SDV: apfelabend

31/12/20

niemand hätte jemals gedacht, dass ich dich so lange tolerieren würde. aber in deinen armen ist es so warm...

***

      новый год– это любимый праздник руслана, не смотря на то, что зимой из года в год с ним происходят самые ужасные вещи, разрушающие его психику. он такой взрослый, но все равно пишет дедушке морозу текст со своими желаниями, где он загадывает быть счастливым. сегодня он возлагает самые большие надежды на данный день– с кашиным они планировали провести его вместе, чуть ли не за два месяца договорившись об этом. увы, зная данилу– он вполне мог таки слиться в канун праздника. руслан специально сладко отоспался под снотворным, закупился продуктами примерно за неделю до праздника вместе с кашиным. ходить по ашану было особенно ахуенно, потому что они достаточно давно не выбирались куда-то вместе. кажется, что с прошлого года изменилось слишком многое. руслан уже не кидает в корзину всякую всячину, не просит купить ему слайм и в основном смотрит только продукты, выпивку и нужные для дома вещи. тряпочки, губки, моющее средство... он словно поменялся местами со своим партнером, ибо данила же наоборот, дурачится рядом и извивается, как будто глист в жопе или вша. в магазинах лютейший солдаут продуктов: руслан дерется с какой-то мамкой за последний кусок мяса на прилавке, чуть ли не вырывая ей волосы, пока их «личинки» стоят рядом и наблюдают за происходящей ссорой. женщина утверждает, что ей нужно кормить мужа и детей, а рус... просто сильнее. поэтому он выигрывает данную «драку», уходя из нее победителем (и с ахуенным куском мяса).       руслан весь год мечтал снова набирать кучи продуктов на потом, различные приправы, фрукты, овощи, и особенно он скучал по соревнованиям «кто последний добежит до стенда с чаем– тот лох». с даней было ужасно хорошо в этот праздник, на глазах моментами появлялись слезинки счастья, когда руслан понимал, что он будет рядом с ним. с человеком, которого он любит, которого так долго терпит и с которым он рад просто быть. кашин даже не пил, дабы сидеть за рулем и катить через весь питер с пакетами, разумеется в обнимку с русей. казалось, что все снова вернулось на свои места. любовь снова греет их дом, снова внутри тепло, а сердца их горят ярко-ярко.       они купили много различного алкоголя, в частности– вино, шампанское, коньяк и ликер, а рус лично выпросил у своей любимой матушки рецепт яблочного штруделя, чтобы угоститься чем-то сладким в новый год (еще и вспомнить то, как он в десять лет готовил в ачинске с мамой сладости). он долго извинялся перед родительницей за то, что уже второй подряд праздник он не может к ней приехать. ему так хотелось приготовить что-нибудь совместно с даней, что он забыл абсолютно все обиды до этого. в такой важный, семейный праздник уж точно не должно быть какого-то негатива, даже в немного накаленной обстановке. данила счастливый, немного подвыпивший и сидящий в руслановской футболке. давно он не надевал его вещи...       утром шатен сходил за свежими яблоками, чтобы пирог уж точно вышел очень вкусным, а также не забыл взять муку, корицу, грецкие орехи, изюм. все, как было в детстве: готовит по рецепту, который прислала ему мама.

17:23

руслан внимательно изучает рецепт, смотря в телефон и поднося банку классического флеша к губам. – замешиваем тесто из просеянной муки, соли, воды и подсолнечного масла, – поднимает голову, пробегаясь по стоящим на столе продуктам. – все есть? – да, – данила тянется за глубокой миской и ситом. рюмкой для водки захватывает немного белого порошка, вытряхивая одну за другой в мелкое сито и постукивая по его краям ребром ладони. добавляет соль и заливает туда немного масла с молоком. – русь, помоги? – с чем тебе помочь? – с перемешиванием, – такая глупая просьба... даня иногда похож на бытового инвалида. нихуя не делает по дому, готовит раз в год, да еще и венчиком в емкости поболтать не может. тушенцов, сквозь легкую раздраженность ситуацией, подходит чуть ближе к рыжему и встает тому за спину, аккуратно хватая партнера за руку, обвивая его пальцы своими. кладет голову на чужое плечо, дабы удобно пялить в миску. берет венчик, вкладывая его в чужую руку и двигая ей по кругу, слегка наклонив пищевой тазик. масса смешивается быстро во что-то однородное и более не тягучее: похоже на свернувшегося клубочком котенка. кашин улыбается, уткнувшись тушенцову в шею и смазанно того цемнув. тесто получается мягкое, не слишком крутое, на вкус слегка похожим на сгущенку. рус отправляет готовую массу в холодильник на полчаса. как написано: для того, чтобы потом легче раскатать тонкий лист теста для штруделя. под строгим контролем тушенцова все выходит просто замечательно. на удивление, у рыжего тесто вышло даже ничего таким (но не без сторонней помощи, конечно).       руслан засекает время на таймере, дабы тесто не слишком сильно застыло в холодильнике. данила наливает себе немного выпивки в стакан, пока шатен не видит. – хватит пить шампанское, на вечер оставь, – стоит спиной к движущемуся рыжему. – че? я не пью, – прыскает слегка испуганно, прикрывая телом фужер. и откуда он знает? – ага, – фыркает, – пиздун. кашин стыдливо улыбается, выпивая пузырчатое содержимое одним глотком, наблюдая за тем, как его любимый бродит по кухне в поиске нужных ему вещей. похож на заблудившегося котенка, который потерял свою маму и теперь ее разыскивает. рус достает из ящика деревянную доску для нарезки и вытягивает из подставки острый нож, купленный в икее. черная, прорезиненная ручка удобно ложится в руке, словно он и нож– это одно целое. достает из порванного даней пакета зеленые плоды, очищая их от жесткой кожуры и оставляя белую мякоть с приятным, желтым отливом. кухня заполняется запахом свежих фруктов. нарезает яблоки кубиками-дольками среднего размера, пока даня, танцуя под бит, заливает изюм кипятком, пока тот не набухнет. в голове кашин шутит про возбужденный клитор, но решает утаить данную смехуечку от руса. нарезанные яблоки кладутся в глубокую тарелку до востребования. за окном начинает бушевать метель, сурово завывая за слоями стекла. воздушные хлопья летят в разные стороны, немного напоминая своей формой овсянку. интересно, с каким снежные хлопья вкусом? может, что-то с кислинкой, или наоборот, слишком приторные для руслана... вот бы сейчас залить хлопья безлактозным молоком и съесть. небо уже печально-серое, а фонари потихоньку начинают загораться из-за стремительно нарастающей темноты, которая окутывает собой абсолютно всю территорию россии-матушки. печальные деревья качаются из-за сильного ветра, осыпая на замерзшую землю скопийшийся на них иней, словно собаки после купания в озере. тушенцов измельчает ножом орехи, добавляя их в миску с ранее порезанными яблоками. – дань, поставь сковороду на огонь, – он поправляет лезущие в лицо волосы, наблюдая за действиями данилы. от него уже нихуево так пахнет спиртом... сученыш. рыжий слезает с окошка, присаживаясь на корточки перед духовкой. он достает из нее две сковороды, противень и окоренок, убирая лишнее на подоконник. сковорода с антипригарным покрытием и чуть меньшего диаметра становится на бо́льшую конфорку и начинает медленно греться. рус не доверяет даниле топить сливочное масло. он прекрасно понимает, что у него все подгорит и весь дом будет наполнен запахом гари и дымом, а это ему нахуй не надо. все-таки, готовка и кашин– это совершенно противоположные слова. рус высыпает сахар в яблоки, добавляет корицу и доводит до легкого состояния карамелизации, помешивая все силиконовой лопаткой.       данила, по приказу тушенцова, начинает измельчать сахарное печенье в крошку в небольшой тарелочке, стуча и водя по нему какой-то специальной хуйней, которую ему вручил руся. когда кашин, словно ребенок, получает одобрение любимого (с попытки так шестой, ибо до этого получал ответ «мало, хуярь еще»), он присасывается к руслану со спины, внимательно наблюдая за тем, как он занимается начинкой для их общего пирога... или, скорее, рулета. его действия такие шустрые, но при этом очень аккуратные: он не пачкает плиту, пока перемешивает содержимое лопаткой. – как это у тебя получается? – получается что? – руслан чувствует, как кашин сквозь белоснежный капюшон заляпанного мерча утыкается ему в шею и внимательно изучает происходящее, а после кладет голову на плечо, облизывая губы и сжимая руки в замок у родной груди. он чувствует, как руслановское сердце бьется быстро-быстро. – так аккуратно, – слышно, как даня принюхивается, – и вкусно... тушенцов улыбнулся нежно, потеревшись своей щекой о данину. – правда вкусно? – он похож на ребенка, который не верит в то, что сделал что-то хорошо. – конечно правда, русь, – прижимается ближе, крепко обнимая своего партнера. шатен нежно улыбается, вжимаясь в горячие объятия еще ближе. он что-то неразборчиво шепчет в ответ, но кашин не пытается разобрать руслановское бормотание. даня отводит взгляд от сковородки, переводя его в прикрытое жалюзи окно. на улице, наверное, очень холодно. усохшие ветви шатаются под напором ветра, приковывая к себе все внимание. дворовые собаки (даня звал их «чипированными», потому что у каждой на ушке была бирка) резвятся в белых сугробах, омывая свою спину в талой воде. бабушка бы точно сказала ему о том, что подобным образом они гонят на петербург пургу... – дань, че залип? доставай тесто с холодоса, у меня уже таймер сработал, – он целует партнера в щеку, головой кивая в сторону холодильника, отключая раздражающий рингтон. кашин послушно отлипнул от родных плеч и спины, открывая белую дверцу с магнитиками, вытягивая с полки миску с приготовленной чуть ранее массой. рус открывает крышку, вываливая белый клубочек на смазанный маслом противень. он тонко-тонко раскатывает тесто в форме прямоугольника, присыпая сверху измельченным сахарным печеньем. в детстве он не совсем понимал, для чего это нужно было маме, но когда он спросил, она вроде бы ответила что-то вроде «дабы не было лишней влаги». шумовкой рус выкладывает начинку внутрь, равномерно распределив ее по всему прямоугольнику, безусловно оставив края для подворота. даня очень внимательно смотрит за мастерскими действиями своей музы, переключая музыку на телефоне. шатен переворачивает штрудель вниз швом, смазывая сверху небольшим количеством яичного желтка для будущей золотистой корочки. и, наконец, сладость отправляется в сто восемьдесят градусов на полчаса в духовку. рус устало допивает остатки энергетика, наблюдая за слегка пьяным даней. тушенцов переводит взгляд на часы: через час-другой можно будет выкладывать салаты на тарелки, наливать шампанское в фужеры и включать телевизор с речью президента. он давно не проводил время с даней так замечательно, как сегодня.

***

      руслан, словно снегирик, жмется к даниле, лежа головой на его вздымающейся груди и поглаживающий его руку. мальчики укутаны в синий плед с белыми звездами, прижимаясь друг к дружке максимально-максимально тесно. по телевизору идут новости, считая минуты до боя курантов. перед ними накрыт стол, который просто ломится от купленной ранее еды. салаты, фрукты, курица... и, конечно же, приготовленный яблочный штрудель. сладость получилась точно, как в руслановском детстве. он посыпал готовое изделие орешками, корицей и сахарной пудрой, создав просто какой-то эстетический шедевр. дане, видимо, очень понравилось: было очень вкусно закусывать купленный коньяк. и вот, снова жизнь кажется им идеальной. без ссор, скандалов и навязчивых, ужасных мыслей. все снова сладко, с верхней пряной ноткой. этот «яблочный вечер» они точно запомнят надолго, вспоминая его возможно в старости, обнимаясь возле окна в этом же пледе. тушенцов закрывает глаза, полной грудью вдыхая воздух. – дань, а ты меня любишь? – вопрос на уровне «а ты бы уважал меня, если бы я был дождевым червем?». – люблю конечно, русь, – целует его в макушку, зарываясь в темные волосы своей темнотой. перебирает отросшие, слегка завитые пряди (легкая кучерявость проявлялась именно тогда, когда рус долго не находил время подстричься), наматывая их на свои пальцы. и вот он, момент, когда парни поднимают в руках фужеры под конец речи президента. на огромном экране видны куранты, которые вот-вот начнут трезвонить на всю россию. это уже их седьмой новый год, который они встречают вместе. еще год– и уже будет бесконечность, в которой у мальчиков будет только местоимение «мы». никаких «я» и «ты» с их языков. руслан жмется еще ближе, носом утыкаясь в родную данину шею, вдыхая запах шампуня и мускуса. они чокаются, выпивая содержимое почти залпом. данина рука прижимает тушенцова ближе, нежно-нежно целуя партнера в темечко. его смольные волосы пахнут какой-то супер сладкой хуйней, смешанной с обычным запахом кожи головы. неописуемо приятно. кашин, не смотря на свое нынче плачевное состояние, желал, чтобы их сердца бились в унисон до самой старости. губы тихо-тихо шепчат о любви, утыкаясь шмыгающим от чувств носом в ключицу. лучший подарок для них– это проведенное вместе время.