Heart revolution: System update

— Почему ты так ненавидишь Юнги? Вопрос повис в воздухе словно тяжёлая туча, от чего Чимину захотелось съёжиться. Молодой человек допил сок и закашлял, прикрывая рот рукой, а после вытер салфеткой кровь с ладони. Он сделал это так просто, словно протёр руки от воды, от чего Джину стало не по себе. — Что прошлое ворошить? Есть много причин, мне их все перечислить? — он натянуто улыбнулся. — Может быть я и не ненавижу его, но точно не испытываю к нему тёплых чувств. Ким понял, что парень не будет отвечать на вопрос. Видимо это было слишком личное. Однако его беспокоило то, что в компании вроде как все дружили и общались, но между некоторыми членами были такие натянутые отношения. В лазарет вошла девушка медик, чтобы поменять капельницу Паку. Джин помог ей открыть ящик с лекарствами, а после молча наблюдал за её действиями. — Поправляйтесь, Чимин-щи, — с грустной улыбкой сказала она, поправляя одеяло больного. Джин ещё немного посидел с Чимином, а когда тот уснул, то ушёл. Он брёл по улице, сунув руки в карманы, когда на него внезапно кто-то налетел. — Чего такой кислый? — Чонгук немного растормошил его. — Да я тут думал, — Ким почесал голову. — Мне интересно почему у Юнги и Чимина такие плохие отношения. — А это… — Чон неловко поджал губы, немного сгорбившись. — Не уверен, что могу это рассказать… Почему ты интересуешься? — Просто Юнги так добр к Чимину, похоже он его даже любит, но Чимин… относится к нему так… нехорошо. — По-ублюдски, ты имеешь в виду? — Да, — неловко усмехнулся Джин. — Как мразь, — продолжил Чонгук. — Кто мразь? — рядом с ними остановился Тэхён, который нёс какой-то ящик. Чонгук тут же бросился к парню и забрал у него ящик, говоря что-то про то, что бы он не таскал тяжести. Тэхён лишь посмеялся, ответив: — Я же не беременный. — И что? — нахмурился Чонгук, перехватывая ящик поудобнее. — Куда отнести? — Это гвозди. Ребята из мастерской просили . — Понял, принял, — Чон заторопился к навесу, где располагается мастерская. — О чём сплетничали? — Тэ обратился к другу, который задумчиво смотрел себе под ноги. — Я просто спросил, почему Чимин отвергает Юнги таким образом? — они дошли до скамьи и сели на неё. — Ох, это… Знаешь, мы… — Тэхён нервно затряс ногой. — Не обсуждаем это. — Но почему? Что за тайна покрытая мраком? — Ким вздрогнул. — Может я, конечно, лезу не в своё дело… — У всех у нас был интерес на этот счёт, — понимающе кивнул Тэ. Он приблизился к уху Джина и прошептал несколько коротких фраз, после которых глаза Джина округлились. — Серьёзно? — Да, — закивал Ким и заозирался. — Только ты никому не говори. Чимин нас зарежет, если узнает, что это вылилось наружу. Джин отчётливо представил нависшую над ним фигуру Чимина в темноте и нож у горла, от чего по телу пробежал холодный пот. — Я понял, — Сокджин и представить не мог, что в отношениях этих двоих всё настолько сложно. Решив больше не заострять на этом внимание, молодой человек сменил тему разговора с другом. Когда Чимин проснулся, то обед уже остыл. Пришлось есть холодную пищу, но аппетита и так не было, поэтому съел он не много. Пак осторожно поднялся с постели, держась за стойку для капельницы и поплёлся в туалет. Шаркающей походкой, молодой человек дошёл до туалета и с трудом сделал свои дела, а затем стал возвращаться обратно. Проходя мимо ширмы, за которой лежали другие повстанцы, Чимин решил заглянуть туда. Четверо человек лежали там под капельницами. Выглядели они так же плохо, как и Пак. У кого-то были страшные отёки и сыпь прямо на лице, у кого-то лицо было таким худым, что казалось череп обтягивает только кожа. Чимин взглянул на повстанца, который лежал ближе всех к нему, и присмотрелся. Тот выглядел хуже остальных и довольно странно. Губы были бледными, даже с лёгким синим оттенком, а глаза полуприкрыты, да и тело было слишком расслабленным. Чимин сжал стойку с капельницей сильнее и осторожно наклонился к повстанцу. Он… не дышал…? Чимин приложил два пальца к шее парня, чтобы найти пульс, но не нащупал. Более того, кожа была уже холодной. Пак дёрнулся, от ужасного осознания того, что происходит. От страха его затрясло и он споткнулся, падая назад. Стойка с капельницей упала на ширму и завалила её на пол. Чимин стал отползать от кровати с мёртвым телом. — Труп… Труп! — нервно закричал парень. Остальные больные проснулись от шума и стали озираться по сторонам. Кто-то быстро понял в чём дело и тоже закричал. На шум из лазарета сбежались дежурившие неподалёку медики, а позже и сам Хосок. Больных удалось успокоить, а труп вынести. Настроение в лагере вновь у всех было подавленное. Чимин чувствовал, что совсем скоро и он окажется на месте того паренька, который не справился с болезнью. Ему удалось одолжить зеркало у девушки медика, и когда он увидел свой вид, то захотелось плакать. Чётные круги под глазами, потрескавшиеся губы, бледная кожа и впавшие щёки. Да он уже выглядел как труп. Он похудел, так что и без того худые пальцы, стали совсем тонкими и сухими. Пак боялся смерти, но старался не подавать вида. Юнги не проходил к нему, даже стало скучно. Не с кем было поспорить, поссориться. Чимин даже поймал себя на мысли, что стоит двери в лазарет открыться, так он сразу прислушивался к шагам. Нет, Чимин действительно не доживёт до того момента, как в лагере появится лекарство. Его тошнило, но из организма уже ничего не выходило, а каждый раз при кашле он оставлял на ладони всё больше крови. Дни казались бесконечными и тяжёлыми. Однажды ночью Пак проснулся от странных звуков рядом. Приоткрыв глаза, парень пытался понять, что происходит. Во мраке лазарета сложно было разглядеть. Звук раздавался слева, поэтому Чимин осторожно повернул голову. Рядом на стуле сидел Юнги и закрывал лицо руками. Похоже он плакал. Боже, неужели этот паршивец уже похоронил его? — Ай, и чего разревелся посреди ночи? — после этих слов Юнги вздрогнул и приподнял голову. Затем он быстро стал вытирать ладонями лицо. — Спать мешаешь… — Чимин-а… — Свали. Не мешай спать, — Пак отвернулся от него, ложась на бок. — И чего пришёл?.. — Чимин, прошу тебя, доживи до момента как мы получим лекарство. — зашептал Мин, проводя пальцами по волосам парня. — Грабли свои убрал. — Пока я могу тебя касаться, то буду, — серьёзно ответил Юнги. — Уже похоронил меня?! — Пак резко шлёпнул его по руке и сел на постели, злобно глядя на парня. — А ну съебался отсюда. Пак тут же схватился за грудь, чувствуя распирающую боль внутри. А умирать, оказывается, тяжело и страшно. Он бы с удовольствием предпочёл мгновенную смерть, нежели смерть в муках, ещё и от такой дряни. Даже кашля уже не было, просто боль. Интересно, у него просто сердце остановится или он захлебнётся собственной кровью? — Позвать медика? — Нет, — замотал головой Чимин, хватаясь за плечо Юнги и сжимая его изо всех сил. Мин чувствовал как напряжена хватка парня, но его пугало насколько она была слабой. Молодой человек накрыл руку парня своей, поглаживая сухую кожу. Приступ медленно отступил, и Чимин выдохнул, отпуская плечо Мина. Его рука выскользнула из-под руки парня, и Пак упал на подушки, закрывая глаза. На его лоб выступили крупные капли пота, а рот приоткрывался, хватая воздух. Юнги закусил губу, сдерживая все свои чувства, которые рвались наружу. Похоже Пак быстро заснул после этого, но Юнги до самого утра не отходил от него. Едва солнце озарило помещение лазарета, Мин вылетел из лазарета. Он бежал куда глаза глядят. Его дыхание уже давно сбилось, но он продолжал бежать. Спотыкаясь о камни и корни деревьев, молодой человек выбежал на вершину холма. Ветер ударил в лицо, путая волосы и залезая под одежду. Юнги смотрел на небо, ярко-кровавое от рассвета, чувствуя как тяжело ему дышать. Он раскинул руки в стороны и закричал, пытаясь отпустить всю боль, которая скопилась в нём за это долгое время. Он видел, что Чимин его ненавидит и от этого ему было плохо, но он не сдавался, убеждая себя в том, что Пак в действительности любит его. Парень не мог смотреть на то, как Чимин медленно умирает. Несмотря на то, что тот не отвечал ему взаимностью, Мин не мог отпустить его так просто. Всё это смешалось в огромный гадкий ком внутри молодого человека и никак не могло вырваться наружу. Согнувшись, Мин сжал свои плечи, дрожа то ли от холода, то ли от переполнявших его эмоций. Когда он вернулся в лагерь, уже многие проснулись. Он застал Хосока, который выходил из лазарета мрачнее тучи. Возле лазарета стоял лидер, и они с медиком тут же о чём-то заговорили. Юнги подошёл к ним, прислушиваясь к разговору. — Не знаю, возможно кто-то из них не протянет и четырёх часов. У Чимина состояние тоже ухудшается. И достаточно стремительно. — Гален покачал головой, снимая очки. — Надеюсь, они протянут ещё немного. Мы выдвигаемся на задание. — Голкипер, — сердце в груди Юнги забилось так быстро, что казалось его вот-вот стошнит. — Операция… уже сегодня? — Верно, — лидер оглядел взволнованного повстанца. — Хочешь присоединиться? — Да! — выпалил Юнги. — Только без глупостей. Выдвигаемся через 20 минут, — Намджун дёрнул щекой и развернулся, уходя в сторону палаток. Мин тут же проскочил мимо Галена в лазарет и подбежал к кровати Чимина. При дневном свете он выглядел ещё хуже, чем ночью. — Чимин, я достану лекарство, обещаю, — яростно заявил Мин, хотя понимал, что Пак его не слышит, потому что спит. — Чего бы мне это ни стоило! Ты только… продержись ещё немного… Прошу тебя… Юнги вылетел из лазарета, напугал случайно девушку-медика и побежал собираться на задание. Уже в машине, Намджун объяснял примерный план того, как они будут действовать. — Я уже отправил несколько ребят, чтобы они провели предварительный осмотр местности. Это новое место… Похоже там собрались сделать новые плантации. — Намджун несколько раз провёл рукой по голове. На операцию отправлялись несколько других повстанцев и мини-команда Голкипера. Джули и Ромео, как всегда, работали в паре, Джин тоже в этот раз участвовал, а вот Юнги неожиданно возник в их операции. Машина остановилась между высоких кустарников, и дальше повстанцам предстояло добираться до окончательного места пешком. Они бежали по узкой горной тропе, следуя за лидером. Через пару минут молодые люди оказались на небольшом скалистом выступе, откуда открывался обзор на всю местность, где предстояло развернуть операцию. — Твою мать… — Чонгук в шоке прикрыл рот рукой, глядя на открывшуюся им картину. Они стояли перед «океаном», который расстилался в низине небольшой долины. Ветер колыхал растение с синим оттенком листьев. Из-за этой синевы создавалось впечатление, что они действительно стоят перед океаном, волны которого несли смерть. От такого зрелища закружилась голова. Казалось, что они победили, когда сожгли плантации, но похоже это была лишь малая доля этого ужаса. — Это же чёртово поле акноллы… Чистое, нетронутое, свежее поле акноллы переливалось в свете солнца от порывов ветра. Оно словно издевательски махало им рукой, намекая на их ничтожность перед этим ужасом. Намджун почувствовал, что не может дышать. Что-то внутри душило, забирая силы. Его глаза панически метались по полю, цепляясь за каждый уголок. Отчаяние вот-вот бы его накрыло, если бы не рука, которая легла на его плечо. Джун вздрогнул и повернул голову, сталкиваясь взглядом с Сокджином, который ободряюще улыбнулся. Голкипер чуть улыбнулся в ответ и с благодарностью кивнул. — Глядите, — сообщил другой повстанец, указывая на приближающиеся к долине машины. — Похоже крыса прибыла. — Плохо без Примы, — пробормотал Джун, ощущая нехватку «глаз» Чимина. — Начинаем! Все разбежались, готовя ловушку, в которую должны были поймать Шина. Джули и Ромео подобрались ближе всех, стараясь не попасть в поле зрения охраны и солдат. Джин тоже замер в укрытии, готовясь к своему выходу. Из машины вышел Шин Тэ-джун и огляделся, засовывая руки в карманы пальто. Тут же за ним вышел кто-то ещё. Сначала было сложно понять, что это за человек, потому что его загораживали охранники. Но тут, стоило Чону и Киму разглядеть кто это был, они тут же засуетились. — Джули, что у вас там? — спросил Джун, услышав какие-то помехи в рации. — Кто это там с Шином? — с его позиции было плохо видно лица. — Этого мы не предусмотрели, — в панике зашептал Чонгук. — Голкипер… там это.. — Ким Сак-Чин! — резко сообщил Тэхён, вырывая из рук парня рацию. — Что? — встрепенулся лидер, дёрнувшись в сторону. Когда Джин увидел своего отца, то у него ушла земля из-под ног. Молодой человек почувствовал, как пересохло во рту. Его отец стоял всего в нескольких метрах от него и не подозревал даже, что здесь готовится. — Принцесса! — взывал Джун через рацию. — Сокджин! Наконец парень вздрогнул, когда лидеру удалось дозваться до него. Джин выхватил рацию и отозвался: — Здесь. — Не смей даже сдвинуться с места, мы меняем план. Джин усмехнулся, покачав головой. — Я сделаю это. Не беспокойся. — Это опрометчиво! — Разберусь. Не лезь в дела семейные, — язвительно отозвался. — Я справлюсь. — Не смей, слышишь меня? Сделаешь шаг, и я, блядь, тебя сам прикончу. Джин повернул голову в ту сторону, где находилось укрытие Голкипера. Молодой человек помахал рукой и отключил рацию, демонстративно натягивая на себя капюшон и маску. Затем он развернулся и вышел из укрытия. — Голкипер, что делаем? — связались повстанцы через рацию. — Действуем согласно изначальному плану. Намджун вздохнул. Этот упрямый мальчишка… Вся операция полетит к чертям, если он оступится. И тут дело больше было не в раскрытии их личностей, а в самом Сокджине. Намджун действительно переживал о том, что тот не справится, просто потому что там находился его отец. Теперь операция всё больше становилась непредсказуемой, особенно по отношению к Джину. — Вот, господин президент, взгляните, — улыбаясь, Шин Тэ-джин показывал новую плантацию. — Она больше прежней, так что мы не много потеряли. Они стояли в масках, прямо перед полем акноллы. Джин внезапно возник перед ними и бросил дымовую шашку. Дым тут же окутал охрану и президента с доктором Шином. Все закашлялись, пытаясь разглядеть что-то сквозь дым. — Защищайте президента! — закричал Шин, отмахиваясь от дыма, если бы это как-то помогло. Дым очень быстро рассеялся благодаря ветру, и президент вместе с доктором Шином, увидели, что охрана схватила повстанца. Парень дёргался, пытаясь вырваться, но ему ещё сильнее заламывали руки. — Посмотрите-ка, — надменно усмехнулся доктор Шин. — Похоже нашёлся смельчак, который решил, что удача на его стороне. Наглый негодяй! — Шин подошёл ближе и его тут же пнули в колено, после чего он отвесил пощёчину повстанцу. — Вот же… гадёныш. Президент молча наблюдал за метаниями повстанца, которого всё больше и больше скручивали. Охранники ждали дальнейших указаний касательно повстанца. — Я хочу взглянуть в его глаза. Прежде, чем этот террорист исчезнет с лица земли. — Как скажете, господин президент, — закивал доктор Шин. Заведя руки за спину, президент наблюдал за тем, как с повстанца снимают капюшон и маску. Стоило доктору Шину это сделать, как он тут же отшатнулся и застыл, глядя на повстанца. Джин медленно поднял голову, пронзительно глядя на отца. Ни один мускул не дрогнул на лице президента, лишь взгляд изменился. — Вот как, — выдал президент, совершенно тихо. Его слова утонули в шуме ветра, но Джину удалось их расслышать. — Неожиданно? — прорычал Ким, глядя на отца. — Ты не рад встрече? — Не понимаю о чём ты, — президент поправил очки, не отрывая взгляд от своего сына. — Это же… ваш… сын, — в панике забормотал Шин, глядя то на президента, то на Джина. — Это не мой сын. Мой сын был послушным мальчиком, а не террористом. Мой сын погиб от рук террористов, — Сак-Чин вытащил из-под пальто пистолет и снял его с предохранителя. Доктор Шин понимающе закивал, отходя в сторону. Джин вздрогнул. Отец действительно пристрелит его? Вот как он поступает с любой проблемой. Но внезапно его отец выстрелил в охранника, стоящего позади тех, что держали Джина. — Господин президент, что вы делаете? — вскрикнул доктор, но замер, стоило Сак-Чину навести оружие на него. — Отпустите моего сына, живо. — он взглянул на Джина. — Ты идёшь со мной. — Вот ещё, — скривил губы тот и резко вывернулся из хватки охранников. Он сделал кувырок, выпрямляя ноги во время прыжка, и выбил из руки отца пистолет. Приземлившись на землю, он тут же повалил его на землю. Что делать дальше, он не знал. Охранники, которые держали Джина, резко обернулись к охранникам, стоящим позади и начали стрелять в них. Доктор Шин в панике бросился в сторону машин, но перед ним возникли повстанцы и схватили, заталкивая внутрь. Джин прижимал отца к земле, не в силах его ударить. — Ну же, — сквозь зубы выдавил из себя президент. — Ударь старика. Ты же стал таким же как они. Террористом. — Подвинься, — рядом с Джином возник Чонгук, отталкивая друга в сторону. — Всегда мечтал это сделать. — он ударил пяткой ботинка президента прямо по лицу, повредив тому нос. — Извини, если для тебя это слишком, — он пожал плечами, глядя на ошеломлённого Сокджина. — Всё… в порядке… — всё ещё пребывая в шоке, Джин поднялся с земли. В машине уже шли самые настоящие пытки. Тэхён, в форме охранника, прижимал к полу минивэна доктора Шина. Намджун нависал рядом, заливая тому рот водой. Шин захлёбывался, не в силах выплюнуть воду и вдохнуть. — Повторяю, — Намджун перестал лить воду. — Скажешь формулу лекарства от вируса акноллы или умрёшь? — Её нет… — захрипел тот, сплёвывая воду. — Вы, утырки, не получите её… Потому что сожгли мою фирму! — Мразь! Ублюдок бесхребетный! — закричал Тэхён, сжимая руки на его шее. Юнги молча стоял, наблюдая за этим. С каждой минутой молчания он становился всё мрачнее и мрачнее. Они лишь теряли время. Мин резко запрыгнул в машину и буквально выхватил из рук Тэхёна этого мудака, а потом вышвырнул его из машины. Тэ-джун прокатился по земле, вскапывая её лицом. Мужчина попытался подняться, но не вышло. Он обернулся, глядя на то, как Юнги тяжёлой походкой приближается к нему. При второй попытке подняться на ноги, он уже получил сильный удар в живот, и вновь прокатился по земле. Сплюнув кровь, Шин пополз по траве как можно быстрее. Но Мин схватил его за ворот и наступил на него, придавливая ногой к земле. Натянув ворот, Юнги видел, как Шин Тэ-джун начинает задыхаться, от того что одежда впивалась ему в горло. — Отвечай, мудила, как вылечить от вируса акноллы. — Никак… — захрипел тот. Джин видел все эти тщетные попытки разобраться с доктором и вытянуть из него формулу лекарства, и чувствовал себя отвратительно. В траве валялся без сознания его отец. Неизвестно как быстро их схватят, поэтому нужно было действовать. Ким разозлился, глядя на эту отвратительную картину. Его товарищи уже умерли, его друг при смерти, а отец называет его террористом. Джин надел перчатки, которые ждали своего часа в кармане и пошёл к полю акноллы. Ким уткнулся носом в сгиб локтя и схватился другой рукой за стебель растения. Приложив немного силы, он сломал стебель и сжал часть в руке. — Ты с ума сошёл?! — завопил Намджун, глядя на это выходку, но Джин проигнорировал его. Молодой человек вернулся обратно, сжимая в руке ядовитое растение. — Это делается так, — сказал он, подойдя к Юнги и Шину. Мин успел только зажать нос и отшатнуться, отпуская доктора, как Ким сразу же хлестанул Тэ-джуна по лицу растением. Тот завопил, переворачиваясь на спину и хватаясь за лицо. — Больной ублюдок! Оно же смертельное! — стоило ему открыть рот, как Джин вновь ударил его по лицу акноллой, но уже несколько раз. Все в шоке смотрели на то, что творит Ким. Джин в это время продолжал избивать растением орущего доктора, наступая на него ногой, чтобы тот далеко не уполз. Потом Джин отбросил в сторону акноллу и наклонился к доктору ближе. — А теперь, — он опёрся рукой на своё колено для большего удобства. — Когда ты, мразь лабораторная, надышался своей же дряни, мы оставим тебя тут умирать. Ведь ты точно заразился вирусом. Шин в шоке смотрел в лицо Джина, всё больше бледнея. Его тело трясло от ужаса и стресса. — У тебя два варианта. Оставаться тут и сдохнуть или дать нам формулу и помочь себе. — Я… я дам формулу… я сделаю лекарство… прошу, дайте мне выжить. — залепетал тот. — Пакуйте его, — Джин выпрямился, отходя от доктора. Сняв перчатки, парень бросил их к акнолле и повернулся к остальным. Повстанцы уже тащили Шина к своей машине, а Чонгук разглядывал Джина, как будто увидел его первый раз. — Ты ругаться умеешь? — наконец спросил он. — Немного, — неловко улыбнулся Ким, засовывая руки в карманы. — Немного?! — Чон тут же получил тычок в бок от своего возлюбленного. — Очень неожиданно увидеть тебя таким, Принцесса… — Намджун склонил голову, быстро облизнув свои губы. — Джин… — имя словно случайно сорвалось с его губ, но прозвучало явно не как обращение. Скорее как нечто другое, что-то более скрытое, словно бы его смаковали, перекатывая буквы на языке. Проходя мимо парня, Джун слегка сжал его плечо. Затем замер, всё ещё держа руку на его плече, и наклонился к самому уху: — Почаще будь таким. А затем лидер пошёл за остальными. Ким почувствовал жар, приливший к его лицу так резко и так быстро. Почему-то ощущение горячего дыхания всё ещё щекотало ушную раковину, из-за чего молодой человек поёжился и провёл пальцами по своему уху. Когда они прибыли в лагерь, то многие были удивлены тому, что Шина притащили к ним. Дело оставалось за малым. Они поместили его в отдельное помещение и заставили написать формулу. Тот долго упирался, крича о том, чтобы его допустили к созданию антивируса. — Какой же он шумный, — Чонгук сидел под дверью, потирая свои виски. — Может ударить его? — Он тогда ещё громче будет кричать, — улыбнулся Тэхён, перебирая пряди Чона. Их поставили следить за тем, что бы этот псих не сбежал, но это не мешало им ворковать. — Поверить не могу, что ты ударил отца Джина, — Тэ положил голову на плечо возлюбленного. — Это было заслуженно… Хосок был в бешенстве. Лекарство уже почти было у них в руках, если бы не истерики Шина. — Гален, успокойся, мы вытянем из него формулу. — пытался угомонить медика лидер, но тот лишь взглянул на него своим убийственным взглядом. Очень редко можно было увидеть Хосока в таком настроении. Все знали, что если Хосок окажется в таком состоянии, то лучше не попадаться ему под руку. Медик вышел из лазарета, медленно направляясь к месту, где был пленник. Его походка была тихой и вкрадчивой. Он словно хищник, направлялся к жертве. Его взгляд был ещё мрачнее из-за кругов под глазами, от чего становилось ещё больше жутко. Чон остановится прямо перед воркующей парочкой, которая не сразу его заметила, а как только ребята обратили на него внимание, то сразу же подорвались с места. Чонгук прижал к себе Тэхёна, заслоняя собой. — Х-Хосок… — он стал заикаться. — Чего тут? — Открой. Одно слово, и повстанец тут же подчинился. Склонив голову, Гук открыл дверь и придержал её, чтобы Чон вошёл внутрь. Едва дверь закрылась, как парня всего передёрнуло. — Ненавижу его такое состояние… — Мне кажется у него есть раздвоение. Его кидает из крайности в крайность. Либо острое веселье, либо острая агрессия. — прошептал Тэ, украдкой поглядывая на дверь. — Сложно не согласиться, — закивал Гук. Хосок закрыл за собой дверь и замер, глядя на ползающего по полу доктора Шина. Тот щурился от полумрака помещения и пытался отковырять пальцами доски от окна. — Жалкое зрелище, — сморщился Чон, взглянув на наручные часы. — У тебя не больше нескольких дней, до появления первых симптомов. Однако процесс твоего заболевания мы можем ускорить, если положим тебе сюда несколько стеблей. — Кто ты?! — Шин метнулся к углу, злобно вглядываясь в фигуру Хосока. — Жнец смерти, — на лице у Чона медленно расплылась улыбка, такая широкая, что казалось это улыбается не человек. У человека просто не могло быть такой улыбки. — Не подходи ко мне! — Ты слишком много болтаешь попусту, — Хосок сделал несколько шагов вперёд, и под его ногами захрустели мелкие камушки. Молодой человек достал из кармана медицинские перчатки и быстро натянул их. Он приблизился к забившемуся в угол мужчине и стал разглядывать его. Кусок мусора, который не заботится о жизнях других людей. Чон снял очки и убрал их в задний карман штанов. — Тронешь меня пальцем и пожалеешь, — попытался угрожать доктор Шин, а сам и сделать ничего не смог. — Как страшно, — закатил глаза Хосок и неожиданно пнул того в живот. Шин согнулся, закашлявшись. Медик не стал медлить и вновь ударил мужчину в живот, на этот раз ближе к рёбрам. Схватив его за волосы, он оттянул их так, чтобы Тэ-джун смотрел ему в лицо. — Знаешь в чём плюс быть врачом и бойцом? — глаза Хосока безумно округлились. Его лицо было до ужаса близко к лицо Тэ-джуна, от чего мужчине становилось всё больше не по себе. — Я знаю с какой силой и куда ударить, чтобы ты испытывал адскую боль. — Хосок посильнее сжал его волосы и приложил лицом об стену. Послышался характерный хруст сломанного носа и крики. — Но ты, тварь, зашёл дальше. Ты убивал людей растением. Как тонко… Хосок сжал кулак и ударил того в нос снова. Кровь испачкала латекс перчаток и стала заливать лицо мужчины, который корчился от боли. — Если хочешь, чтобы это всё прекратилось, то советую написать тебе формулу лекарства и рассказать как его сделать. — медик отпустил мужчину и сделал шаг назад. Тот упал на пол, упираясь в него ладонями, и сплюнул кровь. Он тяжело дышал, похоже обдумывал как поступить. — Нет… — Не верный ответ, — нахмурился Чон и ударил того в лицо ногой, так, словно отбивал футбольный мяч. Мужчина сразу же отлетел к стене, ударяясь об неё затылком. Хосок подошёл к нему и схватил за лицо ладонями, надавливая большими пальцами на глаза. — Стоит мне приложить больше усилий, и я лишу тебя глазных яблок, — Чон наклонил голову. — Формулу. — Напишу! Напишу! — Тэ-джун замахал руками, показывая, что сдаётся. Чон отпустил его и достал из кармана лист бумаги и ручку. Бросив всё это на пол, он хрипло произнёс: — Пиши. Шин Тэ-джун нашупал пальцами ручку и лист бумаги и стал писать. Буквы и цифры были корявыми, поскольку он практически не видел что пишет. Едва Хосок хотел забрать лист, когда доктор Шин закончил писать, как тот вцепился в него руками, не отпуская. — Мелкий червь, — цокнул языком медик, наступая на руку доктора, приложив огромную силу. Пальцы доктора разжались, и он отпустил бумагу, а Хосок тут же направился к выходу. — Если пойдёт что-то не так, сам будешь отвечать, — последнее что сказал Гален, прежде чем покинуть помещение. Когда он вышел на улицу, то увидел бледных и притихших Чонгука и Тэхёна, которые даже глаз на него не поднимали. — Вы как будто призрака увидели, — усмехнулся Хосок, стягивая с себя окровавленные перчатки. — Да мы просто… — замялся Чонгук. Медик сжал в руке лист с формулой и направился в лазарет. Глядя на то, что ему написал Шин и то, что было в бусах с фабрики, у Хосока не сходился рецепт, однако он старался всё сделать. По итогу у него даже что-то вышло, но он очень сомневался в этом. Молодой человек набрал жидкость в шприц и пошёл к повстанцу, который держался из последних сил. Он осторожно ввёл лекарство в вену и стал ждать. Прошло около часа, но никаких изменений не было. По истечении двух часов повстанец умер. У него неожиданно подскочил пульс, а потом сердце резко остановилось. Как бы ни старался Хосок его реанимировать, ничего не вышло. На лице медика снова поползли чёрные трещины злобы и раздражения. Он схватил шприц и лекарство и отправился к пленнику. У входа дежурили уже другие повстанцы, которые впервые столкнулись с таким состоянием Хосока, поэтому в испуге отпрыгнули в сторону. Чон чуть ногой не снёс дверь, залетая в помещение. — А, — прострел Шин, поднимая голову. — Понял, что не получилось? — он засмеялся. — Ты, паскуда, — Хосок в несколько шагов сократил расстояние и оказался прямо возле доктора. Он схватил его руку воткнул в неё шприц с лекарством. — У тебя есть два часа, а может меньше, не знаю как быстро ты сдохнешь от этой дряни. Хосок схватил его за грудки и стал бить по лицу. Он знал, что это ничего не даст, поэтому откинул мужчину к стене. Выдохнув, он прошёлся по помещению, размышляя. В кармане он нащупал ножик, которым что-то недавно отрезал. В голове словно алая вспышка промелькнули видения. Медик повернулся к мужчине и стал медленно говорить: — Я даю тебе последний шанс написать верную формулу, а иначе ты и сам умрёшь. Шин сжимал руку, в которую вкололи лекарство, и дышал через плотно сомкнутые зубы. Хосок покрутил нож между пальцами, а потом приставил его к горлу мужчины. — Перерезать тебе горло будет слишком просто и великодушно, — он надменно смотрел с высоты своего роста на валяющегося на полу Шина. Схватив того за лицо, молодой человек пальцами надавил на места где соединяются челюсти и заставил Шина открыть рот. Тут же он приставил лезвие ножа к его зубу, надавливая. Мужчина закричал от боли и страха. Чон стал медленно ковырять кончиком ножа десну, царапая зуб. — Я вырву тебе зуб. А потом ещё один, и ещё… Пока ты не напишешь мне верный состав формулы. — вкрадчиво произнёс тот, продолжая вырезать зуб. — Скажу, — еле как проговорил Тэ-джун. Хосок отпустил его и вновь протянул лист и ручку. Сотрясаясь от страха и боли, доктор стал царапать на бумаге какие-то символы и буквы. Затем трясущейся рукой, он протянул лист Чону, прикрывая рот рукой. Капли крови просачивались сквозь пальцы и падали на пол. Тэ-джун стонал от боли, глядя на эти капли. Хосок вырвал лист и сунул его в карман вместе с ножом, а потом вышел из помещения. Повстанцы в шоке смотрели на него и на его окровавленные руки. — У меня что-то на лице? — вскинул брови Хосок. — Немного… тут… — повстанец указал на свою щёку, всё ещё глядя на Хосока глазами полными шока. — Слегка запачкались, хённим, — нервно улыбнулся другой повстанец, протягивая платок. — Не нужно так официально, — Хосок вытер руки и лицо, а затем направился в лазарет. В этот раз формула была сложнее, а опасений у Хосока было больше. Он старался как можно быстрее приготовить лекарство, ведь тишину то и дело нарушали жуткий кашель Чимина и его стоны от боли. У Пака держалась высокая температура, а сам он был бледен как полотно. Чимин уже не приходил в себя, а находился в полубреду, то и дело проваливаясь в сон. Чон мучился в ожидании когда все компоненты лекарства будут готовы, чтобы их смешать. Он провозился до глубокой ночи, а затем замер, глядя на пузырёк с лекарством. Экспериментировать было не на ком, все больные нуждались в срочном лечении, у кого-то совсем не оставалось времени. Вводя лекарство каждому повстанцу, Хосок тихо извинялся. Боясь, что что-то вновь пойдёт не так, он стоял посреди лазарета, напряжённо вслушиваясь в тишину и писк некоторых аппаратов. И вот вдруг раздался писк, оглушающий. Настолько, что медик вздрогнул. Один из повстанцев умер. Опять… Он не справился. Дрожащими пальцами он отключил приборы от тела и свалился на пол, хватаясь за голову. Молодой человек готов был завыть, от того насколько ощущал себя беспомощным. По его щекам стали скатываться слёзы, которые он пытался утереть, приподнимая очки. В конечном итоге, медик просто снял с себя очки, бросая их на пол рядом с собой. Он упирался плечом в стенку и продолжал плакать, понимая, что всему пришёл конец, что он не справился. Его тихие рыдания не стихали ещё час, пока у него не начала болеть голова. Затем он просто молча сидел в той же позе, на том же месте, и смотрел в одну точку. Со стороны, где находился Чимин, раздался слабый кашель. Чон тут же подорвался с места, надевая очки. Он подошёл к койке друга и взглянул на приборы, которые совсем недавно к нему подключил. Кажется пульс был в норме и давление стабилизировалось. Хосок приложил ладонь ко лбу Пака, проверяя есть ли жар. И жар ушёл. Протерев глаза, Чон пошёл проверить других повстанцев. У всех более менее было стабильное состояние. Хосок опустился на стул, в страхе прислушиваясь к тишине. Он ни на что не надеялся и ничего не ожидал. Просто сидел и смотрел на часы. Ближе к утру один из повстанцев очнулся. Ему стало намного лучше, симптомы постепенно уходили. Но радоваться или нет, медик не знал. Лекарство вроде подействовало, но было ли так на самом деле? К завтраку ситуация стабилизировалась. В лазарете находилось всего двое больных. Но Чимин так и не очнулся, хотя его состояние было стабильным. Единственным, кто знал обо всём, был Намджун. Он был обязан это знать как лидер. Остальные же оставались в неведении. — То есть, вероятно, это то, что мы искали? — Намджун и Хосок направлялись к помещению, где держали пленника. — Я бы не торопился с выводами, — траурно произнёс Чон. — Но это действительно выглядит как лекарство. Они подошли к помещению и открыли дверь. Молодые люди тут же застыли на пороге, глядя на отвратительную картину, которая ожидала их внутри. В скрюченном состоянии, на полу лежало тело доктора Шина. Его лицо было расцарапано пальцами, а глаза неестественно выпучены, словно они вот-вот выпадут из глазниц. — Похоже он не дожил до спасения своей гнилой души, — ровным тоном произнёс лидер, держа руки в карманах. — И никто не слышал его криков смерти. — Он умер от удушья, — констатировал медик, оглядывая распухшее лицо и распухший язык, который вываливался изо рта. Медик и лидер одновременно развернулись, не желая больше смотреть на эту картину. Голкипер дал знак, чтобы повстанцы избавились от тела, а сам повернулся к Галену: — Ты хорошо постарался. Уверен, это верное лекарство. Хосок кивнул, натягивая на себя улыбку. Но стоило Намджуну уйти, как на лицо медика вернулся мрак. Его друг всё ещё не приходил в себя, и Гален очень боялся, что тот впал в кому. На следующий день в лагере уже все знали, что удалось найти лекарство от вируса акноллы. Повстанцы ходили радостные и напевали какие-то весёлые песни, празднуя эту маленькую победу. Но днём в лагере почти не было людей, так как все развозили по деревням лекарство. А Хосок не вылезал из лазарета, продолжая наполнять колбочки растворами, которые бы помогли справиться с вирусом всем больным. Чимин всё ещё был без сознания. Сутки спустя, в лазарете появился Юнги. Он стоял возле кровати Пака и смотрел на его бледное лицо, потрескавшиеся губы и круги под глазами. Это был вид мертвеца, а не живого человека. — Почему он не очнулся? — спросил Мин, едва почувствовал руку на своём плече. — Я и сам не знаю, — с грустью отозвался Хосок. — Думаю, его тело было настолько истощено физически и морально, что сейчас его организм находится в таком режиме, который можно назвать безопасным или энергосберегающем. — Разве это не похоже на кому? — Без точного обследования сложно определить, но я чувствую, что нет. — Гален направился к столу, где стояло множество кружек из под кофе. — Ты чувствуешь? — Мин уцепился взглядом за спину друга. — Это ещё что значит? — Врачи тоже иногда доверяют интуиции, а не фактам, — пожал плечами медик, допивая остывший кофе, который уже был мерзким на вкус. Затем молодой человек скрылся за ширмой, возвращаясь к изготовлению антивируса, а Юнги опустился на колени, рядом с кроватью Пака. Он взял его за руку и прислонился к прохладным пальцам лбом. Его разрывало на части чувство одиночества и страха. Ему было ненавистна мысль, что Чимин до сих пор не очнулся, а тот повстанец пришёл в себя. — Пожалуйста очнись… Прошу тебя… — прошептал Мин, нежно целуя костяшки пальцев. — Я больше не буду тебе докучать, я не буду тебя трогать. Я перестану ходить за тобой и просить полюбить меня, только очнись… Он продолжал сжимать руку Чимина и утыкаться лбом в его постель. — Для начала отпусти меня… — раздался тихий голос, больше похожий на шелест листьев. Мин дёрнулся и посмотрел на Чимина, который всё ещё лежал без движения. Показалось? — Я запомнил твои слова, — губы Пака в действительности шевелились. После ресницы молодого человека задрожали, и он приоткрыл глаза. Юнги мгновенно подскочил на ноги, осторожно обнимая Чимина. Сердце парня колотилось так сильно, что даже голова закружилась. Его накрывало волнами безумного счастья. — Не трогай меня, — возмутился Чимин. Эти слова для Юнги были словно пощёчина, как будто его ледяной водой окатили. Парень замер, а потом медленно отпустил Пака. Он внимательно смотрел на парня, который всё ещё плохо выглядел. Поджав губы, он выдавил из себя улыбку и тихо протараторил: — Рад, что ты очнулся. Поправляйся. И ушёл. Пак, конечно же, понимал, что Юнги не сдержит своего обещания и продолжит к нему липнуть. Что ж, он привык к этому, поэтому особо не сердился. Сейчас ему было всё равно, он буквально был на пороге смерти. Но вот прошло несколько дней, и Юнги так и не появился за всё это время. — А что с Юнги? После этого вопроса Чонгук поперхнулся и взглянул на друга. Чимин не мог много есть, поэтому Чон с удовольствием доедал обед друга. Тэхён тоже удивлённо вскинул брови. — Это ты про Мин Юнги спрашиваешь? — с набитым ртом поинтересовался Гук. — Ромео, прожуй сначала, я ни слова не понял из того, что ты только что сказал. — закатил глаза Пак. — Это ты про Мин Юнги спрашиваешь? — продублировал вопрос Тэхён, погладив по колену Гука, который грустно дожёвывал еду. — А про кого, блядь, ещё? Конечно про него. — раздражено выдохнул парень. Хоть его состояние и было ещё не самым лучшим, но он уже возвращался к своему прежнему характеру и общению. Всё-таки нельзя было всё время в состоянии овоща лежать. — С ним вроде как всё нормально, — Джульетта и Ромео переглянулись, не понимая с чего вдруг прозвучал этот вопрос, тем более от Пака Чимина. — Неужели действительно сдержал свои слова, — задумался Чимин, зачёсывая волосы назад. — Слушай, Чимин, — Гук проглотил еду и отставил тарелку. — А ты не думал отойти от своих принципов и всё-таки дать Юнги шанс? — Единственное что я могу ему дать, это отсосать, — усмехнулся Пак, слишком уж громко. Тэхён поджал губы и сменил тему. Похоже Чимин не уступит до самого конца. Ему удобнее умереть, нежели действительно поступиться своими принципами. В данной ситуации он действительно ожидал смерти. Через неделю Чимина выписали, если так вообще можно сказать. Парень постепенно возвращался к своей прежней жизни. Он начал с небольших тренировок, чтобы вернуть своему телу тонус, ведь он успел похудеть за время болезни. Поэтому иногда по утрам и вечерам Чимин наблюдал, как Намджун тренировался с Джином. Удивительно, что эти двое внезапно поладили. В основном Джин занимался один, но иногда к нему приходил лидер, чтобы взглянуть на тренировки и дать несколько советов. — Ты совершенно не умеешь драться, — закатил глаза Джун, наблюдая за тем, как парень бьёт "грушу". Ким замер и совсем забыл про отдачу, поэтому ему тут же прилетело тренажёром в лицо. Он отшатнулся, останавливая мешок, и вновь посмотрел на лидера. — Удивляюсь тому, как ты, такой слабенький, до сих пор выживаешь в наших условиях. — Эй, — грубо окликнул того Сокджин. — Раз такой умный, может тогда один на один выйдем? — Я слабых не обижаю, а защищаю. — Вот и защити своё слабое достоинство. Джун дрогнул. Вскинув бровь, он ухмыльнулся. — Вот как значит, — молодой человек снял с себя футболку и остался в майке, а на руки намотал эластичные бинты. Джин уже был готов и стоял на настиле, ожидая соперника. Его майка была мокрой и обтягивала тело ещё больше, что не укрылось от взора лидера. Намджун мотнул головой и встал в стойку, ожидая нападения. — Дам тебе преимущество, — лидер попытался расслабиться, но взгляд то и дело цеплялся за напряжённые мышцы Сокджина. Он и подумать не мог, что парень в такой хорошей форме. — Оставлю право молить о пощаде за тобой, — с этими словами Джин сделал первый выпад. Парни передвигались по рингу словно два хищника, не пропуская ни одного удара соперника. Никто из них не мог ударить противника, хотя очень этого хотел. Намджун сделал выпад и ударил Джина, который не успел увернуться. Воспользовавшись этим, Джун вновь ударил Кима, который вот-вот готов был потерять равновесие. Джин нанёс пару ударов, но вновь не успел увернуться. Джун повалил его на пол, прижимая к рингу. Видимо лидер ожидал, что тот сдастся, но Сокджин вывернул ногу и обхватил ей бедро лидера. Сделав рывок, он перевернулся и уже сам прижимал Намджуна к земле. Он зажал его руки, прижимая их к полу над головой лидера и усмехнулся, радуясь победе, но не тут-то было. Лидер вырвал свои руки и перекинул Джина, вновь придавливая своим телом, на сей раз целиком. У Сокджина не было и шанса выбраться, поэтому через несколько секунд была засчитана победа Намджуна. — Неплохо, Принцесса. Но нужно больше стараться. — Я просто поддался, чтобы не задеть твою гордость. — Как же, — закатил глаза Джун. Их лица находились в паре сантиметров друг от друга, оба тяжело дышали. Джин несколько секунд разглядывал лицо лидера, а затем подался вперёд, неуверенно целуя. Намджун вздрогнул от такого неожиданного жеста со стороны парня. Поцелуй Джина был робкий и как будто бы неумелый, но Голкипер не растерялся и ответил на поцелуй. Но стоило Сокджину почувствовать ответные действия лидера, как парня будто током прошибло. Он резко отстранился, ударившись головой об пол, а затем выскочил из-под Намджуна, сам не поняв как это сделал. Прикрывая губы рукой, Ким поспешил покинуть помещение. — Принцесса… Джин! — Намджун и сам не понял, что произошло. Джин в панике выбежал из тренировочного зала и заметался, пытаясь понять, где бы спрятаться. Сокджин кинулся в лазарет, лишь бы только спастись от лидера. Что же он наделал? Зачем он это сделал?! Джин сам себя не понимал. Парень забежал в лазарет и сел на кровать, шумно выдыхая. Из-за ширмы медленно выглянул Хосок, не понимая кто к нему пришёл. Молодой человек сжимал кружку кофе, глядя на незваного гостя. — Джин, что-то случилось? Парень вздрогнул и посмотрел на медика. В голове всё вертелось, словно на карусели. Пальцы подрагивали, а к горлу подкатывала тошнота. — Всё в порядке… просто… хочу немного посидеть в тишине. Можно? — Ты такой бледный, — Чон поднялся, сунув руку в карман своего докторского халата. — Давай я что ли тебе давление померяю. Джин лёг на кушетку и позволил медику измерить давление. Оно было чуть выше нормы, но это и понятно было — парень волновался. — Полежи тут, отдохни, — улыбнулся Хосок, зачёсывая волосы назад. Ким заметил у него несколько странных пятнышек на шее, поэтому тут же сел, разглядывая. — Что у тебя на шее? — Что? — Хосок провёл рукой по шее. — Синяки что ли? — не понимал Ким. — Ах это, — медик прокашлялся. — Я даже не видел, пойду взгляну. И после этого Хосок скрылся за своей ширмой. Ким ещё несколько минут полежал на кровати, а затем подумал, что пора вернуться в корпус. В этот момент в лазарет вошёл Чимин, оглядываясь по сторонам. — А, Джин, вот ты где, — он усмехнулся. — Тебя там Намджун ищет. — Меня нет, — парень опустился обратно на кровать и закрыл стремительно краснеющее лицо руками. — Что уже случилось? — Я натворил дел. Катастрофическую ошибку совершил. И я совершенно не знаю… почему я так поступил. — Неужели ты набросился на нашего лидера с поцелуями? — посмеялся Пак, но увидев взгляд Кима, закрыл рот рукой. — Великий Будда… От этой фразы даже Хосок высунулся из своего угла, в котором сидел как паук. Медик встал рядом с другом, смотря на поникшего Кима. — Ну не беда, — похлопал того по плечу Хосок. — К вечеру уже все забудут. — Да подожди ты, — отмахнулся Пак, походя к Принцессе ближе. — Ты поцеловал его? Он тебе что, нравится? — Нет? Я не знаю… — прохныкал Ким. — Господи, — закатил глаза Чимин. — Я всегда говорил, что добром такие дела не кончатся. Рано или поздно один пожалеет. — Хватит нести свои жизненные принципы в массы, — серьёзно предупредил Хосок. — Со своими проблемами разберись сначала. — У меня их нет, — фыркнул Чимин. — Да что ты? — Хосок всё больше закипал. Его взгляд даже потемнел. — А как же Мин Юнги? — А что это у тебя на шее? — Чимин понял, что едва ли он хочет видеть другую сторону Чона, поэтому обратил внимание на пятна на шее медика. — Это засосы?! — до него вдруг дошло. — Откуда? Кто? — Отвяжись, — замахал руками врач. — Я сейчас Голкипера позову. — Не надо Голкипера! — подорвался с места Джин. — Хосок, не хорошо скрываться от друзей, — продолжал хохотать Чимин. — Намджун! — крикнул Хосок. — Нет! — Джин готов был повиснуть на медике. Пак оттащил Джина от медика и вывел его на улицу. Затем Чимин завёл его за лазарет и прижал к стене. — Ты действительно его поцеловал? — Да. — Зачем? — А я знаю что ли? Пак выдохнул, словно разговаривал с дураком. Ему было даже как-то грустно, что для Принцессы всё так обернулось. — Я только не разобрался… Но Голкипер будто бы… магнит, — Джин развёл руки в стороны. — Вот что я тебе скажу, — закивал Чимин, будто сам себя убеждал. — Лучше не влюбляйся. Для тебя же лучше. — Почему? — Потому что… Их прервал внезапно появившийся Намджун. Лидер был очень злой, поэтому Пак сразу же отступил в сторону, пытаясь утянуть за собой Джина. — Чимин, оставь нас на минутку. — Ты же его убьёшь. — Чимин, — Джин посмотрел на друга и осторожно кивнул. Пак недоверчиво посмотрел на Джуна и ушёл. — Я могу объяснить… — Не нужны мне твои объяснения, — Намджун схватил его за плечи. — Больше не делай так. Не смей целовать меня. И вообще… — Голкипер тряхнул его. — Это было ужасно. Если это повторится… — Этого не повторится, — сухо ответил Джин, опуская голову. — Обещаю. Это была ошибка. — Я надеюсь на это. — Джун дёрнул плечами, кривя губы. Больше они не разговаривали в тот день. К вечеру, на удивление, стояла ещё тёплая погода, поэтому некоторые повстанцы решили отправиться искупаться к небольшому пруду, находившемуся в лесу. Джин решил пойти вместе с ними. Настроение у него было испорчено, словно его окунули в ведро с помоями. Он действительно не надеялся на то, что лидер поймёт его. Он и сам не понимал себя. Но разобрав своё состояние по полочкам, молодой человек понял, что не нарочно влюбился, совершенно случайно, сам того не ожидая. Это было совершенно глупо. Вряд ли такого как Намджун заботят чьи-либо чувства, а тем более чувства Джина. Как бы то ни было, Голкипер сразу же показал Джину насколько ему всё это неприятно. Ким сидел на камне и болтал ногами в воде, пока остальные плавали и веселились. Тэхён и Чонгук плавали вместе, почти не отлипая друг от друга, Чимин просто старался освежиться. Хосок стоял в воде, рассматривая золотистое небо. — Чего сидишь тут один? — Джин чуть обернулся и увидел Юнги, который и сам выглядел не радостным, хоть и старался улыбаться. — Просто размышлял о всяком. — Слышал ты повздорил с Намджуном, — Мин сел рядом. — Что произошло? — Небольшое недоразумение, — скривил губы Джин, вспоминая дневную ссору. — Мне казалось, что он хорошо ко мне относится. — Я тоже так думал, — взгляд Мина был устремлён куда-то на пруд. Парень смотрел на купающегося Чимина. Теперь стало ясно, что Юнги говорил о себе, а не о Джине. — Вы больше не общаетесь, — не вопрос, констатация факта. Уже многие заметили, особенно их близкая компания, что Чимин и Юнги практически не разговаривают. Их общение не заходит дальше формальных приветствий и прощаний. — Я хотел бы, но решил, что раз уж если не всё, то ничего. — Не всё это…? — Любовь. Я был уверен, что Чимину я нравлюсь, но видимо это только я так думал. Ему нужен только секс. — Вот как… — Ким поджал губы. Он даже не знал, что сказать в такой ситуации, ведь у самого на душе было не лучше. — А видел у Хосока засосы? — почему-то из всех вопросов он задал этот. — Я видел, что наш герой-любовник с кем-то зажимался ночью возле корпусов. Было темно, я не смог разглядеть. — Похоже его отношения — тайна покрытая мраком. — улыбнулся Джин. — Когда-нибудь мы узнаем. Парни ещё немного посидели в тишине, а потом Юнги решил пойти и искупаться. Напоследок он сказал: — Знаешь о чём я никогда не пожалею? — О чём? — О том, что буду идти до конца, — Юнги смотрел на Чимина, который не замечал его взгляда, рассматривая своё отражение в воде. Джин задумался. Может быть Мин и прав? Тогда удачи ему, потому что Джин точно пытаться не будет. Он просто будет тихо лелеять свою неизвестно откуда появившуюся симпатию к Голкиперу и надеяться, что тот никогда не узнает. Лишних перепалок с ним ему не надо. Лучше что бы всё было как раньше. На следующий день, Джин, как обычно, проснулся на рассвете и отправился на пробежку, после он сделал несколько упражнений и принял душ. До завтрака оставался час, поэтому молодой человек просто сидел на ступеньках комплекса и смотрел на плывущие по небу облака. Парень задумался, анализируя свои чувства. Ему было спокойно и тоскливо одновременно. Он всё ещё сомневался, действительно ли ему нравится Голкипер. Но каждый раз бросая взгляд в окно комнаты лидера, Сокджин убеждался, что трепет в его груди не утихал. За завтраком компания как всегда вела пустые беседы, стараясь не касаться каких-то сложных тем, а после этого все расходились либо выполнять задания, либо просто помогать по лагерю. В этот раз у всех был относительно свободный день, поэтому Джин отправился потренироваться в стрельбе. С ним никто не возился, поэтому парень отрабатывал навыки в одиночку. Он тоже хотел обладать сильной чертой, которая бы сделала его если не уникальным, то хотя бы значимым членом команды. У Юнги была хорошая способность прорываться в лагеря солдатов, он мог с лёгкостью нейтрализовать ловушки и оказаться на перехвате. Чимин же был отличным снайпером. Чонгук и Тэхён обычно работали в паре, словно акробаты. Они оглушали противников, ставили бомбы и могли даже прикинуться солдатами. Хосок был прекрасным медиком. А что мог Джин? Да в общем-то ничего. Обида напирала изнутри, что помогало лучше сосредотачиваться и оттачивать мастерство. Ким почти загонял себя, пропустив обед. А после ужина он садился на ступеньки корпуса и наблюдал за окружением до глубокой ночи. На самом деле, он просто наблюдал за окном Намджуна. Как там мелькали тени, как не погасал свет. То и дело лидер выглядывал в окно, вдыхая прохладный ночной воздух. Ким коснулся пальцами своих губ. Он действительно его поцеловал? Эта мысль забавляла и смущала, но последствия этого действия огорчали и злили. Так проходили дни Джина. В какой-то момент, парень даже специально стал пробегать утром мимо окна лидера, чувствуя, что тот замечает его, когда смотрит в окно. У Намджуна была не такая размеренная жизнь, как у других повстанцев. Утром он вставал рано и выпивал по несколько кружек отвратительного кофе, чтобы хоть как-то взбодриться. Почему он пил отвратительный кофе? Потому что в лагере другой было не достать, приходилось довольствоваться тем, что есть. Иногда он стоял у окна, пытаясь проснуться от прохладного утреннего воздуха. И последние дни, молодой человек стал замечать Джина, который каждое утро выходил на пробежку. На парне была лишь одна майка, которая обтягивала его мышцы на груди и открывала плечи и руки. После подъёма лидер и сам делал зарядку, а потом доделывал какие-то дела и отправлялся на завтрак. После завтрака он решал вопросы в основном лагере, а также других более мелких. Проверял обстановку в деревнях через отчёты повстанцев и, если оставалось время, практиковал навыки стрельбы или ближнего боя. За пять лет он многому научился, но для поддержания тонуса и своих навыков, Джун не переставал тренироваться. После обеда он заканчивал дела требовавшие его внимания до ужина, а после ужина отправлялся к себе, если, конечно, повстанцы не устраивали какие-нибудь вечеринки или другие развлечения. Уже у себя в комнате, Намджун продолжал составлять планы сопротивления и помощи жителям маленьких городов и деревень. Тирания президента Кима охватывала весь остров, заточая всех, кто на нём находился, в страшные сети. Джун продумывал планы набегов на столицу и солдатские лагеря. Отмечал на карте "мёртвые" точки. А порой просто сидел в кресле, устало потирая глаза. Бывали и такие дни, когда его, как и многих, накрывало уныние. Он, как лидер, нёс огромный груз, ведь должен был всегда всех подбадривать и направлять, воодушевлять. Но кто бы его воодушевил? Поэтому иногда молодой человек просто молча сидел в кресле, оглядывая бардак в комнате или погружаясь в свои мысли. И так продолжалось до глубокой ночи, а иногда и до рассвета. Кровать Намджун не трогал. На ней не появилось ни одной коробки за всё то время, после того как Джин разобрал хлам. Поэтому молодой человек даже спал как подобает. Как и всегда, Намджун погасил свет и решил сегодня не мучить себя мыслями, а сразу лечь спать. Это намного полезнее, нежели предаваться какому-то унынию. Намджун закрыл глаза, укрываясь одеялом. Однако он проснулся посреди ночи от странного ощущения. Кажется он слышал какие-то посторонние звуки. Молодой человек дёрнулся, открывая глаза, и застыл. Перед ним сидел Джин, расположившись прямо между его ног. — Ты ещё что тут забыл? — Джун не понимал как только у этого парня наглости хватило. — Просто я подумал, — начал неуверенно Сокджин. — Ты меня сильно обидел, накричав на меня несколько дней назад. — Да потому что ты творишь хрень. Даже сейчас. — Намджун хотел было сесть нормально, но Ким упёрся ладонью ему в грудь, останавливая. — Нет, подожди, — возразил тот. — Ты действительно меня обидел. — Что ты хочешь услышать? Извинения? И ради этого ты пришёл ко мне посреди ночи? — лидер устало провёл рукой по лицу и откинулся на подушки. — Давай завтра это обсудим? — Нет. Раз уж мы оба не спим. — Джин продолжал сидеть на кровати лидера, находясь между его ног. — Хорошо. Я сожалею, что накричал на тебя. Но ты сам виноват. Ты полез ко мне целоваться, хотя мне это было неприятно. — Но, — Ким положил руку на колено Намджуна и сжал его. — Ты ведь был не против, потому что ответил на мой поцелуй. — Не было подобного! — Джун приподнял голову. — Ответил, — закивал Сокджин и приблизился к лицу лидера. Парень тут же вновь коснулся его губ, а затем быстро поцеловал в шею, залезая руками под футболку. — Что ты делаешь? Отцепись! — Нет уж, — усмехнулся Джин. — На этот раз я хочу быть убедительнее. Ким провёл пальцами по груди лидера прямо под футболкой, задевая ногтями кожу. Намджун пытался выпутаться, но его тело реагировало совершенно иначе. Кровь хлынула вниз, заставляя член приподняться. Сокджин облизнулся и осторожно провёл пальцем по чуть виднеющемуся бугорку. Он залез руками под резинку штанов и обхватил пальцами член Намджуна. У того дыхание выбило из лёгких от такой наглости. — Погоди… — Мне остановиться? — Ким захлопал глазами, медленно убирая руку от члена лидера. — Ай, чёрт… Нет, — Намджун резко подался вперёд, притягивая Джина к себе. Он обхватил его затылок рукой, поэтому в одно мгновение их лица оказались рядом, и Джун поцеловал парня. На парне была только майка, которая ничуть не мешала лидеру, а вот Джин, наоборот, порывался снять с него футболку. Ким в одно мгновение оказался сверху бёдер Намджуна, надавливая своей промежностью на его пах. Намджун тут же зажмурился, от прострелившего всё тело странного чувства. Джин немного потёрся своим пахом о пах лидера. — Ты хочешь быть сверху? — Нет, — Джин чуть покраснел. — Но дай мне немного времени. Ким стянул с себя штаны, оставаясь в одних трусах и вновь устроился между ног Голкипера. Он осторожно приспустил его штаны вместе с нижним бельём и удивлённо уставился на вставший член. — Эй, погоди, ты же не собираешься… сосать мне? — А я хочу попробовать, — скромно ответил Сокджин, обхватывая пальцами член Голкипера. Парень провёл по нему языком, пытаясь распробовать как всё сделать лучше. По телу Джуна побежали мурашки. Он не мог смотреть на это, слишком уж развратно смотрелся Джин в майке и трусах, сосущий его член. Затем молодой человек всё же отстранился и сел на постели, раздвинув свои ноги. — Давай сделаем это побыстрее… Намджун подался этому порыву и притянул Кима к себе, укладывая его под собой. Он задрал его майку, проходясь ладонью по соскам и тут же стянул с него нижнее бельё. Но едва он решил растянуть парня, как понял, что тот уже растянут. — Что за?.. — Я немного пробовал это делать сам, — закрывая лицо ладонями, Джин пытался не сгореть со стыда. — Подумал, что так будет удобнее. — Действительно, — усмехнулся лидер. Дело оставалось за малым, найти презерватив и принять удобную позу. — Я ещё никогда не занимался этим с парнем… Намджун лишь поцеловал его шею, желая немного расслабить. Пока он покрывал его шею поцелуями, то пристраивался поудобнее, чтобы почти сразу войти в парня. Намджун осторожно, в несколько толчков, полностью вошёл в парня. Тот кусал губы, постанывая. Джин вытянул руки, хватаясь за плечи лидера. Намджун стал медленно двигался, постепенно наращивая темп. Он и подумать не мог, что всё-таки трахнет этого парня. Что только на него нашло? Джин лежал под ним, обхватив ногами поясницу Намджуна. — Как же странно… и… хорошо, — еле проговорил парень, теряясь от ощущений. Джун притянул парня поближе к себе, целуя в ключицы, которые так хорошо выделялись из-под майки. — Хорошо? — улыбнулся Намджун, входя как можно глубже. — Так и должно быть… Вдруг Намджуна передёрнуло, и он… открыл глаза? Молодой человек подскочил на постели, потея. Его сердце бешено колотилось и шумело в ушах. Намджун провёл рукой по лицу. Приснится же такое… Чёрт, ему приснился сон, как он трахнул Кима Сокджина. — Блядь, — Джун заметил свой стояк. Он сел на краю кровати, закрывая лицо руками. Отвратительно. С этой проблемой нужно было что-то делать. — Чёрт… Утром Голкипера не было видно, что немного удивило ребят, но они решили не тревожить лидера. Если тот не показывался, значит был занят. — Неужели опять солдаты проблем нам наделали? — размышлял Чонгук, помешивая ложкой чай. — Мы бы уже узнали, — потирая глаза, ответил Джин. — Ты чего такой помятый? — усмехнулся Тэ, разглядывая заспанного друга. — Не выспался. Всю ночь плохо спал. — Может тебе попить слабеньких успокоительных? — предложил Чон. Медик как всегда был чутким по отношению к здоровью своих друзей. — Может ты кому-то снился? — засмеялся Гук. — Не поперхнись, — Тэхён ткнул его в бок, пока тот пил чай. И, конечно же, Чонгук поперхнулся. После завтрака Чимин отправился в тренировочный зал. Его уже всё начинало раздражать. Юнги с ним не разговаривал, фыркал и игнорировал. Ни секса, ничего. Сигареты не помогали. Чимин зашёл в помещение и заметил Юнги, который не жалел сил на "грушу". Пак нервно выдохнул и развернулся, чтобы уйти, но удары стихли. — Не утруждайся, я ухожу, — грубо бросил Юнги в спину парню. — Сам не утруждайся, — огрызнулся Пак. Они стояли и злобно смотрели друг на друга, рыча словно голодные волки. — Прошу, — Юнги натянул улыбку и указал на зал. — Что вы, господин Мин, это вы наслаждайтесь здесь своим временем, — также натянуто ответил Пак. — Что-то не нравится? — А тебе? — Решим? — Решим. Парни направились к настилу, который служил рингом. Они встали друг напротив друга, сжимая кулаки. — Чего ждёшь? — отозвался Юнги. — А ты чего ждёшь? — сощурился Чимин. — Нападай. — Сам нападай. Они еще несколько секунд стояли, выжидая, а потом резко бросились друг на друга. Они не упускали возможности нанести удар, при этом получая тумаки. Чимин прыгнул на Юнги, повалив его на пол. Мин тут же скинул его с себя, хватая за горло. — Ненавижу тебя, — прошипел Пак, пытаясь убрать от себя руку Мина. — Так ли это? Чимин врезал тому прямо в челюсть и продолжил бить по лицу. Они кубарем катались по настилу, выплёскивая свою злость друг на друге. — Лучше бы ты провалился со своей любовью, чёрт! — выкрикнул парень, чувствуя боль в теле. — Да почему ты отрицаешь?! Почему не даёшь нам шанса?! — Мин резко подорвался, прижимая Пака к полу, так, что тот ударился затылком. — Почему?! Почему заставляешь ненавидеть тебя?! Ты отвратителен, мерзок! Ведёшь себя как полная мразь! Ублюдок! Чимин усмехнулся, слушая всё это. Похоже он добился нужного эффекта. Мин его ненавидит. Счастлив ли он? Отнюдь. — Я же о тебе забочусь… — Забота? Какая к чёрту забота?! — Да блядь! — Чимин ударил того в грудь, чтобы он его отпустил. — Я ненавижу тебя за твоё упрямство. Почему же ты такой упрямый?! — Я хочу знать причину твоего отказа! — Я не люблю тебя! — Ложь! — Не люблю! — Лжёшь! Они продолжали бить друг друга и орать, пытаясь убить. — Ответь мне! — Юнги ударил Чимина по лицу. Нос Мина давно уже был забит кровью. — Потому что я боюсь! — глаза парня стали заплывать кровью. — Боюсь, что как только дам волю чувствам… один из нас умрёт… Всё идёт не так, как только я становлюсь хоть капельку счастливым. Я не хочу, чтобы ты умер. Как только мы начнём встречаться, один из нас погибнет. Тут война… один из нас может умереть и оставить рану на душе другого. — Пак рыдал, утыкаясь в грудь Юнги. Он слабо ударил его в грудь, сотрясаясь от плача. — Я ненавижу тебя… — Я тоже… — Мин осторожно обнял его, поглаживая по спине. — Я тоже…