Саморазрушение

Сегодня был неприятный вечер. Все ругались между собой, и на этот раз ссора была одна из не легких. Старый так и ссорился с Гридлером. Сонный и Обычный крайне напуганы, оба не любители вступать в конфликт. Всякий раз, когда случалась ссора, Сонный прятался за кровать у себя, а Обычный боялся находиться один, и теперь единственное, что ему остается, так это прятаться в шкафу. — Я не понимаю, почему все так? — виднеются его голубые глаза из-под кровати. — Мне самому очень страшно, я хотел бы, чтобы все это закончилось — вытирает слезы Обычный. Конечно же, Сонный, услышав его плачь, заплакал тоже. Он вытирает слезы простыней, которая свисает и закрывает его от чужих глаз. Обычному тоже не сильно удобно, он свернулся в клубок, и выглядывает из щели шкафа. На фоне можно было слышать громкие звуки ссор, которые так и ранят, как стекло по тонкой коже на руке. Звуки, которые рушат семью, создают боль и печаль. Неужели Находкинсы до сих пор заслуживают всего этого? Обычный находит первую всемнужку в темном шкафу, и решает схватить ее и крепко обнять. — Опять Лоракс, опять ты не понимаешь, какого это? Я зарабатываю деньги, я главная прибыль, я получаю так много денег, а вы все сидите. И вы все против меня, хотя именно я самый гениальный! — злобно бьет посуду Гридлер. — Ты должен понимать, что я — открытый пример того, что произошло. Ты должен понимать, что Лоракс ничего не сделал плохого для тебя. Нас четверых объединяет совесть, и эта совесть в нашем друге. Он наш друг — опускает свои седые брови Старый, сидя спокойно на стуле. В любом случае он должен понимать, что во всем виноват он сам. Все четверо словно его дети, и так сложно определится, так сложно объяснить это всем, в особенности Гридлер. — Может быть пойдем к ним? — прошептал Обычный. — Ну ладно — вытер мокрый нос рукавом Сонный. Оба зашли на кухню, и видно картину, что Старый едва сдерживает слезы, и по его усам текут слезы, а Гридлер, словно избалованный ребенок кричит на него. — Чего вы здесь? Решили посмотреть на все, что тут происходит? — сильно жестикулирует он руками. Ладно, сонный. Он нормальный, но если вы думаете, что я такой уж плохой не забывай Обычный, что ты мое начало, ты сам не любишь ни Лоракса, ни бедность. Тебе это важно, ты это хочешь. — А почему ты решил привязать меня к вам? Я тут не причем — НЕ ПРИДУРИВАЙСЯ! — злится Гридлер. Кажется теперь понятно, что он явно не трезвый. — Я стремлюсь к лучшему — опускает плечи и голову Обычный, и начал говорить тише — Я умею надеяться, я могу быть глупым, но как ты, я больше никогда не поступлю. — Откройте вы все глаза. Один отчаянный, один наивный, третий ленивый. Вы олицетворяете лишь дерьмо! Сонный выглядывает через дверь, наблюдая за бедолагой Старым. Тот, как и как будто надо, смотрит пустыми глазами, и тяжело сглатывает — Мы все олицетворяем самые ужасные качества. Не забывай, что ты такой же, как и мы. Эгоизм, наивность. Но только я сильный из вас. Я сам прошел через все это, и тебя учу лучшему, просто так и не принял правду — встает старый, положив руку на спину — не забывай, почему нет мамы, что нет совести, что мы сами по себе. Ты должен вспомнить все, Гридлер. Мы здесь все должны исправится Гридлер не на шутку разозлился, и чуть ли не коснулся лица Старого, начал громко орать — Да заткнись ты уже, вечно ты говоришь одно и тоже. Мы все должны быть сильнее тебя, не брать пример, ты должен смирится уже со своей жизнью. — Так же как и то, что деревья ты больше не срубаешь, что Лоракс будет с нами — тихо говорит Старый. — ДА ХВАТИТ — хватается руками за голову Гридлер, словно голова давит и пульсирует — Обычному постоянно говоришь, чтобы он был серьезнее, не слушал маму, Сонному то, что лень это вообще грех, и неужели мы молодые и богатые не можем позволить себе лучшей жизни — Старый молча смотрит на него и собирается разозлится — Ты старый, вонючий, противный старец, которому не место здесь. Как же ты уже надоел — отвернулся от него Гридлер. В это время, Старый уже хотел начать злится, как тут он резко схватился за сердце, начиная падать. — ЧТО? — подбегает к нему Обычный, и Сонный тоже. Они хватают его. — О, да, он решил еще притворится больным и бедным. Ничтожество — поглядывает на него с отвращением и ноткой страха. — Заткнись ты уже — плачет Сонный — все из-за тебя. Тайм скип несколько месяцев. Врачи сказали, что у него случился сердечный приступ, и из-за старости, его сердце не выдержало. Сонный все это время не мог спать, а Обычный даже перестал есть сладкое, да и вообще есть тоже. Гридлер то и делал, что закрывался гордо в комнате, но на деле, он плакал в подушку. Его глушит совесть. Похороны. Гридлер стоял дальше всех. Он заплатил за все. Он не осмелился посмотреть на него в последний раз. Он неудачник. У Сонного мешки доходят, чуть ли не до кончика носа, а Обычный, даже не осмеливается поговорить с кем то. Давать фальшивые обещания — плохая идея. Не слушать старших тоже. Но больше всего боль осознал Гридлер. Старый действительно был прав, он действительно хотел помочь, он был его спутником, его совестью. Он не смотрел на Лоракса и барбалутов. Ему стыдно, ему стыдно перед ними… За все, за все, что было с экологией. Он никогда больше не простит себя за все. Теперь, он изгой для самого себя. Обычный и Сонный тихо вздыхают, идя в сторону их дома. Гридлер принял решение, что теперь, ему самое время уйти оттуда. Стоит жить отдельно, ведь он действительно все разрушил. Он разрушил в первую очередь себя…