вещах. Остальной день прошёл как в тумане для сына президента. Вечером его стала мучать бессонница, поэтому Ким сидел в своей комнате и просматривал свои старые фотографии из Сеула. Скучал ли он? Несомненно. В Сеуле осталась его мама, с которой он не мог даже связаться из-за развода. Там остались его друзья. Конечно и здесь было неплохо, он даже по началу был счастлив, когда переехал, но с каждым годом он начинал ещё больше уставать от всего. Внимание парня привлёк шум, который доносился со стороны окна. Прежде чем он успел что-то предпринять, окно тихо открылось и внутрь проникла тёмная фигура. Комнату освещал лишь один маленький светильник, который человек осторожно выключил. Из груди Джина вырвался тихий вздох, из-за чего незваный гость тут же обернулся. Капюшон и маска скрывали лицо, человек приложил палец к маске, призывая Кима не шуметь. — А… — только и успел сказать Джин, как фигура метнулась к нему, и рука в перчатке зажала рот. — Не шуми. — прошептали на ухо. Сын президента вздрогнул и замер, в ужасе глядя на ворвавшегося. Голос, этот голос он знал. — Тэхён? — хриплым шёпотом спросил Сокджин, вглядываясь в темноту. Человек тут же сделал несколько спешных шагов назад, видимо растерявшись. Он хотел было кинуться к окну, но замер, сжимая руками подоконник. — Стой-стой, — Джин выставил руку в темноту, будто мог схватить парня. — Я не сдам тебя. Только скажи почему ты здесь. — Я прятался. За мной хвост, — тот осторожно сел на пол, прижавшись к спиной к книжному шкафу, стоящему у окна. — Тогда ты можешь спокойно переждать здесь. Но обещай, что уйдёшь отсюда как можно скорее. — Ким нервно сжимал рукой покрывало. Повисла тишина. Силуэт Тэхёна был едва различим. Джин слышал как стучит сердце в груди, казалось что Тэхён тоже это слышит. — Теперь ты… с ними? — он боялся произнести вслух название группировки. Всё было и так понятно. — Да. — Почему ты решил спрятаться именно здесь? — Мне показалось, что ты меня не сдашь, — повстанец пожал плечами, проводя рукой по капюшону. — Если бы сдал, нас бы убили обоих. Сокджин сглотнул. Ситуация было невероятно тревожной. — Почему ты их поддерживаешь? Они же… — Убийцы? — резко дёрнулся Тэхён. — А солдаты не убийцы? Ты не видел, что творится за пределами города, а я видел! Солдаты убивают мирных жителей, заставляют их работать непонятно над чем. Там разруха! От этих слов Сокджин вздрогнул. Он действительно не задумывался от том, что происходит за пределами военных лагерей, лагерей повстанцев и столичными стенами. Джин потёр ладонями свои плечи и слез с кровати. Ступая максимально тихо, молодой человек подошёл к Тэхёну и присел на корточки перед ним. — Ты не боишься, что тебя убьют? — Нет, — Тэхён приспустил маску, выдыхая. — Если я умру не напрасно… — Но война уже идёт пять лет, — Джиг тут же прикусил губу. — Знаешь почему повстанцы зовут себя «Индиго»? Потому что индиго — люди, у которых есть чувство внутренней справедливости; свободолюбивы, правдивы. Мы лишь хотим вернуть мир. Твой отец — не ангел, уж извини. Его методы… он диктатор. — Тогда почему мы об этом не слышали, почему люди молчат? Откуда ты об этом узнал? — Джин стал волноваться. Ему казалось, что его пытаются обмануть, пытаются сделать рабом суждений. — Ты думаешь это выгодно правлению? Президенту? Всегда ли ты говоришь о том, что тебя тревожит? — проницательные тёмные глаза словно в душу нырнули, зацепили серые и тревожные мысли и потянули наружу, от чего Сокджина затошнило. — Никому это не выгодно. Ким уронил лицо на ладони, с силой прижимая их к коже. Вскинув голову, он посмотрел в окно. По потолку пробежали лучи фонарей патрулирующих солдат. — Когда меня похитили… Они даже не тронули меня. — Повстанцы не изверги. — И солдат чуть не застрелил меня, но… он… тот мужчина спас меня. И потом меня отвели к лагерю солдат. — Видишь. Или ты сомневаешься, что в голове события смешались? — Ким Тэхён глянул в окно. — Когда я первый раз столкнулся с ними, то тоже думал, что мне врут. Но, увидев то, что твориться за пределами столицы, я осознал полный ужас. Нам страшно, что повстанцы нас убьют, но на деле... это делают солдаты. — Прекрати! — Джин подскочил на ноги и тут же зажал себе рот. В ужасе он обернулся на дверь и прислушался нет ли спешных шагов охраны. Тишина. Звенящая тишина. Ким натянул обратно маску и подошёл к окну, вскочил на подоконник и свесил ноги. — Как тебе удалось связаться с ними? — спешно спросил Джин, но Ким уже был таков. Только ветер играл с занавесками. Сокджин кинулся к окну, выглядывая наружу. Никого. Совершенно темно и пусто. На утро Джин был полон тревоги и решимости одновременно. За завтраком, когда пустые разговоры с отцом иссякли, молодой человек положил столовые приборы и спросил: — Отец, в тот день ты же не хотел, чтобы я погиб? — Что за вопрос? — мужчина замер, так и не донеся ложку до рта. — Разумеется я хотел, чтобы мой единственный сын остался жив. — Но в тот день я чуть не погиб от рук солдата. — Может ты спутал его с повстанцем? От шока у тебя могло всё смешаться. Я рад, что у тебе удалось сбежать. Солдаты ведь нашли тебя одного. — президент поднялся из-за стола, показывая, что разговор окончен. Пройдя мимо сына, он взъерошил тому волосы и вышел из столовой. У Сокджина было ощущение, что этот жест был настолько механическим, что волосы даже загрязнились. Зажмурившись, молодой человек встал из-за стола. Нет, это лишь спутанные мысли из-за ночного визита. Всё равно что решил для себя Тэхён. Ким Тэхён сам выбрал этот путь и сам же попадёт в капкан. Но почему же его так жаль? Джина не покидала мысль о том, что он не покидал город. Да, в целях безопасности его никогда не отпускали. Нет, он теперь обязан найти Тэхёна. Если не его, то кого-то другого… Должна же быть правда с одной из сторон? Вот только его пугала мысль о том, что он может действительно оказаться втянут в ложь, или же его больше пугала мысль о том, что он жил всё это время во лжи. Бродя по улицам он вглядывался в тени, ночью ожидал, что к нему придут. Вот только всё стало тихо. Словно не было повстанцев, не было войны. По прошествии недели, Ким Сокджин пришёл к выводу, что сошёл с ума. Пришёл он к этому выводу только в тот момент, когда прыгал из окна в траву. Упал он… Как камень, отбив себе колени и грудь. Одетый во всё чёрное, молодой человек стал красться по темноте. В ушах стучало сердце, а в голове билась мысль о непонимании собственных действий. Куда он пойдёт? Что будет, если его схватят? Погружённый в собственный нервоз, Джин едва не налетел на патрульных солдат. Прижавшись к стене, Ким зажал свой рот, боясь выдать себя. По виску стекала струйка пота. Обернувшись, молодой человек увидел небольшую синюю эмблему. Символ «Индиго» был не до конца заклеен плакатом с лозунгом президента Кима Сак-Чина. Джин приподнял уголок плаката и провёл пальцами по синей краске. Как же их найти? Парень вдруг осознал. Зачем ему искать повстанцев? Ему нужно ведь просто убедиться, увидеть, что происходит за пределами столицы. Только как выбраться из города? Продвигаясь по улицам, по узким переулкам, перелезая через заборы, молодой человек почти достиг границы. Проблемой являлось то, что частично вокруг города был установлен забор и посты контроля. Перелезть через колючую проволоку не представлялось возможным, а как обойти солдат? Джин почувствовал вновь подступающее волнение, которое накатывало тошнотой. Придумать план не было времени, потому что солдаты заметили Сокджина. — Эй! Кто там?! А ну хватайте! От испуга, молодой человек бросился бежать вдоль стены, пытаясь пересечь дорогу и подбежать к забору. Мимо него пролетело несколько выстрелов. Прижавшись к сетке забора, Ким запаниковал. Яркий свет фонарей и прожекторов слепил, а солдаты были всё ближе. Тут прогремели выстрелы и два солдата упали на землю замертво. Кто-то схватил парня сзади за шиворот и потянул. Молодой человек почувствовал как падает назад, хотя отчётливо помнил, что позади него был забор. Удар спиной о землю, до звёздочек в глазах. — Чего разлёгся? — зашипел кто-то над ухом. — Бегом! Окутанный паникой, страхом, непониманием и адреналином, Сокджин побежал за человеком в чёрной одежде. Через несколько минут к ним присоединились ещё двое. Дыхание полностью сбилось, ноги дрожали. Споткнувшись о камень или о собственную ногу, он уже не знал, Ким упал. Последнее, что он почувствовал это удар по голове. Очнулся он от яркого солнечного света, который резал глаза. Подскочив, Сокджин едва не свалился с… дивана? Парень осмотрелся. Это была не его комната, совершенно незнакомое место. Запах земли и камня, слабый, но уловимый. В ногах лежал скомканный плед. Рука была прикована наручниками к тяжёлому железному ящику, стоящему возле дивана. Ноги были связаны. Профилактика чтобы не убежал? Занервничав, Джин провёл рукой по волосам. Маски не было, его уже опознали. Он дёрнулся, ящик задребезжал. Будто бы кто-то сторожил под дверью, потому что едва он зашумел, то дверь открылась. В помещение вошло несколько людей. В масках, в кепках, в перчатках. Резко схватив стул, один из них сел прямо напротив Джина. — Ким Сокджин, сын президента Кима Сак-Чина. Как же так получилось, что тебя поймали на границе столицы? — заговорил повстанец, упираясь локтями в колени. В планы Джина совершенно не входило попадать в лагерь повстанцев, а тем более исчезать из города. Слова крутились в голове, но язык не поворачивался что-то ещё сказать. Что бы он не сказал, скорее всего всё воспримут как ложь. — Я пришёл за Кимом Тэхёном! — выпалил молодой человек, от чего повстанцы рассмеялись. — Выследить решил? — судя по его изменившемуся тону, он разозлился. — Доложи Голкиперу, что у нас крыса. — обратился он к товарищу. Повстанец кивнул и выскочил из помещения. Сокджин заёрзал на месте. Каждая новая минута вписалась в душу парня острыми шипами. Наконец дверь в помещение вновь открылась и туда зашёл повстанец, а за ним следом зашёл тот самый мужчина. Тот, кого Джин видел в первый раз, а потом в городе. Но какого же было его удивление, когда за ними зашёл ещё и Ким Тэхён. Похоже тот, кого они назвали «голкипер», был их лидером. Получается он и есть основа «Индиго»? Повстанцы тихо что-то сообщили лидеру, и тот кивнул. Усевшись на стул, он вытянул ноги и скрестил их, сложил руки на груди. Повстанцы стали выходить из помещения, и лишь один задержался рядом с Тэхёном, положив руку ему плечо. — Всё нормально, — закивал тот. — Иди уже, Ромео, — громко сказал лидер, после чего повстанец вышел. В помещении остались лидер, Тэхён и Джин. Голкипер взглянул на Тэхёна, который в свою очередь неотрывно смотрел на Джина. — Знаешь его? — Пересекались, — уклончиво ответил тот. Голкипер посмотрел на Сокджина, который готов был умереть от повышенного давления. — И что сын президента забыл на границе города? Так ещё заявляет, что пришёл за Кимом Тэхёном. — Это вышло случайно, — выглядело так словно он оправдывается. — Я сомневался… — То, что в прошлый раз мы спасли тебе жизнь, не значит, что ты можешь пробираться в наш лагерь. Кто послал тебя? — сжимая пальцами плечи, лидер звучал очень сурово. Тэхён качнул головой и сделал несколько шагов вперёд. — Ты понимаешь, что теперь назад дороги не будет? Ты сбежал, а значит окажешься в рядах предателей, как и я, — Ким нахмурился, разглядывая растерявшегося Сокджина. — Я лишь хотел убедиться. Твои слова посеяли во мне ещё больше сомнений… Я хочу увидеть то, что происходит за стенами города! — после этих слов Тэхён и Голкипер одновременно усмехнулись. — Похоже тебе надо поболтать с другом, — мужчина поднялся и несколько раз похлопал Тэхёна по плечу. Он вышел, оставив их вдвоём. — Это тебе не игры, — тут же продолжил Тэхён. — Ты идиот! — Ты убеждал меня в том, что я не знаю настоящей жизни на острове! Так вот я решил, что хочу узнать. Если всё так, как ты говорил, то я… я поддержу «Индиго». А если нет… сдамся солдатам и промолчу о том, что видел. — Тебя застрелят. — Плевать, — нахмурился Джин. — Значит я умру с мыслью о том, что ты солгал и что «Индиго» ничем не лучше солдат президента. — То, что ты присоединишься к нам мы должны расценить как несказанную щедрость? — сложив руки на груди, Ким оглядывал пленника. — Воспринимай как хочешь. Мои намерения чисты. Ты мне не веришь? Тэхён поджал губы. У них были не такие уж и плохие отношения, чтобы устраивать перепалки. Джин никогда не оскорблял Тэхёна, не осуждал его при всех, не перемывал ему кости. У них не было оснований недолюбливать друг друга. Но сейчас они оказались по разные стороны военных лагерей. Хоть Джин и не относил себя ни к одному пока что, он понимал, что доверие в данной ситуации к нему нулевое. — Что ж, — парень выхватил нож и разрезал верёвки на ногах. — Я покажу тебе несколько поселений. Если не струсишь, то сможешь пополнить ряды «Индиго». Отстегнув наручники, Ким кинул Сокджину маску и кепку. Молодой человек быстро надел их, отправляясь за Тэхёном. — Тебе повезло, что наши ребята были у города, так бы тебя точно убили. Едва они вышли на улицу, как Джин зажмурился от яркого солнечного света. Зрение постепенно вернулось, и он сумел разглядеть окружение. Несколько бетонных построек, видимо раньше это были дома или магазина, а теперь просто пустые, местами разрушенные, сооружения. Навесы, палатки, ящики, машины. Жизнь в лагере кипела. Большинство людей ходило без масок. Видимо лица скрывали лишь те, кто непосредственно общался с Джином, для большей безопасности. Тэхён подошёл к машине и повернулся к Джину. — Запрыгивай, — он указал на кузов и тут же залез сам, подавая руку. Молодые люди уселись в кузове, и Джин тут же увидел несколько мешков, в которых, судя по всему, были продукты. Тэхён хлопнул рукой по кузову, и машина тронулась с места. Дорога была местами ухабистая, а лёгкий ветерок обдувал лицо. — Мы помогаем жителям поселений и деревень, если есть такая возможность. Ехали они около получаса. Джин разглядывал ясное небо, природу — всё то, что было ему недоступно для любования в столице. Подъезжая к поселению, молодой человек заметил дома. Вернее то, что от домов оставалось. Несколько уцелевших построек, частично разрушенные здания, некоторые вообще представляли собой шалаш из бетонных плит. Была полная разруха. Но это было ещё не полной картиной. Жители вяло ходили, выглядели они плохо. Судя по их виду, можно было сказать, что многие болеют и никак не могут вылечиться. В поселении царил полный бардак. — Убедился? — машина остановилась, и Ким спрыгнул на землю, вместе с водителем вытаскивая мешки. Джин, как глыба, застыл, сидя в кузове. Зрелище пугало. Кое-как он пришёл с себя и слез на землю. — Что здесь произошло? — этот вопрос прозвучал скорее в никуда, однако проходящая мимо женщина, посмешила ответить на данный вопрос. — Солдаты, кто ж ещё, — её голос был хриплый. — Убили тут человек десять, чтобы припугнуть, так у нас половина и согласилась на их работы. — О каких работах идёт речь? — О страшных. Люди там погибают, — покачав головой, женщина пошла дальше, продолжая бормотать себе под нос что-то. Джин вертел головой по сторонам, его взгляд цеплялся за ещё больше разрушенных зданий и валяющихся обломков. Люди и правда плохо живут или это какая-то злая игра повстанцев? Но не было похоже, чтобы жители поселения их боялись. Дети бегали вокруг повстанца, который вёл машину. Тэхён спокойно разговаривал с жителями, узнавая, что необходимо привезти в следующий раз. Ким привалился спиной к машине. Неужели отец ему лгал? Неужели он способен на такое? — Убедился в том, что я говорил? — Тэхён подошёл к застывшему на месте Сокджину. Тот ничего не ответил, дорогу обратно все сохраняли молчание. Джин неотрывно смотрел на разрушенное поселение, пока оно не скрылось из вида. — Значит… Мой отец… — Диктатор. Волк в овечей шкуре. Джин сжал кулаки и челюсть. Осознание того, что он жил во лжи сильно било по чему-то живому внутри. — Ничего не понимаю, — сжав волосы у самых висков, Джин опустил голову. — Знаешь, если ты… если ты действительно хочешь присоединиться к «Индиго», то я помогу. Джин закусил губу. Сейчас перед ним стоял сложный выбор — остаться или же сбежать. И там, и там была неизвестность. Готов ли он бороться с тем, что создал его отец? Он больше не хотел быть трусом, больше не хотел оставаться на этом проклятом острове. Но сможет ли он сбежать так легко? В этом ему точно никто не поможет. — Как ты попал в «Индиго»? Как узнал об этом? — Я сразу был против того, чтобы Уллын-до стал отдельным маленьким государством. Но кто меня спрашивал? Я жил с мыслью о том, что это неправильно. В один из дней ночью в дом проник повстанец, он был ранен. И я помог ему. Укрыл его на время в своей комнате, лечил, помогал. — Рана была серьёзная? — Немного. Его подстрелили патрульные солдаты, но ему удалось скрыться. И как оказалось, ему необходимо было выкрасть документы у моего отца. Я лично их отдал повстанцу. — Ты сделал это без каких-либо сомнений? — За ту неделю, что у меня пробыл… тот повстанец… он рассказал о том, что видел. — Это очень похоже на то, как ты пробрался в мой дом, — усмехнулся Джин. — Забавно получилось, — неловко улыбнулся Тэхён. — Однако чуть позже, прежде, чем он ушёл, он пообещал вернуться и показать мне варварское отношение солдат к населению. Так и произошло, через несколько месяцев нам удалось выбраться из города всего на одну ночь, но этого было достаточно. После этого я стал помогать «Индиго». Узнавал какие-то детали о патрулях, о лагерях. Всё, что было доступно мне, я передавал им. Помогал с продовольствием, которое они отдавали мирным жителям. — чем дальше парень уходил в своём рассказе, тем взволнованнее становился его голос. — И сейчас я понял, что лучше я погибну повстанцем, чем проживу жизнь с монстрами. Сокджин внимательно смотрел на собеседника и думал о том, какое же решение ему принять. Выйдет ли из него хороший боец? У него и навыков-то особых нет. Чем он будет полезен? — Боец из меня… так себе. — Нам нужны люди, — Тэхён подался вперёд и легонько сжал плечо Джина. — Люди, которые хотят вернуть Уллын-до свободу. А если к нам присоединиться сын президента Сак-Чина, то это будет наивысшим знаком протеста и покажет остальным, что точно что-то идёт не так. — он чуть улыбнулся стоило Сокджину поднять взгляд. Машина остановилась, и молодые люди поняли, что они прибыли в лагерь. Спрыгнув на землю, Джин почувствовал на себе чужие взгляды. Повстанцы проходили мимо и явно недоверчиво относились к «чужаку». Ким подтолкнул Джина вперёд и повёл за собой. Они проходили мимо палаток, навесов и других построек, продвигаясь всё дальше в лагерь. Везде были синие эмблемы «Индиго». Свобода… Они бороться за то, что по праву принадлежало людям. Сокджин до сих пор не верил в то, что его отец оказался тем, кто… захватил остров? Они остановились возле небольшой бетонной постройки, и Тэхён попросил Джина подождать снаружи. Его не было всего минуту, так что парень даже не успел погрузиться в свои мысли, как его затянули внутрь постройки. Помещение было небольшим и полностью заваленное разными ящиками и бумагами. Возле одной из стен стояла большая доска, на которой висела карта острова. — Так значит… ты хочешь присоединиться к нам? — в центре комнаты стоял молодой мужчина, сложив руки на груди. На нём была чёрная футболка с синей эмблемой. Он был по прежнему в перчатках, маске и кепке, как и остальные. Это был Голкипер. — Да. Я… не знал, что всё настолько плохо. И, возможно, мне стоит сказать, что от этого я испытываю стыд. Хочу помочь. — Я могу поручиться за него, — внезапно обратился Тэхён. — Я уверен, что ему можно верить, — он быстро обернулся к Джину, установив зрительный контакт. Сердце молодого человека пропустило удар. Ким был настолько в нём уверен? От этого факта даже ладони вспотели. Теперь он действительно ощущал ответственность и решительность. Более того, есть человек, который ему верит, и которому он сам может верить. — Ты так уверен? — настороженно спросил Голкипер. — Ну что ж… — Он стрелять-то хоть умеет? — усмехнулся другой повстанец. — Тэхён раньше тоже не умел, — отозвался другой. — Научим, — Голкипер снял с себя маску, но из-за кепки лица по прежнему было не видно. — Полагаю, мы больше можем не скрывать своих лиц. Повстанцы тут же сняли кепки и маски, косо глядя на Джина. Видно было, что они всё ещё сомневались, от чего парню стало даже как-то неуютно. Голкипер снял кепку самый последний. — Добро пожаловать в «Индиго», принцесса.